Ночная встреча с зубрами

(эпизоды из рассказа)

...Район работ геопартии был довольно обширный и прилегал к северной границе Кавказского заповедника. Территория же, непосредственно прилегающая к заповеднику, называлась заказником. Здесь запрещалась любая охота и ограничивалась хозяйственная деятельность человека. Наша геолого-разведочная партия, конечно же, работала с размахом, и наносимый ею урон местной природе был довольно существенным. Но поскольку мы работали на оборонный заказ, то всё списывалось на стратегические интересы Родины: природа потерпит и восстановится, а страна очень нуждалась в стратегическом сырье.

В первые дни моей работы на штольне я увидел этих могучих красавцев – зубров. Наша «вахтовка»  медленно поднималась по крутой горной дороге, вокруг всё было белым-бело от выпавшего на днях снега. И вот кто-то громко сказал:

    – Смотрите, зубры!

Они стояли ниже дороги, на заснеженной старой вырубке, и все как один, повернувшись к машине, со спокойным достоинством смотрели на рычащее и воняющее бензиновой гарью существо, и поворачивались всем корпусом вслед машине. Всего зубров было пятеро – четверо взрослых и один зубрёнок. Но их малыш выглядел как приличный бык из коровьего стада, а у взрослых особей выделялся своей могучей статью тёмно-бурый самец-бык. Крупнее такого быка, пожалуй, был только африканский слон. Они казались с виду тяжёлыми и неповоротливыми, но это только с виду. Какие они резвые бывают – в этом я убедился на своём личном опыте, когда встретился однажды ночью на горной тропе с таким «бычарой».

В машине сидел один из местных жителей, он-то и объяснил нам кое-что про зубров. В эту зиму выпало много снега, а в заповеднике вообще слишком много. Это зверьё добывает себе корм из того, что находит под ногами – коренья, траву, листья и молодые ветки вечнозелёных кустарников. Вот они и спустились пониже: здесь, на вырубках они, разгребая снег, могут найти подходящий корм. Меня поразило невозмутимое и какое-то вежливое спокойствие этих животных, они словно знали, что человека не надо бояться, что охота на них запрещена.

 И ещё местный житель посоветовал, что делать, когда встречаешь зубров в лесу, их лучше всего обходить стороной и подальше. Особенно опасными они бывают, когда в группе с ними пасётся малыш, тогда они все разворачиваются в сторону опасности, и здесь уже надо отойти побыстрее, и как можно дальше. Сами по себе эти животные не агрессивные, достаточно от них отдалиться – они успокаиваются, и продолжают добывать себе подножный корм.

Самая близкая и опасная встреча с зубрами у меня произошла следующей зимой. Довольно часто я возвращался с участка работ на базу партии по тропе, чтобы не ждать вахтовку. Ходил я здесь в основном днём и видел зубров. Они паслись в этом районе часто, и никогда я их не видел по одному – два-три зубра, а то и больше числом.
 
Однажды пришлось мне поехать на штольню вечером, управился я с делами за полчаса, а возвращаться решил по тропе. Было уже темно, между девятью и десятью вечера, в лесу лежал снег. На всякий случай я захватил с собой шахтёрский фонарь (тот, что цепляют на каску) и в бодром темпе зашагал вниз по тропе. Идти было легко и весело, молодость во мне бурлила и требовала выхода, я напевал песни или насвистывал бодрый мотив, когда не знал слов. Примерно в двух километрах от базового посёлка тропа выходила на заброшенную дорогу.

Чувствовался лёгкий морозец, тропа была хорошо натоптана и покрыта ледяной коркой, чем я не замедлил воспользоваться. Я разгонялся немного, а потом ехал по колее, как на лыжах. Скольжение получалось долгим и приятным, особенно на длинных спусках, сапоги у меня были с гладкими подошвами и скользили замечательно.

Впереди меня ожидал очередной спуск, я хорошо знал дорогу, и чтобы классно съехать, начал разгоняться заранее, ещё на подъёме. Выскочив на бугор на приличной скорости, я резво заскользил по ледяной тропе вниз, предвкушая самое затяжное скольжение.

