Визит Давида Бурлюка в Москву

«..Мы, видевшие  Маяковского, - счастливее  тех, кто  потом будет только читать его гневно-живые   
                строки, ибо мы слышали звук его бассо-профундо, видели рост, знали его здоровую руку и видели
молнии гениальности на его необыкновенном лице…»
                Д. Бурлюк
       
     В автобиографии «Я сам» Владимир Маяковский о встрече с  Давидом Бурлюком  написал: «В училище появился Бурлюк. Вид наглый. Лорнетка. Сюртук. Ходит напевая. Я стал задирать. Почти задрались… У Давида – гнев обогнавшего современников мастера, у меня пафос социалиста, знавшего неизбежность крушения старья.  Родился российский футуризм». Или здесь же описана реакция Бурлюка на первое, прочитанное Маяковским стихотворение: «Да вы же гениальный поэт!».   Применение ко мне такого грандиозного и незаслуженного эпитета обрадовало меня. Я весь ушел в стихи. В этот вечер совершенно неожиданно я стал поэтом».
     Дальше такие нежные  чувства и трогательные строки поэта: «Всегдашней любовью думаю о Давиде. Прекрасный друг. Мой действительный учитель. Бурлюк сделал меня поэтом. Читал мне французов и немцев. Всовывал книги.  Ходил и говорил без конца. Не отпускал ни на шаг. Выдавал ежедневно             50 копеек. Чтоб писать не голодая».
     Бурлюк в 1910 году организовал кубофутуристическую группу «Гилея», к которой  несколько позже   примкнул и  В.В. Маяковский.
     Затем в 1912 году  был написан Бурлюком нашумевший  литературный манифест «Пощечина общественному вкусу».  Редактировали и подписали его   поэты  Д. Бурлюк,  В. Маяковский,   В. Хлебников,  А. Крученых. Так начинался русский футуризм. В 1913-1914 годах футуристы во главе с Бурлюком и, конечно, Владимир Маяковский один из главных участников,  осуществляют турне по городам России, выступая с прокламациями, чтением стихов и лекций.
    Об этом периоде жизни В. Каменский напишет: «Желтая кофта Маяковского, аэроплан на моем лбу, собака на щеке Бурлюка  (знак чутья), невероятные и горластые речи непризнанных гениев – все это до скрежета дразнило… охранителей эстетики в духе парфюмерного символизма».
     В 1914 году выходит из печати «Трагедия Владимир Маяковский»,  с иллюстрациями Д. Бурлюка.
    Тесное общение В. Маяковского с  Д. Бурлюком было прервано отъездом Бурлюка из страны, сначала в Японию, затем в Америку.
   Следующая их встреча состоялась в Нью-Йорке в 1925 году во время поездки В. Маяковского по Америке, которая была организована не без помощи  Бурлюка. Он и сопровождал поэта,  и был его переводчиком, и издателем книг поэта в Америке.   Вместе они рисовали Элли Джонс (урожденную Зиберт). Это была последняя встреча друзей при жизни.  Встреча достаточно хорошо описана и Д. Бурлюком, и  Патрицией  Дж. Томсон дочерью В. Маяковского  в книге «Маяковский на Манхэттене» и, конечно, нашла отражение  в творчестве самого поэта.
    Письмо Василия Каменского к Давиду Бурлюку с сообщением «о последних днях жизни Володи Маяка»     было впервые опубликовано   в журнале  «Color and Rhyme». N-Y.,  №  48.  Этот журнал издавали Давид и Маруся Бурлюки с  1930 по 1966 год.
    Известно, что  Давид Давидович, этот, казалось бы,  уже типичный янки незадолго до Отечественной войны сделал попытку вернуться на родину, которую он покинул в 1920 году, но ему было отказано не только в этом, но и даже принять от него в  дар  картину «Непобедимая Россия».
     И как тут не вспомнить  слова  Валерия Маркова, доктора искусствоведения, сказавшего о полотне  Д. Бурлюка  «Глаза», последней картине,  написанной на  родине во Владивостоке в 1920 году: «Это динамичная композиция из геометрических форм, сбитых в тревожном ритме. Из глубины холста прямо на зрителя с ужасом смотрят пронзительные, кричащие глаза. Это глаза рока, крик страха и ужас перед неизвестностью, словно крик души измученной, израненной и обескровленной Руси».
     И вот, наконец, в 1956 году по приглашению Союза писателей СССР  Давид Давидович Бурлюк с  женой Марией Никифоровной приезжает в страну.  Семидесятитрехлетний  «отец русского футуризма» приглашен был как друг Владимира Маяковского.    «Мы долго ходили по берегу ожиданий», -  скажет Давид Давидович, приехав на родину.
    Это было широкое русское гостеприимство, прием на самом высоком уровне, как в те времена встречали почетных иностранных гостей. Сюда входило посещение Большого театра и Третьяковской галереи, но в данном случае и спектаклей по пьесам Маяковского и, конечно же, Государственной библиотеки-музея В.В. Маяковского. Здесь Бурлюк прочитал  лекцию, записанную  на магнитофон Львом Шиловым, который сказал: «В его выступлении (Бурлюка) мне показалось особенно интересным то, как он читал стихи раннего Маяковского: явно повторяя авторскую интонацию, «с голоса» самого поэта».
