В библиотеке

Она собирала ее тайно. Бродила по блошиным рынкам. Не гнушалась (когда никто не видит) заглянуть в бесценные помойки, замаскированные нелогичными питерскими дворами. Надев уродливые очки, рылась в магазинах «Старая книга». Иногда банально воровала…
Среди людей Ей было страшно. Что-то с Ней было не так: то ли аура Ее была фанаткой Венеры, то ли вместе с Ней, из жизни в жизнь, переходило чье-то проклятие, или каким-то чересчур особенным рисунком выстроились звезды в тот день, когда Она из девочки превратилась в женщину… Как бы там ни было, в Ее обществе люди начинали странным образом мутировать. Одни, наконец, находили в себе смелость и силы разорвать исчерпавшие себя отношения, другие – бросить осточертевшую работу, третьи – признаться в любви, и наплевать, если она оказывалась неразделенной…
Ей было страшно среди людей потому, что Ее близость кардинально меняла привычный ход их будней. Наверное, именно о такой, как Она, имели ввиду, когда впервые появилось определение «роковая». Не разлучница, не стерва, не хищница. Но та, со встречи с которой начинается новый отсчет временных лет. И Ей было страшно нести ответственность за обновленную судьбу тех, на кого невольно повлияла. Поэтому училась уходить вовремя, по-английски, не прощаясь. Уходить в свою рукотворную келью, где Ее ждали настоящие друзья – книги. Друзья-собеседники, всегда готовые развлечь, ненавязчиво научить, тактично дать совет, а главное – ничуть при этом не измениться. Возвращаясь сюда после соприкосновений с людьми, Она была уверена в верности книг своим убеждениям, целям и предназначению. Книги обладали большим преимуществом перед людьми: их содержание совпадало с обещаниями на обложке. А сколько раз Ей приходилось спасаться от человека, решившего внезапно перекроить заложенный в нем сюжет!..
Она устала от преследующих Ее страстей. Тосковала по стабильности и определенности. Жаждала покоя. Она их любила за чуть различимый запах древесины, краски и слежавшейся ткани. Купленные, подаренные, подобранные и сворованные, они принадлежали только Ей и знали о Ней все: истинную глубину Ее ума, масштабы Ее совестливости и космическую высоту Ее доброты. А еще – глобальность Ее страдания от своей принадлежности к категории «роковых» - ярких, незаурядных, желанных и всеми обожаемых ОДИНОЧЕК…