Только теперь я увидел зубра – он лежал громадной тёмной тушей прямо у меня на пути, поперёк скользкого жёлоба. Второй зубр стоял чуть ниже дороги, а этот красавчик улёгся отдохнуть. Нашёл место, понимаешь…Ясное дело, что это его дело: где ему улечься хочется, там он и ложится. Имеет право, потому что лес – его территория. Понял я, что остановиться уже не смогу, столкновение с огромным животным было неизбежным. И тогда я закричал истошно и громко, так громко, что у самого уши заложило. Испуга не было, не успел я испугаться, а крик вырвался сам собой, как предсмертный, что ли. И вот эта громадина легко и грациозно у меня на глазах вскакивает на ноги и в три прыжка взлетает вверх, преодолев полутораметровый откос дороги.

Съехав вниз, я остановился, осмотрелся. Зубры стояли спокойно, повернувшись лобастыми мордами в мою сторону – один ниже дороги, другой выше дороги. Тот, которого я согнал с моей лыжни, был явно бычара, уж очень большой он был. Похоже, они меня совсем не испугались. Если бы испугались, то удрали без оглядки, а этот всего лишь уступил мне дорогу. Попробуй не уступи, когда несётся сверху нечто истошно орущее и фонарём глаза слепит. Молодец, бизон, правильно среагировал! А ещё говорят «упёртый, как бык». Этот оказался не только умным, но и шустрым.

Я пошёл-поскользил дальше по своей тропе-лыжне, но теперь намеренно громко пел и свистел: если есть ещё зубры, возлежащие на дороге, то пусть уходят заранее с моего пути. Говорят, что испуг приходит потом. Не пришёл…Видимо, вышел он из меня вместе с криком.

...Приходилось мне встречаться с лесными зверями неоднократно и не только с зубрами. В маршруте я увидел однажды самку оленя. Мы сидели на склоне, я записывал ход маршрута, сидели тихо и даже не курили. Мой сопрвождающий тронул меня за плечо, я оглянулся – он показывал рукой вверх, там в лучах солнца среди мощных деревьев стояла крупная светло-коричневая с белым на брюхе олениха и, раздувая ноздри, осматривалась и прислушивалась к звукам леса. Я шевельнулся чуть-чуть, ветка подо мной треснула, и лань стремительно исчезла среди деревьев.

Таким же образом видели мы косулю, которая спокойнёхонько проходила мимо нас по нижней части поляны, а мы сидели на голой вершине горы и молча наблюдали за этим красивым животным. Нас она не заметила и несуетным шагом ушла в лес.

Я заметил такую закономерность: все встречи с лесными обитателями у нас состоялись тогда, когда мы тихо сидели, не разговаривали и не курили. Слишком много шума получается у нас по ходу маршрута: то молотком постучишь по скале, то говорим громко, то просто идём шумно, а звуки нашего продвижения слышны далеко, и звери уходят, не желая с нами встречаться. И правильно делают. Хотя и был здесь запрет на охоту, но браконьеров по здешним местам ходило немало. Отстреливали свиней, оленей, косуль, изредка медведей. Зубров как будто не стреляли, но, скорее всего, об этом просто помалкивали, ибо за убитого зубра давали реальный срок, не меньше пяти лет. И откупиться, как я помню про один случай, не всегда удавалось.

...Однажды браконьеры притащили в посёлок несколько поросят. Их мамашу, дикую свинью, подстрелили, а при ней обнаружили семь деток. Они с недоумением тыкались своими острыми мордочками в холодные соски мамки и похрюкивали точно так же, как и домашние поросята. В общагу наши геологи зачем-то принесли трёх поросят. Их поместили в ящик и все сбежались посмотреть. Поросята были мохнатенькие и полосатенькие на спине. Когда все
насмотрелись, то возник вопрос: «А что с ними делать дальше?»…Никто не знал. Выручили наши работяги из ближнего села, они их забрали себе с расчётом пристроить в домашний свинарник. Вот уж не знаю, что из этого получилось.

Рассказывали местные жители, что в лесных сёлах часто бывало так, что домашние свиньи, вольно гуляющие по лесу вблизи села, потом приводили своим хозяевам при опоросе серых и тёмно-серых мохнатых остромордых поросят. Это означало, что свинья спарилась в лесу с диким кабаном. Эти поросята были весьма прожорливые, росли и прибавляли в весе быстро, но сала с них не было вообще, а мясо по вкусовым качествам было хуже обычной свинины.

