Глупости

                ГЛУПОСТИ

       -- И если приснится с четверга на пятницу… -- слышится чей-то знакомый-знакомый голос… Она отмахивается полушутя, с полуулыбкой.
       Вот идёт она по длинному тёмному коридору… одной рукой зажжённую свечу держит, другой - бережно так – пламя прикрывает, чтобы не погасло… Медленно-медленно идёт, осторожно, крадучись: боязно больно чего-то… на стенах - причудливые тени извиваются… Ти-ши-на кругом!! А глянешь -- лишь краешком глаза в сторону на пляски колдовские -- тут же бубен шамана чудится и сердце… сердце в такт – зверьком напуганным… Пол мраморный --  ступни босые  холодом тянет, до самого сердца … до самого--самого…
…уже и мурашки, что по спине ползали, различать перестала: сама – как  сплошная мурашка-букашка, петляющая зигзагами бесконечного лабиринта… и коченеет, и  вспомнить пытается: зачем она здесь, зачем?
     Вдруг нос курносый упирается в массивную дверь. И тут же – зажигается, ну прям, как в сказке, табличка светящаяся, где печатными аршинными прямо-таки буквами прописано:
«ЖЕ НИ ХИ»…
«А-га-а: вот оно что!» – светлячком проносится в голове живая мысль, и сияющая улыбка на миг озаряет миловидное девичье лицо, изрядно измученное загадочностью происходящего. Откуда ни возьмись – звучит уже заветный марш Мендельсона,  услужливое воображение  из хранилищ глубинных ячеек памяти достает картину гадания на кофейной гуще в гостях у бабы Марфы: для обозрения да с пристрастием. И, как по мановению волшебной дирижёрской палочки, внезапно оборвав чудесную игру незримого концерта, в воцарившемся безмолвии явственно звучит торжественное заключение опытной свахи: «Э-ко, девонька, замуж готовься!  Глянь-ко - вона:  женихов-то  вкруг тебя вьётся -- тьма-тьмущая!». И, раскинув карты для пущей убедительности, Матрёна, в лице переменившись, с неподдельной тревогой, долго стучит иссохшими костяшками кривых пальцев, тыча королю пиковому в чёрну бороду: «Слушай меня, слушай как следует! Берегись, молодка! Ох, берегись: охотится про твою невинну душу старый греховодник, злодей жестоковыйный … Тьмы бойся… ох, опасайся! Мрака избегай! Свет тебе указка, только на Свет… на СВЕТ... ступай!»…
Цветная картинка исчезла, словно погас киноэкран: фильму --  конец …
И вновь –  п у с т о т а… в этом пугающем полумраке, она достаточно явственно осознавала происходящее…
                -1-               
… Томясь от дурных предчувствий, стоя перед таинственной дверью, она пыталась сосредоточиться, что же ей теперь делать... что же делать, что же делать… И растерянно смотрела -- то на табличку с заманчивой вывеской, то на неровное пламя свечи, то -- вглубь нескончаемого коридора…
Уж-жж-жж-жж, -- замигала вывеска, что-то зажужжало, сильно потянуло сквозняком…
Синие круги запрыгали в глазах, из всей этой синей мешанины богатое воображение уже рисовало жуткую длинную  б о р о д у…  Каждой испуганно-вздрагивающей голубой жилкой она ощущала: что-то должно случится.. может, решается её Судьба?  Именно здесь,  прямо сейчас…
  …сердечко  йё-окнуло, а следом  что-то бухнуло, грохнуло, лязгнуло…  с протяжным стоном  железная  дверь напротив заманчивой неоновой таблички  р а с п а х н у л а с ь…
     В безотчётном порыве – шаг -- в полумрак неизвестности… 
…за спиной  взвизгнул металл и…    с в е ч а   п о г а с л а … 
   -- Возьми другую, -- чей-то шёпот звал её в левый угол.
   -- Сюда... Иди сюда…  --  тихий голос с правой стороны был настойчив.
   -- СТОП! – приказал ГОЛОС СВЕРХУ.

     Она замерла… боясь пошевелиться, поймала себя на мысли, что в ней самой  тоже что-то происходит: какая-то часть её, внутренняя половинка кричала: «Господи! Господи,  помилуй! Помилуй, помилуй! ПОМИЛУЙ!»-- кричала мысленно, без слов… И чем отчаянней, сильнее, уверенней была её просьба, тем светлее, светлее становилось вокруг… С В Е Т... И вот уже СВЕТ заливает всё пространство -- это комната… хорошая, уютная, светлая… комната... это же её комната! Как она не узнала сразу? Два плюшевых братца – один медвежонок – розовый, а другой – голубой. Второго она покупала в подарок… кому же она собиралась подарить его? Почему – собиралась? Да, отчётливо  припоминается теперь: она (точно!) подарила его на день рождения своему сыну, когда ему исполнилось…   Подождите, подождите, а сколько же ей самой… и почему гадалка называла её молодкой? Зачем – про женихов? Сватовство… Пиковый Король … борода синяя … Глупости какие-то…
А кто это там, на кровати?
Шаг, второй…  казалось, шаги – невесомы и тело плывёт - само по себе - плывёт – так легко… так легко сейчас было… Боже! Наклонилась,  прислушалась... хотелось поймать ровное дыхание спящей... и вдруг: стук! Сильнее, сильнее, громче… такой невозможный СТУК!!!
............                -2-
Сердце… Это стучало её сердце!!
-- Господи, приснится же, -- уже стоя перед зеркалом, она расчёсывала длинные вьющиеся волосы.  Показала отражению в зеркале бледный язык, потрогала пальцем розовый сосочек – не болит. Обнажила зубы -- обнаружила темное пятнышко сбоку у переднего, посокрушалась немного  и с маху --  нос в стекло, глаза в глаза:
- Мо-лОд-ка! Мо-лод-чИнка… Мо-ло-дУшечка… Мало-душе…мало…мало.. душе – мало…отпрянув от стекла, она долго-долго смотрела в зрачки той, другой, которую никто не знал, которую она и сама толком не знала, которая проявлялась  лишь в СВЕТЕ МОЛИТВЫ… Из глаз той, другой, текли и текли слёзы, а она слушала и слушала стук сердца… Час? Минуты? Миг? Взгляд напротив просветлел и вдруг о з а р и л о…
«Дзынь-дзынь, дзынь-дзынь!», -- механический будильник  выполнил свою прямую обязанность и, чуть подрагивая, молоточки, завершали свой ежедневный долг.
-- Пора,  -- произнесла Анна вслух и,  упрямо тряхнув головой, вошла в привычное русло режима рабочего дня. По дороге к автобусной остановке в голове пронеслось:
«Глупости… Какие глупости. Ну и приснится же!»

Жанна Варнавская
24.07.13.


















                -3-