1. Лиза

Холодно... Ветер гонит сухие коричневые листья, касаясь земли, они шуршат так, словно какой-то крохотный зверёк быстро-быстро куда-то бежит, перебирая коротенькими когтистыми лапками. Прозрачный месяц тонко сверкает на пока ещё светлом небе. Айка зябко поёжилась. Сегодня ей удалось заработать себе на хлеб, главное – найти местечко, где можно этот хлеб спокойно съесть. Айка напросилась, чтобы её взяли с собой бродячие торговцы – какая-никакая, а защита, да и угостят иногда чем, а если продадут чего – расщедрятся, да и переночевать в фургон пустят. Правда, Айка не любила ночевать в фургонах. Всё ж таки, она уже не ребёнок, а торговцы – парни молодые, здоровые, да любопытные… Мало ли! Всё, что Айка умела – это танцевать. Но танцевала она божественно, благо, мама в своё время научила. Из дома Айка сбежала. Из принципа. Дочь служанки и господина устала слушать насмешки и укоры и чувствовать спиной колкие взгляды. Нет, мать и отец Айку никогда не обижали. Но друзей у неё не было, и счастливое замужество ей не светило, так что девушка, поразмыслив, решила сама найти своё счастье. Пока получалось не очень.
Зябко кутаясь в старую мамину шаль, Айка поискала глазами тёплое укромное местечко под фургонами. Там частенько стелили старые одеяла для собак и огораживали место от ветра. Собак Айка не боялась. Они у торговцев были добры к своим, а ещё они были тёплыми. Найдя такое огороженное местечко, Айка юркнула под фургон и тут же наткнулась на что-то мягкое – явно не на собаку.
- Ой… - тихонько сказало мягкое, и Айка испуганно шарахнулась в сторону.
- Я тебя испугала? – спросил кто-то из темноты. – Прости…
Айка прищурила глаза и, наконец, смогла разглядеть в сумраке девушку – по возрасту такую же, как она сама. Худенькая, нескладная, длинноволосая – девушка хмуро и испуганно оглядывала танцовщицу.
- Привет, - дружелюбно улыбнулась Айка. – Я тебя раньше не видела. Ты новенькая? С кем-то из торговцев пришла? Тебя обидели?
Девушка отрицательно замотала головой и кивнула на место рядом с собой – мол, садись. Айка седа рядом и прижалась – вместе было теплее и уютнее.
- Меня Айка зовут. Я танцую.
- А я Лиза. Я сбежала из дома, - хмуро отозвалась девушка.
- Правда? И я сбежала! – обрадовалась Айка. – И давно ты?..
- Сегодня… - Лиза грустно вздохнула и уткнулась носом в колени. – У меня была подруга… Но она меня предала.
- Предала? – изумилась Айка. – Вот как… Что же вы не поделили? Мальчика она у тебя увела, что ли?
Лиза грустно покачала головой:
- Нет… Просто предала. Нашла себе подружку получше.
- Вы можете помириться, - горячо высказалась Айка, хватая ладони девушки в свои.
- Не можем, - прошептала Лиза, вырывая свои руки. – Не можем… Убила я её эту… подружку.
Айка испуганно ойкнула и даже немножко отодвинулась.
- Дура я, да? – грустно вздохнула Лиза.
- Наверное, - согласилась Айка, потихоньку успокаиваясь.
- Вот и я так думаю… - Лиза зевнула. – А ты-то от кого сбежала?
- От отца с матерью, - Айка равнодушно махнула рукой. – Я незаконнорожденная. Отцу понравилась служанка, мама-то у меня и правда очень красивая… А я вот… Никому не нужна. В обществе господ меня презирают, среди слуг – боятся. Вот и решила сама счастье поискать.
- Не переживай, - Лиза обняла девушку. – Если постараться – счастье всегда можно догнать. Не убежит!
- И то верно, - Айка заулыбалась. – Уж от таких красавиц точно не убежит!
Ночь проспали без особых происшествий, разделив по-сестрински заработанный Айкой хлеб. Вместе было теплее, да и не так страшно. Утром стало холоднее, и девушки выбрались из-под фургона, да на беду столкнулись с одним из торговцев. Айку-то он знал, а вот невысокую рыжую неказистую девчонку видел впервые и, грубо рванув её за плечо, рыкнул:
- А ты кто? Неужто воровка?
И тут с обычной невзрачной девушкой произошла такая перемена, что Айка невольно восхитилась ею. Лиза гордым движением сбросила с плеча чужую руку, гордо выпрямилась – ни дать, ни взять – королева – и, сверкая серо-зелёными глазищами, чеканя каждое слово, высказала:
- Да как ты посмел меня тронуть? Сам-то ты кто такой, чтобы руки распускать?
