Ближний

       Обычно перед сном Сергей Петрович любил читать в интернете о любви к ближнему и добрых делах. Душеполезных повествований было там полным полно. Вот и сейчас он взглянул на будильник — на часах 22.30.

       — Успею почитать немного, — вслух согласился он с самим собой и уселся поудобнее перед монитором.

      «Ибо тот, кто выражает скорбь о чужой беде, тот носит крест в душе...» — и к нему, Сергею Петровичу, обращался Святитель Григорий Двоеслов.

       —  А вот когда я скорбел о беде ближнего? Что-то и не припомнить. Да и где они — ближние, нуждающиеся в моей помощи? — задумчиво вздохнул Сергей Петрович.

        Это, конечно, хорошо, что недавно он посодействовал молодой маме с ребёнком и коляской благополучно выйти из автобуса. Как-то помог пожилой соседке — тяжёлую сумку пронес по лестнице; три десятка ступенек— не меньше.

        Или вот ещё, например. Придержал рукой массивную дверь, чтобы бабушка с внучонком легко прошли в притвор храма…

        «Каждый человек поступил бы именно так на моем месте...» — тут, понятное дело, Сергей Петрович сильно ошибался — далеко не каждый. — «А вот такого ближнего, который звал бы на помощь, — не встречалось. Ну-ка, что приготовил полезного и для моей души епископ Феофан Затворник?»

        «Ты только позаботься поддерживать сочувствие, иначе тотчас подойдет эгоизм и возвратит тебя к себе и заключит в себя. Тогда и пальцем не пошевелишь для другого, и смотреть на него не станешь, хоть умри он. Когда Господь сказал: люби "ближнего  твоего, как самого себя", Он хотел, чтобы вместо нас, стал в нас, то есть в сердце нашем,  ближний. Если же там, по-старому, будет стоять наше "я", то не жди добра… Не делай того, что печалит  ближнего, но будь вежлив в обращении со всяким…»

         — Вот бы эти слова каждому человеку в уши! — философски осмыслил только что прочитанное Сергей Петрович. — Будь вежлив в обращении со всяким! Правильно и понятно сказано.

         Он хорошо знал евангельскую притчу о добром самарянине, который оказал милость человеку, ограбленному и избитому разбойниками и оставленному ими на дороге едва живым. И сейчас вспомнив о ней, в который раз себя спросил:

        — Прошёл бы я мимо попавшего в беду человека?

        Ответил себе же:

        — Конечно, я тоже не прошёл бы! Было бы жестоким поступком пройти мимо.

        Заглянула в комнату жена:

        — Сережа, мне рано вставать, буду отдыхать. Только я, наверное, не усну. Какой-то шум доносится в спальню. Ты не слышишь?

        Сергей Петрович прислушался:

        — Да, тоже чуток слышно. Скорей всего, сапожник на третьем этаже. Надоел, правда? Наверное, взялся за ремонт обуви, гвоздики заколачивает.

        Он прошёл в спальню и выжидательно прислонился ухом к стене, граничащей с соседней квартирой:

        — Нет это не сапожник и не на третьем этаже. Это через стенку. Новые жильцы, видать, ремонт затеяли.

          Сергей Петрович хотел к сказанному добавить еще пару укоризненных слов о «любви к ближнему» — то есть, к нему с женой со стороны этих «непорядочных» жильцов, но передумал.

          Действительно, жене на работу завтра с утра — должна выспаться, зачем подливать масла в огонь? 

         Сказал спокойно:

        —  Ложись спать, а я позвоню им в дверь.
 
        Для порядка он тут же стукнул кулаком несколько раз по стене.

         — Кажется, стало тихо. Отдыхай.

        Через некоторое время он заглянул в спальню. Жена дышала ровно, спала.
За стеной все же слышалась непонятная возня.

        — Что за народ вредный вселился в эту квартиру! — не сдержал возникшей досады Сергей Петрович.

         Возвратившись в комнату, он прочитал молитвы на сон грядущим. Ему оставалось прочитать 33-й псалом из Псалтири — по совету батюшки, у которого исповедовался в своих грехах. 
    
         Любил читать этот псалом! Особенно нравились в нём такие слова: «Уклонися от зла и сотвори благо…»

         Он раскрыл Псалтирь и вдруг услышал, что за стеной спальни энергично продолжился ремонт.

         — Это уж слишком!

         Вышел прямо в тапочках на лестничную площадку,  нажал на кнопку звонка и как можно строже стал увещевать расшумевшихся соседей.
 
           — Вам делать больше нечего?! Полночь уже. Прекращайте!

           За дверью молчали. И тогда для пущей важности он слегка приврал:

           — Жена из-за вас не может никак уснуть!

           — Это я тут, — не скоро послышался женский голос. — Не буду больше… Это я тут, понимаете…

          Однако, довольный собой, Сергей Петрович был уже в своей квартире:
"Договорился, наконец. Можно и мне ложиться спать. Если такой ремонт будет повторяться каждый вечер — ужас..."

          Как всегда, он проверил, все ли окна закрыты, но вдруг остановился посреди прихожей, возмутившись до крайнего предела.

