Миланская трагедия. Глава 3

          Марчелло постепенно приходил в себя, привыкая к новой жизни. Он до сих пор не мог избавиться от чувства неполноценности. Это оказалось так страшно - стать человеком без прошлого. Однажды даже подумал: «Наверное, надо пережить какой-нибудь стресс, чтобы все встало на свои места».
Ему нравилась Франческа - его мать. Это была  спокойная, уравновешенная, симпатичная женщина, которая никогда не повышала голос и не командовала прислугой. Сейчас она просто ждала, что наступит время, когда сын придет в себя и сам заговорит о жизни, о работе.
Вот оно и наступило - через несколько дней Марчи сказал:
- Мама, мне надо чем-нибудь заняться, чтобы не сойти с ума. Я ничего не помню, чему выучился в Университете - не представляю, смогу ли справиться с папиным бизнесом - не знаю. Но надо же с чего-то начинать. Я поеду в офис отца и начну входить в курс дела.
          Уже не надеясь, что сын назовет её когда-нибудь «мама», Франческа вздрогнула от неожиданности. Она попыталась успокоить сына.
- Ты быстро все вспомнишь. Отец с детства брал тебя повсюду с собой, и на виноградники возил, и в винах учил разбираться, а я сердилась, ворчала, что тебе ещё рано узнавать вкус вина. Но Джузеппе все равно давал по капельке попробовать разные сорта - ты уже и различать их научился, всё на лету схватывал. Знаешь, как он был огорчен, когда ты поступил в Университет не на тот факультет, что пригодился бы для его бизнеса. Он же мечтал передать  его тебе, своему сыну - и завод винный, и плантации виноградников, и хотел обучить тебя бухгалтерии, и умению предугадывать убытки, и получать прибыль. А самое главное - научить  выдерживать вино, чтобы на рынке  не было ему подобных,  и не бояться конкуренции.
Отец гордился, что ты рос способным мальчишкой, хоть и упрямым, он надеялся, что одумаешься, но... увы... не дождался.

        У Марчелло всё пошло на удивление удачно - он быстро разобрался с документацией, сам принимал крупных покупателей-оптовиков, общался с поставщиками тары под вина, ездил в деревни на свои виноградники.  Наконец появилось  удовольствие о жизни.
   Но что-то с ним вдруг случилось... затосковал он... да так, что жизнь пошла не в радость... Почему-то снились белые березы и странные храмы, не похожие на итальянские католические костелы. Каждую ночь во сне к нему приходила белокурая девушка, и ему казалось, что он слышит её голос. Марчи измучился, сны повторялись, а девичья улыбка просто преследовала его.
       Франческа заметила темные круги под глазами сына и спросила:
- В чём дело? Что с тобой происходит, сынок?
Он всё рассказал и увидел в её глазах испуг.
- Если ты уедешь, я не переживу.
- Мама, а может, я - Эд, а погиб Марчелло? Ко мне вчера приходили русские оптовики  покупатели, и я понял их речь. Значит, я… русский...
    Франческа взмахнула руками и тяжело села в кресло, схватившись за сердце.
- Сынок, не говори так... От одной мысли, что я могу тебя потерять вновь, мне становится невыносимо плохо. Ты же пять лет летал в Россию, вполне возможно, что выучил их язык. Не покидай меня, умоляю, даже если ты не Марчелло. Я так люблю тебя, у меня нет дороже тебя никого на свете, и всем сердцем чувствую, что ты мой сын. Сердце матери не обманет.
- Я бы могла это доказать, но родинка на твоей руке выгорела вместе с кожей,- тихо и огорченно сказала она.
- Мама, не волнуйся, я уже не смогу жить без тебя, без любимой работы, без этого солнца, но... я должен слетать и все вспомнить. Невозможно не иметь прошлого - я же не насекомое. Что же, я никого не любил? Так и жил, как волк-одиночка? Я весь переполнен любовью, устал от одиночества и чувствую, что в России смогу себя найти.
- Хорошо, Марчи. Подожди немного - соберём урожай с виноградников, заполним бочки с вином, рассчитаемся с рабочими и крестьянами - и можешь лететь в Россию. Я сумею свыкнуться с этой мыслью, побуду с тобой подольше и не стану удерживать. Да и не справлюсь я одна. Обещай, что вернешься, что бы... не произошло.
- Обещаю, мама... обязательно вернусь.
      Время пролетело быстро. Казалось, что Марчелло всю жизнь только виноделием и занимался, причем - получал большое удовольствие и от самой работы, и от результата.

