Мой спуск в смерть

 Профессор поехал в Париж, а попал...
Это небольшое повествование произведёт неизгладимое впечатление и может оказаться самым важным  для Вас,дорогие мои
видео  http://www.youtube.com/watch?v=NfZbOssLqrc

Его книга

Home; > ;Books; > ;
Ховард Сторм "Мой спуск"
Смерть. Ад. Встреча с Господом. Возвращение
 Для быстрого перехода нажмите на разделе в этом оглавлении
Contents
1 1. НАЧАЛО: ПАРИЖ
2 2. СПУСК
3 3. ВСТРЕЧА С ИИСУСОМ
4 4. ОТВЕТЫ НА СЛОЖНЫЕ ВОПРОСЫ
5 5. ВОЗВРАЩЕНИЕ
 
 Это реальная история произошедшая с 38-ми летним профессором исскуства, атеистом, Ховардом Стормом. Он, его жена и несколько из его студентов отправились в двух недельный тур по культурным местам Европы. Они находились в Париже и утром следующего дня должны были ехать в Амстердам что бы от туда лететь домой в Америку. Однако вскоре произошли невероятные события которые внесли изменения не только в план поздки но и во всю жизнь Сторма в систему его ценностей, карьеру, семью.
 
1. НАЧАЛО: ПАРИЖ

 
 Париж, город света.
Неужели здесь, в сердце цивилизованного мира что то может пойти не так? Это был предпоследний день нашего двух недельного тура по культурным местам Европы. Cуббота началась с посещения дома и мастерской Ежена Делакруа. В студии где он работал, находились его палитра, мольберт, стул и письменный стол. Туда отправились только моя жена Беверли и я, всем остальным в группе хотелось поспать поскольку они очень устали от ежедневных тасканий по музеям и галереям с утра до ночи. В девять часов утра мы уже были в музее, и незадолго до одиннадцати мы вернулись в наш гостиничный номер, чтобы собрать нашу группу и успеть посетить Центр Современного Искусства Жоржа Помпиду. Это было одним из самых ярким мероприятий во всем нашем туре.
Вернувшись в гостиничный номер у меня вдруг возникло чувство тошноты которое постепенно увеличивалось. Несколько раз во время нашей поездки у меня уже случалось растройство желудка и я принимал нейтрализующую кислоту и таблетки аспирина которые всегда помогали. В этот раз я тоже принял две таблетки аспирина и запил их стоявшей открытой с прошлого вечера Кока Колой и продолжал говорить с одной из моих студентов Моникой, пытаясь игнорировать нарастаивающий дискомфорт в животе. Мы говорили о планах на день, я не успел закончить фразу как почувствовал такую резкую боль в животе что мне показалось что в меня выстрелили. Мои колени подкосились, и я рухнул на пол.
3
 
 
Я чувствовал жгучую боль в середине моего живота, я пытался сдержаться но не мог и закричал от боли. Произошло что то ужасное и я не знал что это было. Я был удивлен что не могу найти никакой раны на моем теле. Также не было никакого звука, я оглядел номер и не увидел места откуда пуля могла бы влететь в комнату. Я посмотрел в окно балкона. Утреннее солнце струились через закрытые стекла балконной двери и проходило через шторы. Я ожидал увидеть разбитое стекло или отверстие в занавеске окна в том месте, где прошла пуля, но ничего этого не было. Что же это было? Боль захлестывала меня, я начал тонуть в лаве агонии. Я отчаянно искал хоть какое то обьяснение того что со мной происходит. Я только что разговаривал с Моникой о предстоящем посещении музея, а через несколько секунд я уже извивался на полу, охваченный болью. Падая я рухнул сначала на край постели, затем скатился на пол и оказался в узком пространстве между стеной и кроватью. В ужасе, я забился в этот проход, где я лежал свернувшись колачиком. Замкнутый между кроватью и стеной, я пытался подавить наростающее чувство паники. Я осознавал что крики и стоны никак не помогали моему положению, так как моя жена не понимала что со мной происходит.
Я кричал моей жене, Беверли, чтобы она вызвала врача но она пребывала в шоке и стояла онемевшая. Я стал ругатся на нее когда видел что она ничего не делает. Она взяла себя в руки и позвонила администратору гостиницы и тот сказал что срочно вызовет врача. Я посмотрел на окна и дверь на балкон. Благодаря прозрачной чистой
4
 
 
белой шторе, свет заполнял маленький гостиничный номер, небо было ярко лазурным. Казалось что красота этого дня пыталась меня поддержать. Со мной случилось нечто ужасное, но я успокаивал себя тем что врач был уже в пути. Ведь это Париж, город света и любви, я буду в порядке. Боль тем временем становилась сильнее. Я пытался быть стоиким и терпеть, пытаясь бороться со сверлящим чувством ужаса.
Через десять минут, прибыл врач. Это был худощавый мужчина в возросте тридцати с лишним лет. Я мог только слабо сопротивляться, когда он взгромоздил меня на кровать. Он спросил меня что случилось, расстегивая на животе пуговицы моей рубашки и проверяя мой живот. Его зондирующего пальцы на моем животе только усугубляли боль. Мне было на столько больно, что я пытался с ним бороться. Он сказал, что у меня перфорация или разрыв двенадцатиперстной кишки. Я должен быть доставлен в больницу немедленно.
"Меня будут оперировать?" Спросил я.
"Да, незамедлительно", -сказал он. Он позвонил в скорую помощь, затем вколол мне небольшое колличество морфина. Постепенно агония начала утихать. Он пояснил что доза морфина была маленькой, но вполне достаточной чтобы меня довезли до больницы, а там мне сразу сделают операцию при которой мне возможно, прийдется вколоть другую анастезию которая не должна смешиваться с морфином.
Боль утихла и я смог думать более четко. Оказаться в больнице было бы очень не вовремя. Завтра я, моя жена и студенты должны ехать в Амстердам на обратный рейс в Америку. Ничего, все будет хорошо, успокаивал себя я. Я был уверен что все как то разрешится. Я довольно хорошо справляться с непредвиденными ситуациями. Два молодых человека зашли в номер, это были санитары скорой помощи, они оказалась весьма приятными и вежливыми. Они подняли меня с постели и поддерживая меня с обоих сторон, понесли вес моего тела на своих плечах. Мы прошли по корридору и зашли в крошечный лифт гостиницы.
5

 
Лифт был на столько маленький что нам втроем едва хватило в нем места. Лифт остановился на втором этаже, дальше вниз он не шел. От туда нужно было спускаться по длинной винтовой лестнице. Один из медиков уже смог найти инвалидную коляску в столовой отеля и меня сидевшего на коляске начали сносить вниз по лестнице. Им приходилось очень стараться что бы держать коляску в равновесии. Когда мы спускались меня сильно раскачивало из стороны в сторону . Я все время я повторял: 'Пожалуйста, не уроните меня". Когда мы были уже на тратуаре они переложили меня на тележку, а затем втолкнули меня в маленькую машину скорой помощи. Я испугался что мы уедем без моей жены но к моему облегчению увидел что Беверли уже садилась на переднее сиденье рядом с водителем. Машина скорой помощи быстро неслись по улицам Парижа расчищая путь через насыщенное движение характерными звуками сирены. Почему то это напомнило мне сцены из кинофильмов о Второй мировой войне. Звуки сирены, скорбный плач, перегруженные улицы Парижа.
После удивительной поездки, на высокой скорости, на маленькой машине скорой помощи опасно входившей в повороты, мы прибыли в отделение неотложной помощи в крупную государственную больницу Парижа. Меня сразу же встретили два врача, это были молодые женщины которые начали тщательное обследование. Одна из врачей была очень похожа на молодую Жанну Моро. Другая худенькая и бледная с печальными глазами. Они проводили на столько тщательное обследование что мне иногда мне становилось довольно неловко. После просмотра рентгеновских снимков, они сказали, что у меня было большое отверстие в моей двенадцатиперстной кишке. Причина была не известна, возможно язва, а может быть какой то посторонний объект, например как кусочек стекла. Мне немедлительно должна быть сделана операция, иначе я умру в течении нескольких часов. Я спросил, можно ли сделать это в Америке, мне сказали что это исключено, я не переживу такого длительного путешествия.
6
 
 
 Они заверили меня, что бы я не боялся, что это лучший и самый большой госпиталь в Париже. Они говорили довольно убедительно, как о серьезности моего положения, так и о необходимости операции. Им нужно было зачем то просунуть трубку в мой живот, однако они забыли мне этом сказать. Подошел здоровый мужчина запрокинул мне голову и начал засовывать в нос какую то прозрачную трубку, какие используют в аквариумах. Она уперлась мне в заднюю стенку горла, что вызвало рвотную реакцию. Чем больше он толкал тем больше я затыкал нос, тем труднее шла трубка. Через слезы в моих глазах, я видел врача, худенькую, с печальными, полными сострадания глазами, она показывала жестами что бы я глотал. Мне было тяжело глатать, но я старался как только мог и на конец трубка проскользнула в горло.
Несмотря на то что морфин избавлял меня от сильной агонии я все еще мог чувствовать боль но это было довольно терпимо. Я даже пытался смеяться и делал неуместные попытки шутить. На самом деле мне было страшно но я говорил моей дорогой Беверли что все будет хорошо. Врачи говорили о том что мне надо будет находиться в больнице три или четыре недели затем пару месяцев на восстановление дома.
После проведения экспертизы в отделении скорой помощи, меня на тележке повезли пару кварталов в здание больницы, где должна была быть выполнена операция. Каждый раз, когда колеса попадало в выбоину в тратуаре это отзывалось выстрелом боли в моем животе, но я утешался красотой окрестностей.
Стоял полдень, светило солнце. Это был первый день Июня в прекрасном городе Париже, ничего плохого произойти не могло.
Мы поднялись на лифте в двухместную палату на верхнем этаже где я должен был дожидаться операции. Моим соседом по палате был красивый пожилой джентльмен по имени Монсье Флорин. Он говорил по Английски.
7
 
На вид ему было около шестидесяти и его посещала жена. Ее отец был американцем который приехал во Францию солдатом во время первой мировой войны и остался во Франции. У нее был был превосходный Английский. Она сразу же попытался успокоить меня и мою испуганную жену. Мадам и месье Флорин были чрезвычайно красивыми людьми, и добры к нам, испуганным иностранцам.
Было около полудня, и после шквала событий, все казалось остоновилось. На кровати куда меня положили не было подушки, и Беверли скатала простыни что бы поддержать мою голову. Это было начало ожидания операции, боль стала постепенно усиливаться, режущими, пульсирующая ударами она распространялась по моему торсу. Они были такими резкими что у меня захватывало дыхание. Врачи сказали мне лежать неподвижно на сколько это возможно, чтобы не вызывать утечку соляной кислоты и других желудочных соков, которые переваривали мои внутренности.
В то время, я не знал, что по выходным дням французские больницы недоукомплектованы врачами. Большинство из них не работало и отдыхало за городом, либо на побережье Франции. Только в последствии я узнал что в тот день на дежурстве был только один хирург во всем больничном комплексе! Только он мог оперировать и только он мог назначать какие либо медикаменты включая обезбаливащее. Но в тот день я не видел хирурга вобще. Медсестры во Франции не имеют полномочий давать больным какие либо лекарства, они были бессильны что-либо сделать в моем случае. Время казалось тянулось бесконечно. В отделение неотложной помощи мне вставили в нос большие резиновые трубки  до самого живота для всасывания пищеварительной кислоты. Мне было очень трудно говорить, во рту у меня пересохло и чувствовался сильный привкус резины. При этом мне запретили что либо пить что бы жидкость не способствовала распространению кислоты по моему телу.
8

 
Однако и без этого боль в животе усиливалась и мучение медленно распростронялось в грудь и вниз к тазу. Лежание свернувшись колачиком казалось единственное что препятствовало огню проникать в конечности. От этой боли слезы бежали по моим щекам. Единственный звук который я мог издать это редкий низкий животный стон. Всякий раз, когда я попытался говорить это напрягало мышцы живота и увеличивало боль. Лучше всего было лежать обсолютно неподвижно и пытаться дышать очень тихо и медленно, насколько это возможно. Минуты тянулись часами. Врач не приходил. Всякий раз, когда медсестра входила в комнату я умолял ее вколоть мне морфин. Они не могли ничего сделать. Видя что они игнорируют мои мольбы, я попросил Месье Флорина попросить за меня. Я говорил медсестрам, что я умераю и Монсье Флорин говорил им то же самое. В середине дня, медсестра сказала, что она попробует узнать освободился ли доктор. Мне сделали инъекцию, какого то лекарства для желудка, но оно не имело никакого действия. Каждый раз когда Беверли или я просил медсестру об операции, они говорили, что операция будет сделана в течение часа. В начале второй половины дня, действие морфина который мне вкололи в отеле полностью закончилось. Обжигающая боль росла все больше, мне казалось что мой желудок наполнен горящими углями. Горячие вспышки боли выстреливали в мои руки и ноги. Я постоянно повторял по Французски, что я умерал и умолял о морфине снова и снова, каждый раз когда медсестра изредко появлялась.
Мне казалось что из-за боли которую я испытывал я должен быть потерять сознание. Ничего в моей жизни не предвещало такой интенсивной агонии. Почему я продолжал чувствовать все это почему не терял сознание? Что я сделал чтобы заслужить все это? Из за наших постоянных вопросов и мольб медсестра становилась все более нетерпелива.
9
 
