Магия французского поцелуя гл. 2

Начало: http://www.proza.ru/2013/04/26/228

Глава вторая         
Кража       
   
Городские кварталы были погружены в ночную темноту, весь город безмятежно спал,  но в окнах родильного дома  нового микрорайона Красноогнинска на третьем этаже ярко горел свет. В  родовой на столе тужилась женщина. Во время схваток она пронзительно кричала, обступившие медики поддерживали роженицу уговорами и советами.    
- Ну давай, давай,- ободряющим голосом говорила акушерка, - поднатужься еще! Хорошо! Еще раз! Молодец! Теперь передохни, дыши глубже,  снова напрягись! Одного ты родила, молодец, пришла очередь  появиться второму.       

Женщина рожала двойню, на столе уже лежал, завернутый в пеленки новорожденный малыш, его мать принимала стоические усилия, чтобы на свет появился следующий. Наконец, после очередной потуги, из чрева роженицы показалась головка с черными волосами, вслед за ней туловище младенца, покрытое толстым слоем белого цвета детородной смазки, затем ягодицы и ножки.  Новорожденный легко выскользнул из временного жилища крохотным человеческим созданием, с прижатыми к туловищу ручками, с плотно закрытым ртом и глазами. Акушерка ловко подхватила ребенка, быстрым движением рук обрезала и перевязала пуповину.  Младенец тут же заявил о своем появлении на свет: издал сначала слабый и робкий писк, затем, после нескольких шлепков по мягкому месту, словно обидевшись за столь нерадушную встречу, разразился  громким криком.       

- Видишь, мамочка? У тебя еще один сын, радуйся! Не всем так везет, только избранным! - Акушерка подняла младенца и показала новоиспеченной матери.
Только что родившая женщина  не проявила интереса к ребенку. Она лежала с закрытыми глазами, тяжело дыша и, казалось, не слышала сказанных слов.
Акушерка, не обращая внимание на оглушительный рев,  принялась обрабатывать малыша. Запеленав новорожденного, взяла в руки народившихся братьев- близнецов и поднесла к родильнице.
- Приложи деток к груди, мамочка, - сказала она.
- Нет, нет, - испуганно и решительно замахала руками мамаша.  – Уберите их от меня! Я от детей откажусь.      
Она прикрыла рубашкой обнаженную грудь и  насупленным взглядом смотрела на медичку.            

- Одумайся, грех, какой! – укоризненно покачала головой та. – Куда же нам новорожденных девать?       
Акушерка перевела взгляд на доктора и пожаловалась:
- Ксения Захаровна, мамаша отказывается от двойни, что делать будем? 
- Вот как? Что ж! Нам не привыкать слышать подобные речи. Унесите деток в отделение новорожденных, завтра решим.   
Акушерка унесла двойню, врач, осмотрев родильницу, сказала медсестре:
- Роды прошли без осложнений, пусть полежит здесь час и можно переводить в  палату.
В родовом блоке установилась тишина. Медики разошлись, только дежурная санитарка старательно наводила порядок: вымыв инструментарий, принялась драить полы ; комнаты должны быть в идеальном порядке и готовыми в любой момент к приему новых рожениц.          

Дежурная врач акушер-гинеколог, не снимая белого халата, прилегла на диване в ординаторской. Если повезет, и «скорая помощь» не доставит новых беременных, то до утра можно часа два подремать. 
Спустя некоторое время, в роддоме начался переполох. Громко захлопали двери, по коридору торопливо и шумно прошлепало несколько пар ног, раздались взволнованные крики. Вдруг в  ординаторскую, широко распахнув дверь,  влетела дежурная врач неонатолог. 
- У нас ЧП! –  с волнением на лице и в голосе выпалила она.   
- Что такое? – моментально оторвавшись от подушки и сев, спросила Ксения Захаровна.   
- Из детской пропали  близнецы.
- Как?! - полусонное состояние, в котором находилась врач, в один миг улетучилось, ее лицо приняло испуганное и встревоженное выражение.   
- Нет, и все!  Акушерка принесла детей из родовой, я  осмотрела двойню, их покормили, уложили  в кроватки,  а спустя час обнаружили, что места пустые.
- Кошмар! Как такое могло случиться? – Ксения Захаровна резко встала с дивана и в упор смотрела на врача беспокойным взглядом.   
- Ничего сами не понимаем. Дети лежали на месте и исчезли, - отрицательно качая головой, волнуясь, ответила педиатр. 
- Надо хорошенько все проверить, может быть, кто-то переложил их на другие кровати?      
- Все проверили! В детской находилось десять младенцев, с двумя близнецами стало двенадцать. Сейчас снова десять. Пропали только что родившиеся дети.         
- У нас такого никогда не было! – трагическим голосом произнесла Ксения Захаровна. - Мамаша двойняшек собралась писать отказную, они ей не нужны, но это обстоятельство не умаляет трагедии.      

