Вероника глава 6

               
 После второго курса, в каникулы Олег Палей хорошо заработал и решил снять комнату на двоих с однокурсником.
 С Юрой Колобяниным они сошлись летом в студенческом стойотряде. Колобянин перед поступлением в Университет отслужил в Армии, сохранил выправку и сержантские замашки. Естественно его избрали командиром летнего строительного отряда физфака «Искра». Олег был комсоргом курса и стал комсоргом отряда.
Закончилось бурное стройотрядовское лето, но они не расстались. Оба были не свердловчанами и сняли комнату на двоих.

 Жена и годовалый сынишка Юры жили в городе Кунгур Пермского края у его родителей.
 Краснощёкая с косичками, как школьница, она приезжала к мужу раз в месяц.
 Олег, поздоровавшись с гостьей, которая сразу краснела и опускала ресницы, уходил заниматься в читалку.
 Приезжал он последним троллейбусом к часу ночи и ложился осторожно на скрипучую кровать, не включая свет.
 Юра с Аней молча и тихо лежали прижавшись на односпальной кровати с панцирной сеткой  в двух метрах от кровати Олега и она скрипела ночью реже, чем его кровать.

 В семь утра Олег вставал, тихорясь одевался и шёл в Университет.
 Завтракал он в буфете и, сидел там, перелистывая конспекты до начала первой пары лекций.
  Аня, погостив обычно день и две ночи, уезжала. 
 Друзья никогда не обсуждали эти появления тихой Ани.
 Как будто никто не приезжал и они оба забывали о ней на следующий день.

  Как то вечером Палей, чаёвничая с другом, сморщился пару раз.
 - Что ты Олега жмёшься. В столовке отравился? -  посочувствовал Юрий.
 – Да нет, тусовался с Эльзой, помнишь беленькая, пухленькая с химфака.
В кино ходили. В кафе посидели. Нацеловался. Губа болит.
 Яйца болят. Думал лопнут. В ширинку снег толкал, проводив её до общаги. –
 Колобянин облился чаем, выругался и заржал, как барабан, глухо, со слезами на глазах.
 Олег молча взял конспект по «Теории линейных пространств» и завалился на кровать.
 Обычно Юра шпырял Олега, как сержант первогодка за валяние на кровати с учебником, за крошки на столе, но сегодня ухмыляясь, даже вымыл свою и его чашку и смёл крошки со стола.
 – Послезавтра, салага, идём во дворец культуры «Химик» на вечер «Кому за тридцать».
 – Мне девятнадцать. Тебе двадцать четыре. Кому за тридцать. Да я и Эльзе  обещал зайти. -
 - Зачем тебе эта немка, малолетка. Опять продинамит или ты что жениться решил.
 Тебе, студент, уже нужна постоянная баба, разведёнка, с хатой, с борщом.
 Забыл, как ты с Юлькой с биологического в том году стипендию прокутил за неделю и очнулся в карете скорой помощи.
 Упасть в голодный обморок на улице умудрился.
  Пустили поросёнка в лес, он с голоду сдох, а кабан в лесу хозяин. Доволен и сыт. Медведь его обходит.
  Домашняя свинья лесной не товарищ. Эх, маминкин сынок.
 Нет, как патриот России, я спасу будущее советской теоретической физики от голодной и сексуальной смерти.
 – Слышь,  Колобянин, кончай мораль читать, туши свет, - Пробурчал Олег, переворачиваясь на бок, лицом к стенке.

 Однако вечером в субботу Юра повязал Олегу свой галстук, облил его одеколоном «Шипр» и друзья потопали в Дом культуры при Уралхиммаше.

