Вчера

    Открывать глаза вовсе не хотелось. Но, он понимал, что настал новый день и от этого ему уж точно не отвертеться. Пытаясь оторвать голову от подушки, он ощутил невыносимую боль в затылке и тут пришло как осенение то, что вчера был не просто день. Вчера он напился. Он — директор небольшого госучреждения, который год назад дал себе клятвенное обещание больше никогда в жизни не пить. За этот, так сказать непьющий год, он стабилизировал свое положение на работе, стал куда более серьезным и ответственным и где то даже строгим к подчиненным, что удвоило его перспективы для дальнейшего продвижения по службе. Но вот, в личную жизнь эти его старания-страдания изменений не принесли. И, по всей видимости, это сыграло немаловажную роль в том, что еще утром он позволил себе добавить в кофе коньяк.

     Окончательно оторвав голову от подушки, он увидел что то не то. Что то не то было все и вокруг. Не то окно, не тот телевизор, не тот диван, в конце то концов! Как прямой удар сильнейшего боксера планеты его ошарашило ясное понимание того, что он в чужой квартире! Затем, уже приходя в чувства всем телом, он, этим самым телом, почувствовал, что лежит без трусов.  Но, в носках. Это его куда больше насторожило. Когда ложатся в постель голышом, для того, чтобы отдохнуло все тело, носки снимают. И делают это у себя дома. В своей квартире. А он, он находится в чужой, не понятно в чьей квартире. Так — нервно думал он — надо с этим разобраться, вспомнить, где я и почему? Да, утром, как всегда, придя на работу, он пил кофе. Вчера, ему захотелось добавить в него коньяк. Дурная мысль у того, кто целый год и пиво безалкогольное не пил, не доверяя нолям на этикетке. Затем, ясное дело, допив кофе, закурив, в голове задурманила приятная легкость. Как то рабочие моменты показались не совсем уж запущенными и вполне разрешимыми, поднялось настроение и он решил продолжить кофепитие, но, уже без кофе. Таким образом, попивая по пол-рюмашечки и отпуская нелепые, а порой и непристойные шуточки своей секретарше, пришло время обеденного перерыва.

     Аж испарины пота выступили на его лбу, когда он вспомнил, что с наступлением обеденного перерыва, решил поднять себе и без того поднятое настроение тем, что пообедает в кафе напротив, выпив, при этом, для аппетита, 100 грамм, но уже водочки. Заказав салат, борщ и, запланированный аперитив в виде рюмки водки, он уселся за дальний угловой столик, спиной к залу. Как ни как, а должность не позволяла в рабочее время разгуливать по кабакам, хоть и время законного обеденного перерыва. Выпив водочки, он стал поспешно закусывать салатом, наслаждаясь блаженством души. Уже тогда он не мог представить, как закончится день, ведь настроение было уже далеко не рабочее и, что самое страшное, хотелось «продолжения банкета». А мысли... они материзуются. И вот, к его столику подошел старый приятель, который сумел в его, отвернутом от малого количества посетителей, теле узнать старого товарища. Не так дружба заставила приятеля подойти к нему, как непреодолимое желание с кем-то выпить. В этом их желания полностью сходились. А когда он узнал, что приятель угощает пивом за свой счет — просто не мог позволить себе отказать.

      Дальнейшее развитие событий радовало его тогда, вчера, но, сейчас очень пугало. После того, как он поделился с приятелем тем, что не пил целый год и сегодня решил выпить, тот, в свою очередь, рассказал об успехах своего дня. Указав на празднично упакованную коробку, приятель сообщил, что удачно выгодно купил телефон в подарок своей жене и, на сэкономленные деньги, зашел выпить пивка, где и встретил его. Жена приятеля была его одноклассницей и, угощавший пивом муж, предложил продолжить общение непосредственно на дне рождения супруги. В общем, пригласил его. Со слов приятеля, на дне рождения не будет какой-то барышни, которая заболела, а столик в кафе заказан на определенное количество приглашенных, так что, ничего зазорного не будет, если он не даст пропасть, уже приготовленной порции, тем самым, восполнит список гостей. И он, дурак, согласился. Это сейчас он называл себя дураком, а вчера он удовлетворенной физиономией благодарил того за приглашение. Ведь, он — директор, одет прилично, т. е. ехать домой и наряжаться не стоит, подарка, как заверил приятель, никакого не надо, а на цветы и такси у него деньги найдутся. На этом и порешили. Слегка выпивший, но ответственный муж отправился домой собираться вместе с супругой к вечеру, а он, опять-таки — дурак — решил, что времени еще предостаточно и можно еще посидеть. Дабы немного прийти в себя, решил выпить кофе. Ну, и чтобы поддержать свое блаженное состояние, в кофе попросил добавить чуточку коньячка.
      Оглядевшись по сторонам, он понимал, что в квартире ранее не приходилось бывать. И, как на зло, никаких фотографий ни на стенах, ни на тумбочке. Одни абстрактные картины и зеркальная дверь шкафа-купе, украшенная пескоструйным напылением розового цвета. Женская комната? Значит, он не у товарища какого то остановился. Да, и у какого товарища? С кем он более или менее общается, он у всех бывал. Такого интерьера ни у кого нет. Нет! Какой может быть товарищ, если проснулся без трусов! Эти догадки только страх нагоняли и он попытался дальше вспоминать то, что было вчера.

