Урок космонавтики

   У начальника кафедры военно-химической академии Китаева Николая Алексеевича  были мелкие черты лица и тревожный взгляд. Малорослый, не любил он стоять без  необходимости, предпочитая сидеть в кабинете, утопая в большом кожаном кресле.  После обеда он непрерывно курил, роняя пепел на рукава кителя и паркет. На  рабочем столе «творился» беспорядок: бросались в глаза ярко-красный фолиант брежневской "Малой Земли", без которого невозможно было представить ни одного руководящего стола в стране; книжка политотдельца генерала армии Епишева, - тоже необходимый атрибут для показухи, мол, вот, всегда под рукой - изучаю постоянно; а также нужные в профессиональном отношении: математические труды Елены Сергеевны Вентцель - без теории вероятностей нет эффективности действий в боевых условиях, книга Клаузевица об искусстве войны, кафедральный учебник и несколько старых засаленных рабочих тетрадей.
   Генерал, наконец, оторвался от чтения тетради, встряхнул головой и неторопливо поднял глаза. По характеру он был не по-генеральски довольно мягким, застенчивым и неуверенным в себе человеком. Перед ним высилась моя сутулая лейтенантская фигура. Никалекс, как за глаза сокращенно называли начальника кафедры, выпустил  из ноздрей несколько колец дыма безупречно овальной формы, покряхтел несколько, прокашлялся и проскрипел:
   - Виктор Вениаминович! Пожалуйста, назавтра никакой работы, как начальник  химлаборатории, не планируйте! Хорошо? Вы будете сопровождать меня в поселок Чкаловский.
   "Как он умудряется сотворять такие правильные кольца? Ну, просто виртуоз!" - любовался я медленно покачивающимися и подымающимися к потолку дымчатыми фигурами.
   - Виктор Вениаминович! Что вы молчите? Вот вам список плакатов, держите. Подготовьте их, пожалуйста, к моей завтрашней лекции. Можете идти, - генерал  суетливо погасил окурок и снова углубился в конспекты.
   - Есть, товарищ генерал-майор! - я вспомнил о субординации.
   - Да, кстати, Виктор Вениаминович, позвоните в автомобильную службу и закажите ГАЗ-31 "Волгу". Пусть подадут на плац, ну, например, - Никалекс задумался, посмотрел на настенные ходики и добавил, - к восьми тридцати утра.
   - Разрешите идти?
   - Да, я сказал вам уже - идите, - буркнул начальник и запустил прокуренные желтые пальцы в пачку "Родопи" за очередной сигаретой.
   
   С утра в городке космонавтов было яркое солнце. Звездный городок находился в  дюжине километров от кольцевой дороги в сторону города Щелково. Рядом расположился поселок Чкаловский с аэродромом.
   Въехали на территорию Центра Подготовки Космонавтов. На командно-пропускном  пункте я заметил тройной контроль с тремя солдатиками. Слева от дороги стояли два  жилых многоэтажных дома, в которых, как оказалось, обитали космонавты с семьями. Чуть дальше находились памятник Гагарину и штаб.
   Лекция, посвященная средствам химзащиты, началась в назначенные одиннадцать часов и была прочитана Никалексом блестяще. Правда, большого интереса у офицеров знаменитого городка тема не вызвала. И когда в конце лекции мой генерал попросил задавать вопросы, аудитория равнодушно помалкивала. Испытывающий неловкость за   подчиненных, начальник ЦПК, космонавт Береговой, встал и, повернувшись к аудитории, сказал:
  - Ну что же, товарищи офицеры, если вопросов нет, то позвольте от имени всего  личного состава Центра подготовки космонавтов поблагодарить вас, Николай Алексеевич, за интересную лекцию! Позвольте предложить вам в порядке компенсации за потраченное на нас время небольшую экскурсию по нашему городку.

  Экскурсию вел сначала сам Береговой, затем его сменил инструктор по тренажерам майор Самородкин. Полтора часа экскурсии пролетели, словно пять минут. Генерал-профессор, как иногда в шутку называли Никалекса на кафедре, живо интересовался всем, что ему показывали и рассказывали. Особенный интерес он проявил к материальной части. Инструктор рассказал много интересных фактов и историй. Он поведал о больших перегрузках при космических стартах, к которым космонавтов готовят тренировками на центрифугах. Содержательно и доходчиво информировал о комплексных космических тренажерах, поделенных на несколько отсеков, а также об их устройстве. Кроме этого нам продемонстрировали тренажер международной космической станции "Салют", представлявший из себя несколько помещений с аппаратной частью и глубоководный бассейн, имитировавший  невесомость. Все это Никалекс слушал и рассматривал с интересом, но мне показалось, что он хочет что-то спросить, однако, не решается.
   Инструктор далее рассказал много разнокалиберной всячины, в том числе и случаи, малоизвестные широкой публике. Например, о том, что имел место случай с нашими космонавтами, приземлившимися в пропасть в горах Китая.    
   Майор Самородкин был словоохотлив и долго еще сообщал нам подробности о жизни ЦПК. Например, о первой космической леди Терешковой мы  узнали, что она трудоголик, работает по пятнадцать часов в сутки, и что посадка  корабля была сложной, о чем, якобы, свидетельствовал большой синяк под глазом.   
   В самом конце экскурсии еще раз осматривали материальную часть тренажера станции «Салют». При этом Николай Алексеевич заметно оживился.
  - А вот, скажите пожалуйста, куда деваются на космической орбите при реальном  полете станции, - как бы это сказать точнее, биологические отходы, что ли? После того, как космонавт сходит в туалет...  куда все это девается? На станции хранится или где? - задал он, наконец, давно мучивший его вопрос.
   Инструктор, казалось, нисколько не удивился вопросу:
   - Товарищ генерал-майор! Знаете, ваш вопрос, как правило, все наши гости  задают.
   И далее он обстоятельно рассказал: что, как и куда выбрасывается.  Оказывается, "это самое" помещается в специальные капсулы и в нужное время  выбрасывается в открытый космос. На вечную память и хранение.



                март 2013