Никто. Никогда... Гл. 16 Старый знакомец

В условленное время Марк сменил Йоси на работе. Подсчитали и сложили в сейф утреннюю выручку, переключили кассовый компьютер на имя Марка и попрощались до завтра. Примостив с краю прилавка свой ноутбук и ожидая, пока тот загрузится, Марк безучастно смотрел в окно. Когда же на экране появилось изображение, он лишь отметил это краем глаза и не сдвинулся с места.

-- Все не так, не так, -- вслух произнес Марк. – Ни черта не понятно, ни черта не понятно…

Оставшись один в четырех стенах киоска, Марк почувствовал себя еще более беспомощным. Тревога нарастала, и Марку снова захотелось глянуть на свою машину – еще раз убедиться, что она цела и невредима, да еще свежевыкрашенна, что все это было не сном и не видением. Но кому нужно было ее ремонтировать, да и зачем тратить на ремонт почти пять тысяч шекелей – сумму, едва ли не вдвое превышающую реальную стоимость древней «Хонды»? Кто этот неведомый благодетель? И что произошло ночью, почему машина оказалась разбитой?..

Марк не пытался ни успокоиться, ни уговорить себя, что все обошлось. Он прекрасно понимал, что ничего не закончилось, наоборот, что-то должно случиться в ближайшее же время, и это «что-то» даст ответ на многие, если не на все, вопросы. И произойдет это «что-то» независимо от того, будет ли Марк ломать себе голову и искать ответа, или же будет делать вид, что ничего не случилось.

Потому что ничего не делается просто так…

От волнений он неправильно отсчитал сдачу постоянному покупателю «Новой газеты», выслушал сдержанный упрек и извинился. Другому же, любителю «Иерусалимского журнала», по ошибке вручил «Литературный Иерусалим», и тут же, стараясь скорее исправить оплошность, едва не свалил на пол свой ноутбук…

И, уже размышляя, не стоит ли закрыть киоск и выставить табличку «Перерыв на 20 минут», чтобы просто посидеть и успокоить нервы, вдруг услышал:

-- Здравствуйте, уважаемый господин сочинитель!

-- Добрый день, -- ответил Марк, узнав недавнего клиента, которому продал свою книгу «Бандиты Тель-Авива».

-- Разрешите войти?

Марк поднял на него удивленный взгляд. До сих пор никто из покупателей не просил впустить их в киоск, где и так развернуться негде. Видя колебания Марка, гость пояснил:

-- Обсудить кое-что надо, а через вашу амбразуру не совсем удобно. Покупатели будут мешать.

Пришлось-таки выставить табличку, извещающую о коротком перерыве,  и закрыть жалюзи.

Войдя вовнутрь, посетитель огляделся и хмыкнул, указав на ноутбук:

-- Новую книгу пишете?

Марк промолчал, пытаясь понять причину этого визита.

-- И как идет творческий процесс? – поинтересовался гость, заложив руки за спину.

-- Это служебное помещение, -- смущенно пояснил Марк. – Мы обычно не впускаем сюда посторонних.

-- А я не посторонний. И, кроме того, я не собираюсь похищать ваши газеты или грабить кассу, господин Юхтман. А вы малоприветливы, смею заметить. Может, плохо себя чувствуете, или переживаете о чем-то? Расстроены? А, Дмитрий Израилевич?

Марк от неожиданности вздрогнул.

-- Вы кто? – спросил он.

-- Я тоже не сразу вас узнал, так что извиняю. А ведь вы в свое время очень мне помогли. Теперь я готов помочь вам, и частично уже помог…

С этими словами гость снял свои затемненные очки. Его глаза показались Марку знакомыми.

-- А теперь представьте меня без усов и с плотным волосяным покровом вместо…

-- Николай Иванович? – неуверенно отозвался Марк.

-- Так точно. Как видите, гора с горой… И как поживает ваш любимый дядюшка? Вы его проведали утречком. Соломон Абрамович, если не ошибаюсь?

Марк онемел. Несколько секунд он тупо смотрел на старого знакомого, даже не пытаясь привести мысли в порядок. Воспаленный мозг отметил лишь, что именно Соломоном Абрамовичем минувшей ночью интересовался Михаил Рахман, сыщик-поэт… Чем же старый профессор Гольденберг остался обязан харьковским органам безопасности и частному детективному агентству? И откуда этот Николай Иванович знает, что Марк сегодня был у дяди Солика?! Бред какой-то…

-- Не напрягайтесь, Дмитрий, -- улыбнулся Николай Иванович. – Ваш дядя меня не интересует. Меня интересуете вы. Именно вы. И ваше ночное, так сказать, приключение.