- Что будем  делать?
- Искать, немедленно искать. Пойдемте, я посмотрю сама.      
Доктора торопливо направились в детскую. В просторной комнате в маленьких кроватках лежали завернутые в пеленки младенцы, возле них суетилась дежурная медсестра, поправляя бутылки с молоком. 
- Вот здесь лежали новорожденные близнецы, - педиатр подошла к кроваткам у окна и указала рукой на пустые постели. Где их искать, не понимаю.   
- Неужели кто-то выкрал? Посторонние заходил в детскую?
- Да никого не было, - педиатр развела руками.   
- Надо звонить в милицию, - распорядилась Ксения Захаровна.    

Вскоре в предутренней мгле, осветив ярким светом фар стены здания,  к родильному дому подъехал "Москвич" ППС районного отдела милиции. Вслед за ним примчались еще машины: «рафик» с дежурной следственной бригадой оперативников:  экспертом-криминалистом Шороховым, следователями Кривцовым и Мещериным, за ними подкатила черная «Тойота» с начальником  городского УВД генералом Боровым и его заместителем полковником Остроумовым.  В приемном  покое роддома работников милиции  встретила дежурная врач и повела за собой на третий этаж к месту  происшествия.

Было странно и несколько жутковато  видеть в столь мирном заведении шагающих в милицейской форме стражей порядка в сопровождении кинолога, ведущего на поводке огромную служебную собаку. Оперативники прошли в ординаторскую и расселись на стульях.  Один из них – Стас  Мещерин был коренастый, плотного телосложения, с полным краснощеким лицом, с живыми, быстрыми глазами; Борис Кривцов с коротко подстриженными волосами под «ежик»,   худосочный, сутулый, с серым цветом лица, острым, пронизывающим взглядом.    
Дежурная врач молчала, встревоженным взором смотрела на  оперативников, ожидая вопросов.
- Что у вас произошло? – спросил полковник Остроумов.
- Пропали новорожденные близнецы, - растерянным голосом  пролепетала  доктор. 
- Когда они родились?
- Три часа назад женщина родила двойню. Они бесследно исчезли, с момента пропажи прошло не больше  часа. У нас еще две женщины родили детей, но те на месте, такого никогда не было, - еле шевеля губами от охватившего  страха,  говорила врач.   
- Нам необходимо осмотреть помещение.      
- Пожалуйста, я проведу вас в детскую, - Ксения Захаровна  с опаской посмотрела на собаку. – Овчарка тоже пойдет? Там новорожденные, они  очень слабые, мы боимся инфекции. 

- Понимаю, но так положено, - сухо ответил полковник.   
Врач и группа оперативников направились в детское отделение. В детской за столом сидела дежурная смена: неонатолог,  две медицинские сестры и санитарка.   
- Где находились дети?  - спросил  Остроумов.   
- В этих кроватках,- врач встала и подошла к маленьким пустым кроваткам у стены.    
- Кто первый обнаружил исчезновение младенцев, в котором часу?   
- Я, - ответила медсестра Мария Гладкова. – В три часа. В это время у нас очередное кормление, я вышла в соседнюю комнату за пеленками, буквально на две минуты. Когда пришла, сразу  увидела, что обе кроватки пустые.   

