Лукреция Хейл. Семейные хроники Петеркинов. V

   Девятая глава романа Лукреции Пибоди Хейл (Lucretia Peabody Hale, 1820 – 1900) «Семейные хроники Петеркинов» (“The Peterkin Papers”, 1880г.)
   Перевод: Олег Александрович ©, 2013
   Иллюстрация из издания 1894 года.
***
К НАЧАЛУ - http://www.proza.ru/2013/02/25/215

ПЕТЕРКИНЫ ЗАВОДЯТ КОРОВУ

   Нельзя сказать, что Петеркины были большими любителями молока; потреблялось оно в семье весьма умеренно. Однако именно это обстоятельство и надоумило однажды мистера Петеркина завести корову: польза от молока и продуктов из него несомненна, и чем больше их станет подаваться на стол, тем крепче будет здоровье всех домочадцев. А миссис Петеркин вспомнила драматические события прошедшей холодной зимы, — когда снегом замело все двери, полопались водопроводные трубы и замерзло молоко в кладовой. Впервые столкнулись они тогда с опасностью погибнуть от голода и жажды, а будь у них в хлеву корова, снежный плен обернулся бы всего лишь мелким неудобством.

   Доить корову заранее наняли Тони Ларкина, и Агамемнон с Соломоном Джоном приняли решение поучиться у него этому ремеслу — на случай, если вдруг зимой Тони простудится, или городок вновь обильно засыплет снегом. Младшие же мальчики заявили, что ничего мудреного в этом деле нет, и подоить корову они и сейчас сумели бы.

   Однако мало корову подоить — важно надоенное молоко как-то сохранять, а задача эта не из простых, особенно если корова, как все полагали, будет давать его по три-четыре ведра в день.

   — Одно решение мне уже видится, — сказала миссис Петеркин. — Излишки молока можно перерабатывать. Сливочное масло из него будем делать, например.

   — Превосходная мысль! — отметил мистер Петеркин.

   — И заварной крем! — поспешил добавить разнообразия Соломон Джон.

   — И силлабаб! — не забыла Элизабет Элиза.

   — И кокосовые пирожные! — воскликнули младшие мальчики.

   — Для кокосовых пирожных молока не требуется, — сказала им миссис Петеркин.

   Мальчики подумали минуту и выдали рекомендацию завести вместо коровы кокосовую пальму. Кокосы будут давать молоко, а лазанье по стволу вверх и вниз станет их любимой забавой. И, что удобно, не будет никакой потребности эту пальму кормить.

   — Да, а ведь корову нам действительно придется как-то кормить! — сказал мистер Петеркин.

   — Коров пасут, — уточнил Агамемнон. — Но вот где же мы ее будем пасти?

   — На холмах, на холмах! — вскричали младшие мальчики. — Там столько черничных кустов! И столько старых изгородей — лазать по ним! разбирать!

   Мистер Петеркин сказал Агамемнону, что он уже подумывал приспособить под пастбище их собственный небольшой земельный участок, что за домом.

   — Правда, не все еще для меня тут понятно, — добавил он. — Скажем, корова возьмется и съест за один день всю растущую на нем траву. Чем же она будет там питаться на следующий день? Быть бы уверенными, что за ночь трава способна отрастать заново…

   Агамемнон сказал, что это в немалой степени будет зависеть от погоды: в засуху трава может и вовсе не возобновиться.

   — Значит, засуха — это, наверное, первейшее неудобство для любого владельца коровы, — вздохнула миссис Петеркин.

   Мистер Петеркин предположил, что общий запас травяной массы на их участке можно, наверное, каким-нибудь способом подсчитать, а Соломон Джон — для учета количества травы, потребляемого за день среднестатистической головой крупного рогатого скота, — порекомендовал организовать наблюдение за коровой их соседей Бромуиков.

   Младшие мальчики с готовностью согласились просидеть день на изгороди соседского пастбища и проделать эту работу.

   — Сложность здесь будет для вас в том, — сказала Элизабет Элиза, — что корова не пасется на одном месте; и участок Бромуиков довольно обширен. И траву она щиплет не все время; порой она ложится, отдыхает и жует жвачку.

   Мальчики сказали, что до окончания подсчетов постараются хворостинами удерживать корову от разгуливания по всему пастбищу, однако сестра заметила им, что Бромуикам такое обращение с их собственностью может не понравиться.

   — И еще: почти уверена, что к вам туда сбегутся все ваши одноклассники, и корову вы там наверняка растревожите и разозлите! — добавила она.

   Агамемнон вспомнил, что однажды мистер Бромуик хотел арендовать их участок для выпаса своей коровы.

   — А ведь, правда! — воскликнул мистер Петеркин. — Значит, ему-то наверняка должно быть известно, сколько для одной коровы требуется корма!

