Безумству храбрых гробы со скидкой

Что есть любовь?

Воздушный шарик под ребрами? Желание быть рядом, защищать от всех кошмаров, держать за руку, целовать по утрам, потому что можешь, имеешь право. Тебе позволило само небо, связав с этим человеком самой прочной и самой хрупкой в мире цепью. И плевать на косые взгляды, неодобрение, зависть и прочий спектр человеческих эмоций. Они не стоят и взгляда, не стоят вдоха, движения ресниц.

Любовь – обещание, любовь – обязанность, любовь – добровольный приговор.
Выбор, который ты делаешь неосознанно, позволяя своему сердцу биться чуть быстрее.
Эндорфины делают жизнь терпимее.

Моя игра идет по другим правилам.

Любовь – пародия, любовь – насмешка. Любовь ли?
Она замешана на похоти, на желании взять чужое. С первого же взгляда чужой запах сворачивается тугим комком внизу живота, и я сжимаю кулаки, пытаясь выровнять дыхание. Чужое – самое сладкое.

И мы танцуем теперь, как акробаты, как скалолазы – только в связке, иначе уже невозможно. Танцуем, танцуем, делаем шаг за шагом, играем и отступаем, чтобы начать партию снова, когда другой уже начал остывать, почти научился жить без. Нет, против правил.

И выстрел.

Ты бросил карты на стол, поставив меня перед фактом. Люблю. И живи теперь с этим как хочешь. Отыгрался за мой прошлый ход – хочу, бери, если тоже хочешь. Влюбись в меня, если осмелишься. Давай, рискни! Прыгай, я не буду обещать, что поймаю.

И я ведусь. Прыгаю, выбрав момент, когда ты делаешь шаг назад. Шаг туда, где тебя ждут. И я знаю, что ты выберешь. Я уже разложила все проценты, вычислила доли, и расклад один к трем не в мою пользу. Мое соло, соло самоубийцы. С гордо поднятой головой на эшафот, сама повязываю галстук петли, сама жму на курок. Извечное бегство от безопасности, и я прыгаю в кроличью нору, оставив парашют пылиться в шкафу. У меня только мои стрелы и нож в сапоге на случай, если придется за тебя драться.

Больное, искалеченное чувство с гнилым привкусом обреченности. Я умею только так, но умею, и это уже неплохо. Я в упор не вижу причин, зачем тебе, не могу найти отправную точку, чтобы поверить, и это свобода смертника. С медным крошевом на зубах и вскрытыми ребрами. Посмотри, я готова к удару*. Стих-эксперимент, стих-пророчество. Надо, надо научиться молчать, перестать марать бумагу и кидать камни в ноосферу.

Как же мне тогда станет скучно.
 
* – стих «без» от 15.01.13