 Уследить за свиньями было непросто, а кормов в лесу, особенно осенью, было так много. И всё это доставалось даром. Хорошие хозяева держали этот естественный процесс размножения под контролем, но не у всех хватало времени и терпения. Как говорят шахматисты, происходит потеря качества при выигрыше времени. И наоборот…
***

...Наша бурная геолого-разведочная деятельность проходила на фоне прекрасной горной природы. Район работ геопартии располагался на территории Западного Кавказа. Какая же здесь роскошная лесная растительность, а особенно там, где ещё не ступала нога человека! Мало было нетронутых глухих уголков в том районе, но иногда случалось по ним проходить. И это были запоминающиеся маршруты!

Главное богатство Западно-Кавказского горного региона – это лес, деловая и прочая древесина разных пород и разного качества. В ближнем городе, вольно раскинувшемся в предгорьях на реке Светлой, работали два мощных предприятия, потребляющие древесину в большом количестве и разноообразии – мебельный комбинат и целлюлозно-бумажный комбинат. На них работали несколько леспромхозов.

 С утра до вечера мимо нашего посёлка сновали туда-сюда большегрузные лесовозы. Все окрестные сёла и станицы участвовали в этих лесоразработках, поставляя для промышленности рабочую силу и предоставляя свою территорию для лесоперерабатывающих предприятий. Какую-то часть рабочей силы переманивала в свои ряды наша геопартия. К нам охотно шли работать местные технари – шофера, дизелисты, механики, слесаря, бурильщики, а причина заключалась просто-напросто в более высоких зарплатах.

Эти бурные годы, когда помимо лесорубов и дровосеков, в этот район вторглась ещё и мощная геопартия с новейшим техническим оснащением, нанесли приличный ущерб природе этого района.

Мне пришлось поработать на всех участках работ нашей геологической партии. Везде были видны следы бурной деятельности – человек покорял природу широко и безжалостно. Старые и свежие вырубки, дороги автомобильные и тракторные, захламлённые промплощадки и штабеля не вывезенного леса – всё это смотрелось безрадостно и совсем не вызывало чувство восторга от достижений леспрома. А по стране звучали победные рапорты о перевыполненных планах и о задачах очередной пятилетки.

Уже тогда я замечал печальное запустение некоторых посёлков, вокруг которых доступный и самый ценный лес уже был вырублен. Когда нам надо было арендовать для отряда один-два дома на полевой сезон, то нам иногда предлагались целые улицы, где почти все дома были оставлены хозяевами. Приходилось проходить и через полностью брошенные посёлки – здесь вовсю уже буйствовала зелёная растительность. Как-то раз поехали по старой дороге через такой посёлок, и вскоре пришлось остановиться: прямо на дороге выросло довольно большое дерево. Мы могли бы его спилить и ехать дальше, но не стали этого делать. Пройдя немного вперёд по дороге, обнаружили ещё несколько таких деревьев. Зачем же нам лес рубить, пусть уж теперь хоть такой растёт.

Конечно же, со временем на вырубках вырастает естественным путём новый лес, но это уже не тот лес, что рос здесь прежде, а попроще и похуже. Ценные породы деревьев (бук, сосна, дуб, граб и др.) сами по себе воспроизводятся не очень-то, их надо выращивать в саженцах, а потом насаждать. А это уже трудная, затратная работа, её всегда делали неохотно и немасштабно, а так чтобы отрапортовать о новых, теперь уже экологических достижениях.

Но и этот лес, затоптанный человеком, содержал в себе много всякой пищи не только для зверей, но и для человека, покорителя природы. Прежде, чем вырубки зарастали новым лесом, на них какое-то время произрастали малина и ежевика, а грибов, орехов и прочих ягод и фруктов, так и вовсе было в изобилии. Были случаи, когда встречались человек и медведь в одном и том же малиннике. Обычно такая встреча заканчивалась быстрым разбеганием зверя и человека в разные стороны, но случались и нападения.

Один мой приятель имел не очень мирную встречу с медведем в зарослях малины. Вместе с сопровождающим студентом они шли вверх по крутому склону через заросли малины, а как тут удержишься, когда такие роскошные ягоды? Увлеклись поеданием малины, продвигались медленно и без шума. А сверху в этот малинник вломился медведь изрядных размеров и тоже накинулся на малину.