 В фойе среди колонн и двух буфетов гудело, шуршало нарядами и вскрикивало жизнерадостное общество.
 Олег как-то сразу успокоился. Казалось, они никого не интересуют. Все были сами по себе.
 Редкие мужчины пришли слегка «подшафе». Женщины улыбались и блестели глазами.
 Громко вступил духовой оркестр, который занимал весь правый балкон.
Общество растеклось по периметру залы, освободив центр. Танцы начались.
 Олег был коммуникабельнее своего друга, бывшего сержанта и уверенно двинулся к двум ярким блондинкам в центре зала.
 - Стоять. – Тихо рявкнул Колобянин и дёрнул Олега за полу пиджака.
 – Пошёл ты.
 – Сам куда пошёл. Эти козы наверняка тебя раскрутят на дорогущий здесь буфет и продинамят, -
 Втолковывал Олегу опытный старший товарищ.
 - А яйца твои точно взорвутся. Забыл. Нам сегодня нужна уютная квартирка, борщ с мясом и пампушками. Так, следуй за мной. -
 Он уверенно направился к двум скромно, но дорого одетым женщинам, которые стояли за колоннами в углу.
 – Добрый вечер девушки. – Рассыпался в широкой улыбке Юрий.
 – Знакомтесь, Олег Николаевич. Он правда первый раз в лесу. Бегает по полянам, а там одни яркие поганки. А в тенёчке белые грибочки. 
 Он обернулся и подмигнул другу.
 - Смотри, что я нашёл.
 Олег растеряно уставился на элегантную женщину с разлётом меленьких веснушек крыльями по розовым щёчкам от резного носика и онемел. Её умные глаза парализовали его. Серенькая, славянская красота, кулон из аквамарина на золотой цепочке, на снежной  белизне кожи женщины в смелом вырезе зелёного бархатного платья, никак не вязалась с проницательным взглядом.
 - Начальница. - Мелькнуло у Олега. – Наверное, старше лет на десять.
 – Разрешите пригласить Вас на тур вальса. – Он не узнал свой голос.
 – Но вальс уже кончается. – Ответила женщина глубоким грудным голосом.
 Олег ожидал, что-то вроде «вам что мальчик» и поэтому сразу воодушевился.
 - Позвольте мне постоять рядом, подождать следующий танец. -
 Дама улыбнулась с иронией во взгляде, изогнув яркие губки.
 Дробь ударных и духовые повели мелодию медленного танго.
 Очаровавшая  его незнакомка неожиданно сделала маленький шаг навстречу.
 Студент осторожно взял правой рукой ладошку дамы. Она была холодная.
 Левую ещё осторожнее он положил ей на талию. Она была горячая.
 Оркестр просто гремел.
 – Вы что-то сказали. - Партнёрша подняла голову, так как Олег со своими 192 см. был на голову выше.
 – Нет. Нет. Нет. – Бормотал он, проваливаясь в серые глаза.
 - Вы, что-то шептали, – Настаивала дама, обдавая его мягкими духами.
 - Извините, у меня видимо комплекс, - Растеряно, сознался Олег.
 - Когда всё очень хорошо мне прямо лезут в голову стихи.
 - И, что же сейчас Вам пролезло, - Она подняла брови, насмешливо улыбаясь.
 – «Желанье славы» Пушкина. –
 - Это стихотворение я что-то не встречала - Прищурилась незнакомка.

 Палей склонился к её резному ушку и начал в ритме танго под стон саксофона.
 - «Когда любовию и негой упоённый,
 безмолвно пред тобой коленопреклонённый
 я на тебя глядел и думал ты моя.
 Ты знаешь милая, желал ли славы я…». –

 Женщина смущённо отстранилась, в её глазах мелькнуло удивление.
 - Почему это стихотворение...? Вы учитесь на филологическом?
 – Да нет, на физфаке - Олег тоже смутился.
 Музыка прекратилась и они разошлись.

 Палей растерянно остался посреди зала, глядя вслед удаляющейся партнёрши. Она оглянулась.
 В её внимательном взгляде читалось заинтересованное любопытство.
 Тут, подошедший, Колобянин схватил его за локоть и задёрнул за колонну.
 – «Ну вот и всё, а ты боялась дурочка. Надевай трусики».
 – Что…о, какие трусики. Вечно ты анекдоты поминаешь. Ну и солдафон же ты Колобянин. -
 – Сам дурак. А я уже договорился. Берём тачку. Заезжаем за моим магнитофоном и едем к Веронике.
 – Какой ещё Веронике. – Палей наконец оторвал взгляд от силуэта, удаляющейся партнёрши и стёр с лица блаженную улыбку.
 – С которой ты танцевал. У неё трёшка на Уралмаше пустая. Дочка её сегодня у бабушки.
 Купим водяры. Ольга говорит у неё холодильник всегда полный. Баба круто упакована. Большая начальница.
 Что глаза пучишь, салага. Едем или ещё поищем.
 – Ну, ты даёшь. Шустрее кролика Роджера. – Олег опять расплылся в улыбке.
 – Вероника…. Какое имя красивое. –