 
Они сказали что если Беверли не прекратит свои требования, то они будут вынужденны выпроводить ее. Моя бедная прекрасная жена не могла ничего для меня сделать и попросить кого то тоже не могла. Она осознавала что теряет меня буквально на глазах, и не было ничего, что бы она могла сделать, несмотря на все ее старания.
Оглядываясь назад, я конечно понимаю, что этот страшный недостаток внимания со стороны мед персонала произошел не из злого умысла, а по вине бюрократической препона /несовершенности, нерасторопности и безразличия. 
Я также понимаю, что, поскольку я все таки старался терпеть и не демонстрировал насколько сильную агонию я испытывал, сотрудники игнорировали меня как не серьезно больного. Возможно я сам создавал эту ситуацию. Вся моя жизнь была одним самодостаточным стоицизмом. Ничего другого я не представлял поскольку это было частью меня. Я думал, что мне не нужна ничья помощь, я мог преодолеть все. Я мог бы пройти и через это, думал я.
В сильнейшей боли, секунды казались минутами и минуты казались часами. Минута за минутой, секунда за секундой, прошел час. В восемь часов вечера боль стала совершенно невыносимой. А я был все в той же постели, в той же позе, в той же комнате с двенадцати часов дня еще даже не видя врача. Боль не просто приходила и уходила волнами как раньше, а была постоянной, все хуже и хуже. Соляная кислота вытекающая из моего желудка распространилась на всю брюшную полость и в буквальном смысле ела меня изнутри. Жгучее мучение набирало силу, а я становился все слабее. Дышать было уже почти невозможно. Я пытался сосредоточить всю энергию на попытках дышать и оставаться в живых. Я знал, что как только у меня закончится силы дышать я сразу перестану жить. Я был так
10
 
 
ослаблен от этого испытания, что у меня практически не осталось сил. Я постоянно думал, что это все не должно было закончится вот так. Я угасал в одной из парижских больниц, и казалось они были к этому равнодушны. Как это может быть? Почему они не позаботятся обо мне? Что произойдет с моей женой, моими двумя детьми, моими картинами, домом, садом со всем о чем я так заботился и дорожил? Мне было тридцать восемь лет, и только начинал становиться известным как художником. Неужели все мои дела и страдания пришли вот к этому? Я стал на столько изнеможденным что с трудом мог поднять голову и говорить. Беверли выглядела изнеможденной, и эмоционально полностью исчерпанной. Мне не хотелось говорить ей что я знал, что конец был рядом. Я сказал ей, что я не мог больше держаться и у меня заканчиваются силы дышать. За окном пустой больничной полаты стало уже очень темно. Позже американские врачи, говорили мне, что с момента разрыва средняя продолжительность жизни пациента где то около пяти часов, так же как и в случае разрыва аппендецита. Около девяти часов вечера, одна из медсестр вошла в полату и сказала, что врач уже уехал домой, и я смогу быть прооперирован теперь только утром. Это был конец, я твердо знал, что не доживу до утра. Десять часов уже прошло с момента разрыва в моем желудке. Я боролся за жизнь долго и тяжело но у меня больше не осталось никаких сил. Было больше невозможно находить в себе силы дышать. Я знал, что сейчас умру. Я знал, что смерть является единственным убежищем из этой боли. Смерть вдруг стала для меня самой простой вещью в мире, все что мне надо было сделать, это перестать бороться за каждый вдох и выдох. Я повернулся к Беверли которая плакала уже несколько часов, я никогда не видел ее столь удрученной.
11
 
Борясь с накатывающимися слезами, я сказал ей, что я ее очень сильно люблю. Я сказал ей, что все кончено. Мы попрощались, мне не хватило смелости и сил сказать ей больше. Она встала со стула рядом с кроватью и обняла меня. Она поцеловала меня и сказала мне, что она любила меня, и она будет всегда любить меня, после этого она сказала,- "прощай". Она снова села на стул и стала рыдать на врзыд, из самой глубины ее сердца. Сказав себе: "Пусть все это закончится", я закрыл глаза. Последнее что я видел, были трясущиеся плечи и руки Беверли закрывающие глаза, и я ушел в забвение. Я знал что, то, что будет дальше будет концом любого рода сознания или существования. Я знал, что это конец. У меня даже не было и мысли о какого-либо рода бытия после смерти, потому что я не верил в такого рода вещи. Я знал наверняка, что не существовало таких вещей как жизнь после смерти. Только ограниченные и неуверенные в себе люди могли верить в такого рода вещи. Я не верил ни в Бога, ни в небо, ни в ад, ни в какие либо другие сказки. Я начал терять сознание и поплыл в темноту, начал растворяться в небытье.
12
 
 
 
2. СПУСК
 
 

Вдруг я почувствовал что я стою на своих ногах. Я открыл глаза, чтобы посмотреть, почему я стоял. Я был между двух больничных коек в моей больничной полате. Это было удивительно, не постяжимо и не возможно. Почему я жив? Это не вероятно, почему все продолжает для меня существовать? Я собирался в забвение, я хотел уйти, вырваться из всеохватывающей боли.
Может это какой-то сон? Я начал думать про себя, "это сон, это сон". Но я знал, что это не так. Я чувствовал себя более чувствующим, более осозновающим, и более живым, чем я когда либо за всю мою жизнь. Все мои чувства и восприяние были обострены. Все вокруг и во мне было живым. Плитки линолеума на полу, были гладкие и холодные, мои босые, влажные ноги прилипали к их поверхности. Яркий свет в комнате освещал все с кристальной прозрачностью. Сочетание запахов мочи, пота, отбеливателя для белья, краски и эмали вдруг резко ударили мне в нос. Я слышал звуки моего дыхания и бежащей по моим венам крови гудели в моих ушах. Поверхность моей кожи ощущала сопрекосновение с потоками воздуха. Во рту было сухо. Как странно чувствовать все чувства так резко и четко, как будто я только что родился. Мысли потоком неслись у меня в разуме. Это не сон, я более живой, чем я когда-либо. Это слишком реально. Я попробовал сжать мои кулаки и был поражен, как много я чувствовал в своих руках всего лишь сжимая кулак. Я мог
13
 
 
чувствовать кости в моих руках, напряжение мышц и соприкосновение кожи. Я коснулся руками моего тела в нескольких местах, все было целым и живым. Моя голова, плечи, руки, живот, бедра, все было целым и на месте. Я щепнул себя и почувствовал боль. Я знал о проблеме в своем желудке, но это не было столь серьезным, как раньше. Это скорее была память о боли чем сама боль. Я осознавал ситуацию и знал необходимость проведения операции как можно скорее. Во всех отношениях, я был более живой, чем я когда-либо в моей жизни. Я посмотрел на моего соседа по полате, Монсье Флорин, его глаза были наполовину закрыты. Я повернулся и посмотрел на Беверли, сидящую на стуле рядом с моей кроватью. Она силела неподвижно, глядя вниз. Она выглядела физически и эмоционально истощенной. Я позвал ее, она не окликнулась и продолжала сидеть совершенно неподвижно. Я продолжал звать ее но вдруг мое внимание было привлечено предмето лежащим на моей кровати под простыней, имевшее форму человеческого тела. Когда я наклонился посмотреть на лицо лежащего на кровати меня охватил ужас, лицо было похоже на мое собственное. Нет, это не могло быть моим телом, потому что я стоял возле него, и смотрел на него. Я посмотрел на руки, торс, ноги и ступни накрытые простыней. Лицо было сильно похоже на мое, но он выглядел для меня так отчужденно и безсмысленно, как шелуха, пустым и безжизненным. Я стоял рядом с кроватью, и продолжал рассматривать. Все, чем я когда либо был, мое сознание, мое тело, стояло рядом с кроватью. Нет, в постели лежал не я, это была какая то вещь, которая не имела для меня значения, все равно что кусок мяса на полке в магазине.
14
 
 
Невозможность всей этой ситуации полностью меня запутала. Это какое то безумие, я сошел с ума. Каким-то образом, я раздвоился на две части. У меня должно быть шизофрения, это какой то бред. Мои чувства никогда не были на столько остры. Я отчаянно хотел поговорить с Беверли, я начал кричать, чтобы она что-то сказала, но она оставалась застывшей сидя на стуле по другую сторону постели от меня. Я кричал ей, но она меня просто игнорировали. Независимо от того, насколько я громко кричал и и ругался, небыло никакой реакции. Она даже глазом не моргнула. Она апатично смотрела на стул на котором сидела. Может она не могла слышать крики? Я обернулся к Месье Флорин который лежал в постели позади меня. Я наклонился над ним и стал кричать практически ему в лицо, "Почему вы игнорируете меня?" Он посмотрел прямо через меня, как будто меня вобще не было! Не может быть! Я же видел капли слюны которые вылетали у меня изо рта и удорялись о его лицо когда я кричал на него. Тем не менее он смотрел прямо через меня, как если бы я был невидимым. Все не так как должно быть. Я стал еще больше расстроен, гнев, страх и растерянность переполняли меня.
Полата была ярко освещена. Все было живым и ясным. Все детали были очень резкими и отчетливыми. Каждый нюанс в линолеуме пола, каждая выпуклость в краске на стальной кровати казалось были увеличены. Я никогда не рассматривал мир в такой ясности и точности. Все было в таком исключительном фокусе, что было просто подавляющим. Мое чувство вкуса и осязания и температуры взрывались. Вкус во рту был отвратительный потому, что он был настолько сильным. "Что со мной происходит? Все это абсолютно реально! Но как это может быть?" Может быть, подумал я, они сделали восковую фигуру меня в то время когда я был без сознания? Вероятно пока я был без сознания они сняли быстросохнущий гипсовый слепок с моего лица,
15
 
 
наложили на манекен и поместили в мою постель. Но зачем? Может это какой то тест что бы посмотреть на то как я отреагирую? Нет, это не имеет никакого смысла. Как еще это могло произойти?
В далеке, вне палаты я слышал зовущий меня голос "Ховард, Ховард" меня звали. Это были приятные голоса, мужчин и женщин, молодых и старых, они говорили на очень хорошем Английском. Никто из персонала больницы не общался по Английски так свободно, для них даже было сложно произнести имя "Ховард". Я безнадежно запутался, Беверли и Месье Флорин по всей видимости, не слышали их как и меня. Я спросил кто они и что они хотят. "Выходи сюда", говорили они: "Давай, поторопись. Мы ждем тебя уже очень долго". "Я не могу", сказал я: "Я болен. Со мной что то случилось. Мне нужна операция. Я очень болен!" "Мы можем тебе помочь" сказали они: "Если ты быстро выйдеш сюда и пойдешь с нами. Ты не хочешь выздоровления? Тебе что не нужна помощь? Я был в неизвестной больнице, в чужой стране, сильно больной, в очень и очень странной ситуации, и я боялся этих людей зовущих меня. К тому же их раздражали мои вопросы, которые я задавал что бы попытаться выяснить, кто они. Почему они хотят что бы я сам шел на операцию? Почему не могут отвести меня на кушетке? Что за странные вещи здесь происходят.
Когда я подошел ближе к двери, коридор выгладел странно, у меня было ощущение, что если я покину комнату, то возможно, вернуться обратно будет нельзя. Но здесь я не мог общаться ни со своей женой, ни с соседом по полате. Голоса продолжали говорить, что "Мы  не можем помочь вам, если ты не выйдеш сюда". После еще нескольких моих неотвеченных вопросов я предположил, что они здесь что бы забрать меня на операцию. А кем бы еще они могли быть?Я решил последовать за ними
16
 
 
вместо того что бы оставаться в комнате, где меня не замечают. В конце концов, мне нужна операция. Полный тревоги, я сделал шаг из палаты и оказался в коридоре, довольно светлом, но весьма туманным, как телевизор с очень плохим приемом сигнала. Все было размыто, я не различал деталей. Как будто самолет пролетающий через густые облака. Люди были на растоянии от меня и я не мог четко их видеть. Но я могу сказать, что они были мужского и женского пола, высокие и низкие, старые и помоложе. Их одежда была серая, и тускло- бледная. Я пытался подойти поближе и разглядеть их, но они быстро отходили от меня и скрывались в тумане. Таким образом мне приходилось идти дальше и дальше в густой туман. Самое близкое на сколько я мог к ним подойти было около трех метров. У меня было очень много вопросов. Кто они? Что они хотят? Куда они меня ведут? Что было с моей женой, почему она меня не слышала или не хотела со мной говорить? Как все это вобще может происходить? Они ни на что не отвечали. Единственным ответом было требование что бы я спешил, и следовал им. Они постоянно говорили мне что мои проблеммы были мелкими и незначительными. Я был эмоционально потрясен, я следовал за ними, переберая босыми ногами. В памяти все еще была свежа боль в моем животе. Я чувствовал себя более чем живым, у меня сильно выделялся пот, я был полностью запутан и находился в замешетельстве, но я не обсолютно не был уставшим. Я знал что у меня была рана в моей брюшной области, которая должна была быть срочно прооперирована должным образом и эти люди представлялись мне моей единственной надеждой.
Каждый раз, когда я колебался и останавливался, они требовали, чтобы я шел дальше и не отставал от них. Они продолжали мне обещать, что если я буду идти за ними, то моим неприятности скоро закончатся. Мы шли и шли и шли. На все мои могочисленные вопросы я получал отказ. Они все время говорили о том что надо спешить что бы добраться туда, куда мы шли. Во время пути я попыталась подсчитать, сколько их было
17
 
 
или выяснить хоть что нибудь о них и их личностях, но я не мог. По мере того как мы продвигались, туман стоновился все гуще и также становилось все темнее и темнее. Они двигались вокруг меня, их колличество как мне казалось, постепенно увеличивается. Я был полностью запутан, я не имел ни малейшего понятия где мы и куда идем.
Я знал что мы прошли уже много километровно иногда посмотрев назад у меня была странная возможность видеть больничную палату через дверной проем. Дверной проем становился все меньше и меньше, но я все еще видел тело неподвижно лежащее на моей койке. Беверли сидела рядом, точно также как она сидела в тот момент когда все эти необьяснимые события только начали происходить. Это было в нескольких километрах от меня но даже на таком расстоянии я все еще мог видеть.
Все время пока мы шли, я пытался получить какие либо подсказки которые бы помогли понять, куда мы шли по тому на что мы ступали. Там не было каких либо стен.  На полу или земле не бело никаких особенностей. Не было ни наклона ни какого либо изменения в текстуре. Он чуствовался так как гладкий, немного сырой, прохладный пол.
Как корридор больницы может быть таким долгим? Каким образом можно было бы идти по одной и той же плоскости вечно? Когда же мы начнем подъем или спуск? Хотя временами у меня было странное ощущение, что мы возможно, немного спускаемся. Я также не мог разобраться сколько времени прошло. Там было глубокое чувство отсутствия времени. Это было странно потому что, как учитель, я всегда мог знать, сколько времени я проговорил. Я знаю, что, мы шли уже очень долгое время. Я продолжал спрашивать когда мы наконец туда доберемся. "Я болен, говорил я: " Я не могу идти так долго". Они становились все более злыми и саркастичными. "Если бы ты не стонал мы бы уже там были". Они говорили. "давай, шевелись, быстрее!" Чем более я задавал вопросов и более подозрительным я становился,
18
 
