Попутчики, или граница компетентности

Настроение Владимира соответствовало погоде. Тепло, но не жгуче светило майское солнышко, день катился к своему завершению. Скорый поезд Вильнюс-Москва отправлялся через десять минут. Попутчики по купе, а их  пока было только двое не вызывали неприязни. 

Один,  облаченный в светлый дорогой  костюм, и  представившийся Витаутасом через открытое окно переговаривался с женой – что-то ей советуя и на чем-то настаивая. Причем делая это благожелательно, без нажима и давления.  Второй  пассажир, одетый чуть попроще, сам себе улыбаясь что-то чирикал карандашом в большом блокноте.

Интеллигентные ребята,  подумал Володя, видать тоже в командировку в столицу. Володе предстояло в МинХимПроме выбивать дополнительные фонды на сырую резину. Причем этот снабженческий подвиг необходимо совершить на голом энтузиазме и пустом красноречии. И как сказал в напутствие главный инженер: будь хоть Гастелло, хоть Александром Матросовым, но без фондов не возвращайся.

Поезд тронулся, Витаутас, энергично махая в окно жене рукой, другой сноровисто доставал из светло-коричневого кожаного портфеля  бутылку армянского пятизвездочного коньяка. Обладатель карандаша и блокнота тут же оживился и представился Альгисом. В этот момент в купе ввалилась тяжело дыша раскрасневшаяся женщина средних лет с большим чемоданом и сумкой через плечо.

- Здрасьте, - с порога выпалила она, и обозрев трех мужиков и бутылку на столике продолжила – у меня нижняя, с кем могу поменяться на верхнюю?  Альгис и Витаутас хором согласились и помогли женщине закинуть чемодан на антресоль. Попутчица поблагодарила, и сноровисто забравшись на верхнюю полку уткнулась в книгу, всем своим видом показывая, что ей с пьяными мужиками не по пути.

Этот момент, как раз еще больше воодушевил мужчин - не нужно рассыпаться за столом в любезностях и выслушивать женские монологи о семье и детях. Столик накрыли мгновенно, и для второй половины 70-х смотрелся он богато и изысканно. Блистала и переливалась веселыми искорками красная икра в 100 граммовой банке, желтел тонкими кусочками сочный лимон, дышали свежестью огурчики, разливала свой аромат открытая баночка болгарского лечо. Не обошлось и без обязательных в дороге румяных куриных ножек. И завершали все это великолепие два плавленных сырка, пол-дюжины сваренных в крутую яиц и черный, ржаной, домашней выпечки хлеб.

- Дорогие товарищи! – слегка подражая Брежневу начал хозяин бутылки – Давайте поднимем наши бокалы, точнее чайные стаканы, за нашу прекрасную, но случайную компанию. И предлагаю каждому тостующему представляться, настолько, насколько ему позволяет это открытость души.

В отличном русском произношении Витаутаса прослушивался еле заметный жямайтийский говор, проявлявшийся в нечеткой слышимости  последних согласных.
- Мне 46 лет, живу в Вильнюсе, женат , двое детей, работаю директором Литовского драматического театра, увлекаюсь охотой и историей драматургии.

Все дружно выпили и захрустели  закуской. С удовольствием жуя черный душистый хлеб с икрой, без масла, Володя лихорадочно обдумывал содержание своего тоста с прилагаемыми откровениями. Судя по старшинству тостующих, у него еще есть время. Директор театра деловито разлил коньяк и вопросительно уставился на Альгиса. Обладатель блокнота долго себя ждать не заставил, мгновенно цапнул стакан и приподнял его.

- Мне 41 год, проживаю в Каунасе в своем доме. Жена, дочка 15-ти лет, свирепая собака Лордас во дворе и не уступающая ей теща Алдона на втором этаже. Работаю заместителем главного редактора газеты «Kauno diena». Не страстный, но рыболов. На досуге балуюсь пером – в основном литературная критика, изредка печатаюсь в периодике. И судя по сегодняшнему прекрасному вечеру, немножко даже Вольф Мессинг – могу отгадать фамилию Витаутаса, позволите?

