Глава 15. Странные игры

Что это еще за фигня такая? Ввожу свой пароль, чтобы на свою страничку в сети зайти, а там написано, что он не верный. Всегда верный был, и что тут с ним случилось? Ошибиться в нем трудно, он по Ромкиной системе в самые тупые попадает – просто мое имя по английски. Ввел еще пару раз – результат тот же. Только довводился до того, что моя страница вообще заблокировалась. Написано, что снова вводить пароль можно только через полчаса.

Не сказать, что мне эта страница вообще особо уж нужна, захожу то туда редко совсем. Но как-то не охота, чтобы с нее потом от моего имени потом другим людям разную фигню рассылали.

Ромке что ли позвонить пока? Может, что дельное посоветует.

Звоню.
- Ром, привет. Не занят? Хотел тебя одну вещь спросить.
- Да, Макс. Знаешь, сам тебе собирался позвонить.

У Ромки голос какой-то напряженный. Что там еще у него?
- Ром, что-то случилось?
- Ну, в общем-то да.

Блин, что там такое? Уж если Ромка так говорит, значит, дело там хреновое. Он даже когда руку сломал, всем по телефону говорил, что у него ничего нового и все нормально. 
- Ром, что?
- Давай не по телефону поговорим.
- Мне заехать к тебе или ты ко мне?
- Как хочешь.
- Ну, давай я заеду. Я скоро.
- Хорошо, Макс. А ты что спросить то хотел?
- Да ерунду одну про пароли. Потом спрошу.

Через минут двадцать уже к Ромкиному дому подъехал. Я у него и не был давно, с того самого дня, как к нему за ноутбуком заезжал. Ромка тогда в больнице лежал, я сам его квартиру ключом открыл – а там разгром полный. Ноутбук тогда сперли и комп его любимый весь разворотили.

Звоню в его квартиру. Смотрю – а дверь то уже другая стоит, ладно хоть поменял. Прежняя вообще деревянная была, а эта хоть железная и смотрится куда понадежней.

Зашел к Ромке, осмотрелся. Вроде как следов разгрома уже никаких нет, все нормально.

Присмотрелся к Ромке. Немного напряженно-собранно выглядит, как будто ждет чего-то. Но в принципе, он почти всегда такой. Ну что, спрашивать уже что ли начинать?
- Ром, так что случилось все-таки?

Тот помолчал. Заметно было, что думает, как это сказать:
- Тут история одна все тянется, с весны еще. Ну, не очень хорошая. Но это неважно пока.

Я хотел с тобой про Андрюху Григорьева поговорить.

Так. С весны значит? А сейчас уже осень на дворе. Не быстро же Ромка со мной про Андрюху поговорить решился. Но ладно хоть так. Или тут еще что приключилось, что Ромка наконец хоть что-то сказать собрался?
- Ром, говори уж, а?
- В реанимации он сейчас. Машиной его вчера сбили.
- Как это случилось?
- У него своя тачка в ремонте, он последнее время на автобусе ездил. На работу утром собрался, стал дорогу к остановке по светофору на зеленый переходить. А там выскочил один джип, его сшиб на полном ходу и уехал, не остановившись.
- Нашли машину?
- Нет. И свидетели вроде есть, но женщины разные, они даже марку машины не разобрали. И номеров никто не разглядел, они все грязью были заляпаны.
- Понятно. А сам Андрей как сейчас?
- Без сознания все еще. Врачи его матери сказали, что состояние тяжелое, но стабильное.
- А теперь говори-ка, что там за история с весны?

Ромка тяжело вздохнул:
- Сказал же, не важно.
- Ром, как она со всем этим связана?

Тот молчал.

Мне, честно сказать, захотелось уже Ромку схватить и потрясти хорошенько, чтобы из него хоть так что-нибудь вытрясти. Как я уже от его молчанки вечной устал.
- Ром, ты что думаешь, тут никто ничего о ваших с Андрюхой компьютерных играх не знает? С вашими счетами подставными? Заигрались ведь.

