За - всем!

Холсты. Глава 28

  20 мая к Мартыну Лымарю, злостному неплательщику налогов, нагрянула комиссия. Проверив хозяйственные строения и не обнаружив не только ничего лишнего, а вообще ничего, проследовали в хату. Уж там – то можно найти, что конфисковать.
 На лавке у окна притихли, сидят рядком пятеро босоногих пацанят, с любопытством разглядывают вошедших.
Мартын, присев на корточках у печки, дымит вонючим, крепким самосадом. На скрип открывшейся двери даже не обернулся. Сгорбленная, худая спина изогнулась коромыслом, выпячивает полное равнодушие к происходящему . И только пальцы правой руки, зажавшие цигарку, чуть подрагивая, выдают волнение.
           - Доброго дня, Мартын Иванович! – бодро поздоровался  Федюня Скворец.
 Уже две недели прошло как его приняли в состав кресткома. Федюня гордился своей должностью. Какая – никакая, а всё ж – власть. Причём, кусок хлеба  дармовой. Не то, что раньше. С коммуной промашка вышла. Зиму кое – как пережил и хотел уже податься на поиски лучшей жизни, как предложили послужить новой власти. Федюня думал не долго. От добра  добра не ищут.
 - Не дожив до вечера и хвалиться нечего, - недовольно произнёс Мартын.  Шумно сделал последнюю затяжку, щелчком послал в печь окурок. Нехотя поднялся потягиваясь, лениво зевнул.
  - Неча ломать камедь и не таких видали! - истерично взвизгнул, как – то совсем по -  бабьи, второй кресткомовец. – Кажи имущество, составлять акт изъятия начнём.
   На печи закопошился дед Калита. Свесил косматую седую голову, подслеповато прищурившись, разглядывает незнакомцев. Силится  что – то сказать, но поперхнулся,  прокашлявшись выкрикнул:
   - Земля треснула! И растудыт же, вашу мать! Креста на вас нету?
   - И не будет, дед! Правильно мыслишь! Будя народ дурачить. Поповским брехням конец пришёл.
    -  Портки снимать? Тебе, Федюня, в самый раз будут, - Мартын, тяжёлым, пронизывающим взглядом стрельнул Федюне в глаза. Чёрные зрачки сверкнули яростью, и в них чётко отразилась готовность. Одного неосторожного слова достаточно, чтобы перейти к действию.
Федюня быстро отвёл взгляд, подошёл к столу, вытащил из кармана листок бумаги и огрызок химического  карандаша. Верное средство при случае.
 Грамоте Федюня не обучен, но для солидности, теперь всегда носит в кармане письменные принадлежности. Хоть и недавно при должности, а уже успел заметить, какую власть имеет над человеком пустой лист: успокаивает  горластых и мигом усмиряет неугомонных.
  В комнате воцарилась напряжённая тишина. Только ходики мерно тикают, отстукивая прожитые секунды. Стрелки сошлись на заданном отрезке времени, хлопнула дверца на панели циферблата, и, высунувшись, кукушка настойчиво отсчитала: « Ку - ку, ку – ку, ку – ку..»…
  - Нуу! – Федюня гневно глянул на напарника, - што медлишь?
Кресткомовец подошёл к стене, снял с гвоздя ходики, положил их на стол. Обвёл взглядом хату. Вдоль правой стены,  стопкой сложены 6 струганных досок. Намедни, Мартын занёс их, по настоянию отца  в дом,  для просушки. Дед Калита тогда пошутил, что не умрёт до тех пор, пока не увидит в каком гробу ему доведётся лежать. Похоже, придётся теперь старику жить вечно.
Плюнув на стол, Федюня опустил в плевок карандаш, поелозил им в харчке, вытер о штанину и засунул в карман.
- Тычь сюда! – приказал Мартыну.
   - Зачем? – ничего не понимая, спросил мужик, но всё же подошёл к столу и опустил палец в синюю мокроту.
Федюня взял руку Мартына, и приложил влажный палец к бумаге, на которой чётко проявился отпечаток.
  - Инт…интр, - попытался вспомнить понравившееся когда - то слово Федюня, но так и не вспомнив, махнул рукой от досады, -  вобщем, доски сам доставишь на склад. И гляди!  Вот где ты у меня, - похлопал себя по карману штанов.
 Подхватив часы под мышку мужчины  направились к выходу.
  - Дядя! – окрикнул мальчик. Спрыгнул с лавки, и кинулся вслед комитетчикам, - отдайте «Ку – ку»! Нам надо..
Федюня обернулся на голос,  исказив лицо строгой гримасой,  подставил к губам указательный палец:
      - Тсс! Забудьте про «нам». Теперь надо думать  за - «всем»!….