ИВАН

Это был обычный будний день в жизни нашей семьи. Весна... Ранняя весна: с лужами, еще не растаявшими сугробами, но с пронзительно синим чистым небом. Рассматривая в окно трамвая радостную суматоху воробьёв, ручьёв и солнца, не думая ни о чём существенном, я обратила внимание на идущую по улице женщину, которая катила перед собой коляску. Она просто шла, а я просто на неё смотрела... И вдруг... Вот это чувство, когда внутри тебя всё заходится, когда чаще начинает биться сердце от одной только мысли... Как разряд тока оно долетело до каждой моей клеточки... Я тоже хочу... вот так... с коляской... опять...

Егору летом должно было исполниться восемь, Маше было пять с половиной.

И тогда в трамвае, и сейчас, спустя много лет, я всем своим существом  помню это состояние, когда выходишь на улицу с маленькими детьми. Когда одна в коляске, а другой толком еще не говорит.
Зима в Прионежске. Сначала я спускала коляску, потом бежала наверх за Егором и Машей. Машу уложить в коляску, Егору поправить шапку-шарф-рукавички. Мы выходили из двора (Егор непременно был с лопаткой) и я начинала приходить в себя от всей этой гонки, старалась раздышаться на морозе (астма и мороз в северном городе - жуткое сочетание). Начинала воспринимать действительность и слышать бесконечный монолог Егора... А потом вдруг ловила себя на вопросе: «А в чем одета я?» Я просто не помнила, как  одевалась... В ужасе  смотрела на ноги, видела на себе брюки: «Слава Богу!»

И я хочу всего этого снова?! Сумасшедшая...

Но Егор и Маша уже большие... И, значит, я смогу заниматься малышом  «с чувством, с толком, с расстановкой»... Можно позволить себе сполна  ощутить это счастье - ожидание ребёнка! Переживать каждый день своей беременности как осознанное Чудо...

Я уже вышла на нужной остановке и двигалась в сторону школы Егора. Перешагивала через лужи и боялась поскользнуться на тонком мартовском льду, который так умело притворялся водой. Мысли о возможности повторить счастье уже неслись сплошным потоком. Я честно пыталась их остановить.

    Нашему сыну Егору было от роду две недели, когда я начала работать. Маша родилась, когда Егору не было ещё и трёх лет. Да и времена тогда мы переживали, прямо скажем, непростые. А сейчас ... сейчас жизнь налаживается! Живём в Москве, смогли купить, пусть в кредит, пусть небольшую, но свою квартиру, и даже машина у нас есть, целый «Сitroen 5»! Почему бы не родить еще одного ребенка? Андрей, конечно, и слышать ничего не захочет, но к этому мне не привыкать...
Надо подумать... Надо подумать....

Собственно, с того самого дня мысль о третьем ребенке не давала мне покоя. Она постепенно превратилась в навязчивую идею... Её не могло погасить даже состояние моего здоровья. То есть я понимала, что третьи роды - это авантюра - с отрицательным резусом, двумя кесаревыми и бронхиальной астмой в анамнезе. Но когда меня останавливали такие мелочи?!

   Я начала штудировать интернет в поисках нужной информации. Надо было все посчитать, понять и спланировать... Конечно, хотелось родить в апреле, чтобы в зиму «входить» уже с окрепшим малышом. Хотелось сориентироваться и в поле будущего ребенка, и даже в знаке Зодиака... Хотелось хоть раз в жизни сделать всё «по правилам», то есть спланировать беременность.

   Закономерен вопрос: а как же мнение и желание мужа? Здесь для меня, спустя восемь  лет брака, с опытом рождения и воспитания Маши и Егора, все было предельно ясно. Андрей - отец от Бога, во-первых. Андрей любит меня и все, что связано со мной, во-вторых. Но он никогда, НИКОГДА не скажет мне: «Давай родим третьего ребенка...» Не скажет, потому что по-мужски прагматичен, потому что первый ребенок появился у него в 22 года, а сейчас ему 42...

Вообще отношение Андрея к рождению наших детей - сложная тема. Его опыт отцовства в первом браке не сулил ему ничего хорошего и со мной. Когда было принято решение жить вместе, Андрей любил меня, у него было двое детей, и всего этого ему вполне хватало. Скорее всего, о том, что я захочу рожать, он даже не задумывался... О том, что первой у нас родится девочка, и речи не шло... Только сын! Девочки, благодаря опыту раннего отцовства, в понимании Андрея были вечно ноющими и истеричными существами, абсолютно равнодушными к отцу и поддерживающими свою мать во всех семейных скандалах.


Господь послал нам первенца - сына! Когда Егор родился, Андрей плакал. Когда Егору исполнился год, я уже твердо знала, что лучшего отца для своего ребенка не найду никогда. С самого начала мои муж и сын были настолько привязаны друг к другу, что я только диву давалась. Правда, скажу честно, я много делала для того, чтобы было именно так. Во главе угла у Егора всегда стоял ПАПА.

Когда, во время второй беременности, я пришла после УЗИ к Андрею в кабинет и сказала, что у нас будет девочка, разразился скандал:
«Никаких девочек! Я слышать ничего не хочу! Только сын! У меня будет два сына - футболиста! Кто делал УЗИ? Это ошибка...»
 Буря бушевала долго. Помню, тогда сказала Андрею: «Я знаю, что родится девочка, которая будет любить тебя так, как ни одна женщина в этом мире...»
Через две недели на УЗИ мы поехали вместе.
-Андрей Юрьевич,- говорила доктор,- вы знаете, чем отличаются мальчики от девочек?.. Вот, например, у девочек всегда маленькая голова и длинные ноги... Посмотрим?..
 На Андрее не было лица. Молча он уставился на экран монитора.
-Вот это ножки вашего ребеночка, смотрите, какие длинные... А вот головушка... Маленькая, ровненькая... А теперь давайте посмотрим на главный признак... Ну? Вы видите? Это - девочка!
-Господи! Какая же она красавица!..
От врача мы выходили абсолютно счастливые. Оставшиеся месяцы до рождения Маши я взращивала, вынашивала, холила и лелеяла в Андрее зарождающуюся любовь к нашей дочери. К ноябрю, когда Маняша появилась на свет, я была спокойна и уверена, что она встанет в один ряд «любимых женщин Андрея»: мама, Катя, Маша...

И все-таки говорить Андрею: «Давай родим еще одного ребенка»,- было нельзя... Оставалось решить все для себя и идти на… обман...

   Скорее всего, решающим моментом стало осознание того, что Маша с Егором уже почти выросли. Я становилась нужна им все меньше и меньше. Понимание того, что вот еще чуть-чуть, и мы останемся с Андреем дома вдвоем, совсем не радовало. Я знала, что на работу меня уже никто не возьмет... Родить третьего ребенка, чтобы продлить «родительскую молодость»...
Я представляла себе, как буду идти по осеннему парку с Егором и Машей, а в коляске мы будем катить мааааленького мальчика или девочку...
Я думала над тем, что маленькому человеку, рожденному в такой семье,  как наша, будет расти непременно комфортно и радостно. Так почему бы не сделать этот мир богаче на ещё одно счастье?..
А, с другой стороны, я вспоминала, как мне было тяжело в последние недели беременности Машей, и размышляла над тем, справлюсь ли со всеми своими мамиными делами, связанными не только с домом, но и с учебой детей, их занятиями вне школы.

   Жизнь шла своим чередом. Опуская интимные подробности, скажу, что ожидание определенных дней месяца превращалось для меня в колоссальную пытку. Я могла думать только о том, что, «может, получилось»… А когда становилось понятно, что нет, делалась мрачнее тучи...

Честно говоря, я плохо помню момент, когда поняла в январе, что «получилось». Но знаю, почему плохо это помню. Шок от реакции Андрея на известие о беременности перебил тогда все мои эмоции.

1998 год. Конец октября. В моей личной жизни полная неразбериха. Герой моего романа в августе ушел от жены, оставив двух дочерей. Мы стали жить вместе. Спустя месяц он переехал от меня на съемную квартиру. Это должно стать предметом отдельного рассказа про то, как Мой Мужчина переживал разлуку с детьми, как пытался объяснить своей маме причины такого поступка... В тот день, когда я сделала тест на беременность и увидела две полоски, я жила одна, имела совершенно непонятный статус то ли любовницы, то ли сожительницы. Весь город судачил о моем романе, на душе было, мягко говоря, тяжело. Я помню до мелочей, до теней на стене ванной момент, когда увидела положительный результат теста... Это был как раз случай из серии «Вся жизнь пронеслась перед глазами...» Но даже несмотря на холод, окутавший всю  меня, я твердо знала, что рожу этого ребенка и это будет  МОЙ сын!
Я мгновенно оказалась в клинике у своего доктора. Все складывалось на удивление счастливо: мой приятель смог отложить дела и приехать за мной, врач была на месте...
«Это то, что я думаю? Это правда?»- я показывала доктору тест и, слушая положительный ответ, продолжала: «Правда? Честно-честно?» Видимо, чтобы я отстала и успокоилась, мне предложили сделать повторный тест и сдать анализ крови...

