Цветы для Нади

  Раннее, раннее утро. Белый туман, как пелена, опустился на землю; молча стоят деревья, не шелохнутся. Просыпается всё с неохотой: над кромкой леса проглядывают лучи солнца, касаются крыш домов, скользят по прохладным листьям деревьев, и со временем туман становится не таким уж плотным, а прозрачным и легким.               

  В каждом дворе слышится скрип и хлопанье дверей, калиток, щёлканье замков, засов: начинаются хлопоты по хозяйству. Каждая хозяйка или хозяин прислушивается к далекому лясканью кнута пастуха на самой дальней улице. Обычное летнее утро в посёлке.               

  Дома в белорусской глубинке – крепкие, рубленные, статные. Вокруг дома – высокий штакетник, у входа – ворота, именно ворота, они в каждом дворе разные; и, конечно же, – калитка. Всё как обычно...Хозяйки выгоняют коров пасти в лес, их по каждой улице пастух забирает в общее стадо.               

  Варвара Васильевна, отодвинув засов, отворила входную калитку, чтобы выпустить бурёнку за пределы двора, но неожиданно для себя увидела на земле у калитки большой розовый шар.Он переливался нежными маленькими лепестками, а упругими стебельками цеплялся за траву. Взяв в руки букет, она, как заворожённая, смотрела на него и вдруг подумала:
 – Сколько же здесь может быть штук: сто, двести, триста или тысяча таких маленьких розовых цветочков. "Часики" в народе называют этот цветок. Сколько их растёт где-то в поле!               

 – Сколько же времени их нужно собирать, сколько штук сорвать, чтобы был такой букет: цветок к цветку, и чьи руки так аккуратно их сложили вместе? Нет, здесь больше тысячи, больше, – улыбалась она, – И эти цветы моей Наде.               

  Следующее утро было таким же загадочным и красивым. Оно золотилось в лучах солнца, но обдавало прохладой. На этот раз букет был из полевых ромашек – стебелёк к стебельку – трудно обхватить руками. Настоящее произведение искусства.               

  На третье утро Надя встала очень рано и сама пошла посмотреть, есть ли у калитки цветы, и любопытство её обернулось таким необъятным волнением и радостью одновременно, что, увидев чуть-чуть раскрывшиеся белые кувшинки, собранные в одно целое, ей показалось, это – не букет, а большой сказочный цветок.               

  – Кувшинки растут на болоте, где можно их столько найти? И как будто бы их только что сорвали, – удивлялась Надя, бережно дотрагиваясь до мягких стебельков, перевязанных розовой ленточкой.               

  Теперь каждое утро начиналось с цветов. Мысли переполняли Надино воображение: кто бы это мог быть, кто дарит такую красоту, и Надя мысленно представляла своих возможных поклонников.               

  На четвертое утро были голубые колокольчики, на пятое – белые гладиолусы, большое белое облако...               

  – Нет, я узнаю, кто приносит мне цветы, – и стала обдумывать, как это сделать.         

  Надя, она – красивая. Карие, большие глаза; длинные темные волосы; высокая и тонкая, она романтична и любит изящество. Когда она вернулась домой после неудачного замужества, она облегченно вздохнула, всё, не надо искать семейного счастья там, где его никогда не найти. Смыслом жизни для неё стала дочка и, конечно же, вера в настоящую, пока ещё не пришедшую, любовь. Она работала в детском саду, с молодыми людьми не встречалась, потому что считала, что пока развод официально не оформлен, то нельзя. Вернее, так считала её мама.               

  ...Было около двенадцати ночи. За окном – темнота летней ночи. Свет от уличного фонаря пробивался через крону высокой осины, и отражаясь от трепещущихся листьев, мигал множеством мелких огоньков, отчего вся комната была в темных и светлых пятнах. Окна дома выходили в сторону леса и во двор. Такая улица: дома только по одну сторону, с другой стороны – край начинающегося леса.               

  Надя не спала. Она была почти уверена, что сегодня ей удастся узнать, кто приносит цветы. Наверняка, этот человек приходит ночью, чтобы случайно его никто не увидел около чужого дома даже издали. Надя сидела в темной комнате, на небольшом расстоянии от окна, вглядывалась в темноту и ждала. Любые шумы и звуки её настораживали и волнение переполняло грудь.               

  Как вдруг показался силуэт, шаги стали чётко слышны, они приближались с каждой секундой. Надя вся застыла, еле сдерживала дыхание. Теплая волна страха обдала её с ног до головы... – и видение "растворилось".               

  На следующее утро Варвара Васильевна принесла в дом большой букет розовых пионов. Бархатные бутоны наполнили комнату свежестью и ароматом. После ночного страха для Нади букет был чудотворным успокоительным. Надя прикоснулась к цветам руками – какая энергия исходит от них, энергия красоты и любви.               

  В цветах была записка:               

    Я такой же, как ты.
    Мы с тобой два одиночества.
    У нас одинаковая судьба.               

    Нас соединит любовь.
    Свидание...
    Буду ждать...               

  Павел. Он – некрасив. Сутуловат. Ноги колесом. Нос – орлиный. Он нелюдим, неразговорчив. Живет один. Ходит, как тень, ни с кем не общаясь. Что происходит в душе его – неизвестно.               

  После того, как в городке в новую квартиру он на руках принес свою молодую больную жену, не так мало времени прошло. Но даже их сын Сашка не восстановил душевного равновесия: всё как крутилось вокруг "болезни", так и продолжало крутиться. После родов состояние жены не улучшилось, а наоборот – ухудшилось: она передвигалась с трудом, держась за стенку, мебель; руки её дрожали, всё тело тряслось.
 – Я её вылечу, – когда-то говорил он, а сейчас Павел подал на развод. Жену и сына он отвез к бывшей теще и не хотел забирать обратно.               


  Свидание не состоялось. Последним букетом для Нади были розы. Огромный букет красных роз, символ любви, зарождающейся и умирающей.