Кома

     Слово «кома» звучит как-то неуместно гулко – сонорный (м) воспринимается в нем чужеродно и явно ошибочно. Ну не ассоциируется звонкая «кома» с обреченной неподвижностью тела, которое не желает Остывать и ЗАстывать; с полным бездействием голосовых связок и языка; с едва различимыми подъемами и спадами диафрагмы, когда каждый из них кажется последним и пугает полуреальным беззвучием. Наконец, это шумное слово непотребно, непростительно плохо себя ведет в напряженной тишине реанимационной. Словно непоседливый, гиперактивный ребенок на представлении в театре: перед ним разворачиваются удивительные события, столько новых открытий и поразительных впечатлений! А ему под страхом смертельного наказания приказывают молчать, не ерзаться и не болтать ногами… Может, именно поэтому мы так мало знаем о коме?..
     Может, кома – это особая форма слепо-глухо-немоты? Когда сознание, возмущенное каким-то чересчур грубым, бесцеремонным вмешательством извне, отключает двигательную активность, лишает человека роскоши видеть, слышать, говорить и на полную катушку развлекается с его мозгом. Веселится шумно, весело, с кутежами и оргиями – как того и требует гулкое слово «кома». А мы, оставшиеся по ЭТУ сторону, наблюдая за пульсацией электронных нитей на медицинских датчиках, можем только догадываться, сколько солнц зажгло в своей искусственной реальности это обиженное на наш мир сознание. Птицами какого звукового диапазона оно его населило, и какой степенью «несметности» обладает словарный запас того языка, который сознание ввело в обиход в своем государстве Кома. И кто знает, может, возвращения оттуда страстно желаем только мы, называющие себя родными или близкими тех, кто находится ТАМ?..
     Вдруг, кома – это самый легкий выход в открытый Космос, который в обычном состоянии доступен лишь при соблюдении невероятно трудновыполнимых условий? А здесь р-р-раз! И сознание само позаботилось обо всем: мозг, словно скафандром, защищен колпаком дезориентации в реальности, а тело, словно в невесомости, зависает между землей и бесконечностью – гулкой, ослепительной, густонаселенной…
     У нас перед комой – безотчетный тоскливый страх. Почему? От недостатка знаний? Или от эгоизма: а что мне с ним делать, если он (она) ТУДА уйдет? Признайтесь, в этой ситуации мы жалеем, прежде всего, себя, а не того, кто ТАМ. Наверное, потому, что интуитивно (или инстинктивно) догадываемся, что не может быть адом мир, названный звонким словом «кома»…