Таежное крещение

История, случившаяся в 50-е годы прошлого века на озере Тур-Пауль-Тур

Моя мама исколесила весь Ханты-Мансийский автономный округ вдоль и поперек в поисках нефти в 50-60-е годы XX века, большую часть жизни отдавшая освоению Севера, она, пройдя сквозь трудности и лишения таежной жизни, до сих пор не считает, что совершила подвиг для своей страны. Впрочем, в те годы никто и не задумывался о грандиозности работы, которую выполняли. Не было даже такого слова - первопроходцы.

ЗА БЕЛИЧЬЕЙ ШУБОЙ
...Весной 1958 года двадцатилетняя Люся Туркина, выпускница Новосибирского геолого-разведочного техникума была направлена по распределению в Тюмень. Там располагался Западно-Сибирский геофизический трест, который возглавлял Юрий Георгиевич Эрвье. Со своей подругой и одногруппницей Валей Мельниковой они сели на поезд и через несколько дней уже стояли на тюменском перроне.
Прямо с вокзала направились в Главк. Но того человека, который занимался устройством на работу выпускников, не оказалось на месте. «Нет, и еще неделю не будет», - сказали в Главке. Их поселили в общежитие возле Текутьевского кладбища (сейчас на этом месте ДК «Геолог», а тогда была окраина города). Люся дала телеграмму домой: мол, добралась хорошо. Дома остались родители. Ее мама, Пелагея Васильевна, сильно переживала отъезд дочери. Ей казалось, что Тюмень - это край света, где живут одни медведи.
На дворе стоял май, в Тюмени расцвели яблони-ранетки... Самостоятельная жизнь, полная заманчивых приключений, только начиналась. Подруги были счастливы...
 
Геодезист по фамилии Алешин строго оглядел Людмилу, изучил документы и спросил: «Куда хочешь?». Она ответила весело: «Хочу туда, где шубу беличью купить можно!». Алешин внимательно посмотрел на туфли и летнее платье Люси и сказал: «Езжай в Ханты-Мансийск».

В то время из Тюмени до Ханты-Мансийска был один путь - водный. Билет на пассажирский теплоход стоил 3 рубля, время в пути - одна неделя.
В Ханты-Мансийске находилась геофизическая экспедиция, которая проводила работы и исследования, а отчеты и материалы для обработки пред¬ставляла в тюменский Главк. Геодезисты из геофизической экспедиции как раз возвращались с отчета. С ними Люся и поплыла в далекий город за беличьей шубой.
В Ханты-Мансийске ее никто не встречал. До конторы, которая располагалась в бараке на самом берегу Иртыша (на территории нынешнего рыбокомбината), пришлось добираться самостоятельно. Начальником экспедиции был Иван Васильевич Жук. В тот же день он назначил Люсю Туркину техником-геодезистом в вертолетно-самолетную гравиметрическую партию под начало Шкутовой Октябрины Викторовны. Партия базировалась в Шаиме. Работа показалась интересной: летать на специально оборудованном самолете Ан-2 и снимать показания с приборов. Так производили измерения гравитационного поля Земли.
 
Мечта о беличьей шубе ушла на второй план - уж больно много было нового, неизведанного и интересного вокруг. А какая красота простиралась под крылом самолета! Это ведь тогда сложилась песня со словами: «Под крылом самолета о чем-то поет зеленое море тайги...».
Все люди, работавшие в те годы в округе, были романтиками и фанатиками Севера. В их рассказах нет сожаления или разочарования от того, что негде было помыться, или комарье загрызало насмерть, или замерзали так, что спали в валенках и шапках. Они были молоды, крепки и жизнерадостны. Умели работать и жить весело, песня сопровождала их повсюду. В компании всегда находился человек, умеющий играть на гитаре или гармошке. Свою любовь и дружбу они пронесли через годы, через всю жизнь, не теряют связи друг с другом и сейчас. Даже создали Шаимское землячество. Каждый год встречаются, отмечают День геолога. Поют, пляшут и вспоминают свою молодость. Поминают и тех, кого уже нет с ними.

ОТ БЕЛЫХ НОЧЕЙ...
В жизни каждого из них было боевое таежное крещение. У моей мамы это крещение прошло на озере Тур-Пауль-Тур. В переводе с хантыйского означает изба между двумя озерами. В действительности здесь находился стратегический объект под названием химподсочка, построенный еще в годы войны. В жизни мамы он сыграл важную роль...
Как у человека температуру тела измеряют в определенных местах, так и состояние нашей планеты лучше изучать в специальных точках. Озеро Тур-Пауль-Тур и было выбрано такой точкой. Октябрина Викторовна ценила Людмилу как молодого специалиста и поэтому назначила ее старшей геодезической группы из трех человек. В группу входили также радист Коля и рабочий Витя.
На следующий день гидросамолет прилетел на точку. В полете их сопровождал начальник отряда геодезистов Виктор Карлуков, он дал последние наставления: «Береги прибор пуще всего. Сама пропадай, а прибор спасай».
Самолет не смог причалить к самому берегу. Люся была в резиновых сапогах, поэтому смело шагнула в мокрую грязь... И провалилась по грудь. Коля с Витей проделали то же самое. Пришлось приборы и съестные припасы перетаскивать, держа над головой. Самолет развернулся. Карлуков крикнул на прощанье: «Опасайся медведей! Осенью вас заберем!».
Был июнь, стояли белые ночи. Все казалось замечательным. Химподсочка состояла из деревянной избушки да склада из горбыля, в котором хранились бочки. Само производство заключалось в заготовке смолы кедра и ели.

