Голубые васильки. Часть 7

POV Миша


Продолжая покусывать губы и ладошкой прикрывать свой пах, я наблюдал, как Роман мило болтает о разной чепухе с моей обожаемой мамой. Я ее, конечно, люблю, но чего она сюда прилетела? Как чувствовала, что я буду делать что-то бесконтрольное. И как высчитала! Прямо по формуле. Нет чтобы раньше на час, когда мы были еще в лесу с Ромой и я постигал первые уроки эротического мастерства. Или на час позже, когда мы уже закончили бы практические занятия по теме «секс и его вариации». А тут – на самом интересном месте!

- Мамочка, а ты с ночевкой? Или так, проведать? – я старался выглядеть спокойным и даже инфантильным. Хотя внутри меня уже созрели кометы, и мой кожаный телескоп готов был к изучению звезд. И если в ближайшее время космическая ракета Романа не будет бороздить мои просторы вселенной, то придется уединиться на Байконуре типа клозет и самому доводить себя до состояния «Млечный Путь».

- Ой, Мишенька, не знаю, - мамочка сложила на животе руки и улыбнулась Роме. – Вы такой приятный молодой человек, Роман, что не хочется вас оставлять.

От этих слов и у меня и у моего друга на лицах отразилась блаженная гримаса счастья. Но моя мамочка, приняв это за искреннюю радость, тут же решила нас обрадовать.

– А знаете что? Давайте я вам пирожков с грибами испеку? А вечером блинов наделаю, да со сметанкой и медком, - маму несло не по-детски. Такое впечатление, что  ей четырнадцать, а Рома ее последняя надежда на первый поцелуй. Она старалась изо всех сил.  – А пока тесто на пирожки будет подходить, я вам окрошку сделаю, - от маминого порыва мы оба сникли, но, как говорит народная мудрость, на всякую хитрую жопу найдется хрен с винтом, то есть - нет худа без добра. Вот за что я люблю свою мамочку и почему до сих пор живу с ней, так это за ее святую простоту и неожиданные просветления. – А ты, Мишнька, пока пойди да баньку истопи, да пригласи гостя попариться.

Мы оба переглянулись и чуть не кинулись обнимать нашу маму. Ну, как нашу - мою, но в этот момент она была воплощение добра и справедливости на земле, поэтому, я думаю, у нас обоих было сходное чувство благодарности.

Уже через полчаса мы с Ромой были в предбаннике и начинали раздеваться. Это выглядело немного странно и с моей стороны - неловко, поскольку у меня уже просветлилось в голове, и весь хмель улетучился. Я продолжал мяться с брюками в руках и повыше подтягивал плавки, которые и так уже врезались мне в задницу. Роман же – наоборот, абсолютно без стеснения стянул по-быстрому свои бриджи и трусы. Так мы и стояли, один с багровым членом наперевес, а второй с «гусеничкой в коконе». В какой-то миг я подумал, что зря все это затеял, но Рома, покачав бедрами и повиляв со стороны в сторону своим прибором, неспешно направился ко мне.

- Ром, может, ты иди в баньку, а я сейчас разденусь и сам приду, - несмело предложил я, и в знак подтверждения слов откинул в сторону брюки и снова подтянул трусы повыше. – Я мигом, мне уже немного осталось.

- Малыш, - улыбнулся Рома, но остановился в нескольких шагах от меня. – Неужели ты меня стесняешься? Разве не с тобой мы были в лесочке у березок? – он опять качнул бедрами и его член призывно кивнул. – Не мы ли с тобой утюжили попами плед на твоей постельке?

Рома опустил руку и указательным пальцем поддел своего бугристого красавца, от чего тот опять несколько раз кивнул мне, словно подтверждая все выше сказанное. Я от всего этого действа вспыхнул алым цветом и опять потянул трусы вверх, от чего тут же издал короткое «ой!», так как они довольно ощутимо врезались в промежность и прижали яички.

