Про Дрозда. Литературные изыскания натуралиста

Иногда я пишу нечитаемое. Иногда  читаю неписанное. А иногда просто есть желание поглумить.
И когда здравый смысл засыпает, то просыпается Белый Гоблин. Иногда результат  его писаний напрямую зависит от прочтенного и написанного кем-то  за день. Или, бывает, что и нет. А бывает что и – да. Но в принципе это и не важно. А важно то что появляются подобные тексты и я не знаю что с ними делать.
 
 
*****
Однажды я шел по лесу в хорошем настроении вдруг мне повстречался дрозд.  Я бы даже сказал, не просто дрозд, а просто Дрозд. (Так его называть и буду. С большой буквы: «Дрозд»       )
Я услышал его из далека по треску кустов  и вою обломанных сучьев.  Сбивая мозолистыми коленками трухлявые пни, он неотвратимо приближался ко мне с крейсерской скоростью Дрозда.
«Вот  сейчас  увидит меня и прицепится как банный лист! Да что там – лист! Как Дрозд прицепится!!» -  подумал с ужасом я и пытался свернуть в колючие кусты. Кусты тряслись потому, что были заняты Братцем Кроликом и я решил туда не ходить.  Треск поваленных деревьев ширился и надвигался неотделимо от  усиливающейся, по мере своего приближения, песни Дрозда.  И вместе (Наверное тут слово «вместе» надо писать слитно, хотя я не до конца в этом уверен. Впрочем, смысл от этого не изменится) с этой песней вяли цветы и уши.
Не смотря на то, что я ожидал появления Дрозда,  он появился внезапно и неожиданно. Я даже напугался. На мгновенье паника соседнего муравейника перекинулась на меня, образуя нестойкий пока образ дроздобоязни. Херракс!!! Рядом упало, едва касаясь моей сущности, сбитое Дроздом  столетнее дерево, чуть не раздавив меня физически и почти раздавив ментально.
«Етудриттпараметрилло!» - выругался я не ожидая от себя грязным ругательством прямо в появившееся лицо Дрозда.
Лицо Дрозда вдруг скрючилось , оплыло, собираясь в шарпеистые складки лысого сфинкса. Круглые широкопоставленные раскосые глаза его распахнулись и выкатили мне на встречу одинокую слезу. Слеза медленно но верно перетекла в открывшийся в крике обиженный рот Дрозда и исчезла в недрах заязыкового провала.  Рот Дрозда напрягся и закричал:
«Мамаааа! А че этот дяденька ругаетсяяяяя!»