     А вчера, «успешно» начав день, он умудрился попасть еще и на день рождения. То ли рады были ему именинница и гости, то ли нет — в тот момент он уже не мог этого ощутить. Подойдя к хозяйке торжества, он протянул букет роз и пролепетал стандартное поздравление. Его культурно пригласили за стол. Из приглашенных гостей знакомых не оказалось. Поэтому он присел на первое же свободное место. Слева от него сидела какая то хохотушка, она была с мужем, который постоянно ее одергивал и пытался закрыть рот. Напротив — миловидная девушка, помоложе их, видимо, коллега по работе именинницы. Справа же, находился мужчина по старше, чему он сперва обрадовался — этот то выпить с ним не откажется. Так и получилось, этот странный мужчина с нашейным розовым платком, оказался вежливым и понимающим собутыльником. Порой, казалось, что этому странному нет никакого дела к имениннице и происходящим событиям, он полностью был вовлечен в беседу с ним, подавал закуски, пополнял рюмки и не с кем больше не общался.  Странным он показался во всем: чрезмерно чистоплотен, аккуратен, вежлив, да и одет он как то совсем не повседневно, как будто со сцены или с какого то шоу пришел на именины. Боже!, - как выстрел зазвенело в похмельной голове — да он же — гей! Все верно, в разговоре этого странного были слышны манеры. Еще раз открыв глаза, он с волнительной осторожностью стал осматривать комнату. Она была безупречно чистой, все в ней аккуратно и со вкусом расставлено. Он почувствовал, как поднимаются дыбом его негустые волосы и тут же седеют. Ягодицы непринужденно сжались, комкая под собой шелковую простынь. Такого страха и, в то же время, позора за себя он не испытывал никогда в жизни. Это нельзя назвать шоком, это была паника. Лихорадочно укутываясь в одеяло, он не знал, куда себя деть и что дальше делать. В голове крутился этот противный тип со своими манерами, который постоянно позволял себе лишний раз прикоснуться, как бы невзначай обнять. И тут, он вспомнил. Вспомнил, что ему еще вчера этот тип начал надоедать и он пару раз, уже не сдерживаясь, сбрасывал его руку со своего плеча. Вот – такое развитие событий меня куда более радует – наконец то, немного успокаиваясь, подумал он. Ведь он был абсолютно не воинствующим и, даже, мягко-характерным человеком. Из-за этого многие и могли легко залазить к нему на шею.  А вчера, по всей видимости, он смог дать отпор этому пристающему гею – чем он сейчас и восхищался, лежа в одних носках в чужой, еще не понятно чьей, квартире. Так, что же дальше? Ага, скинув с плеча руку противного гея, он, пьяным и суровым взглядом посмотрел прямо в глаза навязчивому типу, пытаясь дать понять, что он страшен и с ним так лучше не шутить. На что, противный ответил красивым комплиментом по поводу его мужества и суровости и предложил все замять, выпив на брудершафт.  Слава Богу, что ему хватило ума отказаться пить с мужчиной таким образом. А влив в себя очередную порцию спиртного, решил все же выпить на этот самый – на брудершафт. Но, с молоденькой девчонкой напротив. Девушка, видимо, была не готова к такому предложению и не успела тактично отказать, прежде чем он вставил в ее нежную руку рюмку с водкой и обволок ее руку своей. Да, скорее всего, она думала что он, как и тот противный манерный тип – гей. А тут такие события: предлагает выпить, вставляет в руку водку, которую она терпеть не может, не дождавшись согласия или, хотя бы, одобрения, опрокидывает свою порцию спиртного себе в рот и, не закусывая, начинает лезть целоваться. Три раза! Это он сейчас так мыслит. А вчера, ему было совершенно непонятно, почему такая юная особа, столь резко проявила свое недовольство его, директорским ухаживанием и вниманием, зарядив звонкую пощечину.  И он, и эта юная барышня были в какой-то степени возмущены друг другом, но порадовался всему этому только противный мужичек, который громко заявил, что все бабы одинаковы и в очередной раз предложил выпить. Бррр! Аж, вспоминать противно, как завела его ее пощечина, а время проводить приходилось в компании этого противного гея. Получив, настолько неожиданную и отрезвляющую пощечину, он будто бы открыл в себе ее. Юную, нежную, недоступную.  Однажды, он почувствовал на себе ее взгляд и, когда их глаза встретились, он уже не видел в них недовольства. В них было что то похожее на извинение. Но этот, зараза, гей все продолжал и продолжал наливать и критиковать и эту юную гостью, и всех женщин вместе взятых. Он, сперва, даже пару раз отказал противному выпить, но, увидев, как объект его восхищения уводит танцевать более молодой и симпатичный парнишка, вновь повернулся к собутыльнику.  Девушка, танцуя, лишь пару раз посмотрела в его сторону, а в основном, мило общалась с молодым человеком, не скрывая улыбки. Это и было толчком для дальнейшего упоения. Ой, сколько же я выпил – своей раскалывающейся черепушкой, подумал он. И тут – очередной удар! Пытаясь перевернуться на бок, он увидел то, от чего, как ему показалось, он потерял сознание. На самом деле, сознание он не терял, но помутнение в глазах имело место. На спинке стула висел… нашейный платок розового цвета. Гордость за себя прошла в один миг, он вновь ощутил себя униженным ничтожеством. Ох, как же ему сейчас хотелось бы вернуть вчерашнее утро. Как бы он всего этого не допустил бы! Его мысли оборвали приближающиеся шаги за дверью. За дверью, явно никто не спешил или просто осторожно приближался к комнате. Мозг уже не в силах был что-то вспоминать, руки начали трястись, во рту, который был и без того не влажным, и вовсе в миг образовалась пустыня Сахара. То в жар, то в холод бросало его. Казалось, что эти считанные секунды, с момента, когда он услышал приближающиеся шаги и до открытия двери – были целою вечностью. Вечностью, в которой пролетели тысячи мыслей и добрая половина которых – лучше умереть. Господи, господи, помоги мне, помоги, чтобы ничего страшного вчера не произошло, пожалуйста, Господи, я не буду больше пить, никогда! – лихорадочно взмолился он, понимая, как же ничтожно он сейчас выглядит. Повернулась дверная ручка и дверь открылась. В нее вошла милая барышня в одной, то ли футболке, то ли ночной рубашке, с подносом в руках. Она была довольна и счастлива, о чем говорила ее искренняя шикарная улыбка. Он, в этот миг, ничего не понимал, да, видимо, и не пытался вовсе. Он таял как мороженное летом. Как он оказался у нее, что между ними было — ему было абсолютно безразлично. Важно то, что он в квартире не у гея, а у юной барышни, которая понравилась ему еще вчера, а сегодня она излучала такой позитив, что все пережитые страдания в момент улетучились и он, наконец-то смог растянуться в улыбке.