 
 
тем более враждебными и авторитарными они становились. Они шепчась говорили о моей задней части которая не была полностью закрыта моей больничной одеждой, и о том, каким жалким я был. Я знал, что они говорят обо мне, но когда я попытались выяснить что именно они говорят, тогда они говорили друг другу, "Тссс, он тебя слышит, он тебя слышит. Они по всей видимости не могли читать мои мысли и не знали о чем я думал, и тоже не знал, о чем думали они. Но, что становилось все более очевидным это было то, что они попросту меня обманывают. Чем дольше я оставался с ними, тем труднее казалась попытка побега.
В больничную палате, вечность обратно, я надеялся умереть и прекратить жизненные мучения. Теперь я был вынужден следовать толпе бесчувственных людей, исчезающим в темноте в неизвестном направлении. Они начали кричать и оскорблять меня, требуя, чтобы я спешил. Чем более жалким Я был, тем более удовлетворения они получали из моей бедственной ситуации. Чувство страха расло внутри меня. Это все было слишком реальным. В некотором роде я чувствовал все более остро чем когда либо. Все, что происходило было невозможным, но оно происходило. Я хотел бы что бы это все было сном или галлюцинацией но оно было реальным. Все, что я испытывал в жизни до этого было сном по сравнению с тем, как я ощущал реальность сейчас, посредством моих чувств. Я был испуган, вымотан и мне было холодно, и я не знал где нахожусь. Было ясно, что обещание помочь мне было просто уловкой, чтобы обманным путем заставить меня следовать им.
Я не хотел идти дальше, но на какие-либо колебания с моей стороны сразу сыпались ругательства и оскорбления. Они говорили мне, "мы уже почти пришли, заткнись и сделай еще несколько шагов". Несколько голосов сделали попытку говорить добрым, примирительным тоном, это позабавило остальных.
19 
 
 
У них было воинственное, взвинченное настроение. Я долгое время шел опустив глаза и смотря себе под ноги, когда же я посмотрел вокруг то с ужасом обнаружил что мы находимся в полной темноте. Безвыходность моего положения переполняла меня. Я сказал что дальше не пойду, чтобы они оставили меня в покое, и что они врали мне все это время. Я мог чувствовать их дыхание на себе когда они кричали и сыпали оскорбления. Потом они стали толкать меня я начал сопротивляться. Начался дикий шквал из насмешек, криков, и ударов. Я дрался, как дикий зверь. Я ударял и пинал их, они били и разрывали меня. Все это время было видно, что они делают это с большим удовольствием. Я не мог ничего видеть в в темноте, но я чувствовал, что их там были уже десятки или сотни вокруг меня. Мои попытки бороться лишь провоцировали еще больше веселья. Когда я продолжал защищать себя, я знал, что они не торопились покончить со мной. Они играли со мной так же, как кошка играет с мышкой. Каждое новое нападение вызывало гул смеха.
Они начали отрывать куски моей плоти. К моему ужасу, я понял, что меня разорвут и сьедят заживо, медленно, постепенно, с тем чтобы их развлечения продолжались так долко как это возможно. Хотя в этой полной темноте я не мог ничего видеть, и каждый звук каждое физическое ощущение, чувствовалось с ужасной интенсивностью. Эти существа были однажды людьми. Я могу описать их как возможно самый худший человек которого можно придумать, лишенный какого либо сострадания. Некоторые из них как казалось, могли говорить другим что делать, но у меня не было чувства какой либо организации в их действиях.
20
 
 

Они не были под контролем или руководством кого-либо. Они были просто толпой существ характеризуемые необузданной жестокостью. В темноте я чувствовал физический контакт с ними когда они кишили вокуг меня. Их тела были обсолютно такими же как у людей, за исклющением двух вещей, у них были длинные, острые ногти, и их зубы были длиннее чем обычно. До этого люди меня никогда не кусали. В ходе нашей борьбы, они не чувствовали боли. Выглядело так что помимо отсутствия чувств, они не обладали какими либо способностями. В начале нашего похода я видел их одетыми. Но тут темноте я не чувствовал на них никакой одежды. Уровень шума, был мучительным. Бесчисленное множество людей смеялись, кричали, и глумились. В середине этого бедлама, был объект их желания коим был я. Мои мучения заводили их еще больше. Чем больше я боролся, тем больше это приводило в экстаз.
В конце концов, я стал слишком сильно разодран и слишком сломанным что бы сопротивляться. Большинство из них перестали мучать меня, потому что это их больше не развлекало, но некоторые все еще грызли меня и высмеивали за то что я более не был для них забавным. Я был полностью разодран. Я лежал там в темноте, в этом жалком состоянии.
Я не описал всего, что произошло. Есть вещи, которые я не хочу вспоминать. На самом деле, многое из того, что произошло было просто слишком отвратительным  и волнующим что бы помнить. Многие годы я пытаюсь подавить воспоминания о том что произошло. Но каждый раз когда я эти события вслывали у меня в памяти, и я вспоминаю эти подробности, мне становятся мучительно больно.
21
 
 
 
Я лежал на земле, мои мучители кишили вокруг меня, в то время как из моей гдуди вырвался голос. Это звучало, как мой голос, но он не был мыслью моего разума. Не знаю что это было но я сам этого не произносил. И вот этот голос, который звучал, как мой и исходил из груди сказал: "Молись Богу". Помню, я подумал: "Зачем? Что за глупая идея. Это не поможет. Что за оправдание? Я не верю в Бога. Я лежу здесь, в этой тьме окруженной отвратительных существ. Этот совершенно безнадежно, и мне ничего не сможет помоч верю ли я в Бога или нет. Я не стану молися и точка".
Во второй раз, во мне проговорил голос: "Молись Богу". Я узнавал свой голос, но я не произносил этого. Как молится? Что говорить? Ни разу в моей взрослой жизни я не молился. Я не знал, как молиться. Я не знал какие слова говорить даже если бы я хотел молиться. Я не могу молиться!
Голос снова сказал: 'Молись Богу!" В этот раз он уже звучал более четко Я не был уверен, что нужно делать. Молитва, для меня как ребенка, было что то что делали взрослые. Это было причудой и чем то что необходимо было сделать именно так. Я пытался вспомнить какую то молитву из моего детского опыта в воскресной школе. Молитва для меня было чем то что заучивали на изусть. Но это было так давно,  что я мог помнить? Пробуя, я пробубнил несколько слов которые были смесью двадцать третьего псалма, песни «усыпанный звездами флаг», молитвы Отче наш, «Клятвы верности», песни
23 
 
 
«Бог благослови Америку», и другие церковные фразы которые пришли на ум. Звучало это приблизительно так:
"Если я пойду и долиной смертной тени, не убоюсь зла потому что Ты со мною. Величие пурпурных гор. Глаза мои видели славу возвращения Господа. Избавь нас от лукавого. Мы одна нация перед Богом. Бог благослови Америку." К моему изумлению, эти жестокие, безжалостные существа, которые разрывали меня на клочья были возбуждены и бушевали от моей смешанной молитвы. Как будто если бы я обливал их кипящим маслом. Они кричали на меня, «Бога не существует! Кому ты это говоришь? Никто тебя не слышит! Сейчас мы точно тебя прикончим". Они говорили на самом непристойном языке, хуже чем любое богохульство сказаное на земле. Но в то же время они отступали.  Я слышал их голоса в кромешной тьма, они становились все более отдаленными. Я понял, что говоря вещи о Боге, фактически отгоняло их прочь. Я стал говорить более решительно: «Если я пойду и долиной смертной тени, Бог вам воздаст. Оставьте меня в покое, Господь мой пастырь, и одна нация перед Богом, и ... " Отступая, они стали становились все более неистовыми, они ругались и кричали против Бога. Они кричали что мои молитвы были бесполезны, и что я был трусом, ни чем.
Со временем, они отступили назад в далекий мрак и я уже не мог их слышать. Я знал, что они были далеко, но могли вернуться. Я был один, полностью разбит, но живым в этом ужастно страшном месте. Я не знаю, где я был. Когда я шел с этими людьми, я сначала думал, что мы были в какой то туманной части больницы.
24
 
Со временем я понял, что мы шли в какое то другое место. Теперь я не имел ни малейшего представления где я нахожусь. Я даже не знал нахожусь ли я на Земле. Как это могло быть на Земле? Где хоть малейший признак того где я и куда мне двигаться? Я был полностью дезориентирован, даже если бы я мог ползти я бы не знал куда. Та агония которую я пережил за день в больнице было ничто по сравнению с тем что я чувствовал сейчас. Все-охватывающая физическая боль была вторичной к той эмоциональной боли которую я испытывал. Их психологическое жестокое обращение со мной было невыносимым.
Я был одинок в той темноте где время было вечно, ему небыло измерения. Я начал думать о том, что я делал. Всю жизнь я думал что тяжелая работа это единственное что имело вес и значение. Вся моя жизнь была построением памятника моему игоизму. Моя семья, мои скульптуры, мои картины, мой дом, мой сад, та небольшая слава которую я имел, моя иллюзия власти, все это было добавлением к моему эгоизму. Все это казалось мне грандиозным, я сам построил все это. Всех этих вещей больше небыло и что же теперь? Все эти вещи, ради которых я жил были для меня потеряны, и обсолютно ничего для меня не значили.
На протяжении моей жизни у меня накапливалось внутри много гнева. Гнев против моего отца. Гнев по поводу несправедливости в мире. Гнев по поводу тех вещей которые я не мог контролировать. Когда я был в гневе я выходил их себя. Я опасался моего гнева, когда это случалось, я так бушевал что в порыве гнева ломал вещи. Я знал, что когда нибудь возможно, это причинит куму-нибудь вред потому что в моих приступах свирепства у меня мгновенно появлялось желание сделать это. Мне было страшно потерять контроль над моей яростью.
Всю мою взрослую жизнь я был силен и уверен в том что я могу позаботиться о себе. Сейчас я был червем выкинутой во тьму внешнюю  не было ни силы, ни власти, ни моей внутренней ярости которая бы могла защитить меня. Я был полностью беззащитен.
25
 

В потоке моей жизни были примеси тревоги, страха, ужаса, с которыми я постоянно боролся пытаясь подавить. Если бы я стал знаменитым я бы мог победить бессилие и смерть. Но я не стал знаменитым, и когда бы умер то вся моя жизнь была бы бессмысленной. Поэтому я не жил в настоящем. Я всегда стремится к недостижимой вечной славе, как к защите от забвения. Но эта пропость отчаяния в котороя я сейчас находился не давала мне ни славы, ни забвения. Я был всегда замкнут на себе и это было страшно. У меня не было времени на многих из друзей. Я был слишком занят. Собственно, я обнаружил, что большинство людей были просто утомительной неприятностью. Я делал все что я мог что бы избежать общения. Я не принадлежал ни к какому-либо клубу или организации. Несмотря на самовлюбленный внешний вид, я себе не нравился и другие люди мне тоже не нравились. Как иронично было в конечном итоге оказаться в какой то сточной трубе вселенной с людьми, которые питаются болью других! У меня было мало подлинного сострадания к другим. Меня осенило, что я не отличался от этих жалких существ, которые терзали меня. Поскольку они не могли по настоящему любить, они были выброшены во тьму внешнюю где их единственным желанием было выплескивание их внутренних мучений на других. Лишенные любви, надежды и веры, они страсно нуждались в близких отношениях но это только добавляет мучений. Любое упоминание о Боге, которого они отвергли, разъяряло их. Эти деградированные люди возможно были успешными в мире, но они упустили самое главное из всех вещей, а теперь пожинали то, что они сеяли.
Вся моя жизнь казалось безсмысленной. Если вы родились в мир где один ест другого, то вам, возможно, лучше являться победителем а не быть проигравшим. Все люди, которых я знал, жили для себя.
26
 
Вместо того чтобы получать обьедки, я хотел заполучить лучшее. Ну и что из того что я был амбициозным? Те, кто не были прагматичным и реалистичными к жизни как казались мне лунатиками. Я будучи художником был способен получить то, что я хотел. Художники преобретали  вечную славу. Их работы показывались в мраморных храмах, и поклонялись им на протяжении тысяч лет. Я хотел быть известным на сотни и тысячи лет, что бы люди читали обо мне книги и говорили: "Ховард Сторм, великий Художник." Люди, которые были религиозными обманывали сами себя. Я смотрел на них с презрением. Я думал, они верят в сказки, поскольку не могут справиться с суровой реальностью жизни. Они купились на фантазии и пустые обещания, чтобы оправдать свою бездарность. Если это позволяет им чувствовать себя лучше, пусть они в этом прибывают. Я же был типичным отпрыском своей культуры. Я не имел ни веры, ни надежды, и не на кого не полагался, суровый принцип естественного отбора.
Мои коллеги в университете (те с которые я был связан) думали о жизни так же как и я. Я был в кругу своих. Человек является мерой измерения всего. Мы знали, что было реальным и что не было. Во всяком случае если у студентов и коллег и были другие идеи, то я о них не слышал. Они были саркастичны когда встречали того кто думаел иначе. Я полностью руководил своей жизнью, я считал что необходимо быть законопослушным и во что бы то ни стало избегать криминала и последующего тюремного заключения. Я не грабил банки и ни кого не убивал. Я соблюдал закон и общепринятые нормы поведения. Неужели этого было не достаточно для хорошей жизни? Моей религией был жесткий индивидуализм который передался мне от отца, от моего школьного образования и от Американской культуры. Зачем мне нужно было считаться с какой либо высшей силой? Неужели был кто то кто ставил на первое место не свои нужды а чужие?
27
 
