Кошачьи мечты

     В мире, где иерархические уровни, статусы и высоту занятой ступени на социальной лестнице определяет человек, они были неравноценны, а, значит, неравноправны. Один принадлежал к дорогой экзотической породе, другой, если б умел, смог насчитать в своей крови кучу генетических «примесей». Один имел самый настоящий документ о безупречной родословной, а другой, если б умел, мог только предполагать, от кого достались ему плебейские мощные лапы, жалостливо опущенные вниз уголки глаз и несносно душная, беспрестанно линяющая шуба. Один нес себя высоко, презрительно смотрел сверху вниз, пренебрежительно относился к обожанию, а исполнения своих желаний принимал с видом утомленной расслабленности. Ему не было смысла напрягаться: жизнь представляла собою полный сосуд жирных сливок, из которого аристократ мог в любой момент почерпнуть радости и неги. Другой, если сидел, то пригнувшись, если шел, то крадучись. Тревожно поводил ушами, постоянно прислушиваясь, и напряженно щурился, к чему-то присматриваясь. К ласке относился подозрительно, а исполнения своих желаний добивался хитростью или добывал в драках. Ему расслабляться было нельзя: жизнь являла собою опустошенную бутылку от обезжиренного молока, а ее наполнение зависело только от его сноровки, ловкости и полного отсутствия понятия о брезгливости. Впрочем, гордость тоже была ему чужда, поскольку прозвище «Помоечный» никак не задевало его холуйских чувств. Понятно, что оба они не испытывали по отношению друг к другу теплых чувств, тем более, что судьба решила над ними посмеяться и заставила жить под одной крышей. Но, если плебей расценил сей факт как дополнительную возможность спереть двойную порцию еды, то аристократ – как личное кровное оскорбление! Однако было у каждого из них нечто, которое делало их родными и близкими. Нечто, в чем они не признались бы даже на операционном столе ветеринара.
     Мечта! Безумная, абсурдная, дикая, но такая сладостная – в первую очередь, потому, что неосуществимая. Так, первый – помет элитных кровей – где-то очень глубоко в душе хотел бы дико орать, споря и дерясь с другими котами за территорию. Иметь всех кошек в округе. Рвать на части крыс и мышей, кровавя свою холеную морду. Метить зону своего влияния, не заботясь о чьих-то коврах и точить когти, не думая о мебели. А потом, когда наступят сумерки, собираться с другими дворовыми котами в каком-нибудь уголке, мирно сидеть рядом, чтобы к полуночи тихо разойтись, удивляя людей этой загадочной кошачьей привычкой… А второй мечтал о настоящих документах. Тайно спрятавшись в укромном углу, репетировал надменный взгляд и нетерпеливо-королевское дрожание хвоста. Но потом замирал в недоумении: если «сосуд» всегда полон, и борьба не нужна, каким словом назвал бы Человек такую жизнь?..