Бедолага торговец сел прямо на сырую землю и едва слышно пролепетал:
- Я… это… я… простите…
А девчонка, гордо откинув на спину полыхающие рыжим пожаром длинные пышные кудри, уже не обращая на него внимания, пошла прочь лёгкой танцующей походкой.
Торговец уцепился в подол Айкиного платья:
- Слышь, красотка, а твоя подруга эта… Она из этих… Благородных, что ли?
- Ещё из каких! – внушительно произнесла девушка, вырвала из рук бедолаги свой подол и помчалась догонять Лизу.
- Эээээй! Лиза! Ну-ка, подожди! – Айка догнала подругу, озорно рассмеялась. – Ну-ка, расскажи мне… Ты какого рода-то сама? Разговариваешь, ходишь, как принцесса. А одета простенько, как служанка. Неужто наврала мне? Сбежала, небось, за любимым, от мамки с папкой, а они, небось, графья какие, обыскались, небось, любимку-то?
- Нет у меня мамки с папкой, - холодно ответила Лиза. – Бросили они меня. В служанки отдали.
- А откуда манеры такие?
- Воспитали так.
- Ну… не хочешь рассказывать – не надо, - немного обиженно высказала Айка. – Но мы же, вроде как, подруги?
Лиза неопределённо передёрнула худенькими плечиками и выдохнула пар в рассветное холодное небо. Лёгкие облака нежно стелили по горизонту… Начинался новый день неизведанной пока жизни.

***
- Ну что же такое, какая же скукота! – юная госпожа изящно потянулась, тёмное золото волос рассыпалось по подушкам. – Ну, хоть бы ты что-нибудь рассказала, что ли? Чего молчишь - меня боишься? Я что, такая страшная?
Большеглазая рыжеволосая девочка в грязном платьице с любопытством и некоторой опаской оглядывала огромную,  сказочно прекрасную комнату госпожи (Лиза никогда не называла её по имени), и сейчас её взгляд остановился на нескольких удивительно красивых фарфоровых куклах, что стояли в ряд у окна. Госпожа заметила это и лениво спросила:
- Нравятся, да?
Девочка заворожено кивнула.
- Мне когда-то тоже нравились. А так – куклы и куклы. Скукота... – госпожа скучающе зевнула и, наконец, встала с кровати. Накинула поверх шёлка ночной рубашки необыкновенной красоты халат, расписанный дивными малиновыми розами и золотыми змеями по нежно-синему атласу – вещь такой тонкой работы, что девочка не смела даже ахнуть. Кожа госпожи была нежнее китайского фарфора, волосы ложились на спину, как волшебные крылья из тёмного старого золота, раскосые глаза были того оттенка молодой весенней травы, что восхищает и ласкает взгляд путника после долгих странствий. Малышке казалось, что она попала в настоящую сказку, а, может быть, уже умерла.
- Итак, - медовым голоском продолжила госпожа, - Давай знакомиться. Со вчерашнего вечера ты и слова не сказала. Тебя зовут Лизой. Это так? Ох, ну что толку ждать от тебя ответа? – девушка капризно надула губки. – Ты немая, что ли? Ну, в любом случае, Лиза – неплохое имя.
Девочка молча пожала плечами, не смея оторвать взгляда от золотых змей в переливах чешуи – змей, переползающих с цветка на цветок, змей, несущих прекрасную смерть вкуса мёда и утренней росы. Ей не хотелось вспоминать прошлое – родители бросили её, она оказалась ненужной, как отслужившая своё вещь.
- Ох, ладно, знаю, - госпожа лениво потянулась к хрустальному блюду с сочным виноградом. – Твой отец вроде как хотел сына, а дочь ему только обуза, вот они тебя и бросили. Ну... время сейчас такое, войны, перемены. Ох, как будто мир рушится! Скукота. Ладно, не расстраивайся. Здесь не пропадёшь. Поди-ка ко мне.
Лиза не дыша двинулась навстречу этой нереальной красоте – ступая с наслаждением босыми исцарапанными ножками по белоснежному ворсу нежнейшего ковра. Госпожа взяла её за плечи и подтолкнула к огромному зеркалу в витой серебристой раме. Придирчиво и брезгливо провела пальцем по грязным, похожим на проволоку, рыжим прядям, склонила голову набок, тяжко вздохнула:
- Ну, не повезло тебе с красотой, детка, от таких у мужиков голова кругом не идёт. Ну, ничего. Я тебе открою несколько секретов. Честно сказать, красота – не главное. Главное, - госпожа склонилась к девочке и продолжила ласковым шёпотом, - Главное – жесты, походка, взгляд, голос... Ароматы и ощущения, моя милая. Они ещё на коленях перед тобой стоять будут – обещаю.
