Глава 50. Путин. Маркин. Сколково

26.06 - 2.07.2013 г.

ИСТОРИЧЕСКИЙ ДЕТЕКТИВ

Голые короли

Глава пятидесятая

Классов в России давно уже нет, зато сословий сколько угодно - военные, менты, депутаты, интеллигенция, криминальная братва, профессиональные оппозиционеры, специализированные коррупционеры и т. д. Лица либеральной национальности, представляющие этническое сословие, входят во все остальные, кроме военного и силового. Туда их не принимают, да они и сами не стремятся. У братвы авторитетом не пользуются, но «пассажирами» их берут охотно. Они знают, какие сословия кому платят, от кого и сколько получают на рынке коррупции.
Особняком держатся банковские менеджеры. Они заняты распределением финансовых ресурсов, а также определением норм отката как аналога банковского процента в ресурсной экономике.
Правило сословной системы - бери по чину. Однако многие игнорируют это ограничение, поэтому норма отката растет, хотя и регулируется периодическими репрессиями против тех, кто берет не по понятиям.
Депутат Госдумы Илья Пономарев в два приема отымел в фонде «Сколково» столько, что возмутились даже матерые казнокрады Чубайс, Кириенко и глава Внешторгбанка Костин. 750 тысяч долларов за лекции, которых никто не слышал, и исследовательскую работу, которой никто не видел.
Думский «хомячок» Илюша аккуратно ходит на допросы, нахально отвергает все обвинения в свой адрес, несмотря на то, что его благодетель - старший вице-президент фонда «Сколково» Бельтюков отстранен от работы и ходит под тяжелой статьей.
«Ну не обкурился же этот топ-менеджер, когда подписывал липовый контракт с Пономаревым на 750 тысяч долларов!» - восклицали в Следственном комитете.
Не обкурился. Деньги предназначались на поддержание протестного движения «болотной» оппозиции, взыскующей власти хотя бы на уровне чиновника средней руки. И, разумеется, денег. Власти им не видать ни на каком уровне, а денег дают все меньше. Как отвлечь внимание СК к хищениям в «Сколково»? Только митинговой стихией, требующей денег все больше.
Тут и подвернулся лектор-депутат Пономарев без высшего образования, но с апломбом нобелевского лауреата. Большую часть фантастического гонорара он присвоил, меньшую откатил
Бельтюкову, а совсем малую передал в Координационный совет, где тут же начались грызня и скандалы с громким хлопаньем дверьми. Война в лакейском сословии.
Свои же Пономарева и сдали, когда выяснилось, сколько он получил в фонде «Сколково». Началось следствие. Его попытался отмазать Владислав Сурков. Выступая в Лондонской школе экономики, он, с одной стороны, похвалил власть за «долгожданную жесткость к оппозиции», а с другой - заявил, что 750 тысяч долларов можно и простить Пономареву. Дескать, ничтожная сумма.
Спустить на тормозах расследование хищений в «Сколково» ему поручил премьер Медведев. Самому светиться не с руки было, Понять можно. Заторчав на выходе из Белого дома, он может рассчитывать только на синекуру в своем детище, сказочном тереме, закрома которого разбухли от бюджетных инвестиций. Никто не передал премьеру язвительную реплику Суркова о том, что Медведев строит «терем из горящих бревен». Передали, не передали - дело десятое. Куда важнее другая новость. Следственный комитет со всем старанием собирает доказательную базу против главного «истопника» иннограда - бывшего вице-премьера и еще более бывшего кремлевского идеолога Владислава Суркова. Хорошая это новость или плохая, но иннограда «Сколково», проект которого курировал Сурков, у Медведева не будет.