Мы должны всегда быть на чеку и прикрывать спину. Каждый за себя, выигрывает во всей этой гонке тот, кто умирает с большим колличеством богатства. Сострадание это удел слабых, если вы не позаботитесь о себе сами ни кто за вас этого не сделает. Мне лишь хотелось быть самым крупным и сильным хищником лесу. Неужели этого было не достаточно для хорошей жизни?
Я обсолютно не верил в жизнь после смерти. Смерть это как выключение рубильника, это является концом существования человека, за ним ничего, небытие, темнота. Вот теперь я был в темноте, после земной жизни, и это было адом.
Я знал, что это полный конец моего существования в мире, но он был более ужасным чем я мог себе представить. Лучше бы я просто умер в больнице, чем жить в этой мусорной яме. Я чувствовал, как спичка, пламя которой потухло и осталась только зола. Во мне оставалось мало сил сопротивляться превращению в  существо скрежащее зубами во тьме. Я был недалек от превращения в одного из моих собственных мучителей навсегда.
28
 
 

Лежа там, разодранный, внутри и снаружи, я знал, что был потерян. Я никогда больше не увижу мир. Я остался один, чтобы стать существом тьмы. Тогда впервые в своей взрослой жизни я вдруг услышал очень старую песенку из детства. Я слышал свой собственный голос, но он звучал, так как будто я был маленьким мальчиком и пел одну и ту же строчку снова и снова. Ребенок, которым  я когда-то был пел, полный невинности, доверия и надежды. "Любит Иисус меня... " Звучали только эти слова и я помнил их. Мы пели их в воскресной школе когда я был ребенком. Где то там в этой все покрывающей темноте вдруг было что то хорошее.
Есть кто то, кто возможно любит меня. У меня небыло никого теологического интереса в том, что это означало. Было просто спонтанное воспоминание из моей воскресных школьных дней. Иисус любит меня. Иисус любит меня. Иисус любит меня.
Я отчаянно нуждался в ком то кто бы любил меня, кто-то кто знал что я жив. Луч надежды начал рассветать во мне, уверенность в том, что действительно было нечто большее. Впервые в моей взрослой жизни я захотел чтобы это было правдой, что бы Иисус любил меня. Я не знал, как выразить то, что я хотел, и в чем нуждался, но каждой последней каплей сил которые еще оставались во мне, я закричал

29
 

3. ВСТРЕЧА С ИИСУСОМ

 
 
«Иисус спаси меня!»  Я кричал это из самой глубины моего сердца, со всей силы что у меня еще оставалась, никогда в жизни я не не хотел ничего сильнее.
Далеко в темноте, я увидел точку света, как крошечную звезду на небе. Я был удивлен почему я не увидел ее раньше. Звезда быстро становилась все ярче и ярче. Сначала я подумал что это, возможно, какая то вещь а не личность. Это двигалось ко мне с угрожающей скоростью. Когда оно приближалось все ближе, я понял, что нахожусь на пути и могу быть поглащен этим сиянием.
Я не мог отвести глаз, свет был более интенсивным и более красивым, чем все что я когда-либо видел. Оно было ярче солнца, ярче, чем вспышка молнии. Скоро свет был на мне. Я знал, что, хотя оно было неописуемо ярким, это был не только свет. Это было живое существо, светящееся существо, около двух с половиной метров в высоту и окруженное овальным сияньем. Блистательный сила света проникла в мое тело. Агонию сменил экстаз. Осязаемые руки обхватили и подняли меня. Я медленно встал в присутствии света и разорванные части моего тела чудесным образом исцелялись на моих глазах. Все мои раны исчезли, будучи в свете я почувствовал себя целым и здоровым. Что более важно, это то, что отчаянье и боль были заменены любвью. Я был потерян и сейчас я найден, я был мертв и теперь я жив.
Этот любящий свет который обнял меня, знал меня абсолютно досканально. Он знаел меня лучше, чем я знал себя сам. Он был знание и мудрость. Я знал, что он знает обо мне все. Я был безоговорочно принят и любим. Он был Царем царей, Господь господствующих, Христос Иисус Спаситель. Иисус действительно любит меня, подумал я.
Я чувствовал любовь с такой силой, что с ним не могло сравниться ничего, из того что я когда либо чувствовал.
 30
 
 
Его любовь была сильнее чем вся человеческая любовь вместе. Его любовь полностью меня обьяла, и я понял что Он имел физическое тело. Он был неописуемо прекрасен: доброта, сила, знание и любовь. Он более любящий чем можно было представить или описать. Иисус и в правду любит меня. Эта личность ослепляющей славы любила меня с преобладающей силой. После всего того, что я пережил, то что обо мне знал, принимал и сильно любил, этот прекрасный Бог/человек Света превосходил все что я когда либо знал или мог себе представить.
Я позвал Иисуса, и Он пришел, чтобы спасти меня. Я плакал от радости, и слезы продолжали течь. Радость за радостью, волнами проходили через меня. Он держал меня и гладил, как мать своего ребенка, как отец своего долго потерянного блудного сына. Я плакал из за стыда моего неверия, я плакал из за радости и спасения. Я плакал, как ребенок и не мог остановиться. Он держал меня и погладил по спине. Мы стали подниматься вверх, сначало медленно, затем со с огромной скоростью, мы взмылись из этого темного и мерзкого ада. Мы довольно быстро перелетели огромное расстояние, возможно в несколько световых лет. Я пытался взять себя в руки, и немного успокоиться, поскольку мне было неловко от того что я так сильно ревел.   
Все мое лицо было мокрым от слез, из носа тоже текло, я пытался остановиться. Я повернулся и посмотрел в направлении движения. На большом расстоянии, далеко, далеко, я увидел огромную светлую облость, которая была похожа на галактику. В центре было невероятно яркое по силе свечение. Вокруг центра двигались
31
   

безчисленные миллионы световых сфер, они парили вокруг света входя и выходя из великой концентрации света в центре.
 Это сравнимо со сценой звоздного неба наблюдаемой ночью с вершины гор с таким большим колличеством звезд что они почти касаются друг с другом. Все эти "звезды" двигались относительно этого восхетительного светлого центра, по направлению к нему или от него. Когда мы преблизились, но все еще были на огромном расстоянии я был пронизан осязаемым сильными чувствами и мыслями любви. Двигаясь в направлении присутствия великого света, к Единому, к центру всего творения, у меня захватило дух. Это не возможно передать что произошло. В кранце, я знал, что Бог любит меня, что Бог любит сотворенное им, что Бог есть любовь. Это осознание любви полностью изменил мою жизнь изнутри,Что бы не случилось я всегда буду знать, что Бог любит меня. Я начал понимать мою раздвоенность (и причину появления тела в палате больницы) мне стало очень стыдно и страшно. Сколько раз в моей жизни я отрицал и издевался/посмеивался над реальностью. Сколько тысяч раз я использовал имя Бога необдуманно или в суе или как ругательство? Какое невероятное невежество использовать имя Бога как оскорбление. Какое издевательство над всем что свято. Мне было ужасно стыдно идти ближе. Прекрасное и невероятное по силе излучение благости и любви могло быть больше чем я мог вынести. В прийсутствии Святого, я чувствовал, себя мусором, грязными лохмотьями. Мой друг, переносящий меня, мой лучший друг, Иисус знал о моих колебании, страхе и стыде. Я подумал про себя: "Я нечисть, я грязь, мое место обратно в канализации. Они сделали ужасную ошибку. Мне здесь не место". Тут Он заговорил впервый раз, Он говорил прямо в мой разум, его голос был молодым. 'Мы не делаем ошибок, ты должен быть здесь"
32
   

Мы остановились. До Великого Верховного Существа на Небе было еще бесчисленное колличество световых лет. Я плакал от стыда, он утешил меня.
Затем Иисус по средством музыкальный тонов позвал несколько излучающих свет обьектов из великого центра. Несколько из них приблизились и окружили нас. Сияние вытекающее из них содержало изысканные цвета в диапазоне и интенсивности значительно превышающее все что я когда либо видел раньше.
Они состояли из многих цветов, которых я никогда не видел прежде. Это было подобно радужному, глубокому блеску алмаза. Наши слова, просто не могут выразить ту красоту. То как свет излучался из этих существ не было похожим на свет, который мы можем себе представить. На земле нам неприятно смотреть на очень яркий свет.
Но светящиеся существа были намного ярче, чем свет мощного прожектора, но я мог смотреть на них без чувства дискомфорта. Более того, их сияние проникало в меня, я чувствовал это внутри, и чувствовал свет проходящим через меня, от этого я чувствовал себя великолепно. Это было экстазом. Это были святые и ангелы.
Они знали все о чем я думал, они могли читать мои мысли. Я не знал могу ли я как то контролировать свои мысли. Когда они обращались ко мне, я слышал их индивидуальные голоса, в моем разуме. Я подумал: "А что, если я подумаю что-то, что я не хочу, чтобы вы знали?" и я подумал о слове "грудь". Они засмеялись и сказали мне, что они знают все о чем я когда либо думал, и  что я не смогу их ничем удивить. Чувство облегчения смешалось с чувством неловкости.
Их голоса звучали так четко что я мог различать их по отдельности. Каждый имел индивидуальные черты характера, они говорили прямо в мой разум и использовали нормальный, бытовой язык.
33   

 
Они мгновенно знали все о чем я думал и таким образом мы общались.
'Ты расстроен. Что мы можем сделать для тебя?"
"Я не должен здесь быть, это не мое место".
Это твое место,
Вы перемутали, я не гожусь для этого.
"Все правильно, так должно было случиться".
"Если хочеш мы можем принять человеческую форму, или любую другую форму если тебе так будет удобнее".
После всего что со мной случилось я меньше всего хотел видеть людей. Если бы они приняли образ людей им бы пришлось прекратить свое сияние. Это было бы оскорблением для их весхитительного вида.
'Нет, пожалуйста, ничего не меняйте. Вы красивее чем что-либо что я когда-либо видел".
Казалось они все знают и понимают меня, знают мои мысли и мое прошлое. Никто не мог знать меня более близко чем они. Это было как встреча большой семьи на Рождество, возможно вы не помните имена этих родственников, на ком они женаты или кем вам приходятся, но вы чувствуете связь, родство, знаете что вы одна семья. Я не знаю, были ли они моими родственниками или нет, но чувствовалось что они были мне очень близки, ближе, чем кто либо.
Мне вдруг стало стыдно когда я понял, что я был голым, и я закрылся руками. Это их немного развеселило, они сказали, что видели меня таким много раз, и мне нечего от них скрывать. Я попытался немного успокоится и расслабиться.
34 
 
 
Они спросили меня, хотел бы я увидеть свою жизнь. Не зная, чего ожидать, я согласился. Это была запись моей жизни но именно их записью, а не моими воспоминаниями о прошлом. Мы наблюдали и переживали эпизоды из моей жизни со стороны. Сцены которые они мне показывали были зачастую мной давно забыты. Они показали мне воздействие моих поступков на жизни людей окружавших меня, до этого я не знал этих воздействий и не догадывался о них. Они давали мне знать о мыслях и чувствах людей, с которыми я тогда общался и о которых не знал в то время. Мне показывали сцены из моей жизни, это были сцены которые я бы сам не выбрал, и пропустили сцены которые я бы хотел чтобы они видели. Это было полной неожиданностью, какою моя жизнь предстала перед нами.
Семь ангелов, и я поддерживаемый Иисусом стояли в кругу в то время как сцены из моей жизни проецировались в центр этого круга. В этих отрезках были показаны прежде всего люди и некоторое количество неодушевленных предметов, которые указывали на время и место события. Это было похоже на спектакль без декораций, за исключением самых необходимых вещей. Порядок сцен был хронологическим и очень избирательным, чтобы продемонстрировать мне важные события моего духовного роста в мире. Мы начали со сцены моего рождения и младенчества. Сильное чувство любви, которое родители испытывали ко мне было
97
преобладающим. Родители имели неограниченно добрые намерения к их третьему ребенку, который был их первым и единственным сыном. Мой отец вернулся со службы во флоте после Второй мировой войны и купил новый домик в новом, пригородном районе. Ему было тридцать шесть лет, а маме двадцать шесть. Они выглядели моложе, чем я их помнил. Они счастливо проживали американскую мечту с двумя дочерьми и сыном, в маленьком доме в пригороде Бостона. Сцены моего младенчества и раннего детства были идиллическими и наполненными любовью.
Затем мы стали видеть сцены с развивающейся в них напряженностю. Поскольку наша семья выросла, карьера моего отца, как торгового представителя международной мукомольной компании, требовала все больше времени. Моя мать началаи работать по ночам медсестрой в больнице, чтобы увеличить доход семьи, с тем чтобы мы могли двигаться вверх в социальном статусе. Район в котором мы жили, состоял из таких же семей, которые желали рости и преупевать в обществе. Неделя была расписана по дням и у каждого были обязанности. Мой отец был лейтенантом военно-морского флота, и хотел строгой дисциплины в домашней жизни. Моя мать выросла в очень строгой семье финских иммигрантов- лютеран и полностью признавала авторитет мужа и его полномочия в управлении домом. Наш дом был всегда чист а ужин был тщательно приготовленным и официальным. Меня и моих сестер учили быть быть воспитанными, с хорошими манерами и послушными. Мой отец отдавал приказы и семья беззаговорочно поминовалась. Я видел со стороны, как я был обучен подавлять эмоции и быть послушным, чтобы заслужить одобрение со стороны моих родителей. Я также видел как мой отец полностью доминировал над всеми нами угрозой его гнева. Хотя нам было не позволительно показавать
98

 

гнев, но я узнал, каким гнев может быть мощным средством контроля над людьми.
В каждой сцене моего детства я чувствовал мое сильное желание для одобрения и любви. Как следует из сцен моего детства, я хотел быть любимым, в то время как я открывал и изучал мир вокруг меня. Я усердно учится в школе, чтобы получить одобрение со стороны учителей. Однако преподаватели, которые давали мне чувствовать себя любимым заставляли действовать меня в своих интересах. А преподаватели, которые не любили меня только разочаровывали меня в невозможности им угодить.
Ангелы показал мне, как непреодолимое желание моего отца быть и выглядеть успешным приводило к увеличению нетерпения и ярости по отношении к семье. Я видел как каждый из нас моя мать, сестры, и я использовали различные средства борьбы с его непредсказуемыми колебаниями настроения. Моя мать была в этом более пассивной, она просто удалялась от него эмоционально и  переключалась на что то другое, в то время как мои сестры развивали характер лицемерия и двуличия. 
Я же рос отчужденно, часто мир представал предо мною полным гнева и насилия. Ангелы показывали мне, на сколько была важна любовь в формировании характера каждого члена семьи. И выражали печаль, когда мы видели, как любовь выражалась несоответствующим образом и, как мы все становились недоверчивыми и недовольными друг ко другу, в то время как по-прежнему стремились к любви и одобрению со стороны другого.
Ангелы, Иисус, и я чувствовали такое разочарование наблюдая типичную сцену когда мой отец возвращался поздно вечером домой с работы злой. Мои сестры и я старались избегать его как можно больше, тогда как он кричал на нас когда мы позволяли себе такие преступления как сидеть сутулыми или клали локти на
99

