м з10

ГЛАВА  1О

 

Лина пришла в себя довольно скоро, минуты через три после отключки. Телефон продолжал верещать, но так как молодая женщина поставила сигнал на минимальный режим звучания, а выпивающие где-то по соседству стали поднимать характерный шум, то звонок телефона вырубившейся женщины никто не услышал. Кроме, разумеется, её самой. Иначе события в тот интересный для Лины Крымовой всякими встречами и приключениями вечер могли дальше развиваться немного по иному сценарию, начиная с воровства личных вещей потерпевшей и кончая элементарным приводом в ближайшее отделение милиции. Но молодая женщина быстро очнулась, услышала телефон, достала его из сумочки, ответила «да!» и стала подниматься с земли. Она увидела угомонившегося, теперь уже точно бывшего, губернатора острова Борнео, вспомнила всё и услышала в трубке взволнованный голос Раисы:
- Алло? Алло? Ты чего так долго не отвечаешь? Что случилось?
- Да ничего, просто из машины выходила, - успокоила подругу Лина.
Она машинально ощупала себя и поняла, что с ней действительно ничего страшного пока не случилось. Квадратный придержал её во время удара, поэтому она не отлетела и не грохнулась о землю, как брошенный с кузова овощного фургона мешок картошки, но почти безболезненно повалилась на нетвёрдые ветки какого-то южного кустарника.
- Ты знаешь, ты больше так не шути! – горячо заявила Рая. – Мы приехали искать пропавшего Ромку, вся надежда, можно сказать, на тебя, и не хватает, чтобы ты тоже пропала.
- Наш с тобой базар никто не слышит, заботливая ты моя? – насмешливо поинтересовалась Лина, одновременно оглядываясь по сторонам. В сумеречном свете двух-трёх фонарей, едва-едва проникающего в кущи дворовых насаждений, Лина заметила пустую водочную бутылку, валяющуюся рядом с песочницей.
- Никто. Я, чай, не полная дура, - обидчиво возразила Раиса.
- Света в порядке? – спросила Лина, надела перчатку, подняла бутылку, понюхала её и определила, что водку из неё выпили совсем недавно.
- Да в порядке, порядке. Сейчас у неё процедуры. У тебя как дела?
- Приеду – расскажу. Спасибо, что не ленишься регулярно звонить. Всё, пока, я уже еду в пансионат.
С этими словами молодая женщина отключила аппарат, сунула его в сумочку, надела вторую кожаную перчатку и, не сильно напрягаясь, подтащила бездыханное тело бедного бывшего партийного полотёра к краю песочницы, которая состояла из дощатого обрамления и, разумеется, песка. Лина приподняла верхнюю часть туловища над краем песочницы и уронила покойного пьяницу так, чтобы он при падении ударился головой о доску обрамления.
«Всё это выглядело бы правдоподобно, - подумала молодая женщина, незаметно покидая место преступления, - если бы не участковый инспектор Константин Быстрицкий, которому я недавно звонила и узнавала городской адрес господина Галкина. Однако что-то мне подсказывает, что он будет помалкивать о моём интересе, когда найдут тело этого бедолаги и спишут его по факту нелепой по пьянке случайности…»
Соображая так, Лина села в машину, завела её и поехала, как обещала Рае, в пансионат. Она кинула на прощанье взгляд на окна первого этажа дома номер восемнадцать по улице Богдана Хмельницкого и с сожалением подумала о том, что хорошо было бы пошариться в квартире недавно убиенного. Ведь тот непременно, не надеясь на одну только свою память, где-то записал номера таинственной «волги». Однако лезть в квартиру сейчас, когда тело её убитого хозяина могли обнаружить праздношатающиеся в поисках укромного места забулдыги, было бы крайне необдуманным действием.