ДА!!!!! Я БЕРЕМЕННА!!!!!!!!!
Я была уверена: что бы ни происходило, я рожу этого ребенка, и такую новость должен сразу узнать Мой Мужчина... Мне совершенно не хотелось откладывать этот разговор. Во-первых, не люблю хитроумные затеи про то, чтобы рассказать: когда такой срок, то отступать некуда. А, во-вторых, это событие полностью меняло всё устройство мира. По крайней мере, для меня.

Вернувшись из клиники домой, я попыталась проанализировать, когда и как вообще это событие могло произойти... Мне кажется, каждая женщина точно может сказать, когда именно получается её ребенок. У меня трое детей. Я знаю точный момент зачатия каждого. Это всегда было необыкновенное по силе и нежности свидание с любимым...

Но ведь я предохранялась!.. Да еще как!  И это было самое начало цикла... Я положила перед собой на стол свой календарик. Это невозможно... Рядом на столе лежал тест с двумя полосками. Но это есть!!! И я счастлива. Мне очень - очень страшно, но я - счастлива!!!

   Вечером того же дня отправилась к Нему. Мне пришлось посидеть на лавочке перед подъездом и подождать возвращения с работы человека, который все еще не знал о том, что случилось Чудо... Я думала о том, как скажу о ребенке, но совершенно не думала про то, что услышу в ответ. Точнее, не то, чтобы не думала, а меня это совершенно не волновало. Я шла, чтобы сообщить Новость. Мне даже не нужны были поддержка и радость... Ну, вот такие тогда были отношения, такая была усталость, запутанность и опустошенность.

-Я пришла, чтобы сказать тебе: у меня будет ребенок.  Твердо знаю, что буду рожать. Мне... Нам ничего от тебя не надо. Но ты должен знать, потому что иначе будет нечестно... Срок совсем еще маленький... Рожать в конце июня - начале июля...

-Ты сошла с ума!!! Наш ребенок не может родиться в этом городе! Ты должна уехать отсюда! Хочешь, я отправлю тебя к моим родителям?.. Нет! Это невозможно!!!

Молча одевшись, ушла.

   Я шла по вечернему городу спокойно и уверенно. Всё было сделано правильно. До сих пор помню, какое было небо и как светили фонари... Потом долго - долго гуляла с Рэем, моим верным четвероногим другом. И с Егором! Я всегда, с первого дня  чувствовала своего ребенка. И сразу начинала с ним разговаривать... Сейчас я пыталась объяснить ему и себе, что бояться нечего, самое важное, что мы есть друг у друга...

   Уже утром следующего дня папа Егора сидел на ступеньках подъезда у моей двери, держал в руках какие-то облезлые гвоздики и ждал будущую маму с прогулки с собакой. Объяснение было недолгим: «Я люблю тебя! Не торопи меня...»
Сказал и ушел...

   Егор был совсем маленьким, когда мысль «нам срочно нужна девочка» пронзила меня насквозь. Андрей много (как, впрочем, и всегда) работал, приближались выборы, обстановка, мягко говоря, накалялась. Я тоже работала... Егором целыми днями занималась  моя близкая подруга Оля. Время для рождения второго ребенка оказалось совсем неподходящим. Как-то ночью я долго рыскала на просторах интернета, решив посмотреть сайты, которые рассказывают, как можно высчитать пол ребенка по крови, по какому-то, если не ошибаюсь, китайскому календарю... Я понимала,    что это полная ерунда, но ведь интересно же! Стала высчитывать по крови. Оказалось, с девочкой номер не проходит... Потом дошло, что мой вариант «наоборот»: резус - то отрицательный! Считаю снова: по всем данным выходило, что беременеть надо именно сейчас, немедленно... Стала смотреть китайские календари: именно в марте 2001 года я могла забеременеть девочкой. И пошла в комнату мужа... Это было 3 марта 2001 года.
Говоря по совести, я забыла о своей затее  сразу. Как будто это было помутнением рассудка, не более... А, может, вспышкой?..
 Шло время. Мне предстояла поездка в Санкт-Петербург по делам. Ехали, как всегда, на машине с другом нашей семьи Олегом. По дороге, где-то вблизи Сясьстроя, я решила выпить пива. Поднесла бутылку ко рту, сделала глоток... и пиво полилось назад. Я сразу всё вспомнила и поняла.
-Олег! Останови машину. По-моему, я беременна...
 В аптеке, попавшейся вскоре по дороге, купила тест на беременность. В первом приличном туалете в Питере сделала анализ...

ДА!!! Я БЕРЕМЕННА!!!!!!!!!

    На следующий день утром ко мне в комнату зашел Андрей. Мы обсудили планы на день, поговорили о моей поездке в Питер... А потом я положила руку на руку мужа и сказала:
-Я только вчера узнала, что мы с тобой ждем ребенка...
Андрей вскочил с дивана:
-Ты же понимаешь, все скажут, что мы сделали это специально, желая привлечь внимание к себе на время выборов. Нет - нет. Это невозможно!
 И ушел.
Рядом со мной спал Егор. Моему мальчику был год и восемь месяцев.
Я погладила живот: «Всё будет хорошо!»
Уже через десять минут Андрей вернулся абсолютно счастливый и сказал:
-Я люблю тебя! Мы родим еще одного мальчика, и у нас будет футбольная команда...

   Когда в начале 2007 года я поняла, что беременна и всё задуманное  получилось, никак не могла поверить своему счастью. Даже не сразу сказала обо всём Андрею. Опыт прошлых лет, прожитое и пережитое... Одним словом, надо было выбрать подходящий момент. Но долго держать в секрете от мужа жизненно важные новости я никогда не умела. Как-то в выходной день утром Андрей, как всегда, пришел ко мне в комнату.
-Андрюш, ты только не волнуйся... Мы с тобой беременные...
 Лицо мужа как-то сразу просветлело, он встал на колени перед диваном и стал целовать мне лицо, губы, руки. Он все время повторял:
-Спасибо! Катенька, спасибо! Как я счастлив...
С этого момента моя жизнь превратилась в сказку. Меня носили на руках, угадывали любое моё желание, ловили каждый мой вздох. Я была счастлива. Дожила...

   Однажды вечером я сказала Андрею:
-Ты когда-то предлагал мне обвенчаться. Пусть хоть один наш ребенок родится в «правильной» семье. Позвони батюшке. Пойдем в храм...
Андрей тут же набрал номер. Венчание назначили на девятое февраля.
В один из дней я не выдержала и позвонила маме в Прионежск. После общих обязательных вопросов-ответов и рассказа о Маше с Егором я собралась с духом и выложила:
- Мам, мы ждем ребенка, а девятого февраля венчаемся...
-Ты сошла с ума! Зачем тебе всё это надо?..
 Мы обе положили трубки.
Спасением от таких разговоров с мамой всегда становился звонок отцу. Конечно, папа был за нас рад, расспросил все про венчание и велел особенно себя беречь.
В то время в Подмосковье жили родители Андрея. Было решено, что в храме будут наши дети, родители Андрея и самые близкие друзья.

   Наступил необыкновенный день венчания. С утра во мне разливалось неведомое мне прежде тепло. Накануне мы с Андреем исповедовались и причастились. На душе - легко.
 Пока шел обряд венчания, в храм продолжали заходить прихожане. Многие останавливались рядом с нами и молились за нас... Так из скромного семейного торжества наше венчание превратилось в  публичное событие. Больше всего мне запомнились поздравления   незнакомых людей. Они говорили искренние, чистые слова. Меня не покидало ощущение, что мы наконец-то стали настоящей семьей и поведали об этом всему миру...