И, обольстительно улыбнувшись, принцесса грёз упорхнула за роскошную резную ширму индийского дерева. Она была довольна – ведь у неё появилась новая игрушка – новая забава, а, значит, ей будет весело. Стоя у большого серебристого зеркала, Лиза смаковала вкус перемен – и они ей нравились – как нравилось всё вокруг. Она попыталась улыбнуться так же, как госпожа – и сама рассмеялась над своей неловкостью.
Для госпожи Лиза была всего лишь красивой куклой, но всё же – куклой любимой, сумевшей развеять её скуку. И госпожа учила малышку языку трав и секретам составления ядов, она наряжала её в самые красивые платья, учила запретным языкам и великим таинствам покорения мужских сердец. Она рассказывала девочке, что надо делать, чтобы руки были нежными, а кожа – похожей на шёлк, что делать, чтобы волосы блестели не хуже золота... Лиза любила свою госпожу и восхищалась ею. И всё было хорошо, пока однажды...
С тех пор, как Лиза появилась в доме госпожи, прошло несколько лет. Рано или поздно все занятия начинали казаться избалованной золотоволосой красотке скучными, вот и разговоры с маленькой Лизой ей уже поднадоели. Хотелось разнообразия, и потому, когда один из многочисленных поклонников капризной красавицы преподнёс ей весьма необычный подарок, госпожа всецело увлеклась новой вещицей.
Ничего особенного в ней не было – в этой камее из лунного камня, камее с профилем длинноволосой девушки с тонкими чертами лица... Ничего особенного, кроме одного – у камеи была душа. Пойманная каким-то шутником-магом в момент смерти чья-то душа – она не помнила ничего, кроме этой оболочки, наполненной волшебным лунным светом. Новая, чудная игрушка. Что ещё нужно было госпоже? Лиза стала ей скучна, она и так достаточно провозилась с этой молчаливой девчонкой, и так избаловала её своим вниманием и дорогими подарками, и так научила её всему, что знала сама. Лиза же всем сердцем тянулась к госпоже, а перемену её интересов приняла, как предательство. По утрам она подолгу просиживала в библиотеке, листая книги по магии... Людям она больше не верила, и в её глазах поселились тоска и пустота... Но это было не всё. Лиза думала о мести. И чем больше она о ней думала, тем больше месть захватывала всё её сознание, превращая в покорную рабыню собственных страстей. И вот однажды госпожа укатила на бал, а камея осталась дома. Отличный шанс для осуществления мести, и девушка не преминула им воспользоваться.
Лиза задумчиво держала в руках камею. Красивая вещица холодно мерцала лунными лучами, девушка на изображении казалась живой... Что же госпожа нашла такого в этом мёртвом куске камня? Что такого, что Лиза осталась одна?.. Огонь в камине на миг отразился в серо-зелёных глазах девушки, и она решительно встала. Камень в руках стал холоднее льда – камея поняла, что её ждёт. Усмехнувшись от пьянящего чувства собственного превосходства, Лиза подошла к камину. Пока госпожа страдала от безделия и скуки, её ученица времени зря не теряла. Она прочла все книги, что были, по словам госпожи, под строжайшим запретом. И теперь ей была известна как история миров, так и запретная магия. И именно последней девушка собиралась воспользоваться. Подняв камею над пламенем камина, Лиза, чеканя каждое слово, медленно произнесла древнее заклинание. Радость первого убийства наполнила сердце – она не освобождала заключённую в камень душу – нет, она с наслаждением уничтожала её... Лишь когда с последним звуком заклинания несчастная камея рассыпалась в пыль, Лиза совсем по-детски заплакала – но не от жалости к убитой ею – а от жалости к самой себе – брошенной родителями, преданной единственной, как ей казалось, подругой... Вместе с тем она навсегда стёрла все воспомининая о себе у всех обитателей дома – запретная магия работала отменно.
В тот день во дворце творилось что-то невообразимое... Поэтому никто не заметил, как худенькая рыжеволосая девушка тихонько уходила за ворота. Лиза ни о чём не жалела. Ведь её ждал целый мир – её, будущую ведьму, владеющую запретными древними знаниями, женщину, перед которой всего несколько лет спустя вставали на колени короли. В тот миг она уже прекрасно знала, что полученные ею знания помогут ей выжить. В тот день родилась будущая великая ведьма.