 

Без четверти восемь Лина прибыла в пансионат. Света встретила её так, словно они не виделись вечность. А когда молодая женщина презентовала своей питомице забавного мягкого зайца, купленного в Керчи, радость и вовсе переполнила ребёнка.
- Это будет мой любимый заяц, - заявила она, безжалостно раздевая куклу, бывшую до сегодняшнего вечера игрушечной фавориткой, и пытаясь напялить на новоприобретённого ушастика платьице.
- У тебя уже есть любимый заяц Прошка, - напомнила девочке Лина, переодеваясь к ужину.
- Прошка – мальчик, и он дома, - рассудила Света, - а это будет зайка по имени…
- Алла Борисовна, - вымученно пошутила Рая, сгорая от нетерпения услышать о дневных похождениях подруги.
- И никакая Алла Борисовна, а зайку зовут… Фаина, вот!
- Фаина – так Фаина, - пробормотала Лина и вопросительно посмотрела на стол, заставленный всякой едой.
- Это твои второй завтрак и обед, - пояснила Рая.
- Надо сказать, чтобы убрали, - сказала Лина. – Так, кончай терзать свою Фаину, иди, вымой руки, пойдём ужинать, - велела она Свете.
- Опять есть! – возмутилась девочка. – Сколько можно? Я не хочу сидеть вместе с этими противными детьми.
- Кормят здесь, действительно, на убой, - заметила Рая, - однако компашка собралась не из приятных, тут Светлана совершенно права.
- Не из приятных, - старательно повторила девочка. – Козлы!
- Что за дела? – возмутилась Лина. – Раиса! С кем ты тут опять успела поцапаться?
- Больно надо? – презрительно сморщила свой изящный нос Рая. – Я просто посылаю всех в…
- Ну!? – угрожающе спросила Лина.
- В задницу! – звонко подсказала Света.
- Сейчас ты у меня получишь по этой самой заднице! – пригрозила Лина. - Я же тебя предупреждала…
- Детей бить нельзя, - важно заявила девочка, - это не-пе-да-го-ги-чно.
Она выговорила длинное слово по слогам, но совершенно правильно.
- Способный ребёнок, - хмыкнула Рая и таки не утерпела от вопроса: - Что-нибудь удалось узнать о Ромке?
- Удалось, - нейтральным тоном возразила Лина, - можно я сначала поужинаю, а потом расскажу?
- Издеваешься, - покорно сказала Рая.

 