Остроумов  посмотрел на оперативника Кривцова и перевел взгляд на кинолога. Сотрудники поняли без слов: Кривцов стал осматривать кровати и окно, кинолог приказал собаке: 
- След!   
Собака потянула носом воздух, обнюхала пол, подошла к кроватке и уставилась на Кривцова.    
- Ищи, ищи! – сказал он и  выглянул на улицу.
Овчарка топталась по комнате, нюхала стулья, ножки кроватей, корзину для мусора у стола. Медработники молча следили за ее передвижениями  и предусмотрительно поджимали ноги, пряча их  под стулья, когда собака проходила мимо.
- Окно у вас всегда открыто? – спросил  Остроумов. 
- Да, душно очень, ночью двадцать градусов, -  ответила врач.       
- Напишите список сотрудников, дежуривших в эту смену. Укажите, кто именно и в какое время общался с новорожденными, - распорядился полковник.   
- Хорошо, - ответила врач и, взяв в руки бумагу и ручку, принялась писать.   
Остроумов  подошел к открытому окну, выглянул наружу, увидев с правой стороны пожарную лестницу, попробовал дотянуться до нее рукой. Затем внимательно осмотрел подоконник.       

Тем временем стали подавать голоса проснувшиеся груднички.  Персонал отделения оставался на своих местах, люди вопросительно  смотрели то на врача, то на милиционеров, не решаясь встать и подойти к орущим детям.  Врач закончила писать,  протянула бумагу  оперативнику и сказала:   
- Я  написала.
Ее голоса не было слышно, он утонул в  оглушительных воплях младенцев.
Кривцов забрал бумагу, поморщился  от дружного крика новорожденных  и спросил: 
- Где можно побеседовать с персоналом?
– Пройдемте в ординаторскую, - отозвалась Ксения Захаровна и направилась к выходу.      
Коллеги устремились за ней. В коридоре  Остроумов  сказал Мещерину:

- Нужно осмотреть  территорию под окнами, возьмите с собой собаку. Похоже, вор проник в детскую через окно, воспользовавшись пожарной лестницей.    
Мещерин и кинолог направились к выходу.   
В ординаторской полковник Остроумов вполголоса доложил ожидавшему генералу Боровому:
- Не исключено, что детей похитили из окна. Оно было открыто, медсестра вышла из детской на несколько минут, злоумышленник воспользовался  ситуацией и сделал свое дело.   
- Понятно, - сказал генерал. – Надо внимательно осмотреть территорию под окнами.   
- Я уже распорядился, - ответил Остроумов.
- Кто  мать детей? Ей известно о случившимся? –  Боровой вопросительно посмотрел  на врача.       

Ксения Захаровна ответила:
- Нет, матери  пока не сообщили. Я даже не знаю, стоит ли ее ставить в известность.   
- Это почему? – удивился Остроумов. 
- Родив детей, она  отказалась от них. Правда, заявление еще не написала.
- Где с ней можно побеседовать? – спросил  Остроумов. 
- Пойдемте, я вас проведу, - с готовностью ответила врач.    
Генерал и полковник вместе с врачом  вышли из ординаторской. В коридоре генерал сказал заместителю:   
- Николай Павлович, думаю, что преступление было заранее спланировано. Все сделано точно и быстро. У похитителя не было ни одной лишней секунды. Как он  унес двоих детей? Мог положить в сумку или в мешок.  Возможно, был сообщник, который  помог ему. И второе: помощника вора нужно искать  в стенах роддома. Он, вероятно, оповестил злоумышленника, что подходящий час настал.    
- Проверим все телефонные звонки, имевшие место в это время, - ответил  Остроумов. -  И не только со стационарных телефонов, обязательно с мобильных. Их не должно быть много: время позднее.    
- И еще: не забывайте о свидетелях, - добавил генерал. - Рядом жилые дома, надо опросить жителей, сами понимаете.   Увидимся в управлении.