   Из храма мы с нашими гостями поехали обедать в ресторан. Именно там Андрей не выдержал и сообщил своим родителям нашу главную новость: « Мы ждем ребенка!» Мой муж сиял. Лицо свекрови вытянулось. Свекор поджал губы.
« Ну, что же,- сказала мне мама мужа,- тебе, Катюша, здоровья, а тебе, сыночек, сил и терпения...»
Всё, что происходило дальше, я помню не очень хорошо. Запомнила свои эмоции и чёткое осознание того, что наши родители не рады... Не хотят... Не понимают... Конечно, я мечтала об этом ребенке совершенно безотносительно своей мамы, родителей Андрея... Но мне казалось совершенно естественным, что наши самые близкие люди  испытают такое же счастье, такую же радость, что и мы...

   Жизнь шла своим чередом. Маняша ходила в детский сад, Егор учился, а я пошла на курсы вождения...
Через десять дней после венчания я почувствовала признаки возможного несчастья... Андрей тут же отвез меня к врачу в частную клинику. Врач развел руками: «Ждите. Попейте вот эти таблетки. Возможно, выживет...»
 Я лежала дома и боялась шевелиться. Андрей обзванивал знакомых. Мы искали выходы на лучшие клиники Москвы. Крестный Егора помог, и нас  приняли в одном из самых известных роддомов страны. Врач, осмотрев меня, вызвала мужа в кабинет и сказала с укором: «Что же вы так свою жену не любите? Возраст, два кесарева, астма, отрицательный резус, гипертония... У вас же есть двое детей!.. Но ребенка спасти можно. Вашей жене придётся провести у нас все оставшееся время беременности. Готовы?» Конечно, Андрей сказал: «Да...»
Да... Да... У нас была надежда. И мы цеплялись за нее. Но внутренний голос... Я знала, что всё закончится плохо. Говоря по совести, ощущение это не оставляло меня с момента сообщения Андрею известия о беременности. Его безудержная радость - это было так странно... и неожиданно.
   Потом были два выходных дня до госпитализации, которые я провела,  не шевелясь, лёжа. Мне и дышать было страшно. Я разговаривала с малышом и просила его выжить... Мы с Андреем поехали за одеждой для меня на время пребывания в больнице... Помню, как мерила брюки... Боль. Боль в каждой клеточке организма. Так болит душа. Но надежда, надежда еще оставалась...

На помощь Андрею приехал его папа, наш дедушка. Накануне отъезда в больницу я взяла белый лист, по дням и часам расписала все занятия детей. Отдавая это расписание Андрею, сказала:
-Что-то можно, конечно, пропустить...
 Андрей ответил:
- Папа сойдет с ума. Справиться с этим невозможно...

   В понедельник утром Андрей повез меня в клинику. Нас принимал врач, которого до этого я видела только по телевизору. Очень быстро меня осмотрели, сделали УЗИ, взяли анализ крови, подбодрили, сказали, что надо лежать и нельзя даже сидеть, а потом отправили в стационар. Надежда крепла с каждой минутой... В отделении медсестра сказала:  «Надо подождать...» и предложила присесть на диванчик в коридоре. Это был мой первый опыт встречи с московскими больницами. Я сразу попала в знаменитое учреждение. Мне всё-всё казалось интересным. Сердце ныло о Маняше и Егоре, но я знала: надо бороться за жизнь малыша...
Присев на краешек дивана, стала осматриваться вокруг и находила во всём только хорошее, от ремонта до одежды персонала и чистоты.
Прошел час. Я хотела есть, пить, в туалет... Я хотела лечь! Я боялась шевелиться... Прошел еще один час... На звонки Андрея  отвечала бодро и успокаивала его, говоря, что всё в порядке, мне хорошо, уютно и ничего страшного, ведь «здесь такие удобные диваны»... Еще через час мне пришлось попросить Андрея уточнить у главного врача, туда ли я пришла, там ли сижу и вообще относится ли к его ведению это учреждение... Через 15 минут я лежала в палате.
Кроме меня, здесь находились еще три женщины. Меньше всего мне хотелось с кем бы то ни было разговаривать и рассказывать о себе. Желание испытывала одно: лежать лицом к стенке и по-своему, коряво молиться... К вечеру приехал Андрей. Я до сих пор не понимаю, как он тогда всё успевал. Но это факт: я была окружена его постоянным вниманием. Любая моя просьба выполнялась незамедлительно.
Я услышала в той палате много печальных историй. Слушая каждую,  уговаривала себя: «Нет, это не мой случай...» Однако день ото дня  чувствовала себя все хуже.
На улице стояли настоящие февральские морозы. Егор простудился и не ходил в школу. Наш дедушка самоотверженно сражался с чужим ему бытом и пытался сделать так, чтобы дети не почувствовали отсутствия мамы.
Прошло два дня. Я попросила Андрея привезти ко мне гаврилок. Детей в больницу запрещали пускать. Но мы придумали, как мне с ними встретиться в корпусе поликлиники. Это было утром в субботу. Я кое-как дошла до места встречи. Они сидели на стульях, мои маленькие воробушки, и выглядывали среди чужих  женщин меня.
Господи, какие же они еще маленькие! Почему они так похудели? Дети увидели меня и вскочили: «Мама!..» У меня в горле стоял ком. Я вдруг поняла, кожей почувствовала, что ... всё, мой малыш улетел... Это было не физическое чувство. Это ... в душе что-то оторвалось.
Маша заглядывала мне в глаза:
-Мама, мамочка, когда ты придешь домой? Скоро? Мама, ты уже выздоравливаешь?
 Я боялась посмотреть в сторону Андрея. И вдруг заметила, как стало тихо вокруг. На нас смотрели все, кто находился в этот момент рядом. Но мне было всё равно. Я плакала. Прижимала к себе детей и плакала.
А потом пошла наверх. В отделение. Мы договорились, что Андрей подведет детей еще и на улице, к окну, чтобы я им помахала. Дети ежились от холода, но стояли посреди заснеженного двора и махали изо всех сил мне, маме...
Ну, а потом я зашла в душ и поняла: всё кончено. Время было обеденное, накануне выходного (23 февраля), в отделении тишина и покой. Соседки по палате смогли найти кого-то из медсестер, те вызвали врача.
«Кровотечение ничего не значит. Сейчас сделаем укольчик, вставать вам нельзя, в туалет - на судно...»
Врач ушла.
Не могу сказать, что испытывала физическую боль. Душевные страдания - да. Но я понимала, что мне надо пройти через все необходимые в случае такого несчастья медицинские манипуляции, чтобы вернуться домой и быть спокойной, сильной мамой и женой.

 Время шло. Мне становилось хуже и хуже. Андрей звонил, спрашивал с надеждой: «Как?»  Я молчала... Перед сном в палату зашла очередная незнакомая врач, забрала пеленку, на которой я лежала, развернула ее так, что видели всё мои соседки по палате, и сказала:
-Ну, плод на месте... Видите, нет плодного яйца... Лежим, ждём...
-Чего ждем?
Я попыталась улыбнуться.
-В вашем случае есть два варианта развития событий...
Она развернулась и ушла. А я знала, что мой ребенок погиб. Вот просто знала и всё. Знала уже больше десяти часов. И никак не могла понять, чего еще надо ждать. Ведь надо просто сделать УЗИ, убедиться, что всё кончено, и отпустить меня домой, к детям...

Ночью я не спала. Вспоминала всё-всё до мельчайших деталей и пыталась понять, что, как и зачем. Да... Именно «зачем». Эта сейчас единственно правильная для меня формулировка вопроса к Всевышнему тогда впервые чётко прозвучала в моей душе. Я хорошо помню, как соседка по палате присела на краешек моей кровати, когда почти все уже спали, и протянула мне маленькую бумажную иконку, на обратной стороне которой было написано «Символ Веры».
-Катя,- прошептала мне девушка, - вы молитесь и верьте: Господь испытывает лучших. У меня даже не было сил вслух сказать: «Спасибо!» Я кивнула в ответ, взяла в руки драгоценный подарок, прижала к сердцу и отвернулась к стене.  Я впервые задумалась над тем, зачем Господь послал мне такое испытание. Что я должна понять? Какие выводы сделать?..

   На утреннем обходе повторилась вечерняя процедура с рассматриванием содержимого моей пеленки всей палатой... Плодного яйца не было. Организм никак не хотел расставаться с тем, о ком мечтал вместе со мной. Я спросила врача про УЗИ, но ответ был уклончиво-расплывчатым. Кому хочется возиться со мной в выходной день?..
Опять позвонила Андрею: «Прошу тебя! Мне все равно, кому ты будешь звонить! Пусть срочно сделают УЗИ! Я знаю, что ребенок погиб. Я не хочу, чтобы во мне был мертвый ребенок...»