 

стол. Получить пощечину без предупреждения или даже особой причины становилось все более нормальным. Как жалко было видеть ребенка, который хотел быть любимым, а вместо этого получал физическое и душевное страдание. Поскольку эти сцены неблагополучной семьи все учащались то на протяжении лет я видел как любовь постепенно заменялась ненавистью к людям которые в действительности хочели быть любимыми.   Просматривая эти сцены нашей семьи я то и дело хотел вмешаться, но это была лишь запись происходившего и не могла быть изменена ни коем образом. Ангелы и Иисус делились своими чувствами радости, когда в нашей семье проявлялась любовь и они разделили свое разочарование и печаль, когда мы ранили друг друга. Бог поместил мою мать, отца, сестер и меня вместе, чтобы мы любили и поддерживали друг друга в нашем путешествии по жизни возрастая в любви и духе. Мы же адаптации нашего желания любви нездоровыми способами.
Мы постепенно подошли к сценам в моей жизни, когда я стал подростком. Я становилась все более мятежный, и было больно видеть, какие страдания причинял я отцу эмоционально его отвергая. Чем больше мы боролись с ним тем более наши отношения ухудшались. Для меня было сюрпризом видеть, какой вклад я внес в эту вражду. Я совсем не был невинной жертвой как я себе это представлял. Я искал дружбы и поддержку от других мужчин, которые принимали меня и были ко мне добры. Я преуспел в толкание ядра и диска из за тренера который оказывал мне признание иподдержку. Ангелов и Иисуса не интересовали соревнования по толканию ядра которые я выиграл или проиграл. Они были заинтересованы в отношениях и в том как мы ободряли/помогали или причиняли боль друг другу.
Появление рок-н-ролла имело в себе послание которое находило отклик в моем подростковом разуме. А послание было таким, что любовь, это лишь романтическое чувство и интимные отношения с представителями противоположного пола. И я охотно следовал призыву и стал активно искать девушек,
100

 
 
к тому же и девушек думающих также и ищущих такой же любви, хватало. Музыка, телевидение, кино, журналы и книг обстреливали нас посланием такой любви.
Проблема была в том, что она определяла любовь исключительно сексуальными отношениями. Ни я ни мои сверстники не понимали, что любовь и сексуальные отношения это не то же самое. Медия и культура вынуждали нас россматривать членов противоположного пола, как только объект для сексуального удовлетворения. Отношения между мужчинами друзьями были часто агрессивными потому что мы были конкурентами для женщин. Это было духовным бедствием для меня и вообще для моего поколения. Нам было весело, но мы были неудовлетворены потому как мы искали любовь в не тех местах.
Церковь, школа и дом стали не актуальны к преследованию в жизни любви, потому что отказывались обсуждать секс и другие темы, имеющим отношение к нашей подростковой жизни. Этот период из моей жизни было стыдно смотреть в божественной компании, потому что я был ведом моим желанием любить и быть любимыми. Бог не особенно заинтересован в сексуальном выражении человека. Бог заинтересован в том, как мы любим друг друга и не хочет чтобы мы эксплуатировали друг друга. 
Сексуальная революция в которой я вырос была ротивоположностью настоящей любви, при этом приподнося секс как истинную любовь. Эта культурная волна гедонизма была залита алкоголем и наркотиками, которые еще дальше отдаляли от любви и Божьей воли. Было удивительно видеть, что Бог избрал женщину, чтобы любить меня и что бы я любил ее. Со временем мы женились и имели самую интимную, трудную, прекрасную возможность познакомиться с истинным смыслом любви друг ко другу. Бог свел нас вместе и соеденил чтобы научиться любить. Я видел это когда мы просмотривали мою жизнь.
101

 
 
Далее Иисус и ангелы расказали мне о Боге. Я спросил их расказать, о том, какой Бог, и они сказали мне следующее: Бог знает все, что произойдет, и главное, Бог знает все, что могло бы произойти. Каждый момент времени Бог знает о всех возможных переменных каждого события и каждый возможный результат. Бог не диктует итог каждого события, это являлось бы нарушением Божьего творения. Это потому, что каждая крошечная часть энергии и материи имеет свою собственную целостность и выполняет свою задачу. Каждое живое существо имеет свою собственную волю, которая должна быть выражена. Каждый сознательное существо имеет свой собственный опыт который должен быть пережит и из которого должно научиться. Бог сотворил все, быть тем, чем оно есть, и он знает конечный результат который является частью дизайна Творца. Каждое действие служит Божьей цели, выполняя свое естество, включая полный спектр активности с негативной до позитивной. Результат будет всегда служить конечной цели Бога, независимо от того, сколько времени это займет и на сколько невозможным это для нас представляется. Не имеет значения понимаем ли мы, люди, почему происходят те или иные вещи, и то как мы это оцениваем потому что мы не контролирует творение. Творение не является Творцом поэтому это не наш мир, и мы не можем его контроль. Наша задача заключается в том что бы выяснить, как мы можем быть частью Божественного Плана. Бог же дал нам людям божественный образ и подобие чтобы понять свою роль в
105

 

Божественном Плане. Бог наделил людей божественной способностью понимать прошлое и будущее, с тем чтобы мы могли изменить наше поведение что бы продвигать или тормозить Божественную Волю к конечной цели: Великому благу. Бог видит наши ошибки и позволяет им происходить зная, что мы будем страдать от последствий наших
ошибок. Верховное Существо видит наши верные решения и радуется, зная, что мы сделали еще один шаг ближе к Богу.
Они объяснили мне, что люди испытывают эмоции Бога когда участвуют в процессе создания как Бог участвует в создании и чувствует наши эмоции. Они сказали мне, когда у нас появляються дети мы делаем мир вокруг них на столько безопасныь на сколько это возможно. Мы сводим к минимуму опасности, которые могут причинить им вред. Бог сделал то же самое, создав мир вокруг нас, с естественным порядком, весьма предсказуемый и ограниченный (наш физическую вселенную). Мир в котором мы живем, и наша способность влиять на этот мир соответствуют замыслу Бога. Принцип причины и следствия регулируют всю нашу жизнь. Бог хочет, чтобы мы поняли это всем своим существом. Каждая мысль и каждое дело оказывает эффект на сферу нашего влияния. Негативные мысли приводят к негативным действиям так же как и положительные мысли приводят к положительным результатам.
Когда я спросил о том, почему были войны они были быстры и решительны: "Бог ненавидит войну. У Бога нет желания что бы вы  прибегали к насилию и разрушительным средствам что бы устанавливать свою волю друг над другом. Но Бог позволяет войне случаться когда вы полны решимости воевать. Бога влиял на вас в ходе истории, что бы вы могли найти мирными способ решить свои разногласия. Подавляющее большинство войн, которые вы желали не произошло, потому что Бог тонко влиял на людей.
106

 
 
 
4. ОТВЕТЫ НА СЛОЖНЫЕ ВОПРОСЫ
 
 

 
У меня была возможность задавать вопросы Иисусу и ангелам и они доходчиво отвечали.
Я спросил: "Каким образом все появилось?"
До Бога не было ни времени, ни пространства, ни материи. Ангелы в разговоре по разному называли Бога но чаще всего использовали термин Один/Единственный. Бог есть Единственный потому что Бог является источником всего. Не существует НИКАКОЙ вещи, вне Бога. Все произошло от Бога и все к нему вернется. Они попытались объяснить мне, так что бы я мог понять, что Бог подобно художнику, который пишет картину потому что ему просто приносит удовольствие творить. Один из атрибутов, который является образом и подобием Бога это желание создавать новое. Мы творим не только как художники, музыканты, писатели, артисты, но и как родители, рабочие, медики, ученики и даже просто как люди любящие других. Бог творит вселенные, которые становятся само-воспроизводительными. Есть бесчисленное колличество разумных существ и Бог присутствует во всем творении. Все создание находится для Бога в настоящем времени, сознание Бога во всем его творении. Все, что было, есть и все, что будет, это есть этот момент для Бога. Наше понимание
125

 

прошлого и будущего, времени и разделения это не то как видет Бог. Бог не подается нашему пониманию, кроме тех немногих вещей которые Бог избрал чтобы открыть нам свою истинную природу. Мы получили способность знать Бога будучи созданны "по образу и подобию Бога". Главная характеристика, того что позволяет нам познать что-то о Боге есть любовь. Любовь это проявлять о чем-то сильную заботу. Мы говорим что мы любим шоколад, рыбалку, историю, человека, музыку, автомобили, садоводство, летать в самолете, шить, и т.д. Эта страсть которую мы переживаем к чему то, это чувство любить что то страстно заложенно в нас от Бога. Когда мы любим, мы познаем Бога. Бог любит все страстно. Любовь бесконечно сложна, потому что в ней много составляющих. Мы были созданы, чтобы научиться любить. Научиться жить любя занимает больше чем всю жизнь. Каждому человеку будут даны все возможности и ситуации которые ему или ей необходимы что бы научиться любить.
"Мы физические существа или духовные?" -спросил я.
Мы дети Бога, Дух ставший плотью. Мы выражение Духа и более того мы соучастники в постоянно увеличивающемся и постоянно расширяющемся создании. Бог может создавать бесконечно. Как Бог создает божественный Дух в бесконечном разнообразии, то что никогда не существовало и для нас находится вне представления. Допустим если вы сделали произведение искусства или любой другой неодушевленный предмет, он может быть прекрасен, но он просто лежит, он не имеет сомопроизводящей жизни. Но если вы родите ребенка, то ребенок развивает свою собственную жизнь. Он выростает другим, становится отличным от вас. Бог создал Вселенную, которая не только обладает достаточной энергиией, но и становится гораздо более сложной каждую следующую минуту, более богатой и разнообразной с точки зрения Духа, опыта, эмоций и мысли.

126

 

Бог наслаждается будучи каждым из его творения. Он испытывает радость когда любой из его творения думает или размышляет о Боге. На миг представьте себе, созерцать себя со всех точек зрения всех сотворенных во Вселенной. Вот что такое когда Бог является Богом через Божье творение. Материя это состояние энергии, энергия это реализация божественного разума. Энергия сотворена в движении божественного разума. Требуется время и умственный процесс что бы получить энергию там, где она может быть привлечена к более сложному и структурному состоянию которым является материей. Затем это займет еще больше времени и изобретательности что бы, появившаяся материя могла производить жизнь.

Вопрос: "А кто управляет всем этим?"
Большое колличество слуг Божьих (ангелов), вовлечены в организацию физической вселенной. Они приводят эти события в жизнь проводя материю через все этапы ее развития. Божьи ум и воля остается за всем, что происходит. Для того что бы мир существовал требуется очень много умственного процесса и желания и это не прекращается ни на секунду. Функции ангелов по отношению к развитию Земли, это как садоводство, довольно мягкое и аккуратное. Вы сеите семена, вы поливаете, вы подрезаете растение, но тем не менее оно имеет свою собственную жизнь. Любой кто занимался садоводством знает, что чем больее вы позволяете ростению стать самим собой вместо того что бы пытаться принуждать его стать чем то, чем вы хотите его видеть, тем более эффективна ваша помощь ростению развиться до своего полного потенциала.
Вопрос: Какова конечная цель развития жизни?
Все есть проявление Божьего разума и Божьей воли. Живые творения в отличие от неодушевленных объектов имеет больше (...)

127

 
 
Я спросил: "Что есть реальность?" Поскольку происходящие со мой события показали мне что реальность значительно больше, чем то, что мне было известно до этого. Доктрины веры направляют нас к истинной природе реальности о которой мы не знаем. Религия оказывается открывает наш разум и дух для большей реальности. Когда мы сталкиваемся с тайнами нашего существования, мы оставляем наш эгоцентризм и начинаем испытывать большую реальность. Многое, из того что мы называем сверхъестественным это лишь реальность которой мы не понимаем.
Я также сросил "Какая религия лучше?"
Я скорее имел в виду конфессию, среди их огромного колличества я хотел что бы они назвали одну правильную. Я ждал что они скажут методисты или пресвитериане, католичество или назовут какую-то другую конфессию.
129

 

Они сказали: "Та церковь или конфессия которая больше всего приближает тебя к Богу". "Но какая это?" Есть хорошие люди в плохих конфессиях и есть плохие люди в хороших конфессиях. Не так важно, какая конфессия на сколько важно то, что люди с этим делают. Церковь или конфессия это транспортное средство чтобы доставить вас к месту назначения, цель церкви, чтобы помочь вам иметь личные отношения с Богом. Бог хочет, чтобы вы любили его всем своим существом и что бы вы узнали правду Бога. Если вы найдете Бога в близких, любящих отношениях тогда вы на правильному пути. Слишком часто церкви служат своим собственным интересам, они заинтересованы в сохранении себя, в контроле и доменировании жизнями людей. Церковь или конфессия это всего лишь средство, чтобы найти Бога, это не конечный пункт. Истинная вера это любовь к Богу в каждом слове, мысли, и действии человека. Бог любит всех людей, и его радуют церкви которые ищут Бога в Духе и Истине. Бог не терпит злоупотребления, то есть церковь или конфессию которая создает раскол между людьми, которая оправдывает насилие, порождает гордость и самодовольство. Бог гораздо больше какой-либо конфессии. Дух Христов обращается ко всем людям во все времена, чтобы привлечь их к Богу.
Вопрос: "А как насчет атеизма?"
Не существует такого понятия как атеизм. Невозможно поверить в ничего или верить в отсутствие чего то. Бог является источником всего, поэтому говорить, что ты не вериш в Бога, просто не разумно. Люди, которые говорят, что они не верят в Бога, на самом деле злы на Бога или они не хотят верить в образ Бога, который им когда то преподнесли.
130

 

Если ты существуеш, то ты вериш в Творца, если ты способен думать, то ты вериш в Творца. Однако несмотря на веру люди не способны узнать о Боге или иметь какое либо понимание о нем без Божественного откровения. Бог открыл свою истинную природу многим людям. Бог откроется любому, кто захочет узнать Бога.
Вопрос: "Иисус ты Сын Божий?"
"Да" ответил Иисус. Бог прошел человеческую жизнь в его лице. Дух Бога был настолько полным, в человеческом теле Иисуса, что Он был Богом в теле.
"Почему он не доказал это всем?" Если он был Богом то мог сделать что-то впечатляющее?
Бог хочет, чтобы люди выбрали Бога свободно и без принуждения. Бог не угрожает и не вынуждает нас верить. Бог хочет, нашу любовь и доверие только по любви. Бог не хочет рабов, механического послушания. Бог хочет, чтобы вы выбрали его свободно. Поведение, которое выглядит религиозным, но лишено подлинной любви, отвратительно Богу. Богу больше угоден честный агностик (сомневающийся), нежели религиозный лицемер. 
 