- Буквально минуточку, Рома, я только трусы сниму и возьму нам шапочки и веники, - стараясь улыбаться, выпалил я и закивал часто головой, как бы торжественно клянясь в своих словах.

- Я жду-у-у, - игриво протянул Рома и, развернувшись своим подкачанным задом ко мне, направился в баню.

Как только за Ромой закрылась дверь, я по-быстрому вытер пот с лица и выдохнул. Рывком стянув трусы, я кинулся в угол к полкам, чтобы взять два веника и шапочки, которые купила моя мама еще в прошлом году. Постояв еще минуты две перед дверью, я все же набрал в грудь побольше воздуха и, распахнув двери – вошел в баню.

- О! Не прошло и полчаса, - заулыбался Рома и похлопал на полку возле себя. – Мишенька, иди ко мне, голубчик.

- Бегу, - как-то дергано и немного нервно ответил я и подошел к Роме. – Вот, нужно предохраняться, - сказал я и протянул руку.

- Чем, этим? – недоуменно спросил Рома и тут же громко и заливисто рассмеялся. – Ой, Малыш, какой же ты хорошенький, я тебя обожаю!

- Но мама всегда говорила, что это важно, - не понимая веселья Ромы, я продолжал держать протянутую руку, пока он не взял свою шапочку и не надел ее на голову. – От температуры может и голова закружиться, так что предохраняться нужно обязательно.

- Мишенька, я обожаю и тебя и твою мамочку, - Рома дернул меня за руку, и я тут же упал своей задницей на его колено. – А больше ничего мама тебе не говорила?

- А должна была? – рывками и с замиранием еле проговорил я, поскольку одна рука Ромы цепко держала меня за тыл, а вторая уже гладила по груди.

- Думаю, нам достаточно будет того, что знаю я, - на самое ушко томно проговорил Роман и опустил ладонь по животу вниз. – А все что тебе понравится, мы сможем повторить на бис, - дальше рука Романа скользнула к паху и тут же ухватилась за мой полувозбужденный член.

- Ой, - пискнул я и схватился одной рукой за плечи Ромы.

- Ну же, Малыш, расслабься, - касаясь губами моего уха прошептал Рома, и его рука стала очень уверенно играться с моим перчиком. Он это так мастерски делал, что очень скоро я был готов к чему угодно, даже к полету на луну.

- Я! Ой! Как же это ух! – не совсем связно начал бормотать я и тут же почувствовал, как его ладонь оставила игры со мной и переключилась на мою руку, которую Рома пристроил на своем поршне и начал водить по нему вверх-вниз. – Оу! Е-е-е…

- Какие у тебя нежные ручки, - с хрипом выдыхал Рома и губами прижался к моему плечу. – Такие игривые пальчики, гладкие ладошки, - перечислял мой друг.

Я уже без стеснения сам поддрачивал его мощное орудие и глазами поедал все это великолепие. Рома шумно вздыхал, иногда втягивая живот или напрягая ноги. Его рука поглаживала свою довольно мощную грудь, теребила сосочки, а вторая тискала мою задницу.

- Малыш, пойдем в предбанник, поиграемся, - Рома сильно стиснул меня в объятиях и, подхватив на руки, встал.

- А как же – венички? – несмело спросил я, но все же обхватил руками шею Ромы. – Мы же помыться хотели. Вроде. Как бы. Или нет?

- Мы еще не запачкались, чтобы мыться, - направляясь к двери предбанника, Рома громко стучал пятками по дощатому полу. – Обещаю, потом я лично тебя всего вымою, мой Малыш.

- Ага, - только и смог произнести я, и тут же был опущен на топчан в углу небольшой комнатушки предбанника.

Положив меня на спину, Рома тут же покрыл меня своим телом и впился жадным поцелуем. Его мощный член довольно требовательно стал толкаться мне в бедро. Не успел я как-то пристроиться, как тут же был властно перевернут на живот и ощутил на себе тяжесть моего друга. Теперь его коловорот нагло упирался мне в междупопие. Я, конечно, тыкал себе иногда в эту область разными небольшими предметами, но сейчас мне было реально страшно.