- Мавр мой, ты уже проснулся? Тогда вставай, чайку попьем — казалось бы ангельским пением промолвила красавица.
И лишь теперь, улыбнувшись, он почувствовал боль на нижней губе. В голове прояснилось и сразу же, ясными картинками, пришли в голову события окончания вчерашнего дня.
 
   Оказывается, выпив от досады, в нем проснулось что-то мужское и ревнивое — он подошел к, танцующему с красавицей, парню с явными намерениями его отшить. На что получил одобрение в глазах барышни и негодование в летящем кулаке парня. Но, одобряющий взгляд той, кто смогла в считанные минуты покорить его сердце, был намного сильнее пропущенного удара в челюсть. И тут, как говорится, понеслось! Он бил сильно, жестоко и много, хотя, этим делом не занимался уже много-много лет. Когда противник был нейтрализирован, он, обняв за плечи девчонку, предложил ей выйти подышать свежим воздухом. Все происходило как в каком-то фильме. На их пути встал гей, который попытался отвести его от нее. И, уже будучи на крыльях победы, он разбил нос этому противному. Его, уже приятные, воспоминания перебила она, эта юная красавица, благодаря которой он здесь:

- И твой трофейный платок, я все же выброшу. Тебе носить его я не позволю, а хранить его, в качестве памяти о вечере нашего знакомства — глупо.