 Поплыли аккорды вальса. Студент воодушевился.
 Вальс обычно на домашних вечеринках и танцполах кафе танцевало меньше пар, чем танго или фокстрот.
 Олег хорошо вальсировал благодаря старшей сестре, которая иногда оттачивала в детстве на братце дома всевозможные па.
 Он почти бегом вернулся к партнёрше по танго.
 – Вероника можно Вас пригласить на тур вальса. –
 - Вероника Егоровна – Поправила дама студента.
 Она мило откинула головку и с улыбкой положила руку на его плечо.
 Олег смело взял её за талию и почти профессионально повёл в разворот первого па.
 К концу танца Палей сбавил темп. Он понял, Вероника Егоровна любит вальсировать, но она приоткрыла ротик, задышала неровно, её щёчки заалели. Глаза блестели наслаждением.
 Они сбились с такта и невольно прижались друг к другу. Дама замерла в неожиданном объятии, а Олег вздрогнул от тепла и сладкого запаха порозовевшего бюста разгорячённой женщины и в нём проснулся самец.
  Он, проклиная себя, что забыл одеть плавки, попытался быстро  отстранится. Поздно.
 Вероника Егоровна почувствовала Его бедром и толкнула легонько Олега обоими ладошками в грудь.
 Её широко распахнутые глаза зажглись возмущением.
 Студент покраснел, как вареный рак, развернулся и пошёл прямо в вестибюль к раздевалке.

 Колобянин подбежал, когда он, одевая пальто на ходу, уже шёл к выходу.
 - Ты куда рванул?
 – Да плавки я Юра забыл одеть. Идиот. Неудобно так получилось. - Сморщился Олег, стуча себе кулаком по лбу.
 – Смирно. Стоять на месте. – Скомандовал Колобянин и вернулся в зал.
 Он быстро нашёл  подруг.
 -  Девушки тут такое горе.
 – Какое горе. – Сказали они хором и переглянулись.
 – Да знаете, Олег стоит в вестибюле, упёршись лбом в колонну, пинает её, молчит, а слёзы кап... кап.
 - А мы тут причём. – С улыбкой пропела Вероника.
 Ольга, которой подруга видимо рассказала о возбуждении юного партнёра по танцу, просто хохотала.
 Колобянин взял подружек под ручки и начал доверительным тоном.
 – При царе, Николае Втором, юнкерам военных училищ с третьего года обучения, выделялось по 35 копеек раз в месяц на публичный дом, что бы не было проблем, а в бюджете советских Университетов такой статьи нет. Поэтому некоторые студенты ещё мальчики и плохо себя контролируют. Даже если они из хорошей интеллигентной семьи.
 - Как трудно жить интеллигентным мальчикам. - Усмехнулась Вероника.
 - Слушай Верона, давай и мы заплачем. - Продолжала хохотать Ольга. 
 - Милые девушки, может просто простим Олега за то, что Вероника ему очень, очень, очень понравилась. Он уже остыл, успокоился. Предлагаю продолжить вечер в другой, более скромной обстановке. Мы абсолютно не на что не претендуем. Как вы захотите так и сложится, но мальчика конечно жалко. Детский сад, школа, университет. Юноше 19 лет, а он ещё не целовался. -

 Прошли в гардероб. Юра помог дамам одеться и они вышли на улицу.
 Палей тащился в трёх метрах сзади. Колобянин оглянулся:
 - Молодой человек, картошку чистить будете.
 – Буду.
 – А посуду мыть.
 – Буду.
 – Вот видите девушки, какой райский вечер вокруг жареной картошки у нас впереди. –
 Все трое дружно рассмеялись. Юра выскочил на дорогу и остановил такси.
 Вероника села с водителем и объявила себя штурманом, так как поехали к ней на Уралмаш.
 Юра заявил, что он сегодня руководитель, короче тамада.
 Ольга сразу согласилась на Золушку до двенадцати и на Мальвину до утра.
 Колобянин ударился в рассуждения, что нужно жить, а не умирать в рассрочку, что в жизни нужно делать зигзаг, через чревоугодие, драку и секс для повышения энтропии каждого живого объекта.
 Иначе медленная, холодная смерть всей Вселенной, согласно основного закона термодинамики.
 Тут показался гастроном. Олега отправили за портвейном «777», без которого жаренная картошка не усваивается.
 
 - Юнкер, юнкер, соня просыпайся. -
 Олег с трудом разлепил глаза. Вероника Егоровна гладила ему холодной ладошкой лоб.
Она стояла над ним в норковой шубке, пахнущая духами, в ярком макияже и играла улыбкой. Он потеряно моргал.
 Олег Палей первый раз в жизни видел ласковую улыбку блестящей женщины утром в минуту расставания.

 Спустя годы он иногда её вспоминает и расшифровывает. Ирония. Радость. Надежда. Мечты. Грусть.
 Что было в той теперь вечной для него улыбке.
 