Боровой протянул руку  заместителю, они обменялись крепким рукопожатием, и генерал отбыл. Врач подвела  мать младенцев к полковнику и сказала:
- Пожалуйста, вот мамаша. Беседовать можете в комнате напротив.
Она открыла дверь  с табличкой «Процедурный кабинет» и удалилась. 
Остроумов  сел на стул, предложив молодой родильнице  расположиться  на кушетке. Женщина, на вид 18 – 20  лет  выглядела бледной и  встревоженной. Она не понимала, для какой  цели ее подняли с постели и пригласили для разговора с сотрудником милиции.       
- Как ваша фамилия и имя-отчество? – спросил  Остроумов. 
- Заборцева Жанна Васильевна.
- Почему вы отказались от детей?
- Я учусь и работаю,  у меня нет средств их содержать.
- А ваш муж?   
- Нет никакого мужа, - хмуро ответила Жанна.    
- Бросать детей не по-людски. Всю жизнь будете себя казнить за это.
- Да разве я бы бросила, если бы все было по-человечески? – с гневом в голосе ответила женщина. – Если бы был муж! – она развела руки в стороны. – Меня изнасиловали трое жеребцов, понимаете? Я даже не знаю, кто их отец. Между прочим, в милицию обращалась, но там только посмеялись надо мной.  Заявление не приняли, сказали, что сама виновата. Зачем мне нужны такие дети? Да еще двойня! Всю жизнь  вспоминать, глядя на них,  самые ужасные минуты прошлого? Я уверена – дети должны рождаться в любви, только в таком случае из них вырастают нормальные люди. Насильники, которые набросились на меня, скорей всего родились от таких же отцов, как сами. Насилие и жестокость передаются по наследству на генном уровне. Я не хочу растить моральных уродов.   Со мной жестоко поступили, искалечили мою жизнь! Думаете, я не переживаю?  ; она жалобно всхлипнула,  по-детски часто захлопала длинными, пушистыми ресницами, готовая вот-вот разреветься.   

- В таком случае, почему не избавились от беременности в раннем сроке?   
- Почему я должна калечить себя? Всем известно, что искусственное прерывание беременности – огромный риск для здоровья, а у  меня резус отрицательная кровь. Зачем мне аборты?  У нас нет законов наказывать за отказ от детей, ; справившись со своими чувствами, сказала молодая женщина. – Общество виновато, что в нем живут насильники,  пусть оно и пожинает плоды своей морали.
- Сколько времени находитесь в роддоме?
- Двое суток.
- Кому-нибудь говорили, что откажетесь от детей?
- Когда родила, сказала врачу, - угрюмо проронила Жанна.
- А до родов?
- Санитарке.
- Как ее фамилия?   
- Не знаю, полы в отделении моет, беленькая такая, - женщина взяла себя в руки и держалась несколько вызывающе, отвечала на вопросы нехотя.   

Она решила, что ее вызвали на разговор по причине отказа от новорожденных, но это ее личное дело! Никакая милиция не имеет права навязывать человеку свои указания и решения. Жанна враждебно посматривала на Остроумова, словно готовилась немедленно защитить и оправдать себя. 
На самом деле полковника Остроумова волновал один вопрос: не причастна ли к похищению детей сама мамаша? Опытный профессионал, он большое значение придавал поиску преступников по горячим следам. Если в первые часы удавалось нащупать нить расследования, то это, несомненно, путь к успешному распутыванию злодеяния. Дело выглядело очень подозрительно: только что непутевая мамаша родила ненужных двойняшек и через три часа их кто-то  крадет! Но  в роддоме двумя часами раньше две женщины тоже воспроизвели на свет детей, но тех не украли. Почему именно ее детей похитили? Может, так было запрограммировано женщиной?  Она могла быть с кем-то в сговоре, а  с украденными детьми позже сделать все, что угодно - продать, например, но, чтобы не навлечь на себя  тени подозрения. Ночь - удобное время для кражи. Проработав в милиции более двадцати пяти лет, полковник встречался со множеством ситуаций, шокирующих  воображение нормальных людей, где злоумышленники совершали невероятно изощренные преступления. Ему приходилось расследовать очень сложные и запутанные дела. Над раскрытием некоторых зачастую  приходилось неделями ломать голову. Он хорошо знал, что не бывает случаев, когда нет никаких улик. Как бы ни старался преступник сделать  преступление «чисто», следы все равно останутся. Надо  суметь их найти и разобраться. Умел полковник многое. Его нестандартное мышление и способность быстро анализировать самые сложные криминальные ситуации позволяли делать правильные выводы и раскрывать самые сложные преступления.   