Ужинали при свечах и зажжённом камине. Еду подавали отменную. Обстановка царила какая-то нереальная, но она не давила на сознание, а больше способствовала аппетиту и возникновению желания когда-нибудь снова посетить данный уютный пансионат. Когда-нибудь, когда новые пансионеры будут вести себя более раскованно и более цивилизованно по отношению к соседям по общему столу, не состоящим с ними в родственных отношениях. Нынешние же вели себя так, как будто кроме них (супружеских пар) в пансионате никого не существовало. Каждый требовал к своей персоне повышенного внимания, и хозяева только успевали поворачиваться и поворачивать своих бедных родственников, чтобы удовлетворять малейшим капризам постояльцев.
«За такие-то бабки да всё это терпеть, - не переставала удивляться Лина, поглощая филе ставриды с картофельным гарниром и зелёным горошком, - гнать бы их к едрене фене. Впрочем, чего это я? Самой, поди, и не такое от некоторых клиентов выносить приходится. Потому что капитализм, конкуренция и вечное стремление заработать побольше денег. Или хотя бы столько, чтобы не ощущать дискомфорта среди кадиллаков, дворцов, шампанского по десять штук деревом за пузырь и пентхаузов. Да, такие вот дела…»
- Я слышала, вы из милицейской семьи? – вдруг с презрением обратилась к Лине одинокая дама неопределённо преклонного возраста, до этого достававшая свою соседку справа нудным перечнем лекарств от какой-то желудочно-кишечной болезни.
«Захлопни рот, жаба, а то накладные ресницы проглотишь», - мысленно ответила Лина, сдержанно улыбнулась и уточнила: - Это вы у меня спрашиваете?
- У вас, у вас, - базарным тоном подтвердила одинокая. Лина мельком оглядела присутствующих и заметила, что хозяева и их «вспомогательная» родня приняли отстранённо-сочувствующий вид, а остальные злорадно насторожились, ожидая публичного посрамления новых пансионерок, которые успели у кое-кого возбудить похотливое желание, а кое у кого – свирепую ревность. Раиса надменно вскинула голову и продолжала есть так, словно остальные здесь ей только прислуживают.
«Раиска, коза дранная, это её дела: и себя тут герцогиней выставила, и про моих ментовских родственников раззвонила», - не зло помянула подругу Лина и совершенно спокойно, не напрягая ни нервов, ни речи, уточнила ещё раз: - Так что вас интересует конкретно по поводу моей милицейской семьи? У вас какие-то проблемы с законом и нужна помощь?
- Мне от вашей поганой милиции никакой помощи не надо, - раскипятилась одинокая дама, вызывая своим выступлением молчаливое одобрение присутствующих пансионеров, - к вам обратись только за помощью – разденете, разуете, да ещё в каталажке помаринуете. А сколько невинных людей от вашей милиции страдает? А какие бесчинства творит ваша милиция? Вон, чего только по телевизору не насмотришься. Спасибо, есть добросовестные журналисты, которые про все ваши безобразия показывают.
- Ну, во-первых, милиция наша, а не ваша или, скажем, какая-нибудь марсианская, - насмешливо возразила Лина, не забывая тщательно пережёвывать пищу и запивать её белым десертным вином. - Во-вторых, на что жили бы эти добросовестные журналисты, если бы не было никаких безобразий? В-третьих, мы все, а добросовестные и ныне процветающие журналисты в первую очередь, захотели жить в государстве, где милиция такая, какая она есть. И, в-четвёртых, не вся  н а ш а  милиция так уж плоха, как это кажется иному человеку в силу своей испорченности.
Слова Лины произвели на присутствующих пансионеров, за исключением Раисы, неприятное впечатление. Предвкушая торжество посрамления неприлично смазливой (по мнению женской половины общества) представительницы милицейской династии, пансионеры были весьма разочарованы достойным отпором, который дала Лина. А одинокая неопределённо преклонного возраста (она так и не удосужилась представиться) пребывала просто в шоке. Одна лишь Раиса смотрела на всех победно и ехидно. А Лина встала из-за стола, поблагодарила хозяев, их родственников супругов Штерн и спросила Раису:
- Ты уже закончила?
- Да.
- Тогда пошли. Кстати, Римма Ивановна, - обратилась Лина к супруге хозяина, - если вы не против, я или моя подруга будем кормить моего ребёнка у меня в номере. Дело в том, что Света не в восторге от компании, в которой она вынуждена питаться.
Сказанное Линой ещё больше потрясло общество пансионеров, но она не стала дожидаться всплеска эмоций и покинула симпатичный холл. Рая забрала Свету из детской столовой и последовала за подругой.

 