          Из соседней квартиры отчетливо слышалось:

          — Бум! Бум!! Бум!!!

          Через считанные секунды он нетерпеливо нажал на знакомую кнопку звонка:

         — Я ведь точно вызову полицию! Предупреждаю в последний раз…

          И ушёл, не желая выслушивать никаких оправданий.

          Прочитал 33-й псалом, обратив особое внимание на ту самую любимую строчку: "Уклонися от зла и сотвори благо…"

           Заглянул к жене в спальню, прислушался. За стеной была полная тишина. Угомонились соседи.

           Он возвратился в свою комнату  — можно спокойно отдыхать. И вдруг из соседней квартиры вновь донеслось:

          — Бум! Бум!! Бум!!!

           Сергей Петрович, человек по жизни обычно  уравновешенный, добрый и отзывчивый, вскипел как самовар. Разгневанный всерьез, он даже кнопку звонка долго не отпускал, потом спросил:

           —Что' вы там среди ночи делаете, а?!

          — Лежу на полу.

          — На каком ещё полу?

          — В прихожей… Я упала… Не могу подняться.

          — А зачем стучали? —  возмущение «бестактностью» соседей не утихало в благородном сердце Сергея Петровича.

           — На помощь звала сына… Скорую надо.

           — Почему же вы сразу не сказали?

           — Я хотела сказать… И потом вы же… Вы, кажется, ушли.

           — Что будем делать?

           — Скорую… Я после инсульта… Давление… Ноги судорога сводит.

            — Вы, значит, в квартире одни? А где сын?

            — В другом конце города живёт… Закрыл меня и уехал. 

            — А телефон у сына есть? Номер телефона назовите.

            — Я не помню.

            Сергею Петровичу становилось не по себе. 

            Какой ужас! За дверью оставленная сыном пожилая женщина, которой невозможно помочь.

          — А внутри квартиры ключи от двери есть?

          — Нет… Ой, скорую…

          — Как же врачам к вам попасть? Что с дверью делать?  Может быть, вспомните всё-таки номер телефона?

          — Не помню… Только 53, но больше не помню… И ещё 76.

          — А остальные цифры?

          — Забыла.

          Сергей Петрович был в полной растерянности, если не сказать — в шоке. И глупее утешения для попавшей в беду женщины он в ту минуту придумать не смог:

          — Сын, видимо, должен завтра приехать. Потерпите до утра. А я пойду, вы, пожалуйста, не стучите больше.

         — Не буду.

         С минуту Сергей Петрович ходил взад вперёд по гостиной.

         Страшная мысль промелькнула в его голове:

        — А вдруг она не выдержит и умрёт?! И я буду в этом виноват! Я буду проклинать себя до конца своей жизни. Накричал на бедную женщину, не дал ей  даже возможности внятно сказать, что с ней случилось.

          Столько времени потеряно!

          Он вышел на лестничную площадку и осторожно постучал в дверь:

          —  Как вы себе чувствуете?

          — Голова кружится… Скорую… Укол бы… Болит спина… На досках я.
 
          — На каких ещё досках? Я сейчас позвоню в скорую.

          — И сыну тоже.

          — А номер телефона?!

          —  Забыла.

          Без промедления Сергей Петрович из гостиной позвонил в скорую, стал объяснять:

          — Не знаю, что делать. Женщина в соседней квартире стучит больше часа по стене.

          — Вам надо обратиться в полицию!

          — Да и к вам тоже. Женщина лежит за дверью своей квартиры, упала, ей плохо, но ключей от двери нет.

           — Что с ней?

           — Говорит, что после инсульта она. Давление. Не может подняться. Судорога в ногах. Голова кружится.

           — Возвращайтесь к ней и разговаривайте. Минут через пять нам перезвоните. Адрес?

           С чувством некоторого облегчения Сергей Петрович вышел из квартиры, легонько постучал по деревянным рейкам, которыми была обшита металлическая дверь:

          — Скорая приедет, я позвонил.

          — И сыну позвоните. Он у меня такой хороший мальчик. Такой добрый.

          О, материнское сердце! Сколько в нем неисчерпаемой любви к детям?!

          — Попробуйте вспомнить номер его телефона. Пожалуйста.

          Сергей Петрович чуть не плакал.

          — Не вспомнить. Он меня закрыл и уехал.

         — А сегодня он был здесь.

         — Наверное, нет. Скорую бы.

         — Я сейчас вернусь.

         Сергей Петрович набрал номер скорой:

         —  Плохо ей.

         — К вам едет полиция, пожарная машина и скорая. Вы откроете дверь в подъезд?

         — Да, конечно.

         Через несколько минут полицейский переговаривался через дверь с бедняжкой, лежавшей на полу в прихожей:

         — Как вас зовут?

         — Зинаида.

         — А фамилия?

         Она её назвала, она помнила её!

         — Зинаида, вы постарайтесь не волноваться, а мы попробуем разыскать вашего сына с ключами. Хорошо?

        —  Я поняла. И скорую. Мне бы укол.