     Наконец были заказаны билеты в Россию, и мать, скрепя сердце, собрала ему в дорогу чемодан. Марчелло позвонил родителям Эда, чтобы ждали - он летит в Москву.
      В аэропорту его встречала та белокурая стройная девушка, что снилась ему ночами, он сразу узнал её и подошел со словами:
- Чао, Светлана! Это я, Марчелло! Вряд ли ты теперь узнаешь меня...
Девушка смутилась - действительно, она бы никогда не подумала, что этот незнакомый молодой мужчина - её первая любовь - тот самый жгучий итальянец, Марчи, который не замечал её, когда девичье сердечко трепетало от каждого его взгляда. Она помнила, как ждала каникулы... а он прилетал и проводил все время только с Эдиком. Нет, Света не сердилась на брата, она так тяжело пережила его гибель, что и сейчас воспоминание о том времени отозвалось в её сердце ноющей болью.
- Чао, Марчи! Как ты решился снова сесть на самолет?
- У русских есть хорошая поговорка: «Двум смертям не бывать, а одной не миновать».
«Откуда я могу знать это, если я Марчелло?»- подумал он, и это его опять испугало.
А Светлана и не заметила, что он смутился - она смело взяла его под руку и они пошли на такси.
   Марчелло волновала эта девушка, ему было очень приятно, что его сон сбылся, хотелось, чтобы Светлана бросилась от радости к нему на шею, а он бы взял её за тонкую талию, прижал к груди и...  целовал, целовал... в милые сердцу губы и глаза... Как много Марчи ждал от этой встречи! Но он держал себя в руках, думая: - «А вдруг я её брат? Нет - этого не может быть, ведь я хочу её, как женщину!»
      Когда они вошли в квартиру, он увидел, что родители Эда и Светланки плохо выглядят. Девушка рассказала ему, что мать с отцом оба  «сдали»  после того, как потеряли сына: отец лежал в больнице с сердцем, сразу поседел, стал прихрамывать и ходить с тростью, и мать постоянно болела. 
«Если я их сын - все болезни сразу уйдут прочь, но как это узнать...» -  он постоянно думал об этом и мысли пугали его. Ему хотелось остаться Марчелло и не потерять свою любовь, которую он только что встретил.
      Они посидели вместе за столом, родители вспоминали интересные случаи за пять лет дружбы Эдика и Марчи, пытаясь помочь ему восстановить память, хотя им это было очень тяжело. Но... увы - безрезультатно.
      Потом пришли подруги Светланы и пригласили его с собой в кино. Когда вышли на улицу, Марчи спросил:
- А не хотите в казино? У нас многие летают поиграть в московских злачных местах, они у вас знамениты.
Девушки смутились, но любопытство их разбирало - когда еще выпадет такая возможность, чтобы без опасения окунуться в «пучину разврата», о котором только слышали. И они согласились - с ним не было страшно.