Владелец заканчивающегося коньяка вальяжно кивнул.
 - Вы уважаемый товарищ Борткявичус.
- Да, мой народ меня знает, – поддерживая шутливую ноту изрек директор – а я, Альгис, в свою очередь уподоблюсь  Дельфийскому оракулу и отгадаю имя вашего главного редактора. Его зовут Мартинас Сонгайла, не так ли?

Оба, очень довольные друг-другом заливисто рассмеялись. Володя в свою очередь отметил безупречный русский редактора, даже с некоторым московским растянутым аканьем -   видать учился в Москве. Вечер совсем не обещал быть томным, особенно когда Альгис признался, что может выставить на стол большую редкость, 70-ти градусную настойку «Жальгирис», выпускаемую только к большим праздникам для партийно-хозяйственной элиты.

Темы разговора постепенно сузились и перетекли в русло литературы и драматургии, где мнению Володи явно не было места.
- А что же мы забыли про нашего юного друга, - вспомнил Витаутас, наполняя стаканы настойкой – пожалуйста представьтесь.
- Мне двадцать восемь лет, – начал Володя и запнулся – э-э-э  … живу в Вильнюсе в общежитии, работаю на станкостроительном заводе технологом, холост, люблю читать и ... подумываю о кандидатской диссертации. – Неожиданно для себя добавил Володя и покраснел.

Глаза обоих собеседников, не смотря на выпитый алкоголь стали скучными и тусклыми. Общий разговор опять превратился в диалог двух интеллектуалов-эрудитов. Обсуждались вопросы стихотворного построения, лексических норм употребления слов, действующей и классической литературной нормы, системы функциональных стилей речи и подобное прочее.

Когда содержимое второй бутылки заметно снизилось , а озвученные мысли участников диалога, наоборот, забрались на недостижимую для Володи высоту, вдруг ...
- А какую большую составляющую находит наш молодой  «собеседник» - иронически подчеркнул Альгис – в солецизме:  грамматическую, логическую или сематическую ?
Володя чуть не поперхнулся крутым яйцом и вяло промямлил – Не задумывался как-то ...

- Да-а – поддержал коллегу Витаутас – плохо мы заботимся о воспитании молодежи, нет у них настоящих интересов, нет духовности, понимания идеалов культуры слова. В элементарных вещах не разбираются. Все их развитие ограничивается школьной программой, так даже её они быстро и благополучно забывают.
- Да мало того – откинувшись на стенку купе в унисон вторил Альгис – у них на уме только пошлые танцульки да музыкальные неудобоваримости. С ними совершенно не о чем говорить. Неужели культура вымирает?


Володя наливался протестом, так бывало на работе от несправедливых нагоняев начальства – только бы не переборщить, не выйти за рамки.
- А давайте сменим предмет обсуждения, поговорим о чем-нибудь другом – предложил он.
- Ну что ж, юноша, предлагайте тему,даже интересно – с легким сарказмом произнес Витаутас.

- Хотелось бы обсудить с вами, дорогие товарищи, проблему сетевого планирования крупносерийного сборочного производства в условиях современного машиностроительного предприятия. – Володя вопросительно переводил взгляд с одного собеседника на другого.

- А мне бы хотелось услышать мнение Альгиса и Витаутаса – с верхней полки свесилась косматая голова – по поводу эффективности борьбы со спаржевым листоедом препаратами трихлорметафос и карбофос. Уж очень эта тема будет актуальна этим летом в нашей республике. Кстати, не представилась – Кристина, главный агроном совхоза-миллионера «Авиженяй»  Вильнюсского района, кандидат сельскохозяйственных наук.

Оба «эрудита» по выражению лиц были похожи на нашкодивших и попавшихся школяров, и быстренько засобирались спать, мотивируя это трудностями предстоящего дня.


Вильнюс, 2 июня 2013 года.