Голубые васильки. Часть 8

POV Рома

«И как мало оказывается нам надо» - подумал я, узрев, блеск в глазах Малыша. Нет, я вообще не пью, но за сегодняшнее утро понял одну вещь: ему нужно. Для храбрости и раскрытия тех резервов сексуального влечения, которые в остальное время спали непробудным сном. Глаза Малыша осветились пониманием, и он, отставив стопку, потянулся ко мне. Я был счастлив, безмерно счастлив пустить его в свое личное пространство.

Я подтянул его к себе и усадил на колени, он безмятежно улыбался, сам уткнулся лицом мне в шею и жарко выдохнул, пуская по моему позвоночнику тысячи, нет, миллиарды мурашек с табличками «Приятнооо» и «Вааай». Чуть повернулся и прикусил мочку ушка моего Мишеньки, мягко повел ладонями по голой спине, наслаждаясь нежной кожей. Хотелось, конечно, резко опрокинуть его на топчан и так же резко войти в это тело, делая его своим раз и навсегда. Я действительно хотел его не просто на один одноразовый раз, а на тысячи многоразовых разиков и разов. Я улыбнулся своим мыслям, он кружил мне голову, о чем я тихо прошептал:

- Миша, ты с ума меня сведешь своим сопением в мою шею.

- А что мне сделать? – чуть дрогнувшим голосом спросил он.

- Наверное, теперь я должен сделать… Как ты считаешь?

- Мне? – наивно спросил он.

- Обязательно, – я встал и усадил его на наше импровизированное ложе, - надеюсь, нашествие твоей мамы больше не предвидится, она же не комбайн, чтобы нарезать окрошку в десять минут без закладки ингредиентов?

Миша прикрыл рот рукой и рассмеялся. В этой банной шапочке с такой смешной и нелепой надписью он был как мальчишка. Я пересадил его, сел на колени и, больше не сказав не слова, наклонился и обхватил его почти упавший член ртом. Хорошо, что он прикрыл рот рукой, - стоило мне пройтись языком по чувствительной плоти, как мой Малыш возбужденно захныкал, а его эрекция подняла головку. Я снова усмехнулся своим мыслям, не то что у меня не было девственников, но таких отзывчивых, пересмотревших порно и идущих на контакт так самозабвенно – не было.

Миша тихо ойкнул и немного развел ноги, отклонился на «ложе», давая мне больший доступ. О, да! Я не стал комментировать его поведение, видимо, моя стратегия приносила свои плоды, и мой Малыш совсем забылся. Я аккуратно отстранился и прошелся легкими поцелуями по плоскому животу, нырнул языком в пупок, мягко обвел невидимые кубики пресса, ну да, они же должны быть где-то там, нежно дотронулся до капелек сосков, вобрал их в рот, прикусил зубами, оттянул.

Все мои манипуляции не прошли бесследно, Миша совсем упал на этот топчан и выгнул спину, ища большего контакта. Мое самодовольство било через край врожденной нескромности, единственное, что его огорчало - смазка и презервативы остались в кровати под пледом, а идти и натыкаться на глубокоуважаемую стругательницу окрошки  совсем не хотелось. Да и пугать бедную пожилую женщину своим кронштейном тоже.

Я тихо выругался и снова спустился вниз по желанному телу, крепко сжимая бедра моего замлевшего Малыша. Он еще немного развел ноги, инстинктивно ища наслаждения, да, я был готов его дать, терпеть становилось с каждой минутой все сложнее. Я облизал пальцы и мягко покружил вокруг колечка ануса, продолжая ласкать его, выделывая языком вензеля на повлажневшей коже. Он не сопротивлялся и ничего не говорил, только зажимал рот рукой, а второй вцепился в свои волосы. Ничего, будет еще возможность послушать его восхитительные стоны. Я медленно ввел в него палец, замер, прислушиваясь, Миша затаил дыхание и вдруг спросил хрипло и натянуто:

- Это член?

Я еле сдержался, чтобы не заржать.

- Нет, Малыш, это всего лишь указательный палец.

- О… - протянул он.

- Неприятно? – большей дурости быть не могло, но мне бы не хотелось, чтобы его первый раз был болезненно неприятным.

- Нет, странно просто, – ответил он, а я был благодарен, что не завел разговор о звездных просторах.

Мучительно медленно, не делая резких движений, постоянно смачивая слюной, я подготавливал его для своего орудия труда и удовольствия. Он не сжимался, а через некоторое время забыл о секретности нашей миссии и тихо постанывал. Я отстранился и, смочив руку все в той же собственной слюне, растер ее по изнывающему члену, накрыл раскрасневшегося Малыша собой. Вовлек его в томительный поцелуй, поднес головку к пульсирующей дырочке и по возможности мягко преодолел первые несколько сантиметров.