   Через 20 минут в палате стояло кресло-каталка, на котором меня повезли на УЗИ. Всё происходило быстро. Очереди никакой не было,  только очень раздраженная врач. Лёжа с закрытыми глазами на кушетке у аппарата УЗИ, завязав узлом свою душу, я ждала приговора.
-Надо было такой шум поднимать! Вот, смотрите, мамочка, умер ваш ребенок...
Я открыла глаза. Врач повернула монитор ко мне и предлагала лично убедиться, что сердце малыша не бьется. Я закрыла глаза и отвернулась.
Потом была операция.
Пришла в себя в палате. Рядом сидел Андрей.
Он обнял меня и расплакался. Я уткнулась в него и разрыдалась.

   Уже на следующее утро, проводив  Андрея на работу, Егора в школу, а Машу в сад, я отправилась в автошколу. Понимала, что останься я дома и начни думать - мне конец.
На лекции по теории вождения пыталась вслушиваться в речь преподавателя... Звонок. Определился номер моего лечащего врача из клиники: -Екатерина, не могли бы вы в течение часа подъехать в отделение? Здесь есть небольшая проблемка: вам вчера забыли ввести лекарство, которое необходимо вводить женщинам с отрицательным резусом в первые сутки после родов...
Сутки заканчивались через 50 минут...
Как уж Андрей успел приехать за мной с работы, как мы летели сквозь пробки в другой район Москвы, знает только Господь. Мы успели...

   Жизнь продолжалась. Я собрала в кулак свою волю и не расклеивалась. Единственное, с чем никак не могла справиться, это с  чувством  животной зависти к беременным женщинам и  женщинам с колясками. Я старалась обходить стороной будущих мам. Я готова была выть, когда слышала разговоры беременных, ожидавших своих детей в музыкальной школе, где и я проводила почти все вечера, дожидаясь Машу и Егора. Мысль была одна: «На их месте должна быть я. Это я должна быть такой беременной...» Сложно сказать, как я тогда справилась с собой...

    В канун 2008-го Нового года мы всей семьей отправились в резиденцию Деда Мороза в Кузьминках. Я узнала, там можно написать Деду Морозу письмо и отправить его, что называется, напрямую. Дети так долго и старательно выписывали письма, что мы с Андреем не удержались и попросили бланки для себя. Егор закончил писать и подошёл ко мне:
-Мам! Проверь ошибки!
-Но я прочитаю про твои желания...
-Ничего... Тебе можно...
Я начала читать. Понимая, что нельзя показывать никому то, что я чувствую, держала себя в руках изо всех сил. Но слёзы катились по щекам...
Кроме совершенно замечательного рассказа про нашу семью в письме Егор высказывал свои просьбы: «Нашей семье очень надо, чтобы у бабули выздоровели ноги. Надо, чтобы наш кот Миша прожил ещё долго, несмотря на то, что он старенький. Но, самое главное, нам очень нужен ещё один ребенок. Лучше маленький мальчик...»



   Больше чем через год после того несчастья мы все вместе оказались в Свято-Боголюбском монастыре. Туда нас привез мой отец. Нас встречала настоятельница монастыря, матушка Антония. Я много слышала о ней от папы, но увидела впервые. Меня поразило лицо монахини. Лицо молодой, интеллигентной,  очень мудрой женщины. Она смотрела будто сквозь меня, изучая мою душу. Честно говоря, первое время я чувствовала себя под её взглядом неуютно. Но когда губы матушки Антонии тронула улыбка, я облегченно вздохнула.
 Одно из потрясений столь памятного дня - то, как матушка взяла за руки Егора и Машу и повела их на колокольню смотреть устройство звонницы. Осмотром дело не закончилось. Детям разрешили (!!!) позвонить в монастырские колокола. День стоял ясный, голубое небо, солнышко, ранняя весна (это было пятого апреля)... Всё возвращалось к жизни. И то, что я находилась рядом с отцом, мои дети, звонившие в монастырские колокола, глаза матушки Антонии... Впервые с момента потери нашего малыша  я вздохнула полной грудью. Боль отпустила.
   Пошли в монастырский храм. Маняша была в брючках, и нам велели одеть её в монастырскую юбку. Мать Антония нашла самую маленькую, но всё равно из неё получился целый сарафан в пол, да и обмотали нашу девочку не один раз. Она выглядела очень трогательно.
В храме матушка рассказала про историю монастыря, его иконы. Я не слушала. Как только переступила порог храма, не видела ничего, кроме образа Богоматери. Впервые в жизни я полностью растворилась в иконе. Это оказалась икона Боголюбской Божьей Матери. От неё веяло такой теплотой, что я не могла отвести взгляд. Было ощущение, что всё изображенное на иконе - живое, и если протяну руку, окажусь в той реальности... На миг у меня закружилась голова.

«Матерь Божья! Пресвятая Богородица! Пожалуйста! Помоги мне! Рассуди как надо. Я так хочу, чтобы у нас родился еще один малыш. Всё-всё понимаю... Но очень хочу ещё раз испытать это чувство: хочу быть беременной, чувствовать, как шевелится малыш в животе, хочу чувствовать запах новорожденного ребенка, гулять с коляской… Хочу еще от одного человека в жизни слышать слово «мама!»  Помоги! Пожалуйста...»

«Катя! Катя, нам пора»,- Андрей теребил меня за руку и показывал на выход... Сколько же я стояла у иконы?.. Потом догнала матушку Антонию и спросила, почему вокруг иконы всё в украшениях? Матушка объяснила мне: это прихожане оставляют свои украшения в знак благодарности... Икона-то чудотворная...

   Я отлично помню тот момент, когда получился Иван. Это было необыкновенное по чувствам и силе страсти свидание с мужем. Когда Андрей ушёл в душ, я прошептала: «Да!»
 Наступило 11 апреля.

Время тянулось очень медленно. Я прислушивалась к себе, приглядывалась... Никаких признаков. 26 апреля рано утром я сделала тест.

ДА!!!!! Я БЕРЕМЕННА!!!!!!!

Пожалуй, самым сложным оказалось дождаться, когда проснётся Андрей. Как обычно, он пришел к нам с Машей в комнату.

 Я взяла Андрея за руку:
-Андрюш, у нас будет малыш!..
Лицо мужа вмиг посерело. Губы сжались.
-Я должен подумать,- отрезал он и вышел из комнаты.
« Слава Богу! Всё точно будет хорошо! - подумала я и с улыбкой закрыла глаза. - Всё точно будет хорошо!»
Андрей вернулся быстро и стало ясно, что он абсолютно счастлив. Было решено пока никому ничего не говорить. Кроме Маши и Егора.

   На следующие выходные запланировали разговор с Машей. Егора отправили ночевать к бабуле.
В пятницу ранним вечером я посадила Машу к себе на коленки и сказала:
-Машуль, нам надо поговорить. Понимаешь, я в последние дни как-то странно себя чувствую. И никак не пойму, в чем же дело.
-Мамочка, может, в твоем животе завелся ребенок?- тут же спросила Маша.
-Даже не знаю... Может, давай проверим?
-А как?
-Надо купить в аптеке тест. По нему можно определить, есть у меня в животе малыш или нет.
Через несколько минут Маша уже стояла одетая и готовая к походу в аптеку за тестом. В аптеке, конечно, народ смотрел на нас с некоторым удивлением: мама советовалась с маленькой дочкой о том, какой тест на беременность лучше купить. Выбрали самый дорогой, «для надежности»... А потом докупили еще один - «на всякий случай». По дороге домой договорились заняться проведением теста утром в субботу. Маша поставила будильник на шесть утра, «чтобы твоя моча была свежей», и …улеглась спать со мной. По звонку будильника мы проснулись, я еле-еле уговорила Маняшу не ходить со мной в ванную... Выполнила все необходимые процедуры и принесла тест-полоску Маше.
-Ты смотри за тем, что будет, а я пока чайник поставлю.
У меня никак не получалось не улыбаться. Маша была сама серьезность.
-Мамааааааа!!!!!! Две полоски!!!!! Мамочка! У тебя в животе малыш!

Доченька вихрем влетела на кухню. В следующий миг она уже была в комнате у «спящего» папы:
-Папа! Папа! Вставай! Тебе надо бежать за цветами: у мамы в животе малыш! Мы сделали с мамой тест, он уже там живой. Он растет! Папа! Ну, скорей же. Ты должен сказать маме «спасибо».
Завтракали мы в полном умиротворении: на столе стояли цветы, в окно светило весеннее солнышко. Все хорошо!