Поговорив с молодой женщиной, он понял, что она не замешана в этом чрезвычайном происшествии. Несчастная сама явилась жертвой посягательства отморозков, из-за чего на всю оставшуюся жизнь затаила обиду и злость на окружающий мир.   
Остроумов  отпустил ее, не объяснив цели вызова в столь ранний час.  «Мамаша не  имеет отношение к краже детей, -  рассуждал он про себя, садясь в машину.  – Надо подумать над следующим вопросом: может, кто-то ждал появление на свет именно «ненужных» детей? В таком случае, в роддоме должен быть информатор, а, может, и сам похититель. Информатор мог сообщить заинтересованному человеку о появлении на свет «отказных» детей, указал место, где они лежат. Сделать сообщение, не привлекая внимания окружающих, очень легко: надо уединиться всего-то  на одну минуту. Довольно легко можно было бы украсть младенцев вору из сотрудников. Ему нужно было бы пройти в детскую, когда там никого не было и передать детей через открытое окно поджидавшему сообщнику. Факт отказа матери от детей, - продолжал размышлять полковник, - в этом деле мог иметь решающее значение: если  ловко украсть малышей и не «наследить», то поиски затянутся, усложнятся, со временем могут прекратиться. Отказавшиеся от детей родственники не будет  торопить милицию  в расследовании дела и требовать найти младенцев. Именно на этот момент мог рассчитывать коварный злоумышленник. Если это так, а, судя по картине происшествия, этот вариант нельзя сбрасывать со счетов, то надо думать, что к преступлению готовились заранее. Ждали именно такую мать, нужны были невостребованные дети. В таком случае одному человеку дожидаться удобного момента и самому совершить преступление  довольно сложно».

В мыслях полковник Остроумов склонялся в сторону организованного преступления, следовательно, в этом деле несколько участников.  Надо обязательно опросить как можно больше людей из соседних домов, проверить  телефонные звонки из роддома и  мобильных телефонов с нуля до трех часов ночи двенадцатого июня, опросить  работников ППС и ДПС. Возможно,  похититель  воспользовался транспортом, и кто-то из дежурных патрульных видел в этот период машину возле роддома. Нужно предупредить сотрудников милиции  на вокзалах, в аэропорту, чтобы обращали внимание на людей с младенцами на руках.  Проверить  дежурный персонал роддома».

Тем временем оперативник Кривцов, оставшийся в ординаторской,  внимательно читал написанную врачом бумагу. Оторвав взгляд от листа, задал вопрос сидящим напротив медицинским работникам:   
- Детей в детскую в час тридцать принесла акушерка Николаева. Кто это?
Встала фельдшер и сказала:
- Это я. Принесла, положила в кроватки и ушла. Больше с ними не соприкасалась. 
- Понятно.   
- Можно уйти?
- Идите. Дальше медсестра Морозова заполнила документацию, а врач Семенова  работала с детьми. 
- Да,  все было так, - подтвердила доктор. – Я осмотрела новорожденных, они  нормальные и  здоровые, сделала записи и ушла.      
- А вы остались? – милиционер перевел взгляд на сидевшую рядом с врачом молоденькую медсестру.
- Да.   
- Как ваша фамилия?
- Морозова Татьяна.
- Кто-нибудь из посторонних заходил в отделение?
- Нет, конечно! 
- Вы ничего подозрительного не заметили?
- Ничего.   
- В палате много свободных кроватей, кто решил положить новорожденных возле окна?   
Медики  пожали плечами и недоуменно переглянулись.
- Положили, да и все. Могли бы с таким же успехом и в другие положить, - ответила детский врач.
- Где в это время находились другие сотрудники? Санитарка Оксана Мишина?   
- Я мыла в родовой инструментарий и полы до трех часов ночи, никуда не выходила, - торопливо ответила круглолицая полненькая женщина. 

На улице рассвело, Кривцов подошел к открытому окну и выглянул во двор. Внизу возле пожарной лестницы топтались Мещерин и кинолог с овчаркой. 
- Мещерин, что там у вас? – крикнул  Кривцов.   
Оперативник поднял голову:
- Здесь кое-что есть.
- Сейчас  спущусь.    
Кривцов направился к выходу. Медработники, посидев несколько минут, стали расходиться по рабочим местам.   
Милиционеры осматривали траву под окнами. Мещерин, увидев коллегу, доложил:
- На ступеньках остались комки земли, рядом свежие следы сорок третьего размера обуви. Найден окурок  сигареты. Я забрал его для исследования.  Думаю, что здесь  совсем недавно был человек. Земля на ступеньках не засохшая. Это он, наверное, курил. Окурок свежего вида. 
- Нужно опросить жителей дома,- Кривцов кивнул в сторону жилого многоэтажного здания напротив,  - возможно, кто-нибудь что-то видел.   
Закончив работу, уехали  эксперт-криминалист и кинолог с собакой, а Кривцов и Мещерин направились добывать сведения от очевидцев.