Территория пансионата имела довольно внушительные линейные размеры по ширине, длине и периметру, что в правильной арифметической совокупности давало площадь, равную… Короче говоря, гулять по территории пансионата можно было, не опасаясь столкнуться с другими пансионерами, пожелавшими выйти побродить на свежем вечернем воздухе перед сном.
Лина до девяти вечера провозилась со Светой, совершенно игнорируя Раю, затем уложила девочку спать, позвала подругу и они вышли из здания первого корпуса. Фонари, экономичным числом не более шести штук декоративной формации под старину, освещали подведомственную пансионату площадь ровно столько, чтобы не сбиться с гравиевых дорожек, петляющих меж фиолетовых в ночном исполнении цвета зарослей и специальных построек. Однако видно даже в самое тёмное время суток было достаточно, чтобы увидеть других гуляющих. Их оказалось ровно одна супружеская пара, Лина с Раей старательно обошли вынужденных соседей по пансионату и окольным путём побрели к морю.
- Долго ты будешь меня мучить? – не выдержала Рая и чуть не вцепилась в подругу, когда они встали метрах в пяти от набегавших на морскую гальку друг за другом волн.
- Успокойся, - тихо возразила Лина, - и не шуми.
- Да тут шуми - не шуми, один хрен ни фига не слышно, - возмутилась Рая, - рассказывай!
- Прибой называется, - меланхолично молвила Лина, но не для того, чтобы позлить Раю, а просто хотела собраться с мыслями.
- Смеёшься? – скорбно спросила Рая.
- Мне не до смеха, - ответила Лина и принялась рассказывать. Она не утаила от Раисы ни одной подробности своего сегодняшнего частного расследования. Она даже сообщила подруге о нападении и убийстве единственного, наверно, свидетеля, который видел ту злополучную «волгу», увозившую утром после празднования старого Нового года Романа Светлицкого и остальную компанию. Рая, совершенно потрясённая, слушала и не перебивала, а когда Лина закончила, она нервно закурила и спросила:
- Кто тебе кажется в этой истории более подозрительным – господин Галкин или участковый Костя?
- Причём тут они? – удивилась Лина. – Если бы они были причастны к таинственной истории сначала исчезновения, а потом и убийства известных нам людей, мы бы о них знать ничего не знали. Так можно заподозрить и Антона Павловича, соседа Александра Баранчук по лестничной площадке, и Ирину Мельничук, которая не оказалась в одной штольне вместе с земляками только потому, что у неё вовремя начались критические дни.
- Но Ромки-то там не оказалось? – с надеждой сказала Рая.
- И слава Богу! – искренне воскликнула Лина. – Слушай, не дыми на меня, пожалуйста!
- А почему его там не оказалось? – с ещё большей надеждой спросила Рая.
- Откуда мне знать? – вполне натурально удивилась Лина. У неё появилось кое-какое туманное объяснение интереса Раи, но молодая женщина не хотела заранее зря обнадёживать (или тревожить?) подругу. – Будем работать дальше.
- Ну и какие планы по дальнейшей работе? – уныло осведомилась Рая.
- Ты знаешь такого поэта, Александра Локтева? – вопросом на вопрос ответила Лина.
- Какого ещё Локтева? - удивилась Рая, потом вспомнила и удивилась ещё больше. – Это же наш Кустовский поэт, причём тут он?
- Я тебе не говорила. Они с господином Галкиным – старинные приятели. Ты знаешь координаты этого Локтева?
- Нет. Но могу узнать. Тебе что нужно?
- Да хотя бы номер его домашнего телефона.
- Срочно?
- Чем быстрее, тем лучше.
- Ладно, сегодня же позвоню Светке Сахаровой. Они с Локтевым большие приятели, оба пишут в нашу газетку. В общем, терпеть друг друга не могут.
- Позвони.
Лина, не зная толком, в каком направлении работать дальше, пробовала уцепиться за любую ниточку, торчащую из разношёрстного и запутанного клубка догадок, версий, обрывочных сведений и разрозненных фактов. Она понимала, что отрабатывать причастность к делу исчезновения и убийства господина Галкина, занятие дохлое, поскольку тот больше походил на зловещего фантазёра, нежели на злодея. Тем не менее, стоило прояснить его хотя бы настолько, насколько это позволяли обстоятельства.
- Кстати, а почему ты так доверяешь участковому? – спросила Рая. – Ведь ты сама сказала, что Костя не станет тебя закладывать, когда обнаружат труп этого, ну, свидетеля? Ведь такое его поведение, которое ты предполагаешь, говорит как раз о его причастности.
- Костя просто запал на меня, - возразила Лина, возвращая подругу на грешную землю, - и попробует использовать свое молчание для склонения меня, как принято писать в протоколах и хреновых романах, к сожительству. Хотя лично ему я могу сказать, что действительно встречалась с соседом господина Галкина, имела с ним бессодержательную беседу, дала ему за это на водку и отвалила. А там уж его дело – рассказывать обо мне своим коллегам или нет. Но я постараюсь отвлечь его от намерения рассказать, как сумею.
- Что, ляжешь под него? – заинтересовалась Рая.
- И не подумаю, - вполне серьёзно возразила Лина.
- Но ты же сама говорила, что он просто красавец? – удивилась Рая.
- Красавец, но от него за версту разит дежурной бабой. А я женщина брезгливая и разборчивая.
- Ладно, что делать будем? У тебя сотовый с собой?
- Нет, в номере.
- И у меня в номере. Пошли, что ли? Я позвоню Светке, а потом …
- Ты иди, звони, а я ещё погуляю.

 

next chapter

 
 






1 Названия пансионата и посёлка, разумеется, вымышленные, поскольку автор не задавался целью рекламировать то или иное санаторное заведение, каковых с описанными в романе сервисом и комфортным проживанием, быть может, вовсе не существует на территории бывшего Союза
 


Рецензии
Превосходно написана глава.
Поддержу.

С уважением,

Виктор Левашов   12.07.2022 11:13     Заявить о нарушении