   Как рассказать Новость Егору? Я ломала над этим голову, но молчала и ждала подходящего случая. Дни шли.
Конечно, я купила себе пару журналов для беременных, стала следить за тем, что ем и как. В одном из журналов попался пробник с кремом для беременных. Я оторвала его и положила в ванной на стиральную машину, даже не думая, что кто-то из моей семьи станет вчитываться в название.
 Днем позже мы с Егором зашли в магазин. Среди прочих продуктов я купила себе в отделе детского питания сок, который назывался «Для двоих».
Мы уже подходили к машине, когда Егор взял меня за руку и спросил:
-Мам! А у нас нет никаких важных новостей в семье?
-Нет... Почему ты так решил?
-Ну, вот ты сок себе какой-то странный купила. А в ванной на стиральной машине лежит крем для беременных...
-Егор, крем был в журнале, который я купила, а сока мне просто захотелось именно такого.
-Мам! Мне кажется, что мы ждем ребенка!
Я рассмеялась, обняла Егора, и он все понял...

   Спустя какое-то время я рассказала всё отцу, потом маме (она к этому времени уже переехала жить в Москву), а ближе к лету поделилась радостью с родителями Андрея. Важным для меня стало то, что о беременности успела узнать моя бабушка... Она ушла спустя несколько недель после того, как я ей сказала об Иване, и тоже порадовалась за нас.


   В сентябре Маняша пошла в первый класс, а Егор - в четвертый. Детки учились в одной школе, совсем рядом с домом, и это существенно облегчало жизнь. Та осень оказалась необыкновенно красочной. Небо было (или казалось?) особенно синим и ярким, листва долго радовала глаз множеством оттенков. Часто, когда я ехала встречать детей из школы, ловила себя на мысли, что абсолютно счастлива. Всегда делилась этими эмоциями с Андреем и не уставала ему говорить: «Спасибо»... Именно тогда я стала понимать, как важно ценить каждый хороший день и уметь быть благодарной тем, кто рядом с тобой в этом счастье.

   Приближался день УЗИ, когда нам могли сказать, кто же там поселился у нас в животе: мальчик или девочка. Я записалась к врачу на такое время, чтобы со мной в клинику могли пойти и Егор, и Маша, и Андрей. Но в последний момент наш папа улетел в командировку, и мы пошли рассматривать малыша втроем.
Наверное, любая будущая мама много думает над тем, кто же у нее  родится: мальчик или девочка. Я впервые в своих мыслях металась. 

Когда мы ждали Егора, я точно знала, что будет Егор. УЗИ, во время которого я услышала: «Ну, кого, мамочка, ждете?», мне делали через пару дней после того, как я попала в реанимацию роддома в состоянии астматического статуса. Чувствовала себя настолько плохо, что врачи занимались только мной. Конечно, я слышала сквозь пелену тумана вопросы о том, шевелится ли ребенок, но это было словно между прочим. Когда мое состояние стало стабильным, назначили снова УЗИ. На исследование везли на каталке: ходить было нельзя. В кабинете, кроме врачей, собралось много студентов.
Ну, кого, мамочка, ждете?
Сына...
Его и родите... Вон красавец какой! Надо же, и не стесняется совсем... Вот, посмотрите,- врач обращалась к студентам,- видите: мальчик...
Сквозь слезы я видела, как будущие врачи подходят к экрану и рассматривают Егора...
На каталке меня вывезли в коридор. Кто-то должен был сопроводить меня в ИТАР. Я полежала, подумала, встала и пошла звонить Андрею по телефону - автомату, который висел на стене отделения:
-Привет! Мне только что сделали УЗИ, у нас будет сын! - сказала я, повесила трубку, кое-как доковыляла до каталки, с трудом легла на нее и продолжила как ни в чем не бывало ждать, когда меня повезут в реанимацию. Такое хулиганство, к счастью, осталось незамеченным.
Через полчаса у моей постели сидел Андрей. В руках у него был неимоверный букет тюльпанов...

...Конечно, мы с детьми и Андреем горячо обсуждали, кто же у нас родится: мальчик или девочка. Я думала о девочке Вареньке. Егор и Андрей настаивали на мальчике. А Маша настолько переживала сам факт того, что совсем скоро место младшего ребенка в семье придётся отдать кому-то непонятному, что размышления ее заходили очень далеко. Однажды утром, вся в слезах, Маняша заявила: «Я вот закрываю глаза и вижу, как вы с папой стоите на пороге загса, с удовольствием вычеркиваете меня из моего свидетельства о рождении, а вписываете туда своего ребенка...»
Мы договорились с детьми, что после УЗИ поедем обедать в кафе, чтобы отметить это событие. Настроение было приподнятое, и я смело вошла в кабинет врача. Я лежала на кушетке у аппарата, Егор уселся у меня в ногах так, чтобы видеть экран монитора.  Маняша стояла рядом, держала меня за руку и всё время спрашивала: «Мамочка, не больно?»
Врач подробно рассказывала Егору, где что у ребенка и показывала  это на мониторе. Все было спокойно.
-Вы хотите узнать, кто у вас родится в декабре?- спросила доктор.
-Да! - ответили мы все сразу.
-Ну, Егор, смотри, видишь, кто это?
-Ой... Мальчик? Да? Мальчик?
-Да, Егор, у вас с Машей зимой родится брат,- сказала врач.
В следующее мгновение раздались всхлипывания Маши. Еще через минуту всхлипывания перешли в рыдания. Плакать Маша всегда умела так, что, казалось, вот-вот упадет замертво от расстройства. Сначала мы попробовали не обращать на это внимания, но  плач был такой горький, что врач бросила свои «орудия труда», ушла от меня и села рядом с Машей:
-Пожалуйста, успокойся... Что тебя так расстроило?
-Я не хочу брата, я сестру хочу! Они теперь вдвоём, я одна... Я сестру хочу,- причитала Маша.
-Зачем тебе нужна сестра?- искренне удивилась доктор.-  Представляешь, тебе придётся отдать ей всех своих кукол и плюшевых медвежат... А комнату с розовыми обоями? Маша! Это всё не тебе одной, а еще и сестре...
В кабинете стояла тишина, только рядом со мной гудел аппарат УЗИ. Врач пересела ко мне и закончила исследование. Домой Маша возвращалась абсолютно счастливая. Егор был задумчив. Я - растеряна...

   Приближался декабрь. Чувствовала я себя, с моей точки зрения, вполне сносно. Продолжая вести активную жизнь, ездила за рулем и совсем не была похожа на беременную женщину. Потом, когда уже родился Иван, выяснилось, что многие удивлялись, отчего это я так поправилась.
Я регулярно посещала врача. Мы заключили контракт на роды... Одним словом, к намеченной дате шли во всеоружии.16 декабря было намечено плановое УЗИ. К счастью, Андрей уже никуда меня от себя далеко и надолго не отпускал, поэтому к врачу пошел вместе со мной. В кабинеты он никогда не заходил, сидел в коридоре и ждал.
16 декабря УЗИ показало, что мой шов (после предыдущих двух кесаревых сечений) истончился с шести миллиметров до двух... Врач, которая проводила исследование, буквально под руки довела меня до своего кабинета. Туда же в экстренном порядке был вызван терапевт (мое давление зашкаливало).
-Срочно в стационар!- доктор сжала губы. - Катя, это не шутки!
-Нет, это невозможно,- пыталась улыбаться я,- у меня столько дел дома не сделано... Нет-нет. Мы же договаривались после 20 числа...
-Обсуждение закончено. Пусть муж едет за вещами, а ты спускайся на первый этаж и начинай оформляться.
И вот на этом месте я ...расплакалась.
-Я не могу в больницу сейчас... Я не готова...
-Катюш, где Маша с Егором?
-У мамы...
-Так что еще надо?
-Я...я... я занавески дома еще не повесила...
-Не смешно!.. Это сделает Андрей. Что еще?- врач смотрела на меня из-под очков пронизывающим взглядом.
-Я... У меня... Мне надо кота кастрировать!..
То, как смеялись доктора и медсестра, я помню до сих пор...
Хорошо. Решай эти дела сегодня, но завтра в восемь утра ты должна быть в приемном покое...
Про то, что я ложусь в стационар, мы рассказали только маме и отцу. Папа как-то сразу всё почувствовал:
-19 - Никола - угодник... Вот было бы здорово, если бы Иван родился в такой день...
Но я-то знала, что всё произойдет гораздо быстрее: дела с моим здоровьем обстояли неважнецки, врачи не станут рисковать. Маша и Егор уже несколько дней жили у мамы. Конечно, я волновалась за них, но рождение Ивана и связанные с этим событием переживания отодвигали всё остальное в сторону.

