Обычные Превращения - 6 Глава

 В начало: http://www.proza.ru/2013/10/21/1692

          Глава шестая


Пока ехали, все было нормально, но когда остановились, Гастону почудилось,  что гладь черной реки почти неуловимо зашевелилась. Как будто бы рябь пробежала от ветра. Во всяком случае, и внутри жука почувствовалось сначала легкое покачивание, а потом резко встряхнуло.

Река пришла в движение. Пробежала одна волна, за ней другая, точно кто-то невидимый встряхивал полотно. Успокоилось, но только на мгновение. Совсем близко – шагах в десяти - полотно стало вновь подниматься, теперь уже медленно надуваясь огромным пузырём. Казалось, нечто зловещее пытается вынырнуть на поверхность, но только натягивает грязную пленку, не в силах прорвать её.

Пара жуков, мчащихся на большой скорости, влетели на этот бугор – один, так и не добравшись до вершины, опрокинулся на бок и, сминаясь, покатился вниз, а второй перескочил сходу и громыхнул где-то на той стороне. Остальные жуки с визгом останавливались на подходе. Те, что догоняли  сзади, не успевали среагировать и врезались с противным металлическим скрежетом.

Началось столпотворение.
Хлопок за хлопком, догоняли все новые и новые. А потом внезапно всё стихло.
В наступившей тишине, позабыв про всё, Гастон стал толкать, наваливаться изо всех сил плечом на крыло. В горле застрял крик – там же люди! Но как ни старался вырваться наружу, всё без толку.
Неожиданно тишину разрезал треск ломающегося льда и жук вместе с Гастоном и Пабло начал проваливаться, то кренясь на один бок, то резко заваливаясь на другой.
Пабло сначала сидел, не шевелясь, даже руки не снял с руля и только часто моргал, глядя прямо перед собой. А потом точно сорвался - заметался по кабине, хватаясь за все без разбора  ручки, и когда черная вязкая жижа поглотила морду жука и начала затягивать окна, он схватил рюкзак и стал бить им по лобовому стеклу.
Пестрые бумажки разлетелись повсюду - заполнили собой весь салон, залепили стекла и в наступившей темноте они ухнули вниз…
Падение было недолгим и, как ни странно, мягким – чем-то очень похожим на то, как хлебная корка тонет в густом киселе.

Крыло само распахнулось, и когда Гастон выскочил наружу, то увидел перед собой самого… Сера Алкехима Гора.
Он стоял в отдалении, тонущий в клубах пара. Пар поднимался от потоков поблескивающей чернотой жижи, стекающих по стенам полутемной пещеры. Но не узнать злодея даже в таком смраде и сумраке было невозможно – то же бесстрастное лицо, те же сдержанные жесты рукой и тот же голос, который не спутаешь ни с чьим другим. Говорил он долго, был велеречив и многословен, все с тем же упорством пропихивал слова через ротовое отверстие, затягивая этим вязким потоком в сон и небытие.

Но Гастона этим не проймешь. Скинув наваждение, он лихо заткнул отверстие, а потом уж без особого труда одолел оставшегося без своего главного оружия противника.
Как впрочем, и всегда во второй половине сна.

***

То, что это был сон, он понял не сразу. Сквозь ресницы пробивался яркий полуденный свет, а над ухом слышалось мерное чавканье.
- На-ка подкрепись, - сказал знакомый голос. 
Перед носом появился бумажный пакет. В пакете его привлек только лист салата. Пабло почувствовал себя уязвленным. Он не любил и плохо понимал тех, кто не был похож на него – чернокожих, арабов, верующих в разных божков; футбольных фанатов и вегетарианцев. Больше всех - вегетарианцев!

Как вообще можно понять людей, которые пренебрегают прожаренным стейком, сочной котлеткой или морсильей   с кровью под острым Али-Оли ? И за что их любить? Что за радость, спрашивается, жевать целыми днями траву?

Каждый раз как встречал таких, удивлялся, а если предоставлялась возможность, то, испытывая к ним нечто похожее на жалость, проповедовал:
- Загляни себе в рот! Там не только коренные зубы для перетирания всякой травы, там еще восемь резцов и четыре клыка, как у хищников. Так что же, по-вашему, природа - дура? Все травоядные – коровы, ослы и козлы – вялые и тупые, а хищники ловкие, быстрые и поджарые.  Так неужели тебе хочется быть похожим на этих толстых тупых скотин?

- Вообще-то мясо я дома ел, - сказал Гастон, сонно косясь на пузо не в меру раздухорившегося миссионера, - по праздникам мама готовила…
- Ну да, конечно, вам, не меньше чем мраморное мясо подавай, - быстро переключился на новую тему проповедник, -  или как там его? – рыба... рыбак… рибай, да, точно рибай. Так ты, правда, не будешь? Ну, тогда я съем, - он развернул бумагу и, жуя, начал проглатывать слова: - Ничего, мы люди не гордые, к лакеям в ливреях не привыкшие… Нам и так сойдет.…
Живот, когда с легким хрустом, а когда и под более яркое звуковое сопровождение, вздымался и опускался перед глазами, а Гастон продолжал оставаться в том состоянии, про которое принято говорить: «поднять - подняли, а разбудить забыли». 
Он снова прикрыл глаза. Это уже был не сон, но и не явь  - всего лишь отблески воспоминаний. Здесь, в чуждой стране, память в отличие от дающих сбои сновидений оставалась единственным убежищем, в которых еще можно было хоть ненадолго укрыться. Волна за волной накатывали беззвучные картинки, а потом появился и звук…
Странно, но почему-то одни воспоминания стираются безвозвратно, а  другие  вдруг вылезают без всякой причины. Да так отчетливо…