Путин вышел из тумана

Вынул ножик из кармана. И продолжил говорить: «Качество работы ничтожное, все поверхностно делается или не делается вообще. Если будем работать так, то ни хрена не добьемся! Нужно будет признать, что или я работаю неэффективно, или вам нужно уйти. Обращаю ваше внимание на то, что на сегодняшний день я склоняюсь ко второму варианту».
Кому он это говорил?! Члены медведевского кабинета министров, не поднимая глаз, старательно записывали слова президента, будто собирались на досуге выучить их наизусть. Вице-премьеры Шувалов и Козак преданно смотрели в рот Путину и синхронно кивали, подчеркивая тем самым, что гневная тирада к ним не относится -стрелы летят сквозь и мимо. По-своему вице-премьеры правы, про них нельзя сказать, плохо или хорошо они работают. Их высокопревосходительства вообще ничего не делали. И не собирались. Зато лучше других научились имитировать кипучую деятельность, чего, увы, не замечал Путин.
Отчаянная реплика президента прозвучала в начале апреля в Элисте - на выездном совещании с министрами. Спустя месяц, 7 мая, Путин снова вышел из себя, как дракон из тумана. И снова министры прилежно записывали открывшуюся им истину: «Мы не можем позволить себе вновь и вновь пересматривать уже принятые решения и документы, подходить к задачам формально, лишь бы отчитаться о выполнении поручений, подготовить очередную бумажку. Не в бумажках дело!»
Министры дословно фиксировали в блокнотах: «Не в бумажках дело!» А в чем тогда? Открылась и эта истина: «Общая цель работы - обеспечить новый, более высокий уровень жизни граждан прежде всего за счет кардинального повышения эффективности государственного управления». Лица министров выражали крайнюю озабоченность услышанным, но в глазах предательски мерцало полное отсутствие интереса к уровню жизни граждан. Свой бы повысить, да придумать, как вытащить бабло, замороженное на Кипре, и чтобы не засветиться при этом. Игорь Шувалов по-прежнему кивал на каждое слово президента, но делал это невпопад. Сильно нервничал. Еще бы. Любой на его месте занервничал бы. Даже заторможенный вице-премьер Козак, если бы его жена владела офшорным банком на Кипре и была уличена местными властями в отмывании денег, уворованных в «Сколково». Он вдруг обнаружил бы пепел над головой и огонь под ногами. И услышал бы проникновенную поэзию коллеги Суркова: «Ты бы знал, чем оплачен этот май -ты бы понял, как печаль высока, как несбыточны грезы. Ты запел бы иначе. Ты бы вдруг обнаружил пепел над головой...»
Ничего, еще обнаружит. Нервничающему Шувалову были хорошо известны сказочные олимпийские терема, откуда попиленное бабло утекало в швейцарские банки с регулярностью восхода солнца над Красной Поляной. Путин уловил отсутствие у министров внутреннего интереса к словам, тысячу раз сказанным. И молвил в тысячу первый: «Я хочу особо подчеркнуть, коллеги. Это принципиальный вопрос: за счет чего! Прежде всего, еще раз повторю, за счет более эффективного государственного управления». И через две минуты опять: «Еще раз повторю: сегодня на первый план выходят качество и эффективность наших действий. Мы не можем позволить себе иного».
Еще как можем. Вот, например. Год назад президент поручил Минфину выделить деньги на целевое повышение зарплат медицинским работникам. Деньги выделили, но до конкретных региональных больниц и фельдшерских пунктов они так и не дошли: долог путь до Красноярска, а до Ярославля и того дольше - два года идти, и все лесом.
«Где деньги, Зин?» - иронично спросил Путин у министра здравоохранения Скворцовой. Та изумилась. Она ведь не Зина, а Вероника - чего ради станет отвечать за грехи какой-то шалавы? Ответила за себя, да так изысканно, что Шувалов с Козаком обзавидовались: «Господи, как она умеет! Господи, научи! Или с этим не к богу?» Исчерпывающая цитата из доклада министра Скворцовой: «С учетом понимания сложности реализации всех концептуальных документов разработан и внедряется комплекс системообразующих мер по совершенствованию модели здравоохранения и возможности успешно реализовать все концептуальные документы...»
Следовало понимать так, что документы в ближайшее время будут где-то реализованы. Возможно, на Дорогомиловском рынке в них станут заворачивать концептуальную скумбрию или системообразующую воблу. На прямой вопрос про деньги ответа она не знала. Потому что не Зина. И потом, Минздрав предупреждал: с учетом понимания сложности ситуации в системе здравоохранения средняя температура по больницам повышается, а зарплаты падают. Короче, нет денег. Ушли, как дети в школу. Должно быть, заплутали на Кипре.
Когда очередь на порку дошла до министра образования и науки Дмитрия Ливанова, Путин задал вопрос, как продвигается процесс объединения неэффективных вузов с целью укрупнения эффективных. Последовал предельно лаконичный ответ министра, весьма объективный и до слез искренний: «Ну не хочут они объединяться! Не хочут...» Все.
Президент был настолько тронут таким откровением, что даже не решился спросить министра, почему в прошлом году был подготовлен 41 вариант учебника истории для 10-го класса, а в нынешнем - уже 65. Возможно, опасался услышать, что Минобрнауки взял на себя обязательство подготовить до конца года 100 вариантов учебника.