17 декабря. Приемный покой обычного роддома города Москвы. Сколько раз, проезжая мимо здания этой больницы еще не будучи беременной, я мечтала, как приду сюда рожать ребенка...
Процедура поступления в стационар длилась очень долго. Мы просидели с Андреем в очереди около трех часов. Но, говоря по совести, я так боялась, что сама была рада оттянуть момент встречи с больничными стенами.
Первые сутки мне предстояло провести в обычном отделении, в обычной палате. Контракт включал в себя роды и пребывание потом в отдельной палате. Ну, а сейчас... В палате было человек шесть женщин кроме меня. Кто-то лежал на сохранении, кто-то приехал ночью рожать и «передумал»... Мне досталась кровать у двери. Обеда мне, как вновь поступившей, не полагалось. Естественно, именно эта новость вызвала приступ оглушительного голода. А уж когда мои беременные соседки понесли к столу в палате свои баночки с винегретом, я чуть не захлебнулась слюной. Пришлось уйти в коридор. К счастью, в это время  пришла врач...

   Еще во время ожидания свершения чуда зачатия Ивана я тщательно изучила возможности роддомов Москвы. Знаменитая клиника была исключена из списка сразу. Ивану уже три с половиной года, но я до сих пор стараюсь не оказываться даже случайно в том районе, чтобы не проезжать мимо печально памятного места...  Женская консультация по месту жительства также не рассматривалась. А вот роддом недалеко от нашего дома меня устроил всем. И как только  позволил срок, я пришла туда, чтобы подтвердить моё счастье и купить контракт на ведение беременности.
Сначала мне предстояло сделать УЗИ и выписать документ о том, что у меня в животе поселился Иван. Как только был получен положительный результат, состоялась встреча с врачом, который подробно записывал мою историю женщины и подбирал достойного меня доктора. В душе поселился непреодолимый страх того, что сейчас опять скажут: в таком возрасте, с моим анамнезом позволить родить третьего (есть же двое!)- это сумасшествие. Когда я заходила в кабинет с результатами УЗИ в руках, и сердце колотилось, и ноги подкашивались, и предательски начинался астматический приступ. Я положила на стол перед врачом бланк исследования и села на краешек стула.
-Здравствуйте,- я напряженно улыбнулась.
-Здравствуйте - здравствуйте, вас можно поздравить?
-Ну, вроде как да...
-Я от души вас, Екатерина, поздравляю с таким событием! Вы молодец, что решили родить еще одного ребенка! Это самое большое счастье, которое может пережить в своей жизни женщина, и, конечно, отказывать в таком удовольствии себе никак нельзя. У вас отличный детородный возраст, ну а с астмой и другими проблемами будем разбираться по мере необходимости. Давайте я расскажу, какой у нас с вами будет план наблюдений...

Я слушала всё это как в тумане, я не верила своим ушам! Согласно на все кивала головой и никак, никак не могла поверить, что вот оно, хорошо: мне здесь рады...

   В самом начале беременности с Егором я еще даже не успела встать на учет, как появилась угроза выкидыша. Помню, происходило всё в канун ноябрьских праздников. Я жила одна, папа Егора всё никак не мог определиться, с кем из женщин ему надо жить, поэтому жил один. Когда я поняла, что со мной не всё в порядке, он вообще был в Финляндии. Помощи и сочувствия ждать было неоткуда, и я по совету лучшей подруги просто лежала дома на диване с поднятыми вверх ногами. Надо было дождаться начала рабочих дней, чтобы мама могла найти мне врача в стационаре.
Хорошо помню день, когда Андрей вернулся из своей загранкомандировки. На улице выпало много снега, ярко светило солнце и небо было необыкновенно ярким. Мы встретились у подъезда. Ко мне заходить он не захотел. Быстро сунул варежки -  финский сувенир и пробормотал что-то про то, что вот, мол, надо ехать к детям, подарки привез, сама понимаешь, каникулы... Про свое самочувствие я и говорить не стала.
Мама организовала мне прием врача. Первое, что я увидела, когда зашла в кабинет гинеколога, был календарь, который во время выборов мы делали в качестве агитационного материала за нашего кандидата. Портрет висел как раз напротив гинекологического кресла. Я попыталась пошутить про то, что место для календаря весьма удачное. А доктор вдруг отчего-то не поддержала мой шутливый тон и резко ответила:
-Единственный приличный человек был в республике. Столько для нас хорошего сделал… А теперь что? К власти пришли один - бандит, другой - с диагнозом на лице...

Угроза выкидыша. Срочно в стационар.

И всё-таки, уходя, я сказала доктору:
-Было бы нечестно не поставить вас в известность: тот, который не бандит, отец моего ребенка...
Видела, что доктору в буквальном смысле слова стало нехорошо. На ней не было лица.
-Я горжусь тем, что ношу ребенка такого человека, и надеюсь, мы вместе с вами сделаем так, чтобы всё было хорошо...

Егора сохранили.

   Прошло больше половины срока беременности с Егором. Вес увеличивался не просто быстро, а стремительно. Речь шла уже о 20 лишних килограммах. Однажды я пришла на очередной прием в консультацию. Каждый раз, вставая на весы в кабинете врача, я не только мысленно велела себе срочно меньше весить, но и втягивала живот, не дышала, старалась не полностью стоять на весах... Но, как всегда, ничто не помогало. Весы зашкаливало...
-Катя, ты понимаешь, что всё плохо?- врач смотрела на меня строгими глазами.
-Что именно?
-Я говорю про твой вес, про твои отеки. Если ты не прекратишь пить столько жидкости, если ты не сядешь на строжайшую диету, случится страшное!
-Но я стараюсь, всё делаю так, как говорите мне вы...
-Еще чуть-чуть и твой ребенок погибнет! Ты задавишь его своим весом...
Внутри у меня всё оборвалось. В тумане, абсолютно ничего не соображая, еле-еле сдерживая слёзы, вышла из кабинета врача и не задумываясь поехала к Андрею на работу. Зашла в приемную, молча направилась к двери кабинета мужа.
-Екатерина, там совещание...
Я открыла дверь и зашла. За большим столом сидело много народу. Андрей вскочил и подбежал ко мне:
-Что случилось?
-Всё плохо.
Больше говорить я не могла и разрыдалась. Через минуту мы сидели в маленькой комнатке рядом с кабинетом Андрея. Совещание продолжалось без мэра.
-Всё плохо, врач сказала, что из-за меня Егор погибнет! Я толстая, не выполняю указаний доктора, давлю на ребенка своим весом...

Больше к тому врачу я не ходила.

Мной стал заниматься доктор Шифман, и всё сразу стало хорошо: и вес, и настроение, и даже отёки...

   Маша решила родиться раньше срока. Не намного. Но раньше. Накануне мы долго сидели за столом с Ефимом и Светой, и пытались согласовать день, на который можно назначить операцию (роды путем кесарева сечения были неизбежны): оказалось очень сложно найти такой день, когда в городе могли находиться и Андрей, и доктор Шифман. Видимо, наслушавшись наших разговоров, Маша решила родиться ровно на следующий день...
Меня уже приготовили к операции. Я лежала у окна, смотрела на небо и пыталась унять свою дрожь. Было страшно... Ко мне тихонько подошла врач, с которой мы были знакомы много лет: когда-то на заре моей юности она предупреждала меня о возможном бесплодии, а спустя много лет принимала роды Егора. Теперь эта доктор серьёзно продвинулась в карьере и больше занималась административной работой.
-Катюш, нам надо поговорить.
-Конечно...
-Ты взрослая женщина, вот- вот родишь второго ребенка... Двое детей - это такое счастье! Ты абсолютно состоявшаяся мама...
-Доктор, пожалуйста, давайте по существу, я как-то не очень соображаю...
-Да-да, тебе уже сделали укольчик... Катюш! Ты ведь хорошо понимаешь, за каким человеком ты замужем…
-То есть?- я сразу перестала дрожать.
-Ну, я имею в виду то, кем работает твой муж...
-Конечно, понимаю.
-Ты ведь отдаешь себе отчет в том, что будущего у Андрея как у политика нет, дальше его ждут большие неприятности. Мало вероятно, что он сможет содержать тебя и двоих маленьких детей... Не забывай, у него ведь есть еще дети от первого брака...

У меня было полное ощущение того, что по мне ползет змея.