Я продолжал задавать, вопросы, которые приходили мне на ум и они на них отвечали. Затем они сказали, что мне нужно будет вернуться обратно. Это было дня меня шоком, поскольку я надеялся, что мы будем продолжать наше путешествие в рай. Иисус мог бы сделал меня совершенным и я присоединился бы к святым в моем духовном пути к Богу. Было болезненно осознавать мое несовершенство, но я знал, что Иисус мог удалить мои недостатки и заполнить меня Его любовью и знанием.
"Я не могу вернуться в мир. Мир полон зла и несовершенства" - возразил я.
"В мире есть зло и несовершенство, но в нем существует достаточно добра, любви и красоты, ты их найдешь если ты будешь искать" тветили они. "Но я видел, в основном плохих людей которые обращаются друг с другом с жестокостью и призрением". "В мире и в людях ты найдешь то что ты ищеш. Если ты любишь, ты найдешь любовь. Если ты ищеш красоту, ты увидеш красоту. Если ты будешь жаждать добро ты будеш получать добро. То, что внутри тебя, будет привлекать то же самое снаружи. Если ты любиш, к тебе придет любовь. Если ты ненавидеш, тебя найдет ненависть. "Я видел как любящие люди в ответ получают зло и ненависть": сказал я. "Любовь сильнее, чем ненависть и она всегда побеждает".
35
    

 
"Почему тогда хорошие люди гибнут от рук других людей?" - возразил я. "То как ты судишь о вещах, это не то как есть на самом деле. Ты судиш по внешности, но это далеко от реальности. Ты думаешь, богатство, имущество, физическая привлекательность и
 долгая жизнь означают успех. Они не обязательно вобще что либо значат. Многие из тех людей которым Бог дал Дары любви, мудрости, радости, и надежды, никогда не имели богатства, власти, материальных вещей, физической красоты и долгой жизни. Когда Бог пришел в мир через Иисуса Он не имел НИ ОДНОЙ из этих вещей. Они являются ничем по сравнению с духовным ростом души. Поэтому материальное богатство, власть и удовольствие здесь абсолютно ни при чем. Жизнь дана только с одной целью, которая заключается в том, чтобы любить Бога. Вы любите Бога, изучая Его волю и осуществляете Божью волю любя друг друга. Все остальное не имеет НИКАКОГО значения для целей вашей короткой жизни на земле".
"Как я мог знать Божью волю?": спросил я.
"Бог послал в мир много учителей, учить послание любви к друг ко другу. Бог ясно продемонстрировал это послание жизнью Иисуса в мире, и бесчисленными примерами людей, которые знают о Божьей любви и  разделяет эту любовь с их братьями и сестрами. В центре каждой души есть любовь к Богу и стремление получить Божью любовь и делить ее со всеми Божьими детьми. Понять кто ты есть на самом деле и стать детем Божьим, является единственной причиной, по которой вы родились в мир".
"Почему тогда мы не знаем что это в этом причина жизни?"
"Вы получили самый большой дар который Бог дает своим людям это способность принять Божью любовь или отказаться от нее, это самая
36 


большая свобода которую Бог дает любому человеку. Это также является частью сущности Бога, он не оказывает давления и ни кого не принуждает. Истинная любовь свободно дается и свободно принимается, любовь не выдвигает никаких условий, и ее нельзя заслужить. Вы живете в этом мире, чтобы узнать истинную природу любви. Когда проявляеш любовь не ожидай никакого вознаграждения кроме как стать частью Божьей любви".
"Почему Бог не сделает что-то, чтобы привлечь внимание людей?" Почему Бог не превратит небо в оранжевое и не напшет на нем "любите Бога"?  Почему Бог не сделает что-то впечатляющее, что бы мы знали, что делать?" "Бог не будет требовать вашей любви. Это опровергает саму природу любви. Любовь должна быть выбором. Нельзя заставить человека любить и запугать что бы он полюбил тоже нельзя. Это не любовь, это подчинение, Бог не хочет порабощать, он хочет, чтобы люди свободно выбрали и ответили на его любовь. Ты прекрасно знаешь, что ты был свободен в выборе принять или отвергнуть Божью любовь. Каждый человек, родившийся когда-либо имел одинаковые возможности. Каждый человек сталкивается с одним и тем же выбором".
"Почему одним это легче, чем другим?" Как могут люди выбрать Божью любовь, когда они живут в ужасном окружении? "
"Окружение в котором человек родился это люди которые либо взращивают доброту и любовь, либо ненависть и недоверие. Окружение это не материальное богатство. Любящие люди выходят из худших в мире трущоб и люди полные ненависти растут в самых богатых домах. Все души могут свободно выбирать. Обстоятельства их культуры может оказывать на них влияние, но они не определяют, выбор человека.
Даже в самых благоприятных обстоятельствах у самых любящих родителей может вырости человек, отвергающий любовь, и в самой худшей среде с самыми жестокими родителями может вырости любящий человек. Ты не можеш об это судить, есть ли у человека любящее отношение к Богу известно только Богу и этому человеку.
37
 
Каждый человек свободен в выборе независимо ни от чего. Люди всегда будут иметь возможность свободно отвергнуть Бога потому, что Бог дал вам дар свободы. Вы должны понимать, что Бог дал вам самый большой дар который Бог только может дать живому существу: свободу выбрать стать частью Божьей любви или не стать частью Божьей любви".

"Почему я выбрал отвергнуть Божью любовь?"
"Ты уже знаеш, ответ на этот вопрос. Ты разозлился на людей обладающих властью в твоей жизни. Ты был зол на все то, во что они верили. Ты попытался создать себя в глазах других, как человека независимого от людей вокруг тебя. Ты хотел быть абсолютным центром своей вселенной.
Ты хотел давать оценку и судить о вещах так, как тебе хотелось. Ты захотел быть богом для себя. Посмотри что из этого вышло.

"Если я вернусь в мир я ведь буду продолжать делать ошибки?" Может быть, я даже буду делать те же самые ошибки? Я не могу вернуться зная, что я буду отдалять себя от Бога".
"Когда ты вернешься назад ты будешь делать ошибки. Это то как ты учишься и растешь. Если бы ты не делал ошибок, ты был бы либо совершенным либо не был живым. Бог создал мир, в котором учатся на опыте. Важная вещь, которой тебе надо научится это не делать те же ошибки снова и снова, ты уже до этого побеждал себя и получал от этого удовольствие. Бог хочет, чтобы ты рос духовно путем проб и ошибок, и не повторял бесконечные циклы обреченного на провал поведения. Бог хочет, чтобы ты и все люди достигали успеха в духовном росте. Бог хочет, чтобы вы становились похожими на Христа, его сыновьями и дочерьми".

38

 

 


"Но ведь то что я буду совершать ошибки, будет отделять меня От Бога?"
"Когда ты сделаеш ошибку, тебе нужно подумать над тем, что ты сделал и почему ты это сделал и найти альтернативу. Скажи Богу конкретно, что ты знаеш что ты сделал, и то почему ты это сделал, и что ты собираешься предпринять. Тогда ты получишь прощение уже прежде чем ты попросиш его у Бога. Но Бог удалит твою ошибку из записи твоей жизни, только в том случае, если ты действительно готов быть прощен. Ты должен сожалеть об ошибке и постараться никогда не повторять ее снова. Бог хочет что бы ты был в этом успешен".

"Как я могу быть уверен в том, что я прощен?"
"Это очень важно, что бы вы понимали Божье прощение.
Когда ты просиш у Бога простить тебя и имеешь это в виду от всего сердца, то ты прощен. Сомневаться или отказываться от Божьего прощения оскорбляет Бога. Слишком часто люди просят прощения у Бога и отказываются от него. Они живут, как будто они не прощены. Бог хочет, чтобы вы были полны радости, и выростали в его замечательную сына или дочь. Бог не хочет, чтобы вы носили вину. Бог хочет, чтобы вы развивали ваш полный потенциал, как творческих, радостный, участников создания. Когда мы просим у Бога прощение вы его получаете".
"А если я пойду на Небо я бы мог стать личностью которой Бог хочет что бы я стал".
"Ты не готов идти на Небо. Ты не прожил жизнь которая соответствует жизни в раю. Тебе нужно научится многим вещам в мире и тебе все еще нужно закончить работу которая заключается в том что бы позаботиться о людях которых Бог хочет что бы ты любил".
 
"Кого я должен любить?"
"Мать, отца, сестру, жену, сына, дочь, твоих студентов, коллег учителей, соседей. Ты был рожден любить их". "У тебя есть возможность позаботиться о них и сделать это гораздо лучше, чем это мог бы сделать я".
39
 
 

 
"Мы любим их и заботиться о них, но ты, это наши руки для заботы о них. Это твоя работа, для которой ты сооздан".
"Но мир будет продолжаться и без меня. Я не вижу, почему мне нужно жить в нем".
"Потому что ты можеш спасти мир".
"Я так не думаю. Я никто, и я не смогу спасти мир. Люди, которые считали что они спасали мир были не в своем уме. Большинство из них, как и Наполеон или Гитлер были безумными которые сделали больше вреда, чем пользы. Каким образом я мог спасти мир?"
"Ты должен любить ближнего, человека который рядом с тобой".
'Как это спасет мир? "
"Когда ты любишь человека, этот человек будет любить другого, и тот человек будет любить следующую, и так далее ".
'Что будет, если один из этих людей попадет под машину? Тогда это прекратиться".
"Ты не одинок в Божьем плане, спасти мир, там миллионы людей, любящих людей".
"Есть так же миллионы людей полных ненависти".
"Это воля Бога и это будет сделано. В мире гораздо больше ангелов чем людей. Ангелы пытаются влиять на людей что бы они любили и заботились друг о друге. Все Небо молится за изменения в мире. Это Божья воля и Божья воля должна быть реализована как на Небе так и на земле.
"Я не знаю, смогу ли я сделать это".
"Ты сможеш сделать это, мы поможем тебе".
"Если вы пошлете меня обратно, все будет, как прежде? Смогу я видеть и слышать вас как сейчас? "
"Нет, будет так как было раньше, но мы будем с тобой".
40
 
 

"Я не хочу возвращаться. Я никогда не знал такой любви как здесь. Я не смогу жить, у меня разорвется сердце".
"Мы всегда будем с тобой, так же как мы всегда были с тобой".
"Я знаю, но если я не буду видеть или слышать вас, то все будет все как всегда, словно вы не существуете. Я умру, я не смогу так жить".
"Будет время, когда ты будеш знать, что мы рядом. Ты будеш чувствовать нашу любовь".
"Могу я попросить вас появлятся мне?"
"Нет, Если мы появимся это будет очень необычным. Ты можеш молиться и знаеть что мы близко, по потому, что ты будеш чувствовать нашу любовь".
"Как мне молится?"
"Зови Бога, говори Богу, о том что ты сделал, как хорошие так и плохие вещи. Будь абсолютно честным с Богом. Не скрывай ничего, Бог все знает. Ты не можеш удивить Бога. Он хочет услышать это от тебя. Доверяй Богу он любит тебя за то кто ты есть. Проси у Бога прощения за то, что ты сделал неправильно и знай что Бог прощает тебя. Благодари Бога за любовь к тебе и за прощение. Проси Бога наполнить тебя Божьей любовью, затем остановись и позволь Богу любить тебя. Ты будеш чувствовать любовь вокруг и внутри тебя. Ты будеш знать что мы рядом".
"Обещаете мне что всегда будете со мной рядом?"
"Обещаем".
"Ну что ж, я думаю я мог бы вернуться в мир, если вы всегда будете со мной рядом".
После этого я вернулся.
41
 
5. ВОЗВРАЩЕНИЕ

 
Яркий свет светил мне прямо в глаза, я лежал на спине и смотрел на яркие светящие на меня огни когда заметил фигуры людей стоящие вокруг меня. Они лили мне на живот теплую мыльную воду и осторожно мыли меня, затем они смывали мыльный раствор холодной водой. Они проделывали это снова и снова, я пытался понять где я был. "Где я? На Небе или на Земле?"- задал я вопрос самому себе. Широкие глаза внимательно посмотрели на меня с лица в маске. Затем одна из человеческих фигур бросилась бежать и я услышал разговор на Французском. Я понял что это было на Земле, в больнице, и это были врачи и медсестры. Медсестра рассказала врачу, что я очнулся, а он сказал что это невозможно. Он подошел к столу на котором я лежал. Я закрыл глаза, поскольку чувствовал себя неловко смотреть на него, в то время когда я должен был быть без сознания. Он побранил медсестру за то что докучает его и отошел обратно в другую сторону зала. Медсестра склонилась надо мной и посмотрела на мои закрытые глаза. Я почувствовал ее лицо в нескольких сантиметрах от моего лица, я открыл глаза и улыбнулся ей. Я никогда не видел ее раньше но почувствовал сильную любовь к ней, однако ее это абсолютно не радовало. Наверное мне лучше заснуть подумал я, было бы гораздо лучше если бы я был на небесах, я очено хотел там быть. Зачем я вернулся? Я продолжал приходить в себя, и при этом чувствовал ужасную боль как будто по моему животу проехал грузовик. К моему телу боло подключено множество трубок.
43
 