      Договорились, что родителям ничего не скажут. Выбрали самое крупное казино на Новом Арбате - московский Лас-Вегас - и... отправились на подвиги. С такими красотками Марчелло  пропустили  без фейс-контроля. Он предложил выбирать самим, во что им хочется сыграть, дал девчонкам по горсти фишек, и они  «пустились в свободное плавание». А Светлана захотела сыграть в рулетку, и не зря говорится, что новичкам и дуракам везет - ей «попёрло». На что не поставит фишку - выигрыш. Марчелло предложил остановиться, сказав, что тут дело не совсем чисто, надо забирать деньги и уходить. Судя по количеству выигранного, он определил навскидку, что там зашкаливало уже за сотню тысяч долларов.
       Крупье нервничал, стол окружили охранники, и Марчи подумал:
-  «Этот вечер так просто не закончится - чужая страна - опасно».
 Светлана достала большой пакет из дамской сумочки и ссыпала все фишки в него, оставив несколько для крупье - так  делали в кино счастливчики. Прибежали девчонки, тоже удивились плотному окружению и испуганно посмотрели по сторонам.
Марчелло со Светланой пошли обналичивать фишки, но около кассы охранники развели их в разные стороны, применив силу. Он крикнул Светлане:
- Беги за полицией!
Но её крепко держали, а Марчи затащили в какой-то подвал и стали бить.
К Светлане подошли подружки, увидели красные следы на запястьях её рук и отсутствие Марчи, подняли крик и визг. Тут же появилась милиция, Светлану освободили,  и она показала, куда потащили Марчелло. Его нашли окровавленного и без сознания - пакета с фишками рядом не было. Пока  Светлана приводила своего друга в чувство, милиционеры составили протокол. Девушки требовали выигрыш, но стражи порядка посоветовали им успокоиться и радоваться, что остались живы. А если будут «выступать» - придется переночевать в приемнике вместе с проститутками, а потом сообщат им на работу о ночных похождениях.
     Хозяин заведения оказался подставным лицом, как это часто бывает. Он пригласил старшего наряда отойти в кабинет, а когда тот вернулся с довольной физиономией, стало понятно, что «мусор» получил отступные.
Марчелло пришел в себя, но выглядел и вел себя очень странно. Их выставили из казино, конечно - без выигрыша, и они разъехались с девчонками в разные стороны. У Марчелло было разбито лицо и испорчена одежда.
     Когда  они со Светланой вошли в квартиру, Марчи  сказал:
- Я сейчас умоюсь, переоденусь и нам нужно  поговорить – ко мне вернулась память. До сих пор сомневался, Марчелло ли я... волновался, думал - вдруг твой брат… Мне было страшно потерять тебя, полюбив впервые в жизни и  по-настоящему.  Не знаю, как бы сложилась моя жизнь, если бы я оказался Эдом.
Светлана с волнением ждала продолжения рассказа, и когда он вернулся, стала слушать с замиранием сердца.
- Теперь мне точно известно, что я – Марчелло.- сказал он и встал на одно колено - Прости, что без обручального колечка, оно будет. Я сейчас могу смело признаться тебе в любви. Да, я тебя люблю и предлагаю выйти за меня замуж, ведь я прилетел за тобой, ты приходила ко мне во снах. Может ты вспоминала или думала обо мне, но я чувствовал это. И вот - я здесь. Сейчас расскажу, что произошло в самолете, но сначала… послушай о моей жизни.

     … Помню, что у меня была юношеская привязанность к твоему брату, так бывает - переклинило меня. Мне казалось,  что я… не как все, а гей. Это мама хотела девочку, а родился мальчик. Она наряжала меня в платьица иногда, для своего удовольствия, и воспитывала, как девчонку.
Отец ссорился с матерью из-за этого, забирал с собой в дальние поездки. Помню, что мы долго не возвращались домой, а потом она опять брала бразды правления в свои руки. У меня и друзей-то, мальчиков, не было.
     Так вот… когда мы вылетели из Москвы с Эдом, я признался ему в любви, он был ошарашен и ответил, что это невозможно, что он любит меня, но именно… как брата. Я надел свой перстень ему на палец, в память о себе, потому что решил, что жить без него больше не хочу и не буду. Очевидно, он почувствовал это, и когда началась турбулентность, он вдруг вернул мне кольцо.
Теперь я все вспомнил и могу доказать, что я Марчелло, а не потому, что мама узнала меня по этому перстню.
- Не надо ничего доказывать. - заулыбалась  Светлана -  Когда у нас родится сын, он же будет копия Марчелло, тот, которого я полюбила тогда и люблю сейчас.
Она прижалась доверчиво к Марчи и попросила:
- Давай только будем жить на две страны - то в России, то в Италии, а когда родители станут совсем старенькие, заберем их с собой... Ладно? Ты же тоже не захочешь оставить свою мать - она этого не переживет.
 Моим родителям  даже не будем говорить о твоих сомнениях, просто сообщим, что к тебе вернулась память. А про Эдика и ваш разговор в самолете - не надо -молчи, а то им будет больно.
    Марчелло испытал такое сильное чувство от доброты Светланы, от того, что счастье стояло совсем рядом, от тепла её тела... он прижал её крепко к груди и сказал:
- Мы никогда не расстанемся, мне нужна только ты!
Он позвонил  матери в Италию.
- Здравствуй,  дорогая мамочка, твой  бамбино скоро вернется, жди меня с невестой, готовься к свадьбе. Люблю тебя, я всё вспомнил, я твой сын, Марчелло! - прокричал он ей радостно.
Он не видел, как в другой стране около телефона плачет от счастья его дорогая мамочка...
       В дверях стояли родители Светланы, у обоих в глазах блестели слёзы.
- Мамочка, папочка, завтра будем собираться, мы все вместе летим в Милан. Я не хочу выходить замуж без родителей, я же не сирота.
Марчелло подошел к ним и произнес с волнением:
- Я прошу руки вашей дочери.
Мать обняла их обоих, потом сняла со стены икону Николая-Чудотворца и благословила.

Часть 4-я http://www.proza.ru/2013/12/23/1900