Ромка посмотрел на меня так долго, а потом усмехнулся и спросил:
- Ты считаешь, что это игры?

Я тут уже закипать начал:
- А я не знаю, что мне считать. Я только слышу со всех сторон, что Григорьева с Вебером уже заносить стало в их хрени компьютерной. Начали с шуточек, а теперь себя крутыми хакерами считаете? Так?

А Ромка хмыкнул и головой покачал:
- Нет.

Мне уже было не остановиться:
- Даже не крутыми? Обычными что ли?
- Макс, давай сейчас об этом не будем.

О, конечно. Любимый Ромкин подход – не будем, и все. Нет слов, нет проблемы.
- Нет, Ром. Будем. И я не удивлюсь, если окажется, что Андрея специально на этом перекрестке кто-то пас.

Но тут меня Ромка вообще сразил. Он так довольно спокойно ответил:
- Да я вот тоже не удивлюсь.
- Так? Ты что-то знаешь?

Тот плечами пожал:
- Знаю. И с тобой поговорить об этом хотел, до того, как ты тут орать начал.
- Всё, не ору. Говори.

А Ромка губу закусил, посмотрел в окно. Потом ко мне обернулся резко:
- Ему угрожали. Так примерно и обещали, что на дороге неприятность устроят.
- Ты откуда знаешь?
- Он мне сам сказал, три дня назад. Ему по телефону позвонили и сказали, что или он одну работу делает, или его неприятности большие ждут. Например, может машина на светофоре перед ним не успеть затормозить.
- Он что, отказался?
- Да.
-  И что за работа?
Ромка усмехнулся:
- Ты тут такую работу компьютерными играми сейчас назвал. Знаешь, такие странные игры.

Да уж. Странные игры. Или ты в них играешь, или тебя машиной собьют.
- Ром, и что ты собираешься с этим делать?

Тот чуть плечами пожал:
- Тебя вот собираюсь для начала спросить.
- Ром, а ты не боишься, что теперь и тебе могут с таким же предложением позвонить?
- Честно? Боюсь. Только я гораздо больше боюсь, что там речь не про меня самого пойдет. А что эти неприятности для моих близких пообещают.

После Ромка взгляд от меня отвел и снова в окно посмотрел. Помолчал. Потом устало продолжил:
- Просто это уже было. Тогда, весной еще.

Я даже не спросил, а просто утвердительно сказал:
- И ты тогда согласился.
- У меня не было выбора. Да.

Ромка снова замолчал. Я тоже молчал. Тут было о чем подумать и помолчать. И повспоминать, что только не произошло, начиная с этой весны. Смерть Сереги. Взлом счетов в Ромкином банке и гибель Олега. Потом избивают Ромку и залазят в его квартиру. А вчера сбивают машиной Андрюху. Столько много всего.

Но вспоминается не только это. Еще я вспоминаю случайно не так давно увиденную из окна машины сцену – Ромку, идущего в сторону парка с детской коляской. А рядом с ним – наша бывшая главная школьная красавица Света Ерохина. Та самая, которая безответно любила его столько лет. А Светку так же безответно всегда любил Серега. Такая вот была карусель – Серега любит Свету, Света любит Ромку, а Ромка любит только себя…

Была у меня тогда, конечно, мысль сразу позвонить Ромке и спросить его про это. Но потом решил подождать – может он все-таки захочет сказать что-то сам?

Но, похоже, ждать Ромкиных слов об этом придется долго. Решил хоть как-нибудь это ускорить:
- Ром, я тут Свету Ерохину недавно видел. Случайно.

Тот посмотрел на меня настороженно:
- И что?

Я помолчал. Потом добавил:
- И тебя с ней. С малышом в детской коляске.

Он долго молчал. Потом все-таки ответил:
- Он мой сын.
- Значит, твой все-таки?
- А ты догадался?
- Ну, как сказать. Да.