-- Что?..

Николай Иванович оценивающе оглядел Марка и покачал головой:

-- Уважаемый, вы мне совершенно не нравитесь. У вас очень больной вид. Пожалуй, мы перенесем наш разговор на другой день. Желаю удачи!

-- Нет-нет! – испугался Марк. Он уже почти пришел в себя и слова о «ночном приключении» словно возродили угасшую было способность что-либо понимать. – Давайте сейчас!..

-- А вы уверены, что вы в состоянии…

-- Да!

-- Тогда вот, взгляните.

В руках у Марка оказалась флэшка, которую он тут же оглядел со всех сторон.

-- Что это?

-- Помните, был когда-то такой журнал – «Веселые картинки»?

-- Помню.

-- А вставьте-ка эту штучку в компьютер, -- кивнул Николай Иванович.  – Здесь всего один файл. Хоть и не очень веселая, но весьма занимательная картинка…

То, что Марк увидел, заставило его на мгновенье зажмуриться.

На обочине скоростной трассы, под металлическим барьером-отбойником, нелепо изогнувшись и разметав руки, ничком лежала женщина. Кровь натекла под светлое платье, в крови были и золотистые волосы, и шея. Достаточно было одного, даже неискушенного взгляда, чтобы определить – она мертва. В правом нижнем углу стояло вчерашнее число и время съемки – 22:18. Прошло не менее минуты, когда замерший от ужаса Марк услышал голос Николая Ивановича:

-- Это снимок с сайта израильской полиции. А девушку сбили вы, Дмитрий. И скрылись с места происшествия, не оказав помощи потерпевшей, которую, вероятно, еще можно было спасти. Сейчас вы скажете, что этого не было?

-- Не было, -- эхом повторил Марк, и тут же вспомнил смятый окровавленный капот «Хонды» и разбитое лобовое стекло. – А может, было… -- закончил он, понимая нелепость этих слов.

-- Было, было, -- сочувственно подтвердил Николай Иванович. – Неужели так уж ничего и не помните?

Марк медленно оторвал взгляд от экрана и повернулся к гостю. Тот стоял, скрестив руки на груди, и со скептической ухмылкой смотрел прямо в глаза.

-- Не помню, -- признался Марк. – Со мной вчера что-то произошло…

Николай Иванович махнул рукой.

-- Разумеется, произошло. Вчера вы стали убийцей. У жертвы осталась дочь двух с половиной лет и старые родители. А полиция, естественно, разыскивает виновника трагедии, так что...

-- Я сейчас пойду в полицию, -- вздохнул Марк.

-- Интересная мысль. И что будет дальше, рассказать? У вас спросят: «Почему вы трусливо сбежали, почему не вызвали врачей, почему оставили пострадавшую умирать на дороге?» Ну, скажете: «Ничего не помню». Да над вами просто посмеются! Кроме того, вчера вы сели за руль пьяным, и не спорьте. Есть свидетели. После происшествия вы скорее рванули на круглосуточную станцию техобслуживания и полностью отремонтировали автомобиль. Да, вам пришлось заплатить немалые деньги, но вы уничтожали следы аварии, вы спасали себя. И успокоились, решив, что всех обманули. А вот сегодня, выходит, протрезвели, одумались и побежали сдаваться. Вам самому не смешно, а, Дмитрий?

Марк молчал, кусая губу. Он уже почти не слушал собеседника. Что-то в словах Николая Ивановича кольнуло, какая-то фраза выпадала из общего контекста, словно была инородным телом, и Марк никак не мог вспомнить эту фразу, выделить ее, чтобы обдумать…

По-своему поняв молчание Марка, гость перевел дыхание и придвинулся ближе:

-- Продолжать? Пожалуйста. Следствие, суд, тюрьма. И срок получите, будь здоров: авария, совершенная пьяным водителем, который покинул место происшествия, приравнивается к умышленному убийству. Вам ли это рассказывать, автовладельцу со стажем…

-- То, что я сел за руль пьяным… Свидетель – Лера?

-- И Лера, -- легко ответил, ничуть не удивившись, Николай Иванович. – И видеозапись камер наружного наблюдения при ресторане. Вы так шатались, когда вышли на улицу, что… -- Николай Иванович даже руками развел. – Как вы вообще умудрились забраться в машину и попасть ключом в замок зажигания…

-- Лера сказала, что я подвез ее домой…

-- Если сказала – значит, так и было.