Что же до грамотности речи, то министр образования вправе сам устанавливать для себя ее уровень, и никто не может судить, хорошо или плохо Ливанов «знает русскому языку».

Комментарий к несущественному

Сформулировав полтора десятка претензий к министрам, Путин все же принял доклад правительства. Никого персонально распекать не стал, хотя по сути дела всей команде Медведева был вынесен вотум недоверия. Путин взялся лично руководить работой правительства, предоставляя министрам последний шанс. Таким образом была поставлена точка в российской истории двоевластия - существования двух параллельных центров управления, один из которых реально управлял, а другой не менее реально саботировал.
Казалось бы, самое время отправить в отставку весь «клуб друзей коррупции» во главе с Медведевым, ведь нет никакой гарантии, что за месяц они сделают то, чего не сумели или не захотели сделать за год. Но, во-первых, на их место некого назначать - кадровая скамейка пуста. Во-вторых, к 2014 году экономика может сдуться, доходы населения перестанут расти, цены поползут вверх, а над сказочными теремами наукоградов взовьются кострами синие ночи, вот тогда стране и скажут, кто виноват, а у Путина еще останется время подумать над вторым сакраментальным вопросом: что делать?
Скорее всего Сурков, будучи виртуозом политических интриг, предчувствовал такой исход и потому не стал медлить с отставкой до сентября: «Из-под обрывков городского ветра расслышишь отсвет завтрашнего дня— в насмешливом молчании судьбы, И там, где столь торжественно ветшает твоя мечта в продленном рэдебре, на легком, как смятенье, лунном шаре взлетишь - на жизнь с неба досмотреть...»

Смятение пигмеев

Сословная чиновная рать давно обошла криминальную братву в делах воровских, а наипаче же - банкиры, хозяева жизни, лоснящиеся, полнотелые, свиноглазые. Несидевшие и потому бесстрашные в своем алчном промысле. Правда, сословная братва тоже преобразилась. Золотовалютные цепи, браслеты и кресты радикально полегчали. Татуировки стерлись и выцвели, как средневековые фрески.
Зато биржевые брокеры, клерки низкого пошиба и пигмеи шоу-бизнеса покрыли себя цветными тату, как папуасы Западной Меланезии из племени чимбу и хули. А хули? В свободной стране развитого катаклизма жить надо стильно, гламурно и глупо. Самоутверждаться положено в социальных сетях, выкладывая на сайте каждую подробность своей маленькой жизни. Зачем? А чтоб знали, что он себя не в дровах нашел, высоколиквидный человеческий актив, работает волшебником в подсобке ресторана «Три пескаря», доступном лишь полнотелым и свиноглазым.