Ромка вздохнул:
- Давно тебе рассказать надо было, конечно. Мы со Светой вместе одно время жили, недолго совсем. Потом поссорились. А потом она спросила, хочу ли я, чтобы у нас ребенок был. А я сказал, что нет. Знаешь, Макс, как я об этих своих словах сейчас жалею. Кто бы знал.
- А она что?
- Ответила, что он только ее тогда будет. И больше ничей. И никогда меня ни о чем просить не станет. А потом вообще переехала. Я ее искал, но долго найти не мог. Потом нашел ее в пригороде, у ее тетки. Никитка тогда уже родился, ему месяц всего был. Я предложил Свете снова вместе жить, а она отказалась. Сказала, что не может мне тех слов простить. Она вначале со мной вообще разговаривать не хотела, но хоть дала на Никитку посмотреть. Но сейчас уже вроде понемногу отходить стала.
- Ромка, и ты эти полгода так мне про сына и не сказал? Ну ты уж и друг.
- Я хотел, Макс, правда. Но вначале не сложилось как-то. А потом...

Ромка замолчал. И я решил сам за него продолжить:
- Потом из твоего банка кто-то информацию о клиентах слил. И с их счетов деньги пропали.

Ромка глаза на меня поднял:
- А ты откуда это знаешь?
- Рассказали.
- И что еще тебе рассказали?

Я плечами пожал:
- Да много чего. Что к этому твои дружки по институту приложились. Григорьев и компания. И что информация прямо из банка ушла. А в банке из всех них работаешь то только ты.

Ромка молчал. А у меня уже выхода не оставалось:
- А потом и продолжение наступило. Кто-то тебя избил и еще в твоей квартире порылся. Так что как ни крути, Ром, но без тебя в этой истории не обошлось. Так что давай уж, рассказывай.

Ромка посмотрел на меня, встал, к окну отошел. Видно, обдумал все. Потом сказал, наконец:
- Ну, хорошо. Это все весной началось. К Григорьеву тогда один мафиози местный обратился с заказом.
- Никонов?
- Ты и это знаешь?
- Знаю. Но без подробностей.
- Ладно. В общем, Никонов хотел фирму одного своего конкурента обанкротить. Григорьеву предложили  деньги со счетов этой фирмы увести, но там информация банковская была нужна. Никонов ее сам достать пообещал. Так он на меня и вышел, но я отказался сперва. А Григорьев даже и не знал ничего про это, ну, что именно меня туда втянули, потом я уже сам ему сказал. Потом Андрюха тоже отказаться у Никонова от этой работы пытался, но уже не смог, увязнуть успел. Никонов его шантажировать кое-чем стал. Я тогда так за Никитку и Свету испугался. И решил вообще про них никому не говорить, даже тебе. Но Никонов все равно узнал. И мне угрожать начал. Причем пригрозил, что с сыном может что-нибудь случиться, если я счета банковские со всеми данными не солью. Пришлось отдать.

Я молчал. И подумать тяжко, что Ромка за это время перенес. Если бы я хоть что-то тогда про это знал. Чувствовал, конечно, что Ромка совсем замкнутым стал. Мы и виделись совсем редко в последнее время.

Но ведь это, похоже, еще не вся история. Спросил его:
- А потом?
- Потом я сам немного на этого Никонова нарыл. Счета его фирм подставных, на которые чужие деньги сливали. Платежки разные липовые. В общем, документы разные. И все это на несколько маленьких компашек записал. Ну, мини-дисков компьютерных. А один из них Сереге отдал и попросил припрятать где-нибудь, лучше не дома. На всякий случай. Сказал ему, что диск ко мне случайно попал и там платежки банковские поддельные, но я еще в них не разобрался до конца. И что хозяева диска могут его искать, поэтому его спрятать пока надо. Я подумал, что если со мной что случится, то Серега вспомнит про диск и отдаст его кому-нибудь. А там уж люди разберутся. И еще Серегу попросил тебе ничего не говорить.
- Почему?

