Сухая старушка такая, черная

Откуда она вообще тут взялась.

Я сначала принял ее за подростка, скособоченная такая, в розовом, неровно выцветшем платье, веревочка вместо пояса. Она шла прямо по центру велосипедной дорожки – вернее, не шла, а как-то косо перемещалась, будто вчера научилась ходить. Даже нет.. Как будто она очень долго до этого не ходила, очень. Стриженая ежом, а лицо костистое, рыбье какое-то, плоское – я ее увидел в профиль и сзади, и тут мне стало нехорошо, потому что глаза –

Странно, я сейчас думаю, что глаз-то ее я не мог видеть, ведь я подъезжал сзади, на велосипеде - видел, как она идет, будто ее гонит зыбкий ветер, идет как-то странно балансируя - костлявая вся, скособоченная, я видел ее сзади и немного в профиль, но я   знал, наверняка знал, что глаза у ней вытаращенные, как от...
как от базедовой болезни.

И что глаза ее сейчас живут на этом лице, что сейчас они у нее вываливаются из орбит.

А когда подъезжаешь сзади на велосипеде, нужно говорить громко «On your left!», или просто «Left!» - чтобы посторонились, а она ведь прямо по середине дорожки шла, я скоро должен был поравняться с ней, но тут понял, что не надо говорить ничего, вообще ничего, что вообще шуметь не надо, потому что тогда она заметит и посмотрит.

Почему-то я знал, что потом не нужно уже опасаться взгляда в спину – главное самому потом не оборачиваться. И что сейчас главное – проскочить, тихо пролететь мимо – только чтобы она не повернулась, не посмотрела в  л и ц о.

Я тихо ехал и быстро, и когда я поравнялся с ней, то даже педаль не лязгнула -

Проскочил..

Не успела