Запавший на всевозможные «твиттеры», «фейсбуки» и прочие коммуникации премьер Медведев не подозревал, что психологически устроен наподобие аутиста, развернутого почти целиком внутрь себя, только имитирующего связь с абонентами за границами своего естества и говорящего с ними на фальшивом развязном языке, подслушанным у них же.
Сидеть в божественном мейнстриме всемирной помойки под названием Интернет было не страшно - прикольно. Эго вам не совещание у дракона в тумане. Жутковато становилось, когда в этом бесконечном мейнстриме возникал безжалостный и неукротимый руководитель пресс-службы Следственного комитета генерал-майор юстиции Владимир Маркин, уполномоченный заявлять на весь мир о сословных преступлениях на российских воровских поприщах. Именно от него Медведев получил виртуальную пощечину за то, что имел неосторожность обозвать следователей «козлами». Думал напугать, а напугался сам, когда эти «козлы» с утроенным вниманием и дотошностью стали расследовать факты хищений в фонде «Сколково».
Медведев беспечно полагал, что в терем тот высокий нет входа никому. Кроме, разумеется, избранных адептов инновации и сословного «пассажира» Виктора Вексельберга. Однако именно благодаря этому туповатому владельцу пасхальных яиц Фаберже к инвестиционным закромам неприступного терема подобрались другие «пассажиры», одним из которых был Илья Пономарев, погоревший на собственной жадности. Он всего лишь «пешка в законе», подносчик кейсов с баблом. Если скажут, станет подавать пепельницы. Не пешкой был глава «Росбанка» Владимир Голубков, вальяжный, самоуверенный и недалекий владелец суперпрачечной, где отмывались от сколковской порчи обналиченные бюджетные инвестиции, оборачиваясь американской бумагой с портретом просветителя и гуманиста Бенджамина Франклина.
Голубков, в отличие от Пономарева, погорел случайно. Однако тоже от неслучайной алчности своей сословной натуры. За продление и реструктуризацию кредита в 85 миллионов долларов потребовал сверх уже полученного отката еще полтора миллиона баксов. Почти две трети этой суммы клиент занес своевременно, а с оставшейся частью вышла заминка Он бы, конечно, собрал и последние пять миллионов рублей, только чуть позже оговоренного срока, и все бы у них срослось тихо и благородно. Но Голубков, непонятно с какого перепугу, проявил дурацкую принципиальность, заявив, что не потерпит необязательности, какими бы объективными причинами она ни объяснялась. И для клиента наступила неделя «мещанской казни». Мобильник изрыгал угрозы круглосуточно, на работе не давали прохода неизвестные, называвшие себя «коллекторами», что означало криминальную специализацию бойцов по вышибанию долгов даже из мертвых.
Кошмарная неделя закончилась тем, что отчаявшийся клиент обратился за помощью в Следственный комитет. На следующее утро глашатай недобрых вестей на ТВ Владимир Маркин комментировал задержание главы «Росбанка» Голубкова, получившего отравленную сословную ренту. Скандальный сюжет неоднократно прошел по всем федеральным каналам и, странное дело, воспринимался так, словно это сам генерал Маркин раскрыл и умело нейтрализовал крупного взяточника.
Мало кто знал, что так оно и было. Вконец измученный безжалостным кредитором предприниматель, имевший некоторое отношение к телевизионному творческому бомонду, обратился через него именно к Маркину, а тот уже раскрутил уголовное дело. И вышел в эфир, привычно сохраняя профессиональную невозмутимость. Так фонд «Сколково» потерял свою прачечную, а Вексельберг получил назидательно-угрожающее четверостишие от НТВ: «У нас для всех припасены сюжеты, у нас любому есть что вставить в счет. Когда нас в бой ведет товарищ Маркин, не то что Сталин - Бэтмен не спасет!»
Сколковских пигмеев охватило дикое смятение. Повсюду ощущался запах гари: «Мы спускаем флаги и жжем бумаги». Это был уже четвертый подряд удар по сословному бизнесу, весьма далекому от научных изысканий. Яйца Фаберже беспричинно потели в сейфе Вексельберга, потел и он сам, прикидывая - не пора ли ломануться  в Лондонград? По всем признакам - самое время. Но не случится ли так, что едва только он дернется со своими яйцами в спасительном направлении, генерал-полковник Бастрыкин вежливо предложит посидеть на дорожку, а генерал-майор Маркин административным баритоном озвучит долгожданное событие: «Жила моя отрада в высоком терему!..»