В избе жил мужик, тоже Виктор, с женой Тамарой, охранял имущество. Новым людям они обрадовались, особенно Тамара, так как среди заготовщиков смолы женщин совсем не было. Химподсочка преобразилась: кроме избы и склада появились две брезентовые палатки: одна Люсина, другая - ребят. Прибор - ртутный барометр - прицепили к стволу спиленного дерева, рацию установили в палатке ребят, термометр-пращ и журнал фиксации перенесли в палатку к Люсе.
 
В обязанности геодезиста входило: ежедневно, через каждые 30 минут (с 6 часов утра и до 9 часов вечера) снимать показания с ртутного барометра и термометра-праща, затем аккуратно заносить все цифры в журнал фиксации. Барометр представлял собой наполненную ртутью стеклянную трубу длиной около метра с нанесенными на нее делениями, весил пять килограммов.

Для измерения температуры термометр-пращ необходимо было раскручивать в воздухе на веревке несколько минут. И так каждые полчаса каждый день до самой осени. Вечером радист Николай выходил на связь и передавал данные, полученные за сутки, на базу.
Ребята сделали из бочки печку и вкопали ее в песок. Тамара научила молодежь печь хлебные лепешки. Виктор, ее муж, был из местных, и каждый день пропадал в тайге: то на охоте, то по грибы-ягоды. Ребята тоже похаживали в лес, научились собирать дикоросы. Охотиться не было возможности - по каким-то причинам группе не выдали ружье. Люся же, запомнив слова Карлукова о медведе, верила в существо¬вание злого зверя и в тайгу - ни ногой. Зато она научилась управлять лодкой-долбленкой и могла подолгу без устали плавать на ней по озеру.
Настала осень. Склад разобрали, химподсочку увезли вместе с имуществом. Уехали Виктор с Тамарой, оставив им собаку да кое-что из съестного. Геодезическая группа перебралась жить в избу. Люся продолжала снимать показания приборов и заносить в журнал. На связь они больше не выходили - рация сломалась. На базе почему-то никто не забеспокоился, и самолет за ними не прислали.

...ДО БЕЛЫХ МУХ
Белые ночи кончились, полетели белые мухи. Из еды остался только сушеный горох да вяленые чебаки. Зимней одежды тоже не было, так как вывезти группу с точки планировали в сентябре. Собака по ночам скулила и визжала - чуяла, наверное, медведя. Каждую ночь хохотала какая-то неведомая птица. И было так страшно здесь, посреди тайги, за тридевять земель, вдали от людей, без ружья, без рации, без еды...
Ночью она плакала в подушку, а днем каждые полчаса крутила на веревке термометр-пращ и записывала измерения в журнал. Живя на озере, в котором Виктор летом ловил метровых щук, они голодали - не было снастей, не умели ловить рыбу. Ребята уходили в лес за шишками и ягодами, а Люся садилась в лодку и гребла от берега. Так уходили плохие мысли.

Наступил ноябрь. Буржуйку топили без конца. И если бы не обязанность снимать показания приборов, наверное, можно было сойти с ума.

В декабре поняли, что надо смириться и готовиться к зимовке. Дни были короткими (показания приборов не было видно в темноте), а ночи бесконечно длинными. Люся вспоминала родительский дом и маму, которая говорила: «Куда ты, Люська, едешь на край света, неужто в Новосибирске на работу не устроишься?» И о том, как мечтала купить беличью шубу.

29 декабря 1958 года, перед самым Новым годом, Люся услышала рев мотора. Сколько долгих месяцев она ждала этот звук. Схватила журнал фиксации со стола, прибор и помчалась к озеру...

В самолете, усевшись на сиденье, она больше не шевелилась до самого Ханты-Мансийска. И только тогда, когда Ан-2 приземлился, и она увидела людей, встречавших самолет, слезы радости полились из ее глаз.

На следующий день в ателье на горе, в районе нынешнего магазина «Теремок», ей сшили платье в горошек. Люся была безумно рада, что есть люди, жизнь, тепло и... платье.
Потом в ее жизни было много радостных моментов, но этот, самый счастливый, запомнился навсегда.

Карманова Елена, 2005 год