-Доктор, скажите, чего вы хотите?..
-Катюша, я как врач с большим стажем, как мать в конце концов,  считаю, что тебе надо перевязать трубы... То есть сделать стерилизацию. Рожать еще от этого человека - безумие...
-Пожалуйста, уйдите... Выйдите отсюда!

Через несколько минут я уже была в операционной.

... Когда закончился разговор о том, как будет проходить наблюдение врача за мной во время беременности, какие будут делать анализы и так далее, мне предложили выбрать доктора и спросили о моих предпочтениях. Я много читала в интернете о врачах этого роддома, но понимала, что все мнения очень субъективны и выбирать надо, как говорится, на месте:
-Я знаю точно, что учитывая историю моих предыдущих родов и мои диагнозы, мне нужен опытный доктор, желательно женщина, в возрасте, довольно жесткий и чтобы все было по существу. Мне нужна конкретика во время приемов. Беседовать со мной не надо, я много уже знаю, да и нет времени на разговоры...
Через минуту мне назвали имя-фамилию врача, а через несколько дней я пришла к нему на прием.
Это был тот доктор, которого я описала... До сих пор не пойму, как могли столь точно совпасть мое представление о том, какой врач нужен, и личность  врача, к которому меня направили.
Одним словом, все было замечательно в ходе этой беременности. Никто никого не утруждал лишними разговорами, специалисты принимали быстро и по существу. Если говорить об уровне медицинского обслуживания, то беременность с Иваном стала просто песней...

...Отлично изучив меня за девять месяцев беременности, будучи  интеллигентной и очень чуткой женщиной, доктор не стала разговаривать со мной при всем честном народе, а пригласила выйти в коридор. Мы встали у окна.
-Катя, я еще раз посмотрела результаты УЗИ, анализы... Учитывая цифры твоего давления... Одним словом, нам с тобой надо рожать. Дохаживать до срока не будем. Не станем рисковать. Ребенок вполне готов к тому, чтобы родиться. Как ты?
-Согласна. Вы же знаете: мне бы поскорей Ивана на руки взять и к Егору с Машей вернуться.
-Ну и хорошо. Тогда отдыхай. К тебе придет анестезиолог, поговорите с ним. Ты голодная, наверное?
-Нет-нет, спасибо...
-Катюш, есть вопрос, который я обязана с тобой обсудить.
-Слушаю.
-Среди врачей существует практика предлагать женщинам после второго кесарева сечения перевязывать трубы. Это связано с тем, что каждая операция такого свойства раз от раза становится все опасней для тебя. Ты завтра идешь на третье кесарево. Но ты видишь, что происходит, как мгновенно истончился шов... К тому же давление, астма, отрицательный резус... Я бы рекомендовала тебе больше не рисковать. Знаешь, вчера ко мне на учет встала женщина, которая будет рожать четвертый раз, и все с помощью кесарева сечения. Но она абсолютно здорова. Хотя все равно это огромный риск... Ты подумай, не торопись, может, имеет смысл перевязать трубы? Я бы делала это исключительно ради Маши, Егора и твоего малыша. Им нужна здоровая, полная сил мама. Еще одну беременность ты можешь просто не выдержать.
Большое спасибо, я подумаю...

Я вернулась в палату, легла на кровать и принялась рассматривать женщин вокруг, слушать их разговоры. У меня было отличное настроение. Правда, очень хотелось есть...

   Через час ко мне пришел анестезиолог. Операцию назначили на завтра.

   До встречи с Иваном оставались считанные часы. Я бродила по отделению, сидела на диванчике у поста сестры, а в голове вихрем пролетали воспоминания о том, как прошли эти девять месяцев в ожидании Ивана, как рождались Егор и Маняша.

Срок рождения Егора был обозначен четвертым июля. Честно говоря, я очень торопила время. Мне так хотелось посмотреть на то, какой он, мой Егор, обнять его, понюхать...
Меня положили в стационар. Мы ждали, что вот-вот начнется... Но Егор не торопился, и врачи разрешили мне в День города побыть дома. Торжества закончились. Андрей поехал провожать последнюю делегацию финнов, а я с наслаждением принимала душ. То, что Егор решил родиться, я поняла не сразу и даже звонила  Ефиму:
-Я никак не могу вытереться... Это отошли воды?
-Много жидкости?
-Да не пойму, я на полотенце стою...
-Ну, как будет больше стакана, значит, точно воды отходят.

Как определить, что объём жидкости составил стакан, я толком не поняла. В этих раздумьях меня и застал Андрей, войдя в квартиру.

-По-моему, началось,- испуганно сказала я.- Что будем делать?
-Сейчас я посмотрю новости спорта и поедем.
-...
-Иди голову мой, ты же хотела с Егором встретиться красивой, а я пока твой халат поглажу.

Егор родился в 7.42 утра. Андрей поцеловал меня, а я спросила:
-Я тебе угодила?..

Поздно вечером ко мне подошла медсестра, чтобы обсудить, как будет проходить завтрашнее утро перед рождением Ивана.
-...Ну и бинты с вечера приготовьте: до того, как встанете утром, надо будет ноги вам забинтовать.
-А у меня нет бинтов...
-Ну, как это? Ноги обязательно надо перед операцией забинтовать...
Мне пришлось звонить Андрею. В шесть утра бинты были у меня. Как мой муж умудрился их передать в стационар в такое время - я не знаю...

   Ночью мне не спалось. И волновалась, и в палате всё время что-то происходило. Деткам, которые собрались родиться в этот день, было совершенно все равно, какое сейчас время суток.
И потом, так хотелось пить, что сон  просто не мог победить жажду. Но пить было нельзя. И я без устали полоскала рот. А уже под утро погрузилась в забытье.
 Не помню, снилось ли что-то. Помню только, что проснувшись, почувствовала себя свежей, отдохнувшей и безмерно счастливой.

-Доброе утро, Катюша. Ну, как настроение?- ко мне подошла доктор.
-Здравствуйте, все отлично.
-Ну, тогда пойдем, Андрей уже здесь.
-Уже?
-А чего ждать? Всё уже готово.
 Андрей, наряженный в белый халат, нахохлившись как воробей, сидел у дверей операционной. Вовнутрь ему зайти не разрешили.

Так спокойно я не рожала никого из детей. Всё происходило очень быстро...
-Катюша, рожаем!
И в следующий миг я услышала крик Ивана.
-Кого у нас мамочка пришла рожать?
-Сына... Ивана...
-Вот он, Катюша, твой сыночек,- прямо надо мной врач держала на руках Ивана. Он был еще весь в крови.- А ну-ка, Ванька, давай твоей маме нос испачкаем, а то лежит такая вся красивая,- и доктор провела Ванькиной пяточкой мне по носу.

Я плакала. Третий раз в жизни я была такой счастливой. У меня всё получилось. Я родила третьего ребенка.

   Мыли, взвешивали и пеленали Ивана уже в присутствии Андрея. А врачи колдовали надо мной, обсуждая, как лучше и правильнее собрать в кучу разъехавшийся в разные стороны живот. Но меня это мало волновало. Иван родился! Мне надо побыстрее прийти в себя и возвратиться домой к Маше и Егору.

Потом я лежала в послеоперационной палате, приходила в себя после наркоза. Иван отдыхал в детском отделении. Андрей сидел рядом со мной и звонил нашим близким, делился счастьем. Конечно, первым, кому позвонил наш папа, был Егор. Он до сих пор любит вспоминать, как бежал по школе, чтобы сообщить Маше новость о рождении брата.

   О том, что мы ждем ребенка, знал крайне узкий круг людей. Рассылать смски - поздравления с наступающим Новым годом и со словами «Сегодня у нас родился сын Иван, порадуйтесь» - стало моим главным развлечением вечером после операции. Ивана, конечно, на первые сутки оставили в детском отделении и просто приносили мне кормить. К вечеру я уже кое-как встала и дошла до туалета. Постояла, скрючившись, у зеркала, попробовала хоть как-то привести в порядок голову: «Ребенок  такую маму испугается»...
Каждое кормление я пыталась рассмотреть Ивана. То мне казалось, что он похож на Егора, то на Машу, то вообще ни на кого. И каждый раз  еле-еле отрывала от себя сына, чтобы отдать медсестре после кормления. Умом понимала, что мне надо набраться сил, впереди непростые времена, но сердцем... Я так долго его ждала, моего маленького сыночка!..