 
 
Все мое тело кроме пальцев ног ужасно болело. Я лежал на постели в большой комнате вокруг был полумрак. В другой стороне комнаты лежал человек который был перевязан с головы до ног. Как долго он там был? Что с ним случилось? Может он был причиной того что я ждал операции одиннадцать часов? Может он попал в ужасное дорожно-транспортное происшествие? Пережить ли он все это? Я так никогда и не узнал ответы на эти вопросы.
Реален ли мой опыт с Иисусом и ангелами или мне это привиделось? Поскольку это произошло всего час назад, я начал сравнить его с тем что происходило сейчас. Ощущения зрения, осязания, вкуса и слуха были тогда более яркими, чем сейчас. Что же является реальностью? Я знал, что теперь мне придется менять всю свою жизнь, но с чего начать? Несмотря на общую боль в моем теле, я был эмоционально счастлив. У меня было гигантское чувство любви, я хотел поделиться этой любовью с кем-то. Несколько часов я лежал и думал обо всем том, что я узнал. Вдруг в комнату зошла Беверли и назвала меня по имени: 
Я сказал: "Я люблю тебя".
"И я тебя люблю"- ответила она.
Я: "Так много любови!"
Она: "Да, я люблю тебя".
Я: "Это огромный океан любви!".
Она: "Да многие любят тебя".
Я: "Я знаю, но любовь больше".
Она: "Да, дорогой".
Я: "Просто позволь себе войти и быть в любови".
Она: "Как ты себя чувствуеш?"
Я: "Я хорошо, но тебе надо оставить все и быть в любви".
Она: "Да, дорогой, хорошо".
44
 
 
 
К ней было не достучаться, я отчаянно хотел рассказать ей обо всем, а она ничего не понимала. Мы поговорили еще немного и она ушла. Как я должен был сказать ей, о том что испытывал? Как я должен был обьяснить ей оставить все и позволить любви войти в её жизнь? Поверит ли она мне? Поверит ли мне хоть кто нибудь? Нет, я должен убедить её, я не хочу что бы она или кто то другой пошёл в место мучений. Следующим днем был понедельник, и я был один в полате за исключением мужчины перевязанного бинтами. В комнате было полутемно когда вдруг её наполнил яркий свет. Молодой, красивый мужчина стоял у кровати. Он был около 180 сантиметров высотой, с атлетическим телосложением, на нем была рубашка с короткими рукавами без воротника, белые брюки и белая обувь. У него были корткие, светлые волосы. Он знал как меня зовут и обратился ко мне по Английски. Я спросил как его зовут, его имя было Французским. Он говорил на американском Английском и я спросил его об этом. Он рассказал, как он учился в США много лет. Он хотел знать, как у меня дела, я сказал что мне хорошо, однако слукавить мне не удалось, поскольку он снова спросил меня о моем состоянии. Я сказал ему, что состояние не очень хорошее. Он сказал, что наблюдал за мной и что будет продолжать проверять мое состояние. Затем он добавил, что я возможно не увижу его снова но он будет рядом со мной что бы убедиться что мне становится лучше. Мы пообщались еще не много, затем он попращался. Когда он ушел, в комнате снова стало темно. Сразу же после его ухода в комнату вошла медсестра, и я спросил ее, кто этот молодой врач, который только что посетил меня. Она сказала, что в палату никто не заходил. Я описал человека, который только что вышел, она сказала что это было невозможным, потому что ее письменный стол был сразу за дверью она сидела за ним в течение длительного времени и никого не видела
45
 
 
 
Я спрашивал о нем мою жену и других медицинских сестер, никто о нем ничего не знал. Затем я понял, что он был ангелом, который принял человеческую форму что бы ободрить меня и заверить что я был не один. Во вторник утром я был взят из хирургического отделения и был переведен обратно в первоначальную палату где я был принят в Субботу в полдень. Моего соседа по палате Монсье Флорина не было, он был отправлен на обследование. Один в солнечной комнате, я начал было отчаиваться из за того что я не смогу оправиться от разрыва в желудке. Я сомневался в том, что кто-нибудь поверит в мое путешествие в ад, во встречу с Иисусом и ангелами. Я хотел рассказать жене что случилось, но мне казалось, она не верила.
"Я скорее всего не выживу" -сказал я вслух в пустой комнате,.
Вдруг я услышал голос: "Купи билеты домой на понедельник".
Я оглядел комнату, она была пустой. Кто это? Я произнес: "Как я могу вернуться домой в понедельник когда я даже на ногах стоять не могу?"
Голос сказал: "Тебе станет гораздо лучше и ты сможеш полететь домой!"
Я ответил: "Как я могу в это верить?"
Он ответил: 'Поверь".
В два часа дня на посещение приехала моя жена. Я сказал ей, что мы собираемся ехать домой и чтобы она купила билеты на самолет на понедельник утром.
На что Беверли сказала: "Хорошо, я скоро вернусь". Это было очень странно, потому что мне сказали что я должен был лежать в больнице еще месяц, да и вобще я был слишком слаб, чтобы пытаться встать с постели.
 46
 
 
 
При этом у меня было пятьдесят шесть металлических скоб которыми скреплялся шов на моём  животе. Моя жена занимается  прокурорской деятельностью и не делает вещи импульсивно. Но в тот момент она нашла телефон-автомат в корридоре рядом с полатой, и позвонила ее родителям в Айову Сити. Она спросила их, немогли бы они перевести нам две тысячи долларов на авиабилеты, чтобы мы могли вернуться домой. Они попросили её номер телефона и сказали что скоро ей перезвонят. Они позвонили в банк своему консультанту и он сообщил им о том, что он сам недавно вернулся из Поездки в Париж и во время своего пребывания тоже экстренно понадобились деньги переводом из США поэтому он знал, как и что сделать. Он сказал что переведет две тысячи долларов на имя Беверли, которые она сможет забрать через полчаса в одном из банков в Париже. Родители позвонили ей обратно и сказали, где ей забрать деньги. Беверли зашла ко мне в комнату и сказала мне, что едет покупать авиабилеты и вернется через пару часов.
В начале пятого Беверли уже была в моей палате с двумя билатами из Парижа в Цинциннати, штат Огайо. Я сказал: "Зачам ты это сделала? Это же сумашествие! Как я смогу полететь домой через неделю?"
"Ты хочешь что бы я вернула билеты?"
"Нет"
"Тогда что ты хочешь, чтобы я сделала?"
"Я не знаю."
"Зачем ты попросил меня их купить если мы не можем полететь?"
"Я не знаю зачем. А почему ты сдела то, что я сказал?"
"Я не знаю".
Через какое то время я снова спросил ее, почему она купили билеты, потому, что тогда её поведение было абсолютно непохожим на неё. Она сказала, что она была под странным воздействием. Мы не решились сдавать билеты и оставили их надеясь что полетим.
47
 
 
В следующие дни, я говорил с невидимым присутствием в палате которое поручило мне купить билеты. Я не знал что это была молитва. Единственное когда я услышал этот голос еще раз, было когда я сказал ему что это было некрасиво просить меня купить билеты которые мы не сможем использовать. Ведь мы были вынуждены занимать деньги у родитей моей жены.
Голос сказал: "Верь!"
В Среду, у меня из рук вынули внутривенные трубки. Затем вынули трубку из моего горла. Однажды ночью я сам вытянул отсасывающие трубки из моего живота. В пятницу врачи вынули половину скоб, а остальные были сняты в субботу. У меня была высокая температура, но похоже врача или медсестр это нисколько не беспокоило. Сорокапяти-сантиметровый разрез быстро заживал.
В Субботу моя температура поднялась почти до 40 градусов. Медсестра сказала что это случилось потому, что я оставил термометр на солнце, чего я не
делал. Я не брился и не мылся уже неделю. Беверли привезла мою одежду, обувь и туалетные принадлежности. Я чувствовал себя настолько слабым, что несколько минут ходьбы полностью меня изматывали. Я был уверен что мне не становится лучше. Более того я знал, что я мне становится все хуже. Но в воскресенье утром, я чувствовал себя хорошо, поэтому я встал и обмылся в раковине в палате. Я помыл всё тело, волосы, почистил зубы, и сбрил то что отросло за неделю. Я одел одежду которую Беверли принесла мне и сидел в кресле ождая ее.
Когда она приехала, я сказала: "Я готов". Мы попрощались с Месье Флорином который был так добр. Его слова прощания были: "Мне приятно было увидеть ваш "ренессанс". Вы ведь знаете что значит слово "Ренессанс"? До свидания".
48
 
 
 
Мы пошли к по коридору к тому месту где были медсестры что бы сказать о том, что я покидаю больницу. Медсестра была поражена и побежала за врачом. Когда он пришел, он сказал, что я не был выписан. Я заявил ему, что не было никакой ошибки, что я был выписан и сейчас же ухожу. Я пытался говорить это настолько авторитетно на сколько мог. К нашему удивлению он согласился и отправился заполнять надлежащие бумаги. Уже через несколько минут мы были на улице, останавливая такси что бы отвезти нас в отель. Приехав в гостинницу я рассказал жене все что случилось со мной в аду и на пути к раю.
Я не был уверен поверила ли она в то что случилось со мной, но она точно была убеждена в том, что я сам верил, в то что я ей рассказывал.
 Я в течение нескольких часов до самой ночи я говорили во всех подробностях о том что со мной случилось когда я был мертв. На следующее утро мы отправились в аэропорт Шарль де Голль, откуда вылетели в Соединенные Штаты. Беверли поступила очень разумно приобретя билеты бизнес-класса. Всю дорогу сидение было полностью разложено и я лежал распростершись под пятью одеялами. По лицам окружавших нас пассажиров было видно что им было не ловко находится рядом с Человеком, который выглядел на столько больным как я. Когда мы приземлились в аэропорте JFK в Нью-Йорке, Беверли взяла инвалидную коляску что бы перевести меня к следующему терминалу. Наш рейс был отложен на четыре часа, и я сидя в инвалидной коляске начал чувствовать себя очень плохо.
Беверли сказала, что нам лучше поехать в больницу, но я отказался. Я пошел в туалет и намочил лицо холодной водой, я молил Бога дать мне силы, чтобы добраться домой. Выходя из туалета я чувствовал себя ожившим и мы скоро поднялись на борт самолета, я был уже в конце пути домой в Цинциннати. Тут уже я был уверен что справлюсь. Мы приехали домой
49
 
 
 
и легли спать. Ранним утром следующего дня мы отправились в Больницу Санкт-Луки возле нашего дома, где наш семейный врач, доктор Гровер, уже
ждала нас. Он осмотрел меня и сказал: "Я не знаю, каким чудом вы выжили!" "У меня есть влиятельные друзья, сказал я. Мне больше ничего было
сказать. Он направил меня в больницу, в отделение интенсивной терапии для тех кто находится в критическом состоянии. Мой диагноз был пневмония обоих легких,
острый перитонит, и  гепатит (не A и не B). У меня была сильная лихорадка, обвисший живот полный желчи. Многие врачи осматривали меня, и лечили большими дозами антибиотиков и дыхательной терапии. Через несколько дней пришел доктор Линне тем временем мое состояние ухудшалось. После изучения всех пакетов с внутривенными лекарствами они были сняты, и повешены новые пакеты антибиотиков. Я попросил медсестру, что это были за лекарсва и она сказала мне, что это были самые сильные из существующих антибиотиков Пепроцилин и Гентимицин.
Я узнал позже, что массивные дозы антибиотиков которые я получал могли полностью уничтожить почки, но, учитывая мою критическую ситуацию, доктор Линне сделал
решение о том, что ничего другого не остается. Хирурги заключили что мое состояние было слишком слабым для операции по очистке обширной инфекции из моего живота который тем временем разбух еще сильнее.
Из далека я был похож на женщину на седьмом месяце беременности. В конце концов шов разошелся и вся жидкость вытела наружу. В течение этих недель я стал все более слабым и психически дезориентированным. Я засыпал и просыпался хаотично как днем так и ночью, я никогда не знал, какое было время суток и какой день недели. Я обсолютно не мог смотреть телевизор, поскольку он путал меня еще больше. Когда
50
 
 
 
люди говорили со мной, мне было очень трудно понимать и осмысливать то что они мне говорили. На столько сильно мне хотелось рассказать людям о Боге, Иисусе, Небесах и аде, и жизни после смерти. Всякий раз, когда я пытался говорил об этом, меня захлестывали эмоции и все мои близкие стали настойчиво просить меня не говорить обо всем этом. Я был очень разочарован поскольку мне было неоходимо не только рассказать всем об этом, но и самому переварить то что со мной произошло.
 
Я чувствовал такую сильную любовь к каждому человеку, что мне
хотелось обнять всех и каждого и сказать им что Бог их любит. Когда приходили врачи и медсестры, я хотел говорить им,
насколько Бог возлюбил их, и что они были Божьими инструментами
исцеления. Позже я узнал от некоторых медсестр, что я
был любимой шуткой всей больницы из-за моих нелепиц сказок. ramblings. Вот лежит критически больной человек истекающий желчью, провозглашающий любовь любому вошедшему в палату и постоянно  бубнящий об Ангелах, Небе и Боге.
Много раз в течение этих пяти недель в  в больнице Святого Луки я чувствовал себя так как будто я скоро умру. Врачи всегда говорили мне, что я был в порядке, но моей жене на едине они говорили, что не знали доживу ли я до завтра. Однажды я позвонил моему пятнадцатилетнему сыну и сказал ему, чтобы он не посещать меня. Я думал, что умру в тот день, и не хотел что бы он видел как я умираю. Когда
моя жена, мать и дочь посещали меня, я постоянно путал их и сильно волновался. Я постепенно потерять зрение. Я не мог
читать и начал плохо видел. Я мог понять только несколько слов из каждого предложения, поэтому, когда кто-то разговаривал со мной, то я быстро терял нить разговора. Позже мне говорили что я повторял вещи десять, двадцать, пятьдесят раз. Я сам прекрасно понимал что был в полной мере оторван от мира. Мой разум был целиком и полностью настроен на моем опыте между моей смертью и возвращением обратно к жизни это было единственным о о чем я думал практически каждую секунду. Я хотел говорить об этом постоянно, но никто не хотел слушать.
51
 
 
 
Несколько раз в течение этого периода, когда я думал что я умру, в палату входил ангел. Палата наполнялась сияющим белым светом, и прекраснейшая фигура ангела появлялась рядом с моей кроватью.
Это происходило только когда я бодорствавал и я был поражен
внешностью Ангела. Ангел заверял меня, что я буду жить, и что Бог присматривал за мной. Я сразу же чувствовал себя лучше физически и эмоционально. Ангел никогда не приходил когда в палате был кто-то еще и ангел всегда уходил до того как кто то приходил. Часто сразу же после того как уходил Ангел заходила медсестра. Она находила меня сидящим на краю кровати, слезы бежали по моим щекам и я говорил о том что только что в комнате был ангел.