- Можно воды? - спросил все ещё неокрепшим спросонья голосом.
- А коку не будешь? – сказал Пабло,  потягивая через трубочку. – Зря, она сладкая! – и решил блеснуть знаниями: - Ты будешь смеяться, но вначале коку продавали типа как лекарство. Точно тебе говорю! Типа от головной боли и всяких там нервных расстройств… Не-а, сейчас не помогает, я проверял. А тогда точно всё как рукой снимало. Знаешь почему? Секретный ингредиент! Кокаин – прикинь! Прямо отжимали свежие листья коки, подмешивали и вперед. Представляешь, как вставляло? Какая там головная боль? Прощайте нервные расстройства, здравствуй новый день! – смачно фыркнул. - И сейчас добавляют эти листья, но как бы уже очищенные.
 
И так рассмеялся, что можно было подумать, что ему достался тот самый напиток, что когда-то продавался как средство от нервных расстройств.
- Вообще-то когда меня мучает жажда, я пью воду, - вставил между приступами смеха упрямый аскет.
- Это без проблем, - сказал энциклопедист, отсмеявшись, - только при себе нету. Глянь в бардачке, может там завалялась. Да, эту штуковину потяни. Не так! Кверху, кверху тяни…  Нет?  Вот жалость. Ты на дне пошарь - там леденцы должны быть.
Под кипой журналов Гастон действительно нашел леденцы, точно такие же, как те, что лежали в вазочке на стойке.

- Бери-бери, не стесняйся, - подбодрил щедрый хозяин сладостей. - Мне не жалко.… Это тот же сахар, только еще лучше!
Последняя фраза решила все сомненья. Для себя вопрос с совестью Гастон разрешил в пользу сахара еще в прошлый раз. Всё очень просто: сахар не еда, а чистая энергия. А ограничивать себя в энергии глупо.
Он развернул один леденец, осторожно положил в рот. И не пожалел!
- Тут такое дело, - смущенно щурясь, сказал Пабло, - на этой развалюхе нам далеко не уехать.

Вот он сон, - мелькнуло в голове мага. – Река не пускает меня.
А вслух спросил:
- Что же нам теперь делать? Идти пешком?
- Зачем пешком? С таким-то состоянием. Можно просто купить новую.
- Развалюху? – уточнил Гастон.
- Зачем развалюху? - обиделся Пабло. - Можно чего-нибудь и получше.
- Если так надо, - пожатие плеч, - тогда…
- Так ты не против?
- С чего бы мне быть против? Если это хоть немного приблизит нас к цели, то…
- Еще как приблизит!
- Хорошо. Только не знаю, - юный маг посмотрел на свои руки, - как это сделать.
- Можешь положиться на меня, - сказал Пабло. - В этом нелегком деле никто лучше меня тебе не поможет. А какую бы ты хотел?

- Не знаю. А есть разница?
- Поверь мне, разница есть. И еще какая! Знаешь, какие бывают? Ух, домчат с ветерком, только держись. У меня вот есть одна на примете – мечта! - Пабло полез в бардачок и, выхватив пачку журналов, стал в них рыться, озабоченно повторяя: - Где же, где же она…
Для Гастона наблюдать за возбужденно-восторженной возней друга было одно удовольствие. Не далее как этим утром с его участием осуществилась одна мечта, а теперь готова осуществиться и ещё одна.

- Наверное, она была в том журнале, который ты… - Пабло замялся, подбирая подходящее слово.… Наконец вернул стопку на старое место и сокрушенно проговорил: - так и есть – в том, - но тут же просиял, - не важно, я и так объясню. Эта такая обтекаемая, - он изобразил руками плавные обводы, - с откидывающейся крышей - СЛК пятьдесят пять, и буквы обязательно на конце: АМЖ.

Он выжидательно посмотрел на приятеля, но, так и не дождавшись той реакции, что ожидал, он принялся разжевывать, при этом все сильнее входя во вкус:
- Короче, такая спортивная –  каплевидный дизайн, четыреста с лишним сил. Ты только прикинь!.. В общем, динамика сумасшедшая, а ревет так, что аж плакать хочется.
 Он даже прикрыл глаза, чтобы  представить себе этот рев и насладиться картинкой.
- Может, тогда выберем другую? – сочувственным голосом предложил Гастон.
Хоть он и не мог себе даже вообразить, как может выглядеть этот спортивный жук, тем более то, как он пускается в рев, но использовать такое жалкое существо для передвижения было выше его сил.

- Нет! Только эту, - твердо заявил будущий гонщик, уже почувствовавший  себя за рулем и то, как ветер шумит в ушах. - Ну, в смысле, если ты не против…
Гастон только пожал плечами. У него вдруг мелькнула догадка, что он не совсем правильно понял порыв друга. И ещё удивился своему жестокосердию. Ведь это несчастное существо так нуждается в  участии. Скорее всего, доброе сердце Пабло горит состраданием, и он желает заботиться о мощном ревуне и сможет утешить  его в трудную минуту.

Между тем неопределенный жест Гастона вызвал в будущем гонщике бурю эмоций. И суетливых движений. Он схватил с заднего сидения рюкзак и принялся пересчитывать купюры, связывать их в толстые пачки резинками, что во множестве валялись в бардачке среди леденцов, пудрениц и прочей мелочи. Связанные пачки складывал в боковой карман рюкзака. Наконец, подняв на Гастона глаза и прикинув что-то в уме, сказал:
- Этого определенно должно хватить.
_______________
Переворачиваем: http://www.proza.ru/2013/10/26/837

...