Вот теперь его реакция была похожа на правду. Он распахнул глаза и уперся руками мне в плечи, стараясь уйти от проникновения, но было поздно. Я, тяжело дыша, сделал плавный толчок, но он замотал головой и задергался подо мной.

- Нет!

- Да, это первый раз, и будет еще и еще, а потом ты научишься принимать меня в любое время, и я буду счастлив от того, как ты стонешь подо мной.

Он замер и посмотрел на меня округлившимися глазами, прикусил свою нижнюю губу и потом зажмурился. А я оказался в тесноте его тела полностью. Это был салют из ощущений – жаркие, тесные стеночки, пульсирующие и сводящие с ума. Я уткнулся в его шею и прикусил кожу, сил сдерживаться больше не было, и я сделал первый толчок.

- Огромный, какой же огромный! - зашипел Миша.

- Дааа… - яростно наращивая темп, простонал я в его ушко.

Подхватил под бедра желанного мужчину и, уже совершенно теряя голову, вколачивался в него. Он, вопреки всем моим предположениям, не лежал бревном, а обхватил меня ногами за талию и руками за шею, выгибался и тихо постанывал. Ощущения были просто восхитительны, я не выдержал и выскользнул из него, подхватил безвольное трясущееся тело и сам сел на наше «ложе», Миша потерялся, но смену позы заметил, снова прикусил губу, принимая меня в себя.

- Ромааа…

- Двигайся.

От недоумения в его глазах я ухмыльнулся и мягко приподнял его на себе. Он тихо застонал и через секунду задвигался сам. Я облокотился на стену и наслаждался самым эротичным зрелищем в мире. Мой Малыш ловил кайф от собственных действий, он придерживался за мои плечи и с каждой минутой сжимал руки все сильнее. А когда я обхватил своей ладонью его истекающую эрекцию, он вскрикнул пронзительно и громко, изогнулся, запрокидывая голову и кончил на наши животы. Шапочка, наконец, упала и бесформенной ветошью осталась лежать на деревянных досках пола. Я прижал Малыша к себе и продолжал трахать его, потерявшегося в своем первом оргазме. Стеночки сжали меня как в тисках, и я не выдержал, рыкнул и излился в жар его тела.

Мы все также сидели на топчане, и я все также прижимал к себе моего тяжело дышащего мужчину. Миша приподнял голову и счастливыми, блестящими глазами посмотрел на меня, чуть наклонился и накрыл мои губы.

- Спасибо, – отстраняясь.

Я ничего не ответил, поцеловал его еще раз. Не последний, это точно. Потом мы спокойно доели принесенную снедь и отправились, наконец, в баню, пропаренную, имеющую неповторимый аромат березовых веточек и обладающую такими же неповторимыми свойствами – бодрить.

- Вот теперь мы точно испачкались и можно сделать все по правилам, – ложась на теплые доски, проговорил я.

- Рома, - немного застенчиво, прошептал Малыш:
– А что теперь?

Я даже не стал удивляться наивности этого вопроса.
- А теперь мы паримся, кушаем пирожки и окрошку, потом отдыхаем, а вот ночью…

Я увидел, как зажглись пониманием глаза напротив, и он улыбнулся,  поерзал на своем месте и поправил шапочку с нелепой надписью. И счастливо вздохнул. А я тоже вздохнул, никогда еще так не был благодарен другу. За тот дурацкий случай в отеле, за глупую идею с сюрпризом, и за то, что не всегда все его идеи глупые.

После бани мы, как и планировалось, отобедали в компании очаровательной мамы Малыша. Если честно, я был в небольшом шоке от понимания в ее взгляде, и мне не показалось, она действительно понимала, что в баньке мы не просто парились. За легкой беседой и сплетнями всего дачного поселка было почти уютно, правда, немного не хватало Миши на моих коленях или хотя бы его руки в моей ладони, но в остальном этот субботний день прошел восхитительно. Остаток дня Миша показывал мне окрестности и реку, мы даже устроились на ее берегу, и он очень нежно и украдкой дарил мне ласковые поцелуи.

В дом мы вернулись, когда уже вечерело и комары стали невыносимы. И тут нас ждал сюрприз. Мама не только понимала ситуацию, но и делала все по-тихому, мы оказались в одной комнате с Малышом, и наши кровати стояли так близко, что мое либидо пыхтело от радости. А мама? А мама благополучно сообщила, что идет к соседке с пирожками и наверняка останется у нее ночевать, потому что ну как же за несколько часов можно обсудить все новости, это просто не реально…

- Твоя мама чудо, – тихо прошептал я, переползая по скрипучему полу к кровати моего страстного Малыша.

- Она сама об этом знает, – также тихо ответил он, отгибая уголок одеяла.

- Пустишь меня, да? – игриво спросил я.

- Надеюсь, моя попа выживет…

- И не надейся! – прошептал я в его губы.