- А может мы просто как в лесочке? – несмело предложил я и начал вывинчиваться из-под Ромы. – Ну, у березки, на пенечке.

- Тут нет березок и ты не в кепке, - начал довольно строго мой друг, но тут же сменил голос, -  Ты тут голенький и в банной шапочке, на которой написано «Крутой перец!» Так что, Малыш, давай уже по-взрослому, иначе…

В эту секунду раздался голос моей мамочки, и мы, как школьники, спрятавшиеся за гаражами, чтобы покурить, тут же бросились врассыпную.

- Мальчики, а я вам холодного кваску принесла, - в предбанник бесцеремонно ввалилась моя мама с кувшином и чашками в руках. – Ой, а вы здесь? Думала, вы еще паритесь, хотела вам холодненького дать попить.

- Спасибо, вовремя, - немного язвительно сказал Рома, но вмиг сообразив, снял с головы шапочку и прикрыл свое хозяйство. – Какая же вы заботливая мама, - чересчур слащаво засюсюкал он и направился к ней. – Это как раз то, чего не хватало!

- Как я рада, что вовремя поспела, - запричитала мама и принялась разливать по чашкам квасок. – А я вот на кухне как раз уже тесто замесила, грибы поджарила, а тут приходит Митрофановна с соседнего участка, это та, которая…

- Мама, - строго прервал я, зная, что рассказ о последних событиях дачного кооператива может длиться вечно. – Без подробностей, пожалуйста.

- Хорошо, Мишенька, - кивнула она и продолжила.  - Так я после ее прихода и подумала, может мальчики пить хотят. А у меня как раз квас домашний, а то этот магазинный сейчас, так там одна химия. Вот вчера по телевизору показывали, в одном городе…

- Мама, - опять требовательно перебил я и строго посмотрел. – Мы сами нальем, спасибо.

- Хорошо-хорошо. Я уже пошла, - продолжала стоять посреди комнаты она и опять открыла рот для следующей порции новостей: - У меня там тесто. Нужно бежать, а то будет как у тети Симы. Помнишь, Мишенька? Когда у дяди Гриши шестидесятилетие справляли. Так вот…

- Мама! – в два голоса рявкнули мы с Ромой и тут же переглянулись.

- Вы такая приятная собеседница, - немного откашлявшись, начал Рома. – А могу ли я вас попросить кое о чем?

- Да, Роман, конечно же, просите, - мама была польщена личной просьбой гостя.

- А нельзя ли нам сюда к кваску еще и сто грамм для аппетита? – Рома очень обаятельно улыбнулся и заискивающе глянул в глаза маме.

- Но в бане не рекомендуется, поскольку температура, - начала было она, но глядя на мой сморщенный лоб, тут же свернула полемику. – Но если вы уже не будете париться, а посидите тут, тогда конечно!

- Спасибо вам большое, - улыбнулся Роман и сделал неглубокий реверанс, продолжая прикрывать свой центр композиции шапочкой.

Уже через десять минут у нас на столике стоял маленький запотевший графинчик водки, тарелка с нарезанными огурцами-помидорами и блюдце с бутербродами. Доставив весь этот банкет к нам, мама откланялась, трижды пожелав приятного аппетита и дважды поздравив с легким паром, отправилась восвояси, то есть – в дом к пирожкам.

- Ну что, Мишенька, тяпнем для храбрости по маленькой, - Рома налил в две стопочки прозрачный нектар и протянул одну из них мне. – Веришь, я начинаю менять привычки. И все ради тебя. Уж больно ты лакомый кусочек.

Выпил ли Рома – я не видел, поскольку его рука подталкивала донышко моей рюмки, и я тут же почувствовал, как энергия вливается в меня мощным потоком и наполняет уверенностью и силой, разум мой проясняется и обнажаются все желания…