        —  Скорая стоит у подъезда. Нам нужен ваш сын и ключи от двери. Мы его найдём! Не волнуйтесь.

         — Сынок приедет, он хороший мальчик.

         Полицейский кому-то позвонил, назвал имя и фамилию больной женщины, потом повернулся к Сергею Петровичу:

        — Вы сделали правильно, что позвонили! Спасибо вам.

        А тот мысленно укорял себя:

        — Эх, раньше бы, раньше…

        Полицейский заговорил с Зинаидой:

        — Как вы там? Вы не разбились? Крови нет?

        — Нет крови. Укол бы… Едет сынок?

        В подъезд вошёл один из пожарных:

        — Лоджия с другой стороны квартиры закрыта металлической решёткой. Если среза'ть входную дверь, то поднимем весь дом. Уже за полночь. Надо через лоджию. Решётка тонкая, справимся с ней легко.

         Полицейский резонно заметил:

          — Да, вариант подходящий. Жаль, мобильник сына упрямо не отвечает.

          Повернулся к двери:

          — Зинаида, как вы себя чувствуете?

          — Плохо…

          — Вы сейчас не бойтесь шума на кухонной лоджии. Пожарные через нее постараются пройти к вам. Поняла, Зинаида?

          — Поняла… А где мой сыночек?

          — Ищем.

           Полицейский повернулся к пожарным:

           — Значит, через лоджию. Тут уж не до спокойного сна. Жильцы поймут.

           Пожарные ушли на другую сторону дома, а Сергей Петрович и полицейский остались вдвоём в подъезде.
            
           — Это повезло женщине, что вы нам позвонили, — вновь похвалил он Сергея Петровича. — Неизвестно, чем бы всё это к утру для неё закончилось. Почему сын не оставил соседям, вам, например, номер своего телефона? Если не ключи, то номер телефона  можно было оставить без проблем. Родная мать после инсульта, но такая беспечность.

          Зазвонил мобильник.

          — Иду к пожарным, остановлю — до сына дозвонились! — обрадовался полицейский.

         Сергей Петрович был счастлив, пожалуй, ещё больше.

         Он сразу же сообщил радостную новость Зинаиде:

        — Нашли сына! Скоро привезёт ключи. Потерпите еще немного.

        — Едет, сынок… А я всё ему стучала… Услышал.

         Полицейский принял  от коллег очередной звонок и сообщил:

         — К сожалению, сын с ключами пока ещё ждёт такси. Двадцать  минут ждать, столько же сюда ехать. Вот такие дела.

         Шагнул к двери:

         — Зинаида, как вы там?

         — Ой, плохо… Спина… Доски…

        —  Что за доски у неё? — удивился Сергей Петрович. — Она и мне жаловалась на доски.

        —  Сын приедет, тогда и увидим, — подвёл черту проделанной работе полицейский. — Я пойду в машину — дела.

        Сергей Петрович больше получаса поддерживал разговор через дверь с этой женщиной, больной и одинокой, беспомощно лежавшей на каких-то досках в прихожей, а она всё переспрашивала:

        — Где мой сыночек?

        — Уже едет. Потерпите.

        — Сыночек… Как мне плохо… А где скорая?

        — У подъезда. Потерпите, Зинаида.

         Сергей Петрович услышал через открытую дверь подъезда, как подъехало такси. Облегчённо вздохнул.

         …Зинаида, пожилая грузная женщина, лежала в углу прихожей ногами к входной двери. Сразу стало понятно: когда она упала, её спина, шея и голова оказались на досках (обрезках), во все стороны торчащих и, как попало, сваленных в углу. Выбраться из них ей было невозможно. Видимо, о них она и споткнулась.

         Справа от неё Сергей Петрович заметил деревянный брусок примерно с метр длиной. Им-то и стучала Зинаида в дверь ванной.

         Встать она так и не смогла. Врачи и полицейский не без помощи сына перенесли ее на кровать.

         Сергей Петрович стоял неподвижно на пороге соседской квартиры и с ужасом поглядывал в угол с обрезками досок, где среди них особенно выделялась тонкая металлическая рамка.

         Какая пытка — пролежать столько времени на этом «ложе»!

         Слышно было, как полицейский выговаривал сыну этой женщины:

        —  Почему вы соседям не оставили номер телефона?! Ваша мама — больная женщина. А сосед — добрый и чуткий человек! Если бы не его звонок в скорую, вы бы могли не увидеть больше мать живой. Дайте соседу номер телефона. И эти доски в углу! Здоровый человек может ноги переломать. Лень было убрать?

         А тем временем Сергей Петрович терзался мыслью о том, что его, такого «доброго и чуткого человека», и равнодушнее-то нет на всем белом свете. Это он так безжалостно увеличил муки женщины, попавшей в беду. Ему было до слез горько и стыдно.

         Полицейский и пожарные помогли врачам вынести Зинаиду  из подъезда и положить на специальную тележку. Сергей Петрович поспешил к себе в гостиную. Из её окна он увидел, как скорая осторожно выбралась с тротуара на проезжую дорогу.

        2012 г.