Веслав Мысливский. Трактат о лущении фасоли 8-2

А что до пана Роберта, не могу сказать, что его хорошо знал. Как-то не было у нас с ним особой доверительности по отношению друг к другу. Невзирая на годы знакомства, мы так и не перешли на «ты». У него в городе был магазин с сувенирами... Какими? Не скажу за то пану, я у него в магазине не был. Но могу сказать, он смеялся в письмах ко мне с тех сувениров. Писал, что никогда сам не купил бы чего-то из того, что продает. И что если такие сувениры для того, чтобы помнить, так лучше и не помнить.

Я с ним познакомился за границей. Однажды вечером в заведение, где я играл, вошла группа посетителей. Женщины, мужчины. Был понедельник, в понедельник обычно не все столики заняты. В другие дни столик нужно было заказывать. Но играть мы играли каждый вечер, даже если хотя бы за одним столиком кто-то сидел.

Они заняли два столика рядом с подиумом для оркестра. Я может, и не обратил бы на них внимания, но услышал, что говорят по-польски. Вели себя свободно, как будто хотели, чтобы на них обратили внимание. Громко перебрасывались словами от столика к столику, из чего я понял, что они на какой-то автобусной экскурсии. Долго просматривали меню и подробно вслух обсуждали цены, при более дорогих блюдах, выкрикивая, посмотрите, сколько это стоит! Сейчас, я пересчитаю на наши. Господи Исусе! У нас бы месяц на это можно жить. Тем более, если питаться в молочном баре (1). Ну, быть за рубежом, в таком заведении. Потом будет что рассказать. Не только об одних замках, соборах, музеях, видах. Давайте закажем самое дорогое. А как окажется не вкусно? Будет, будет вкусно. За такую цену должно. И, пожалуй, водки. Зачем? У нас - своя. Ну, хоть для начала, по стопочке. У нас ведь должны быть на столике стопочки. Так у нас и стопочки – свои. А если кто-то заметит? Как заметит? Водка, она везде - прозрачная.

Подозвали кельнера и каждый, по очереди, стал показывать пальцем в меню, что заказывает. И все самое дорогое, так что кельнер и от половины тех цен чуть ли не в пол им кланялся. Была какая-то горячность в этом настойчивом желании самых дорогих блюд и, вместе с тем, что-то обезоруживающее. Но я не собирался подходить к ним.
Я избегал таких встреч.

Наступил перерыв. Перерыв закончился, и мы уже должны были начать играть, и тут от одного из тех столиков поднялся, как потом выяснилось, пан Роберт. Он подошел к оркестру и начал говорить на какой-то мешанине из слов, но никто его не понимал. Я колебался, открыться или нет. Он хотел заказать танго и спрашивал, сколько бы это стоило, если выбор музыки – по его желанию. «Танго» поняли, «сколько бы это стоило» - нет. И хочешь, не хочешь, я отозвался, сказал, что мы сыграем ему танго бесплатно. Ничего это ему не будет стоить.

- Пан говорит по-польски? - И сразу протянул мне руку: - Роберт.

Но мундштук саксофона уже был у меня во рту - и я не ответил ему. Мы начали играть заказанное им танго. А он подошел к одному, к другому столику и, показывая на меня, что-то там говорил. От обоих столиков начали смотреть на меня улыбающиеся лица. Он пригласил одну из женщин на танец. Но не повел её на середину зала, они танцевали, как можно ближе к оркестру, будто не хотел упускать меня из виду. И когда он, как это и положено в танго, прижимал партнершу к себе, то раз за разом улыбался мне из-за ее головы так, словно мы друг друга хорошо знали. А я злой на себя был, уже знал, что не отпустит он меня так просто.

Так оно всё и вышло. В следующий перерыв он попросил меня к своему столику, хоть на минуту, мол, перекинуться парой слов с соотечественниками. Но ни на один тост за такую счастливую встречу я так и не дал себя уговорить. Но даже несмотря на это, меня так начали засыпать от обоих столиков вопросами, что я даже пожалел, что открылся, когда он заказывал это танго. Постоянно ли здесь пан? Давно ли? А как пан здесь оказался? И как пану удалось получить место в оркестре этого заведения? Сразу или пан сначала должен был тарелки мыть? Тогда у пана, наверное, были знакомства. Все начинают с мытья тарелок. И то - в лучшем случае. Счастье, если кому-то потом удастся заменить официанта. Но то уже – Хо! Хо! Эх, и жить же здесь, наверное. Такое заведение. Каждый день - дансинги. А платят как за работу, не то что... Кто-то меня даже спросил:

- Если начистоту, пан, - политический? Сбежал?

- Нет, - я отрицательно покачал головой.

- Ну, тогда уж я знаю! Тогда я уж знаю! – какая-то из женщин как будто открыла для себя ту причину, по которой я здесь оказался. – Пан, наверное, из-за женщины приехал. И что? И что? - все мало не кинулись на меня, что я скажу.

От другого столика повернулась  женщина, которая до сих пор ни о чем меня не спрашивала, и вздохнула:

- Ах, на что только способна любовь.