 Олег взял Веронику за руку.
 – Милая, непостижимая, ты меня ещё ни разу не поцеловала, а я тебя всю. Ты со мной играешь. Ты меня не любишь?
 – Мальчишка. Любишь не любишь. Ты четыре раза меня просто изнасиловал, отвернулся к стенке и уснул.
 Я  целовала тебя в ухо, в плечо, а ты храпел, как паровоз. Милый физик, тонкий лирик и хорошее бревно.
 – Один поцелуй. – Олег протянул к ней обе руки из под одеяла.
 – Всё. Всё. Я накрасилась. Я опаздываю на работу. Завтрак на кухне. Дверь захлопни. –
 Вероника развернулась и, не оглядываясь, выбежала из квартиры.
 
Прошёл месяц. Два. Три. Олег впервые в жизни был просто счастлив без страданий и страстей.
 Он поправился на восемь килограмм. Сдал досрочно зачётную сессию.
  Вероника Егоровна, кандидат химических наук, работала начальником технического отдела завода Уралхиммаш.
 Олег был полностью в её власти.
 Любимая женщина к удивлению студента лучше его знала, что он хочет и что ему нужно делать сегодня, завтра.
 Она купила ему шерстяной ирландский свитер, сафьяновые кожаные перчатки, мохеровый шарф из меха ламы.
 - Ника, я что альфонс. - Отталкивал дорогие, фирменные подарки Олег.
 - Ты мой милый мальчик. Ты моя куколка. -
 Вероника с поцелуями валила его на диван и силой примеривала на него обновку.
  Заталкивала, пришедшего вечером Олега в ванну, а когда он выходил сама надевала на него чистые трусы, майку и носки, как на малыша, только что пришедшего из детского сада. Водила в парикмахерскую и стоя рядом объясняла мастеру, как нужно стричь этого ребёнка, ростом 192 см. весом 84 кг. с ударом левым хуком в челюсть в 300 килограмм.
  Главное кормила как на убой.
 Дважды за вечер наливала ему полную тарелку борща и придвигала утятницу с бифштексами.
 – Да не мни ты хлеб, котлетами закусывай. -
 Вечером из кухни в спальню, а утром из спальни в ванну Олег носил Веронику на руках и кружился с ней, читая нараспев Блока или Есенина.
 На субботу воскресенье приезжала от бабушки дочь и она выпроваживала его до понедельника.

 Как-то вечером, Колобянин спросил его.
 - Ну как жизнь семейная у студента. 
 – Как у пуделя богатой дамочки.
 Может мне Юра действительно женится.... Она всего на 14 лет меня старше....
 – Не на четырнадцать, а вдвое. Да и зачем даме за пуделя замуж выходить. Он и так на поводке. –
 Олег не обиделся. Он задумался, походил по комнате и стал одеваться.
 – Ты куда.
 - К Нике.-

 В тот вечер они впервые долго и горячо выясняли отношения.
 Олег со слезами на глазах кричал, что хочет с ней быть каждый день.
 Хочет познакомиться с её дочерью. Хочет общего ребёнка.
 Вероника Егоровна, холодновато улыбаясь, ворошила ему волосы и ворковала.
 - Тише, тише мой мальчик, моя куколка. Четыре ночки в неделю ему мало. 
  Успокоившись, они долго пролежали рядом, прижавшись плечами и бёдрами, вздыхая и глядя в потолок.
  Впервые любовники уснули без секса.

 Вскоре Олег и Вероника Егоровна расстались.

 Палей ещё дважды приезжал на Уралмаш и скулил на лестничной площадке у её двери.
 Любимая женщина даже не открывала дверь. На прощанье они разругались.
 – Ника, милая, ну открой. Я только посмотрю на тебя. Пальчики твои поцелую и сразу уйду. –
 Ныл Олег, услышав шаги за дверью.
 Вероника Егоровна открыла, но цепочку не сняла.
 - Олежка поверь мне очень жаль, что ты так полюбил меня, что у тебя всё так серьёзно. Не нужно мне твоё горящее сердце.
 Наигралась я по жизни в страсти-мордасти до изжоги. У меня дочке пятнадцать лет и она, кстати, психологически тебя старше.
 Ну какой ты ей папа. Стань мужчиной, милый мальчик. Возьми себя в руки. Уходи.
 - Я думал ты моя единственная женщина навсегда, а ты похотливая самка. Тебе всё равно с кем спать. –
 Начал грубить Палей.
 – Ты правильно всё понимаешь, Олег Николаевич. А самец намного лучше хама. Прощай студент. –
 Спокойно закончила Вероника Егоровна. Щелчок. Дверь закрылась.
 Олег присел на корточки, спиной к двери и закрыл мокрые глаза.
 
 Ему никогда не было так больно.

 Ему ломали челюсть. Он ломал пальцы о скулы в драке. Имел два шрама от ножа.
 Всё заживало за две три недели.

 Эта рана ныла больше года.