Они всегда смеялся и говорили мне, чтобы я немного отдохнул. Я знал, что они не верят мне. Я знал, что единственная причина, почему я был жив, потому что ангелы помогали моему исцелению. Когда врачи говорили что мне становилось лучше, я говорил им что это было потому что Бог помогал мне. Они ничего не отвечали. Я хотел что бы они помолились вместе со мной, но они были слишком заняты. Доктор Линне был единственным врачом, который бы прислушивался ко мне ко мне когда я говорил о Божьей любви.
Врачи начали говорить мне, что это было чудо, я был
жив. Я сказал им, это было чудо, потому что Бог сделал это. Я знал, что
о том что антибиотики и забота, которые я получал были частью
Божьей исцеляющей любви. Как Бог вдохновил мужчин и женщин
научно понять механику человеческого тела
и болезней, Бог дал людям с состраданием быть
инструменты Божьего целебную силу. Знали ли они об этом или нет, то врачи и медсестры были руками Христа восстановливая жизнь умирающего человека. Они являются руками Христа исцеляющими больных.
52
 
 
 
 
 
В течение пяти недель что я был в больнице святого Луки большую часть времени я пробыл в палате интенсивной терапии. В глубине моего сердца я хотел вернуться домой, в мой настоящий дом, с Богом и святыми на Небесах. Мне сказали что у меня было задание которое я должен был сделать в этом мире, но я действительно очень хотел вернуться домой, поскольку этот мир, был для меня слишком трудным и жестоким. Я теряел свою способность видеть, слышать, ходить и общаться. Что от того что я нахажусь в этом мире? Может ли быть от этого какая либо польза? Я постоянно испытывал боль в теле, а когда я на нее жаловался то мне давали лекарства которые не позволяли нормально думать.  Размышления и мыслительный процесс был единственной занятием которое у меня осталось. Принимать лекарства которые не позволяли мне размышлять было еще хуже, чем страдание от самой боли. Поэтому когда боль была настолько сильной, что я не мог ее нести, я молил Бога дать мне освобождение от боли. Чем больше я практиковался молиться за освобождение от боли, тем быстрее она проходила. То как я научился молился. Молитвы с которой я обращался к Богу обычно начиналась к обращения. "Бог, Ты являешься всем и все происходит и существует тобою. Ты благость, правда, свет и любовь. Ты знаешь все, и Ты любишь меня. Я являюсь только тем каким ты меня создал и полюбил. Ты спас меня от смерти и места мучения. Ты пришел ко мне и исцелил меня. Я знаю каким ты пришел в этот мир и жил в нем и Ты знаеш все о страданиях, поскольку Ты сам пострадал. Сжалься надо мной, потому что я слаб.

53
 
 
 
"Я хочу быть тем каким ты меня создал, но я не знаю, как это сделать. Только Ты можеш показать мне. Я, застреваю в своей боли обрушивающейся на меня. Она говорит мне что я принадлежу ей, что я ничто. Он пытается убедить меня в том, что Ты не любиш меня и не заботишся обо мне. Боль убивает мою надежду и топит мою радость. Это похищает /ворует мою жизнь от Тебя. Это страдание не имеет никакой цели кроме как искать твою любовь. Прошу тебя во имя Иисуса возьми эту боль от меня и дай мне мир. Я расскажу о твоей благости, даже если они будут смеяться надо мной. Это не имеет значения потому что Ты Бог.
"Я благодарю Тебя и люблю Тебя, потому что Ты слышиш мои молитвы и Ты знаешь тайны моего сердца, даже больше, чем я сам его знаю. Ты можеш сделать что угодно, и Ты хочеш, чтобы я жил и был наполнен радостью.
"Спасибо за любивь ко мне. Спасибо тебе за то, кем ты являешся. Спасибо тебе за Иисуса. Спасибо за Иисуса мой друг ".
После одной из таких молитв боль исчезала. Она постепенно уменьшалась до тех пор, пока не исчезала. Это всегда работало, иногда быстрее, иногда медленее. Часто молитва была прервана сильной болью, и мне было трудно сосредоточиться на Боге, но было важно не сдаваться. Я знал Бог мог помочь мне победить боль, если я мог сосредоточить мое внимание на нем.
Я отказался от всех болеутоляющих лекарств и когда боль обрушивалась я горячо молилсь до тех пор, пока она не исчезала. Некоторые дни я только и делал что занимался этим. Когда боль возращалась, и я просил бога убрать ее и она снова исчезала. Я выучил, что я полностью завишу от Бога за все время моей жизни. Каждый вдох, каждая мысль, каждое ощущение, было подарком от Бога.
54
 
 
 
Я хотел говорить каждому, кто только был готов слушать, "Бог настолько хороший. Бог любит нас очень сильно. Просто попросите Иисуса, и Он придет к вам!".
Однако все находили это смешным, кроме Лизы. Лиза недавно выучилась на медсестру и ей было двадцать с небольшим. Она работала смену с 23:00  до 7.00 часов. Она приходила в мою комнату посреди ночи, я не спал и расказывал ей какой хороший Бог. Она знала, Бога. Она ободряла меня.
После поступления в больницу Св. Луки я не смог есть. Я был на строгой диете которая состояла из отвара, чая, и желе. Всякий раз, когда я пытался есть у меня подходил приступ тошноты. Это происходило даже от глотка воды. Мне вводили жидкость внутривенно, при этом я сильно терял вес. Перед случившимся в Париже я весил сто семь киллограмов. Сейчас же вес составлял всего семидесят шесть киллограмм. Впервые в моей взрослой жизни я мог пересчитать свои ребра. Я пытался есть, но меня сильно тошнило и еда сразу выходила наружу. Каждый пытался меня чем-то накормить, но я просто не мог.
Однажды ночью  Лиза спросила нравятся ли мне молочные коктейли. Я сказал ей, что раньше я пил их все время, но сейчас меня выворачивало только от одной мысли о них.  Она сказала, что в отделении онкологии есть хорошее мороженое и что она сделает настоящий молочный коктейль с настоящим мороженым, и с дополнением белка, и что мне прийдется это выпить. Я сказал ей, что я не мог пить, потому что меня вытошнит.
Она сказала: "Вы будете пить, потому что я сделаю это с любовью ". Я сказал ей что она потратит время в пустую. Она ушла и через минут 10 вернулась с огромным шоколадным молочным коктейлем.
Я сказал ей, что не могу. Она сказала: "Я сделала это для вас с любовью. Пейте!".
55
 
 
 
Как я мог отказать? Я начал втягивать через трубочку. Он был на столько хорошим. Лиза стояла надо мною пока я медленно не выпил весь коктейль. Она улыбалась и подбадривала меня. На удивление у меня не было никаких проблем. На следующее утро я съел свой жидкий завтрак и попросил тостер. С этого дня, я начал есть и в скором времени перешел на твердую пищу. И как я ел ко мне вернулась сила. Лиза использовала слово, которое я не мог отвергнуть: любовь. Она была полна желания сделать мне поесть, потому что она верила в Божью любовь. У меня нет сомнений в том что она содействовала моему исцелению не меньше чем лекарства которые давали мне врачи. Она выслушивала меня и понимала как со мной общаться. И Лиза верила в силу любви.
В палате напротив находился пациент по имени Дональд. Он был в своих семидесятых и был тяжело болен болезнью Альцгеймера. Он находился в больнице по причине пневмонии. Он находился в сдержанных и ограниченых условиях, поскольку он был буйным и непредсказуемым. Он кусал тех, кто приближался к нему слишком близко. Дональд также сильно кричал. Особенно в ночное время он начинал завывать как животное. Я никогда не слышал от него ни одного внятного слова, только крики и вой. Я начал ненавидеть его за весь этот шум посреди ночи. Я также возненавидел его, за то что он кусал медсестр. Тех же самых медсестер, которые были так добры ко мне. Я молился Богу что бы Он заставил его прекратить завывать. Однажды вечером он снова начал завывать и не останавливался. Я молился и молились, чтобы Бог его утихомирил но он продолжал кричать. Я спросил Бога, что могло произойти с человеком что бы он был доведен до такого животного состояния? Бог сказал мне, чтобы послушал Дональда. Я сосредоточился на его завывании и понял, что он говорит. Он кричал, "Я жив! Не видите ли вы что я все еще остаюсь собой? Я в внутри, в ловушке, я похоронен
56
 
 
 
глубоко внутри в моем теле, но я остаюсь собою! Может хоть кто-нибудь мне помочь? И я крикнул в ответ, "Дональд, я слышу тебя! Я знаю что ты там.
Ты находишся в больнице. Врачи стараются помочь тебе. Позволять им это сделать и они помогут тебе. Я знаю, ты жив. Я слышу тебя!" Он утих и каждый раз когда он начинал кричать я говорил к нему и он успокаивался. Он просто
хотел что бы кто-то знал что он жив. Он не мог сказать ни слова, но отчаянно пылатся общаться с кем-то. Он был заключенным в тюрьме своего тела и разума, которые не работали. Он испытывал страх и одиночество. Бедный Дональд ему было так страшно. Я молился Богу что бы он утешил его и взял его домой.
Дональд был человеком заключенным внутри своего тела и духа, которые отказывались работать.
Все, кем он когда либо был все еще жило внутри него, но биохимические процессы, мешали ему выразить это на словах. Все что он вырожал сейчас было разочарование, гнев, и отказ. И так через корридор я разговаривал с
Дональдом и заверял его что я знал, что он существует, и что я испытывал к нему сожеление и сострадание.
Какое страшное существование быть в ловушке, запертым внутри
механизма, который вышел из под контроля и ни на что не реагирует.
Однажды ночью мне сильно захотелось в туалет но емкость предназначенная для этого была уже практически полной.
 Я нажал кнопку для вызова медсестры и ждал. После пяти минут не было ответа и я нажал ее снова. Опять нет ответа. Я стал коротко нажимать по кнопке думая, что короткие и частые звонки передадут черезвычайность моей ситуации.
Однако ответа не последовало. Осторожно, я взял практически полную
емкость и держал ее в вертикальном положении и пытался зажать между ногами, но она выскользнула из моих рук и все содержимое разлилось на кровать. Теперь уже я стал нажимать на кнопку не переставая.
В конце концов Лиза зашла в комнату. Взволнованный я сказал ей, что мне пришлось
57
 
 
 
вызывать ее полчаса, и что я пролил все содержимое сосуда на кровать. Она извинилась за то что не отреагировала, и сказала что у них была чрезвычайная ситуация по всему отделению кому то из больных нужно было оказать экстренную помощь. Я спросил, смогли ли они помочь ему и она сказала что нет.
 
Они пытались привести его в жизнь в течение получаса, но не смогли.
Мне стало так стыдно, потому что мой гнев на ее невозможность прийти был на столько незначительным по сравнению с ее попыткой сохранить
жизнь человека.
 
Лиза поменяла постель то время как я оставался на ней лежать.
Она обмыла меня и предложила поспать. Как эгоистичено и глупо я поступал по сравнению с терпением и добротой Лизы. Смогу ли я когда-либо быть таким хорошим, веселым, сострадательным как Лиза? Я поблагодарил Бога за нее и за всех медсестр, санитаров, работниц, врачей, которым Бог дал сердце и сострадание быть Божьими инструментами исцеления. Теперь я знаю что люди в медецине призваны Богом, они в своей работе имеют возможность не только лечить болезни но и исцелять сердца. Простые проявления доброты являются такими же важными как и медицинские процедуры.
58
 
 
 
 
Каждому

 

Вы очень сильно любимы Богом! Эту истину мне объяснили Иисус Христос и ангелы Неба. Нам живущим во временном и скоротечном физическом мире, любить и быть любимыми это все равно что давать предпочтение или выбирать кого то из числа других. Но в бесконечном потенциале Божьей любви, Бог любит нас такими как мы есть. Это один из самых важных уроков, которые мои учителя пытались донести до меня. Бог может знать нас очень близко и страстно любить нас. Бог создал нас, чтобы мы были прекрасными.
Чтобы стать красивыми какими Бог создал нас, чтобы мы были, мы должны проснуться от нашего сна отделяющей нас от реальности Бога. Мы духовные существа, имеющие временный, физический опыт. Это короткое событие которое мы называем "жизнь" не является ни нашим началом
не нашим концом. На небесах мы оглянемся назад на нашу жизнь с той же улыбкой, с которой мы вспоминаем наши детские надежды, тревоги и страхи.
Почему я ждал так долго и не сказал "да" Богу раньше? Сколько из моей жизни, я потерял в пустую и закрывал глаза на истину?
Да, я хочу что бы обо мне знали.
Да, я хочу, быть любимым за то кто я есть.
Да, я принадлежу к Богу превыше всего.
Да, ты любишь меня, хотя я отрекался от тебя.
161

 

Да, Твоей силой я могу изменить мою жизнь.
Да, я приглашаю Тебя в мое сердце, сделай меня новым человеком.
В Твоей великой любви к нам, Ты прощаешь нас, и называеш нас по имени.
Если ты сделаеш один шаг к Богу, Бог сделает гигантский шаг к тебе. Пусть Бог будет твоим Богом.
Иисус есть путь, истина и жизнь. Он будет лучшим другом которого вы когда либо имели.
 
 
 
 
 
 
 
The gadget spec URL could not be found