-- А если  действительно был сильно пьян, то она, скорее всего, не села бы со мной в машину…

Николай Иванович улыбнулся:

-- Ну, допустим, женская логика объяснению не поддается…

-- Лера – ваш человек? – невежливо перебил Марк. Он уже понял, что стал жертвой какой-то аферы, позволил втравить себя в чью-то непонятную игру.

-- Лера? Теперь это неважно. Важно то, что уже произошло. И то, что я хочу помочь вам.

-- Интересные сигареты «Клеопатра», -- задумчиво произнес Марк. – И наполнитель интересный – напрочь отшибает память… Спецсредство?

-- Насчет сигарет – не знаю, -- ухмыльнулся Николай Иванович. – Может, водка была несвежей, помните такой анекдот? Или смоленские рябчики при жизни страдали болезнью Альцгеймера… Теперь это тоже значения не имеет.

Марк понимающе покивал головой:

-- Ясно. А что имеет значение?

-- Ну, если ясно, то перейдем к делу, -- продолжал гость. -- И дело у нас вот какое. В ближайшие дни вы пойдете к своему дяде, вернете ему деньги, и обязательно обмолвитесь, что через пару недель ненадолго уедете. Чтобы старик не беспокоился.

Вздохнув, Марк заметил:

-- Именно это как раз и будет нелогичным.

-- Что именно?

-- Понимаете, мы с ним можем не общаться месяцами. Он не будет беспокоиться.

-- А вот на этот раз вам придется намекнуть ему, что через некоторое время в городе вас не будет. Этак ненавязчиво…

-- А на самом деле?

-- Вы на самом деле уедете на несколько дней.

-- И куда же, если не секрет?

-- Не секрет, -- ответил гость. – Совсем недалеко. В Эйлате приходилось бывать?

-- Приходилось.

Марк не врал – действительно, в позапрошлом году хозяин поощрил его путевкой на этот всемирно известный курорт, на самом юге Израиля. И Марк был безмерно благодарен за эти счастливые четыре дня без забот и хлопот: хочешь – пиши, не хочешь писать – читай, не хочешь писать и читать – купайся в Красном море, пей пиво и наслаждайся полным и заслуженным бездельем…

-- Ах, да, -- просиял Николай Иванович. – Как же, как же, отель «Американа», двухразовое питание, триста метров от пляжа «Марина»… Но вы, Дмитрий Израилевич, в нашем случае поедете не в Эйлат, а чуть поближе. И всего лишь на один-два дня. Максимум – на три. И в один из этих дней вы скажете одному важному человеку всего несколько важных слов.
 
-- Почему именно я?

-- Кого-нибудь другого он вряд ли к себе подпустит.

-- Что за человек?

-- Не все сразу. Узнаете на месте. А слова вы ему скажете такие, какие я вам продиктую в зависимости от обстановки. – Увидев, что Марк готов задать очередной вопрос, гость легким жестом остановил собеседника. – Поймите, Дмитрий Израилевич: то, что произошло сегодня ночью, уже не исправить. Жизнь не имеет обратного хода. И от того, понесете вы наказание или нет, мертвая женщина не воскреснет. А вы еще не стары, вам жить… Тем более, вы сами ничего не помните, так что вопрос нравственности, полагаю, вас долго мучить не будет. А что касается закона – то полиция вас не вычислит никогда. Разумеется, если мы с вами сможем договориться…

-- Не знаю, -- Марк пожал плечами.  – Почему я должен вам верить?

-- Вы мне ничего не должны. Скорее, это я ваш должник. Когда-то вы спасли не только меня, но и всю нашу службу. Теперь моя очередь ответить добром на добро. И, поверьте, это в моих силах.

Ну да, -- подумал Марк. – Сначала спровоцировать, а потом «прийти на помощь»… То, что ночное происшествие – не именно это, так какое-нибудь другое -- было предопределено, он уже почти не сомневался. Крепко же его зацепили!.. И крючок оказался не простой, а с секретом…

-- Здесь не о чем думать, -- поторопил Николай Иванович. – Выбора у вас все равно нет.

-- Согласен, -- коротко ответил Марк.

-- Не сомневаюсь. Вы разумный человек. В ближайшие дни я с вами свяжусь, обсудим подробности.

Николай Иванович протянул руку для прощания. Машинально пожав ее, Марк неожиданно для себя спросил:

-- Розы откуда?

Остановившись на пороге, гость медленно обернулся:

-- Розы? Какие розы?..

-- Розы, с которыми я вернулся домой…

-- Вы этого тоже не помните?

-- Нет.

-- И не надо. Не было никаких роз.