 Приятель принял медведя за человека (уж очень буйные заросли малины вперемежку с кустарником), окликнул, а из зарослей высунулась медвежья морда. Зверь рявкнул и кинулся на человека, но приятель был весьма подвижным и тренированным спортсменом. Успел он отскочить в сторону, но, пролетая мимо, мишка успел-таки зацепить когтистой лапой по бедру. Выручила крутизна склона – зверь скатился вниз и бросился наутёк, только и видели мелькающую в зарослях бурую спину большого медведя.

Студент продвигался через малинник чуть в сторонке, он даже не понял, что случилось, а увидев медведя уже внизу, поинтересовался:

    – А кто это там побежал?

С собой имелся бинт, сделали перевязку и кое-как доковыляли к дороге. Там сели на попутную машину и доехали до ближайшего города. В хирургии наложили швы, забинтовали. От госпитализации приятель отказался, но вернувшись на базу партии, с ближайшей машиной отправился домой долечиваться. Всё обошлось без больших потерь. Через две недели он уже смог вернуться к работе: у молодых раны заживают быстро.

...Мне приходилось «пастись» в густых зарослях малины, я понимал опасную нежелательность встречи с медведем, а вероятность такой встречи всегда имелась. Они ведь тоже любят малиной полакомиться, а лес – это их дом родной. И малинники они считают своими ягодниками, и имеют на то полное право. Потому старался я побольше шуметь в зарослях – кричать, петь, свистеть, стучать молотком.

...Случались и курьёзы. В одну из геопартий на Западном Кавказе к нам приехали погостить моя мать и сестра. Тут подошёл сезон заготовки малины, и мы с сестрой, взяв по ведру, двинулись на ближайший малинник. Ягодное изобилие начиналось совсем недалеко от базового посёлка – прошли метров пятьсот по лесу и началась старая вырубка на склоне горы, обильно заросшая малиной. Продвигаясь вверх по склону, мы неторопливо набирали малину в вёдра, не забывая бросать попутно горсть-другую ягод себе в рот.
 
Склон был изрядно захламлён (ещё при заготовке леса) упавшими, уже засохшими деревьями и старыми подгнившими брёвнами, из-за этого продвигаться вверх было затруднительно. У меня с собой был мой геологический молоток на длинной ручке, я всегда брал его с собой, даже когда шёл по грибы-ягоды. С молотком я чувствовал себя более уверенно: какое-никакое, а всё-таки оружие.

Я продвигался метров на десять впереди, сестра шла параллельным курсом чуть сзади. И вздумалось мне постучать молотком по жёлтому полусгнившему бревну, ну просто так, по привычке. А там оказалось осиное гнездо. Не понравилось осам моё стучание, вылетели они целым роем и начали меня жалить. Сначала я отмахивался от них руками, но это мало мне помогло, слишком много их было. Потом я бросил всё и побежал вниз. Сестра, увидев меня, несущегося вниз по склону и размахивающего руками, тоже бросила ведро и понеслась впереди меня. Забежав в лес, мы остановились. Осы отстали. Сестра испуганно спросила:

    – А где же он?
    – Кто?
    – Медведь…

Я объяснил ей про осиное гнездо, она успокоилась, но не очень. Ей показалось, что я так шустро удирал от медведя, и она тоже побежала, за компанию, изрядно испугавшись.

Отдышавшись, мы без труда нашли свои вёдра в малиннике и продолжили сбор ягод.
 Сестра теперь держалась рядом со мной и постоянно озиралась по сторонам. А я старался не трогать эти старые брёвна, обходил их, а молоток вообще засунул за пояс, чтобы случайно не стукнуть. Мы набрали-таки малины полные вёдра и наварили из неё вкусного душистого варенья.

Мать и сестра, приехавшие из донецких степей, такой настоящий лес увидели впервые, да и наслушались здесь про зверьё лесное. Они и меня напугали как-то. Пошли в ближний лес грибы посмотреть, дочку мою двухлетнюю взяли с собой. Идём себе спокойно, слегка разбрелись по лесу, грибы высматриваем. Смотрю – они бегут назад, дочка у сестры на руках, лица у всех испуганные.

    – Что случилось? – спрашиваю.
    – Там медведь,…такой большой!

Не поверил я им, пошёл вперёд, а там, на небольшой поляне пасутся коровы из ближнего села. Вот одну из них они и приняли за медведя. Так уж они настроились – в лесу, если встречается что-то бурое и крупное, то это только медведь. Я с трудом их успокоил, а в лес после этого они ходили только со мной, да и то боялись далеко отходить от посёлка.

11.11.2009