      Сотрудники вспоминают, что во время посещения библиотеки-музея  Бурлюком народу было так много, что  в переулке дежурила конная милиция.  Говорят также о нежных и теплых взаимоотношениях супругов. «Папочка, ты только не нервничай», - говорила   Давиду Давидовичу перед его выступлением Мария Никифоровна Бурлюк. Во время посещения страны она  вела подробный дневник.  В  журнале   «Color and Rhyme». N-Y., № 33  была напечатана статья «Художник-модернист возвратился в Москву как гость», с фотографией: «Давид и Маруся Бурлюк, стоящие около   памятника Маяковскому, Москва. Маяковского переулок 15, Государственная библиотека и музей его имени, мая 7, 1956 года» (Фото Л. Шилова). Увидев скульптуру поэта, памятник работы Гурама Кордзахия, Давид Бурлюк сказал, что поэт изображен в пальто, которое он когда-то  ему подарил.
     В СССР   Бурлюк  встретится со своими  давними знакомыми: Николаем Асеевым,  Ильей Эренбургом, Робертом Фальком, Александром Куприным,  Василием Рождественским, Сергеем Коненковым. В этот приезд Бурлюк написал портрет Майи Плисецкой, два  портрета Лили Брик, которая, как и  поэт Кирсанов,  часто сопровождала Бурлюков.
    Следующее и последнее посещение  Давидом Давидовичем    Москвы было за два года до смерти. Визит  1965 года не был  таким  помпезным, как первый приезд. Закончилась   хрущевская оттепель. Морозно и жестко потрескивал лед борьбы с инакомыслием.
    Давиду Бурлюку опять организовали прием в библиотеке-музее                В.В. Маяковского, и снова  его согревала  слава революционного поэта,  и опять метр раздавал автографы на книгах Маяковского около памятника  поэту, повторяя: «Я – учитель Маяковского!».  В этот приезд уже очень преклонного возраста супруги   не вели дневниковых записей, но известно, что  в одном из интервью Бурлюк сказал: «В этом году нам выпало счастье снова побывать на родной земле в качестве почетных гостей. Мы тронуты до слез такой заботой».
    Характерно, что, приезжая в СССР, Д. Бурлюк был политически корректен, положительно отзывался о творчестве Маяковского  не только раннего периода, но и о творчестве  советского периода.
    Затем, 10 ноября 1965 года, была еще одна встреча с  Бурлюком, уже виртуальная, в Государственной библиотеке-музее В.В. Маяковского:   одна из выставок художников-авангардистов первой волны, организованных Николаем Ивановичем Харджиевым,  была посвящена   памяти В.В. Хлебникова. Называлась она   - «Художники-портретисты и иллюстраторы  В. Хлебникова».   На ней  были представлены работы иллюстраторов  его книг: П.Н. Филонова, О.В. Розановой, К.С. Малевича, В.В. Маяковского,  В.Е. Татлина,  М.З. Шагала,   А.М. Родченко, в их числе были   и  работы Давида  Бурлюка. 
     Известно, что он  иллюстрировал книги  В. Хлебникова   «Ряв! Перчатки 1908-1914». 1913; Сборник «Дохлая луна».1913. «Изборник 1907-1914.    1914.; «Творения». 1914.  Известен также портрет и  силуэт В. Хлебникова, выполненный  Д. Бурлюком.  Когда-то В. Хлебников написал: «Существуют ли правила дружбы? Я,  Маяковский, Каменский, Бурлюк, может быть, не были друзьями в нежном смысле, но судьба сплела из этих имен один веник».
    И вот  после долгих лет забвения, начиная с  1995 года  несколько выставок  в Москве и Санк-Петербурге. Сегодня в Москве можно увидеть одновременно, по крайней мере, на двух-трех выставках    полотна  Давида Бурлюка. В  Царицыно представлены картины из личных коллекций японского периода жизни художника: «Иокогама». 1921-1922, «Японец разделыващий рыбу». 1922. На выставке «Футуризм - радикальная революция»  Италия- Россия -  «Портрет песнебойца футуриста Василия Каменского». 1916 и «Японского рыбака».1922.
    Однако, интересно, что в каталоге к первой, после долгих лет молчания,  выставке   Бурлюка в Петербурге в 1995 году в разделе «Летопись жизни и творчества»     не упоминается о визитах Давида  Бурлюка в СССР.     Хотя ясно, что  это были громадные события не только   в жизни художника, но и события, отражающие   серьезные   изменения в  отношении авторитарной  власти к авангардному искусству. Хотелось напомнить, что первое возвращение   Давида Бурлюка – одного из основоположников футуризма, теоретика и пропагандиста нового направления, художника, поэта, критика состоялось достаточно давно -  полстолетия тому назад.   Это был  гость из прошлого  вернувший нас в будущее.
                2009 г.
    Фотографии:
   1. Давид и Маруся Бурлюк около   памятника Маяковскому, Москва. Маяковского переулок 15, Государственная библиотека и музей его имени,              мая 7, 1956 года. ( Фотография из «COLOR  and RHYME»,  №33, 1957).
  2. Супруги  Бурлюк  среди сотрудников библиотеки-музея В.В. Маяковского, приезд в 1956.  (Фотографии из архива   Г.М. Кишэ, проработавшей в библиотеке с 1952 по 1972 год).
   3. Супруги  Бурлюк  среди сотрудников библиотеки-музея В.В. Маяковского, приезд в 1965 году.  (Фотографии из архива   Г.М. Кишэ, проработавшей в библиотеке с 1952 по 1972 год).