   — А отказали мы ему оттого, что наша Элизабет Элиза боится коров, — напомнил Соломон Джон.

   — Да, признаюсь, мне действительно было бы немного не по себе, если б их корова разглядывала меня из-за изгороди, когда я в саду занимаюсь цветами, — пояснила Элизабет Элиза. — Надеюсь, наша корова будет смирной и не станет бодаться, а также зариться на мои клумбы.

   Мистер Петеркин заверил ее, что корову он постарается купить самую покладистую.

   — И обязательно позаботимся о ее рогах, — добавила миссис Петеркин. — У коровы это самая опасная часть ее тела. Можно, думаю, привязывать к ним какую-нибудь подушечку.

   — Коровы, вообще, такие громоздкие и неуклюжие создания, — продолжала Элизабет Элиза, — что ежели двинут в твою сторону — сшибут тебя наземь непременно!

   Вновь зашла речь о пастбище, и младшие мальчики продолжили убеждать всех, что лучшим для него местом стали бы все-таки холмы. Каким увлекательным занятием будет для них водить туда корову!

   Агамемнон посоветовал им учесть, что те места все же довольно скудны травой.

   — Зато трава там разнообразная, — не сдавались они. — Корове там понравится! А камни и кусты она обойдет.

   — Может, я и не права, — продолжала рассуждать Элизабет Элиза, — но, думаю, было бы лучше, если б корова паслась на участке, который за нашим домом, и именно оттуда возвращалась вечером на скотный двор. Не стоит ей уподобляться тем взбалмошным коровам Ларкинов — которые как с пастбища придут, так и норовят влезть в любые ворота, без разбора. У меня совсем нет желания, приходя домой, сталкиваться с коровой в нашем переднем дворе!

   — Пожалуй, ты права, — сказал ей отец. — Мы действительно можем сделать выход из хлева прямо на наше пастбище — тем сэкономим и время, и заботы.

   Младшие мальчики совсем разочаровались: малоподвижный образ жизни не пойдет их корове на пользу, а сами они лишатся удовольствия ею заниматься; на что Соломон Джон заметил, что удовольствие от занятия коровой им вполне можно получать сидя на изгороди и наблюдая за ее повадками.

   Итак, пасти корову решено было на собственном пастбище. Миссис Петеркин с дочерью накупили самой разнообразной посуды для молока; а в доме как раз производился ремонт, и соорудить рядом с новой кухней молочный буфет оказалось делом простым и легким. А Элизабет Элиза заблаговременно перекрасила свое алое платье в неопределенный цвет; в нем она имела обыкновение заниматься своими садовыми работами.

   Приобретенная корова оказалась спокойной животиной; правда, она заметно взволновалась, когда вся семья Петеркинов собралась толпой наблюдать за первой дойкой.

   Вот только вкус молока вскоре разочаровал всех, — кроме младших мальчиков, которые с великим удовольствием продолжали пить его большими кружками. Элизабет Элиза же удивлялась тому, как долго парное молоко от их коровы может оставаться теплым. Но с этим, пожалуй, можно было бы и смириться, не имей оно кисловатого привкуса в придачу.

   У миссис Петеркин появилось подозрение, что Аманда, возможно, не имеет опыта обращения с молоком, но, тщательно осмотрев всю посуду и буфет, она убедилась в их идеальной чистоте.

   — А давайте отправим кувшинчик сливок леди из Филадельфии, — предложила Элизабет Элиза, — пусть бы она его попробовала; пока не уехала!

   — Получится конфуз, если наши сливки ей не понравятся, — сказал Соломон Джон. — Не исключаю, что вся причина в особенностях травы на нашем пастбище.

   — А я вчера угостил нашу корову яблоком… — покаялся один из младших мальчиков.

   ***

   В конце концов, Элизабет Элиза и миссис Петеркин постучали однажды утром в двери дома леди из Филадельфии и попросили высказать свое суждение о молоке от их коровы. Леди из Филадельфии попробовала его и со всей определенностью заявила, что молоко прокисшее.

   — Я и сама об этом догадывалась, — сказала миссис Петеркин. — Вот незадача-то! Как же нам не повезло: купили корову, которая доится кислым молоком!

   Леди из Филадельфии поинтересовалась, где оно у них хранится.

   — В молочном буфете — недавно соорудили, — ответила Элизабет Элиза.

   — А в каком месте? Прохладном?

   — Ну, не очень. За нашей новой кухней.

   — От дымохода далеко?

   — Прямо за дымоходом кухонной плиты! Я все поняла! Молоко там нагревается и потому быстро скисает!

   — Конечно, конечно, — догадалась и миссис Петеркин, — в этом-то и причина! Вот невезение: зимой у нас молоко замерзало, а нынче прокисает! Придется подыскать нам для молочного буфета другое место!

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