- Любовь, любовь. Какая к черту любовь - обрушился на неё пан Роберт – Какая там сегодня любовь. Постель и ничего больше.

- Не говори так, – возразила она. – Любовь - самое важное в этой жизни.

На моё счастье, от оркестра подали знак, что всё, конец перерыва. Но на этом дело не закончилось. Можно сказать, только началось. Через несколько недель на адрес заведения пришла открытка от пана Роберта, мол, он меня благодарит за этот незабываемый вечер, рад, что познакомился со мной и что вскоре напишет мне письмо. Безо всякой задней мысли и я отписался ему открыткой, что и для меня это тоже был приятный вечер и я также рад знакомству. Нельзя, однако, быть слишком вежливым, скажу я пану. Никогда не знаешь, не поставит ли человек ловушку на самого себя самой обычной вежливостью. Только он своей открыткой словно попал в какое-то моё незащищенное место. До этого - никогда и ни от кого не получил я открыток.

Через некоторое время пришло и это, обещанное им письмо. Большое, сердечное. Он приглашал меня, как будет у меня отпуск, к себе. Писал, что у него дачный домик у какого-то залива. Вокруг леса. Полная глушь, тишина, спокойствие, одним словом, прекраснейшие места. Даже если  это правда, что какая-то женщина, о которой тогда мы говорили, бросила меня, то здесь я о ней забуду. Потому что здесь обо всем можно забыть. Человек снова становится частью природы, без каких-либо обязательств, без памяти о прошлом. В конечном счете, если я того захочу, так женщин и здесь - огромное количество, так что он для меня подберет что-то соответствующее, чтобы я от той смог утешиться. Некоторые из них приезжают на субботу, воскресенье, развеяться. Или в отпуск. Некоторые проводят здесь весь сезон, так что даже не нужно сильно стараться, они прямо сами в руки идут. Тем более тут такой пан- из-за границы.

А в следующем письме, которое пришло почти сразу же за первым, и было еще больше, приглашал меня, чтобы, по крайней мере, приехал по грибы. Он ожидает их обильного урожая. Есть где сушить, в домике - аккумуляторный обогреватель. Потому как, наверное, я люблю собирать грибы, кто же не любит. Он - так обожает. Помимо женщин, мало что его так возбуждает, как сбор грибов. Самая настоящая черная зависть его с головой накрывает, если кто-то найдет белый гриб, а он ничего или только масленок. Тогда он этому кому-то желает, чтобы его гриб - ну, по крайней мере – оказался хотя бы червивым. Можно ли ещё глубже понять его натуру? Эх, человек, человек, страшно подумать. Но и отдыхает он лучше всего, когда грибы собирает. Когда собирает – ни о чем не думает, ничего не помнит, весь – само внимание, всеми силами высматривает эти грибы. Можно даже сказать, в это время весь его мир сжимается до этого гриба. Поэтому если хочет по-настоящему отдохнуть, так даже лучше, когда грибов мало. Он, когда хочет отдохнуть, идет в лес, хоть бы в нем грибов и совсем не было. С корзиной, с ножиком и высматривает.

Мне доставило бы большую радость, если бы нам удалось встретиться. Мне пан понравился.  Уже тем вечером я почувствовал, что мы могли бы стать друзьями. Я ценю людей, о которых точно могу сказать, что они чем-то отличаются ото всех остальных и не каждому встречному раскроют свою душу. Сердечно приглашаю. В домике - все удобства. Холодильник, радио, телевизор. Ванна с душем, бойлер, достаточно его включить и уже буквально через минуту пойдет теплая вода. Наверху две спальни, так что мы не будем мешать друг другу. Если пан пожелает приехать с кем-то, я могу спать внизу, на диване. Или  возьму себе отпуск в другое время, а приезжать буду только на субботу, воскресенье. У меня есть лодка, на которой мы могли бы поплавать. А если пан захочет на байдарке, так можем одолжить её у соседа. Даже вместе с соседкой. Она женщина приятная и гребет неплохо. Он какой-то директор, но после двух инфарктов все время сидит в домике, мол, солнце ему вредит. Не удивительно, что она скучает. А такие, скучающие, - самые охочие. Я обязательно должен приехать. Пусть я напишу ему, когда.

Я ответил ему, что благодарю за приглашение, но пока не могу. Как он знает, я играю в оркестре и от себя не завишу. А в таком заведении у оркестрантов  редко когда длинные
отпуска. Только если заведение обновляет интерьер или меняет оборудование. Я думал, это отобьет  у него охоту.
________________________________
(1) - Молочный бар — разновидность ресторана быстрого питания в Польше, который распространился в период после Первой мировой войны и получил дальнейшее распространение после Второй. Молочные бары работали по принципу современных столовых, но опирались на блюда традиционной кухни. Бар называется «молочный», потому что в меню присутствует большое количество блюд из молока, а также каши, блюда из яиц (омлеты) и муки (пироги), реже из мяса.

Продолжение: http://www.proza.ru/2013/04/22/371