Комментарий к несущественному

Владимир Маркин стал на телевидении кем-то вроде легендарного Левитана, которому поручалось озвучивать важнейшие для страны заявления ТАСС. По реестру резонансных дел, кои блистательно комментировал ненавидимый всеми воровскими сословиями генерал, можно уже писать 101-й учебник новейшей истории России для служебного пользования. 13 тысяч творцов этой истории обрели персональные шконки в колониях общего и строгого режима. По ночам им снится указ об амнистии, ожидаемый по случаю 20-летия ельцинской Конституции, а днями «экономические сидельцы» пристрастно обсуждают очередной «хит» Владимира Маркина: вот, дескать, еще один «пассажир» сгорел на работе, кто следующий? И заключали единодушно: следующие - все. И те, кто дают, и те, кто берут.
Крестным отцом тележурналиста Маркина, окончившего попутно юридический факультет Института экономики и культуры, стал Александр Бастрыкин. Их и по сей день связывают дружеские отношения. В январе 2011 года, когда полномочия следователей и прокурорских разделили, спровоцировав тем самым беспощадную межведомственную распрю, Маркин возглавил Управление взаимодействия со средствами массовой информации Следственного комитета России. Ему и выпало комментировать исторический «развод». А вскоре и генеральское звание последовало.
Список «хитов» Владимира Маркина широк и значителен. Тут и сегодняшняя заморочка - дело «Оборонсервиса», тут Кущевка и подрыв «Невского экспресса», взрывы в метро на станциях «Лубянка» и «Парк культуры», чудовищный пожар в пермской «Хромой лошади», дело подмосковных прокуроров, крышевавших подпольный игорный бизнес, авария на Саяно-Шушенской ГЭС, наводнение в Крымске и «дело Болотной». Все это прибавляло ему популярности и порождало несметное количество влиятельных противников, включая премьера Медведева. Одно дело, когда криминальную новость сообщает безучастный диктор, и совсем другое, когда ее комментирует генерал-майор юстиции.
Не имея реальных поводов для крупного наезда на Маркина, в Генпрокуратуре, едва оправившейся от скандального разоблачения «крыши» игорного бизнеса, принялись копать не под самого Маркина, а под Институт экономики и культуры, где он получил диплом юриста. Собственно говоря, с того дня и был запущен в Минобрнауки коварный механизм разделения вузов на эффективные и неэффективные. Пострадали многие институты и университеты, некоторые из них лишились лицензий, причем совершенно обоснованно, однако главной целью проверяющих был Институт экономики и культуры.
Его лишили лицензии в числе первых. Генпрокуратура, Рособрнадзор и министр Ливанов в один голос твердили, что это плановая проверка, ничего личного. Просто она совпала по времени с арестом подмосковных прокуроров. Поверить в такое совпадение невозможно хотя бы по одной причине: из 260 дипломов официально аннулировали только диплом генерал-майора Маркина. И это несмотря на то, что его дипломная работа была оставлена в вузе в качестве образцового учебного пособия.
Аннулирование диплома автоматически влекло за собой отставку и лишение генеральского звания.
А с рядовым изгоем можно разобраться рядовым способом с применением простейших подручных средств вроде бейсбольной биты. Жаждущих легкой крови можно навербовать на Болотной сколько угодно. Сами набиваются в киллеры, таская туда-сюда транспарант с грозной надписью «Смерть советским оккупантам!». Косяк дури величиной с кларнет ходит у них изо рта в рот, испуская такой целебный дым, что вставляет всех идущих рядом, а потом лежащих  вместе в каменной чаше фонтана.  Им только свистни, и генерал от  юриспруденции станет пенсионером по инвалидности.
Нет, не случайно президент поинтересовался у Ливанова, как идет процесс упразднения неэффективных вузов. Он уже знал все про этот  процесс и про тех, кто его затеял. Расправиться с «рупором эпохи» не позволил. Институт экономики и  культуры восстановили в прежних правах, и диплом Маркина тоже  обрел свою легитимность. Правда, в качестве рыночной компенсации пришлось Бастрыкину освободить подмосковных прокуроров «за недоказанностью», но это уже издержки влиятельных сословных связей «поющих вместе»: «Войду я к милой в терем и брошусь в ноги к ней...»

27-30 мая 2013 года Продолжение в следующем номере.