Стр. 14. Сказка Осени

Друзья слушали рассказ затаив дыхание. Но в этом месте повествования Солнечный Зайчик не выдержал. «Теперь-то я, наконец, понял,  – сказал он Лесному Зайчику,  –  где ты прячешься, когда я не могу тебя найти». И все засмеялись. Даже Воды стали менее напряжёнными.

А Серое Озеро продолжало рассказывать.

Задрожала Земля от гнева на своих обитателей, и каждый из них ощутил эту дрожь, и каждый испугался. Оборвались нежные тонкие корешки молоденьких растений, и они взмолились:
 – Земля, ты делаешь нам больно!
 – А помните ли вы, как умирали, поверженные Водами?  – спросила их Земля.
 – Мы ещё не жили тогда, нам рассказывали, но мы не думали, что это так страшно.  – отвечала зелёная поросль.

 – Ой, что ты с нами делаешь?  – кричали ручейки, речушки и лужицы, проваливаясь в тёмные Земные Разломы.  – Выпусти нас, нам страшно.
 – А помните ли вы, как страшно было всем, когда вы рухнули тяжёлым потоком на мою поверхность, сметая всё на своём пути? – спросила их Земля.
 – Мы ещё не жили тогда, нам рассказывали, но не зачем было дразниться и хвастаться,  – отвечали молодые Воды,  – мы же не виноваты, что мы другие, не такие яркие и разноцветные.

Задумалась Земля. Да, молодёжь! Молодёжь, которая каждый раз будет делать заново, уже совершённые их предшественниками ошибки. Прошло много дней и ночей, пока приняла она своё не простое решение.

«Отныне, – объявила Земля, – все должны помнить, к какой катастрофе привели нас гордыня и эгоизм. А, чтобы память об этом не исчезла, повелеваю:
Воды, собираясь облаками, как и прежде, смогут окружать нас туманами, но из туч они будут лететь вниз только каплями.
Когда у Вод, в Небесных Высях, будут большие собрания, и скопится вместе множество Чёрных туч, те растения, которые больше всех хвастались своей красотой, будут желтеть и осыпаться, а травы и вовсе исчезать на некоторое время с моей поверхности.
И ещё я дарю Водам цвет: голубой  – поскольку они родственны Воздуху, и зелёный – потому, что благодаря зелёному цвету, Водам и Солнцу, строят Растения свои тела и выделяют кислород».

 – Ты дала животным красоту и грацию, а нам только возможность играть туманами облаков в их силуэты,  – обратились Воды к Земле, – дай же и нам, хоть что-нибудь. От голубого и зелёного цвета мы не станем такими узорными и красивыми, как листики или цветы.
 – Вы хотите получить графику растений?  – поинтересовалась Земля.
 – Мы хотим стать самыми красивыми и необыкновенными,  – отвечали Воды,  – такими, как никто!
 – Я подумаю над вашей просьбой,  – сказала Земля,  – а сейчас каждому из нас пора заняться своими делами.

Водам не терпелось собраться вместе, обговорить и опробовать свои новые качества и возможности. Но и Солнце, и Ветра, были наготове. Солнечные Лучики догоняли летящие к Земле Капельки, светясь в них радужным цветом, и испаряя обратно в Небо.
 – Смотрите, смотрите все, какие мы стали  теперь красивые, – радовались Воды, – вот погодите, когда мы соберёмся в одну Большую Тучу…

Но Ветры их разгоняли, Солнце испаряло, а те, которым всё же удалось собраться в более-менее солидные Тучи, не удерживались на весу, распадались на Дождевые Капли. Тогда Воды решили всех перехитрить. Они стали собираться слоями, на разной высоте, защищая друг друга от Солнца и Ветров. Пока Ветра гоняли один слой, выстраивался другой, между ними – промежуточный… и, вскоре, Земля, закрытая от Солнца, погрузилась во мрак. А Капли летели из всех слоёв и кричали: «Смотрите! Смотрите, какие мы красивые!». Но не было Солнечных Лучиков, чтобы их расцветить, да и смотреть было некому. Внизу их ждали голые, безлистые ветви деревьев и увядшие травы, а все животные укрылись, кто куда смог. Прикрытые от Солнца, Капельки не могли больше взлететь и текли Ручейками, образуя лужицы и озерца.

Позднее, когда на Земле появились люди и изобрели календарь  – они назвали эту пору года осенью.

Так закончила Маленькая Лесная Лужица свой рассказ. А куда же делось Серое Озеро?  – Дождь давно уже прекратился. Часть Вод  впиталась в Землю, другая стекла Ручейками и, частично, испарилась, нагретая Солнцем.

 – Так получается, что не потому много Дождей, что Осень, а оттого Осень, что много Дождей  – глубокомысленно заметил Лесной Зайчик. И все опять рассмеялись, а Лужица грустно улыбнулась.
 – Почему же ты грустишь, Лужица? – удивились друзья. – Ведь всё так хорошо закончилось. Только вот с узорами мы не совсем поняли.
 – Приходите, и я всё расскажу, если успею.  – ещё больше погрустнела Лесная Лужица.  – А теперь вам пора по домам, скоро уже вечер, осенние дни короткие.

Солнечный Зайчик провожал своего друга до лесной чащи, и они снова перебирали рассказ Серого Озера, которое так незаметно превратилось опять в Лесную Лужицу, и пытались угадать, что скрывается за грустью их, всегда такой весёлой и озорной, подружки.

Но они ещё не умели долго грустить и переживать. И вскоре новые  песенки весело полетели вослед за ними:

 – Идут дожди и день и ночь,
Идут с рассвета до рассвета…
За дождевой завесой лето
Стекает неприметно прочь.
 – А что дожди? Их капли-реки,
Текут без русла наугад.
И лишь поднимешь кверху веки,
Как их ласкает нежный град.

– Ну и ласка.  – засмеялся Зайчик.
– Совсем маленький град.  – рассмеялся вместе с ним и Лучик.

– И понимаешь: скоро осень,
Не станет прежнего тепла.
 – Закрыла туча неба просинь,
И всё течёт, не истекла.
 – Но вот пробился Лучик светлый,
И тучку весело прогнал,
 – А ветра  бриз, едва заметный,
В своих волнах его купал.
 – Вокруг понуро и устало,
Промокли сосны и дубы,
 – Но Зайчику светлее стало,
Ура! Появятся грибы!
 – Тянулись нити меж стволов,
Не паутин, не проводов,
 – Дождя и солнца щедрота:
Сияли радуги цвета.

  – Как здорово, что Солнышко нас озаряет днями
Прекрасными и милыми и нежными лучами!
Я подружился с Лучиком, и мир вдруг стал мне мил!
Я Лужицу, и Солнышко, и Лучик полюбил.
 – Что не под силу одному, второй всегда осилит.
А если мы поссоримся, нас Лужица помирит.  – подхватил Лучик.

 – Мы с тобою золотые,
 – Словно братики родные.
 – Ты мне ушко обовьёшь,
Серебристо напоёшь,
 – И споём с тобой вдвоём,
Обо всех и обо всём.
 – Что не под силу одному, второй всегда осилит.
А если мы поссоримся, нас Лужица помирит.