   Наступила ночь. Я хорошо, крепко уснула. Главным было не ворочаться: движения не доставляли удовольствия.
В палате со мной находились еще одна новоявленная мама и ее новорожденная девочка. Их совсем не было слышно, а малышка так сладко причмокивала, когда пила мамино молочко, что эти звуки еще и убаюкивали.
Но среди ночи меня просто подбросило на кровати: плакал Иван! Я резко села - очень больно. Стала аккуратно спускать ноги с кровати. Иван не замолкал. Я понимала, что он плачет где-то совсем рядом, и слышала, что никто не идет на помощь... Кое-как  встала. Даже халат не надела. Бегом (насколько «бегом» было возможно через 12 часов после операции), поддерживая рукой шов, доковыляла до палаты, где лежали новорожденные детки. Плакал один Иван. Я схватила его на руки, прижала к себе, стала целовать, шептать что-то... «Ребенок-то хоть мой?»- подумала  уже в коридоре отделения. Вернулась. Посмотрела на бирку внутри кювеза. Мой!..
Когда мы пришли в палату, Иван уже мирно сопел на моих руках. Счастью не было предела!

   Не знаю, сколько я сидела с Иваном на руках, покачивая его, шепча какие-то слова, глядя в окно и размышляя над тем, что какой надо быть идиоткой, чтобы отпустить от себя хоть на мгновение это Счастье... Конечно, он плакал: девять месяцев в тепле, в уюте, сердечко мамино слушал, голос мамин угадывал. А тут на тебе, родился...
 Ближе к утру я устроила на кровати для Ивана местечко из чистых пеленок, уложила его туда, сама  легла на бок  и мы уснули. Разбудила меня медсестра:
-Кто вам дал ребенка?
-Никто. Я сама забрала.
-Зачем?
-Он  плакал...
-Ну и что?
-Он плакал...
-С ума сошла...
Медсестра молча прикатила кювез и переложила туда Ивана. Он тут же начал кряхтеть, стонать и морщиться.
Через какое-то время ко мне пришла моя доктор, чтобы осмотреть и обработать шов.
-Здравствуй, Катюша! Ну, как вы тут? Говорят, ты плохо себя ведешь: Ванечку к себе забрала...
-Вы же знаете, как я его ждала... Здравствуйте!
-Как ты чувствуешь себя? Молоко пришло?
-Да, спасибо, всё замечательно. Единственное, в области шва очень мокро, я уже две рубашки поменяла...
-Давай посмотрим....
То, что со мной не всё ладно, я поняла по резко посеревшему лицу доктора. Она ничего не сказала и вышла из палаты. Через несколько минут медсестры помогали мне перелечь с кровати на каталку, и я слышала, как они ахнули, когда я все-таки взгромоздилась на нее. Теперь мокро было уже и под спиной.
Я положила руку на живот и резко ее отдернула. Живот был мокрым, каким-то неровным... Пока меня спускали в лифте в операционную, из разговора медсестер я поняла, что разошлись швы...
-Где Иван? Кто будет с Иваном? Это надолго? Где мой доктор? Я не разрешаю трогать меня без моего доктора! Срочно позвоните мужу!
 Потом я просто начала плакать. Мне было очень страшно. Мне было так страшно первый раз в жизни. Это был липкий, животный страх...
Вокруг меня стояло много каких-то незнакомых людей. Я не разбирала лиц. Очень кружилась голова. Вслушивалась в то, что они, эти лица, говорят, и никак не могла уловить голос моего доктора. А потом полетела. Я летала по каким-то лабиринтам, тоннелям. Пространство вокруг меня то сужалось, то расширялось. В ушах стоял гул. И всё вокруг было нереально красивым и красочным. Когда мой полет закончился, я открыла глаза. Рядом сидел Андрей.
-Что ты здесь делаешь? Где Иван?
-Катюша, не разговаривай, тебе надо отдохнуть. Иван наверху, в детском отделении, за ним наблюдают медсестры.
-Иди к нему.
-Я побуду еще чуть-чуть с тобой и пойду.
-Подожди, ты должен быть на корпоративе...
-Я оттуда и приехал, не волнуйся. Как ты?
-Не понимаю пока... Пожалуйста, иди к Ивану.

Андрей ушел. Мне сразу как-то стало легче. Я понимала, что сейчас Андрей заберет Ивана к себе и будет сидеть с ним на руках, пока меня не вернут в палату. Я знала точно, что больше Ивана от себя никуда не отпущу...
Подошла медсестра, измерила давление, посмотрела на повязку на шве... Ушла. Каталка, на которой я лежала, стояла в коридоре у стены в родильном отделении рядом с ординаторской. Было очень холодно. Я дрожала так, что меня подкидывало вверх. Кто-то принес одеяло. Были слышны все разговоры врачей и медсестер, стоны и крики рожениц. Неимоверно болела голова. Слезы катились сами собой. Я понимала, что у меня начинается обыкновенная бабская истерика. Как ни старалась, у меня не получалось взять себя в руки. Рыдания просто душили. Подошла доктор.
-Катюша, не волнуйся, Иван с Андреем, у них все в порядке. Андрей поет сыночку песни...
Я улыбнулась, представив себе, как мой муж «поёт»...
-Что со мной случилось?
-Расскажи прежде, что произошло ночью. Почему Иван оказался с тобой в палате?
-Я проснулась ночью от того, что Иван плакал,и пошла за ним. Забрала его и вернулась в палату. Всё.
-Почему ты не везла его в кювезе, а несла на руках?
-?..
-Ты понимаешь, что после операции ты со свежими швами мало того, что ходила, так  еще и больше трех килограммов в руках носила! Ты же знаешь, что это третье кесарево, что со старыми швами беда была полная...
-Простите меня, доктор. Я как-то даже и не подумала... Просто Иван так плакал, что... Простите...
-Да мы тоже хороши... Понадеялись во время операции на то, что ты всё-таки молодая женщина, ткани должны быть крепкими... Ну, ничего. Всё уже позади. Мы сейчас в новый шов вставили тебе специальные трубочки, они помогут тканям срастись. Пожалуйста, больше никаких подвигов! И разреши Ивану побыть в детском отделении. Ты должна сейчас беречь себя для своих детей, понимаешь?
-Да... Спасибо... Простите...
-Я могу идти домой? Ты будешь хорошо себя вести?
-Да-да, конечно, простите...

   Довольно долго потом никто ко мне не подходил. Всё это время я плакала. Причем, беззвучно, но со слезами и шмыгая носом...

-Кто-нибудь здесь может сделать так, чтобы это замолчало?- раздался надо мной грубый мужской голос.
-Я не «это»...
-Так, она еще и хамит... Отправляйте ее немедленно в отделение, пусть они сами возятся со своими контрактниками. Только шов ей заново обработайте и переклейте, от греха... Девочки, ну, побыстрее...
Для «побыстрее» оказалась совсем юная особа. Она смело сняла с меня одеяло и простыню, задрала вверх рубашку и резко содрала повязку:
-Ой!.. Ой, вам больно?
-Я потерплю, заканчивайте побыстрее и отправьте в отделение, меня сын ждет.
-Побыстрее теперь не получится,- пролепетала она и исчезла.
Через мгновение рядом со мной стоял взвод врачей и медсестер. Из их препирательств я поняла, что юная леди, снимая с меня повязку, вырвала все те трубочки, которые с такой любовью вшивали в меня доктора на повторной операции.
-Я резко дернула, чтобы было не так больно, а про дренаж мне никто ничего не сказал...,- так она объясняла то, что со мной произошло.
-Заклейте и отвезите в отделение. Завтра придёт ее врач, вот пусть  и решает...

   Наступило завтра...   Несмотря на недомогание,  я больше не расставалась с Иваном ни на минуту. Мы всё время болтали с ним о том, о сём... Днем смотрели в окно на заснеженные деревья, а ночью, когда сынишке не спалось, на большую луну. Мы продолжали наш диалог, начатый ещё весной. Наконец-то мы были вместе!
А дома нас ждали Егор и Маша. Я чувствовала, как они скучают по мне. Однажды Андрей взял теперь уже старших детей с собой в роддом. Конечно, в палату их не пустили, но зато мы смогли увидеться «через окно». Мои солнышки забрались на сугроб и изо всех сил прыгали, держа на поводке собаку, махали  руками и посылали мне воздушные поцелуи. Я смотрела на них, улыбалась, но по щекам  катились слёзы. Перед глазами стояла такая же зима, так же дети на морозе прыгали под окном, но я была другая, мёртвая, потерявшая своего ребенка...
Теперь мы нашлись. Мы вместе. И я счастлива...