Останкинская Золотая рыбка

«Размышления постсоветского обывателя»

Помните, диалог в фильме «Москва слезам не верит», где сотрудник «Останкино» говорить о телевидении, в смысле якобы оно заменит в будущем "все, даже театр», после чего и предлагает вернуться к этой теме аж «через двадцать лет»? «Через двадцать лет на земле все по-другому будет»: вновь возражают ему.
Кто бы мог тогда подумать, что их слова станут пророческими, и ровно «через двадцать лет», благодаря телевидению, «на земле все» станет «по-другому», и, что оно действительно заменит нам не лишь театр, но и чтение, воспитание, отдых, врачевание…
 А как мы тогда радовались тому «становлению», и, каким холуйским упоением они нам «открывали Америку!», приписывая при этом их общественному строю, и не существующие достижения, как и существующие.
Кишащая ватага, вновь выродившихся либерал западников денно и нощно галдела о недееспособности Советской Государственной Системы в современных условиях развитого капитализма управлять страной.
Не только военные, научно-технические... достижения были подвергнуты осмеянию, но и спортивные, культурные, и идеи социальной справедливости, и моральные ценности…
Основанной по каждой данной области в соответствующих профессиональных анализах долгосрочные, поэтапные пятилетние планы развития, решения партийных съездов предавались всеобщему порицанию, забвению. Герои революции и отечественной войны спешно превращались в народные враги.
 Граждане огромной страны, забыв обо всем на свете, круглосуточно пропадали у телеэкранов. Отдавались во власть новоиспеченных целителей Кашпировского, Чумака и им подобных.
 А тем временем, там, в самых верхах уже смекнули, что советская нация гипнозу поддается, и, с ней можно поступать как угодно.
Стоило только критиковать на ТВ того или иного политика, и он тут же становился всенародным любимцем, общенациональным героем.
 Удивительную истину выдал как-то сам Борис Ельцин: мол будь ему на месте Михаила Горбачева он велел бы своим подчиненным не восхвалять себя, а критиковать. 
В довершении изложенного так и хочется спросить, что, не того ли желали мы  уповая на химерические идеи по-детски безответственных шестидесятников?
 А когда нам не нравились названия Сталинграда, Горького, Куйбышева…? Это я просто так, к слову. Но, а ведь именно в незначительных деталях и заключается суть происходящего.
Ну что же, нате тогда вам Санкт Петербург, — дореволюционное название, и, к тому же оно припахивает не советским, а Европой!
Вот вам в придачу и бутики западного образца! Забыли что ли? Ни о том ли вы мечтали еще при Брежневе? Мол, видите, какие мы щедрые.
Да, я согласен, тут у вас щедрости не занимать. Да, я согласен, что Самара вернее, что Санкт-Петербург справедливее. Ведь, действительно, ни ими же, Лениным, Горьким, Куйбышевым… построены эти города.
Ну и, кто же после всего этого должен править балом? Хозяин — барин, не правда ли? Ведь умеют же теперь они устраивать такие же "вышесветские балы" что и во временах раннего  Л. Н. Толстого. Но а Иван Васильевич, вряд ли уже тут дождется «После бала». Ибо ему в самом начале бала придется «понять, что хорошо, что дурно, что дело в среде, что среда заедает», и что тут дело уже не в каких-то случаях, а гораздо глубже – в среде самом, в самом обществе.
Почему я все это вспоминаю? Потому что, прошедшее время не изменило мои размышления в обратную сторону, наоборот все еще больше уверяло меня в собственной правоте.
А иначе, кто бы, если не Останкинское телевидение конца восьмидесятых и начало девяностых годов, вытащил бы утопающего Бориса Николаевича из Москва реки на вожделенный берег вознесения?!
Но а к чему же тогда, коли не так, весь этот сыр-бор, сия сказка? А может, все-таки, они там ловили не просто рыбку, а «Золотую рыбку, не простую!»
А вы говорите: «Мечтать, не вредно!»…
 Да, и хотелось бы мне, как бы в сказке чтоб, вновь бы «помутилося синее море». Вновь бы «приплыла золотая рыбка». И воротило бы, то время обратно, где старуха царствовала отрадно.
 И от талдычества во владычестве хамов, разгневалася бы, разбушевалася бы вся, как и вы, как и я.
 Потерпелося бы и то, и се, подобрелася бы она, и молилася бы о нас.
 Да, и томилася бы, и добилася бы чтоб, токмо велением, токмо бдением той «золотой рыбки» вновь ставилося навек все по местам.

 Явуз Джалил