Ромка продолжил устало:
- Я не хотел тебя втягивать в это. Ты всегда был правильным пацаном, Макс, понимаешь? Ты всегда поступал так, как считаешь нужным. И при этом не хотел никого обманывать. А здесь с этим все было не так просто. И еще ты бы сказал, что надо заявить в полицию. Но там же Андрюха Григорьев был замешан, а я его уже десять лет знаю. Ну не мог я на него заявить, пойми.
- Ладно, на эту тему мы с тобой потом отдельно еще поговорим. Ромк, а что дальше то было?
- Потом кто-то Серегу убил. Макс, я все передумал уже, что только можно. И Андрюху сколько пытал. Ну не получается у нас, чтобы это Никонов. Никонов о существовании этого диска тогда никак не мог подозревать, ну совсем. Да еще с Серегой его как-то связать. Тут какая-то другая история, похоже, замешана.
- А что все-таки с теми деньгами за ремонт было? Ну, которые Григорьев Серегу снять просил. Чьи они?
- Макс, да там на самом деле все более-менее нормально было. Фирма настоящий ремонт затеяла, надо было за него наличкой расплатиться. Деньги Сереге именно с их счета перевести должны были. Уж другой вопрос, как они туда попали когда-то. Но ведь попали как-то.
- Ром, а избили тебя за что? Это ведь позже уже было.
- Никонов узнал все-таки, что у меня на него компроматик есть. Вот те парни на улице и передали, чтобы я на эту тему не суетился и не рыпался. И домой залезли проверить, что именно есть то. Поэтому и ноутбук забрали, и из компа жесткий диск вынули.
- А откуда он про компромат узнал?
- Вот это не могу уж точно сказать. Но со смерти Сереги тогда уже почти два месяца прошло, и, похоже, что тот его диск припрятанный как-то всплыл. Кто-то диск уже после Серегиной гибели нашел, ну и в ход пустил.
- А три дня назад Андрюхе люди Никонова звонили?
- Ну кто ж еще. Они, конечно. Но Андрюха еще летом тогда мне сразу сказал, что больше с Никоновым никаких дел иметь не собирается. Хватит уже, нахлебался этой уголовщины. Поэтому и отказался.


Вот история с Никоновым как-то в картинку и сложилась. Не до конца, конечно, но хоть Ромкина часть проявилась. И Андрюхи Григорьева. Но еще кое-что спросить осталось:
- Ромк, а что теперь мы с этим всем делать то будем? Это ведь нельзя Никонову все так оставлять.
- Макс, ты хоть представляешь, кто он? С ним никто ничего сделать не может.
- А знаешь почему? Потому, что никто против него ничего сказать не хочет. Боятся. Ты не скажешь, Григорьев не скажет, другие тоже. И знаешь, что самое главное? Ты теперь у него на таком крючке. Он этой историей с твоим банком тебя шантажировать до конца жизни может. Если ему что понадобится, он тебя быстро на себя работать заставит. Хоть шантажом, хоть угрозами. А ты так и будешь всю жизнь за Никитку бояться. Представляешь хоть, что это будет за жизнь такая?
- Ну, и что по твоему мне надо сделать?
- Ты сам прекрасно знаешь, что надо сделать. К ментам пойти. Тебе же угрожали, Ромка, тебя вообще оправдать должны. Тем более, если ты сам придешь. А Андрюха со своей хакерской деятельностью спалился уже давно, все про него знают. Почти весь город  в курсе. Вот он сейчас в реанимации лежит, а вдруг эти  Никоновские ублюдки его там добить решат? Кто его кроме ментов там защитит?
- Ладно, подумаю я.
- Подумай. Но только побыстрее. Андрюха ведь для Никонова и правда теперь очень опасный свидетель. Его на самом деле от всех защищать надо.