Дача лунного короля

Дача лунного короля.

С женщинами лучше не спорить. 
Слишком уж умело оперируют они мужчинами независимо от социального положения, образованности, житейского опыта или возраста.
Ситуация может быть любой. Позиция женщин – тоже. В зависимости от количества и содержания вводных, дамы способны ловко-элегантно менять статус от жестко-мужского: «Я босс и шеф», до нежно-беззащитного: «Я девочка…»
Не удивляйся читатель подобным метаморфозам. Просто будь начеку. Желания наших милых вторых половинок, приятельниц, дочерей или престарелых родительниц могут свалиться на голову в самый неподходящий момент и нужно быть в постоянной готовности, дабы не потеряться среди вечных женских противоречий.
 Михаил всегда знал – девчонки непобедимы. Еще в детские годы он отметил насколько  разнится соотношение стариков-старушек в пользу (естественно) последних. Правда немного смазывала картинку история родного деда перевалившего отметку за девяносто и пережившего трех жён. Однако подобные случаи скорее исключение и потому в общей статистике это событие лежало в «графе» необъяснимого.
С остальной родней был порядок и на попечении Михаила находились дочери того самого деда долгожителя. Родная мамочка и пара теток.
Слава Богу, самая старшая ныне девяностолетняя уехала еще до Хрущевской оттепели в Питер и «рулила» миром где-то вдалеке. Зато мамуля и ее сестра тетка Лиля были ровно в шаговой доступности от единственного оставшегося в семье мужчины «способного» понять и сопережить…
Драматическая ситуация в отношениях сестер складывалась еще во времена неблагоустроенных сороковых.
Причина раздора – латунный умывальник. Детство всегда безжалостно и тетка в свое время жестко заставляла младшую Ольгу (мамочку Птахина) чистить его кирпичным боем до лимонного блеска. Злосчастный умывальник всплывал в любой ссоре, а вспыхивали они при малейшем сближении объектов до голосовой доступности.
Неважно, что младшенькой (80 годиков) и посвятила она большую часть жизни научно-преподавательской деятельности – старшенькая-то в свои (88 лет) иной раз баловалась затянувшейся врачебной практикой, напоминающей поворотами латиноамериканскую сагу.  Образование и внешне интеллигентный лоск терялись разом, стоило помянуть ставший притчей умывальник или еще пару-тройку набивших оскомину раздражителей.
Промаявшись неосознанных пару лет, Птахин подметил помимо «разделяй и властвуй», что сестры не ссорятся лишь в поездках на многочисленные могилы пращуров. Нужно ли говорить, что любое совместное мероприятие он теперь начинал именно с поездок на кладбища.
Поездка на оптовый рынок за продуктами? Пожалте посетить могилы  долгожителя дедушки или мамы покойного отца. День рождения сестрёнок? Только через утренне-кладбищенский моцион, через бывших свекровок, теток или кумовей.
Сестры тоже уловили неожиданно возникшее душевное равновесие, но восприняли эдакие перемены каждая по-своему.
- Я теперь с Ольгой не спорю, - доверительно шептала Птахину тетка Лиля, - Какой смысл? Она хоть как себя правой считает…
- Наконец-то успокоилась, - делилась мамочка, - А ты говоришь, я недипломатична…
Скандалы, конечно, бывали, и грызлись сёстры хоть реже, но так же самозабвенно. Однако каждая при этом победно поглядывала на Птахина. Мол, видишь: можем ведь и спокойно разговаривать…
Нынешнее «путешествие» на очередной день памяти Михаил планировал загодя. Давняя задумка сестер отыскать могилу четвертой жены деда долгожителя должна была состояться именно сегодня.
Смело положил на хлопоты полдня. Общая скорость перемещения мамы с теткой давно уже не равнялась былой. Внутренне готовился к паре-тройке профилактических скандалов, слезам и обще-вселенскому отчаянию в случае неудачи в поисках.
Однако двадцать первый век и компьютеры свое дело сделали.
- Тридцать восьмой участок во втором ряду, - отчеканила служащая скорбных дел и не промазала.
Птахин тихо радовался, хотя и переживал. Мама с теткой Лилей после «дня памяти» и градусной «Тамянки» напоминали ему азартом-оживленностью героев Джека Лондона засёкших расположение главной жилы Юкона
«Золотая лихорадка – не меньше», - оценил он, когда сестры без малейшего каприза покинули машину, размахивая тросточками, и дружно рванули во второй ряд за жестянку с цифрой «38».
- Вот она! – Услышал он азартный возглас старшенькой, - Мишка! Тащи кисель с блинами… И тряпку не забудь…
Радостный смех мамочки тоже звучал неуместно в этом царстве скорби и, закрывая машину, Птахин лишь пожал плечами удивленному взгляду маленькой старушки в платочке. Мол, не все ж плакать-то – бывают и на погосте радости…
Операция вроде как завершалась – чего проще когда нашли могилу-то? Мыть памятник. Поминать. Оставить птичкам-бомжам вино-блины и по домам… Но не тут-то было – азарт золотоискателей в сестрах не иссякал.
- Ты говорил до обеда свободен, - безапелляционно заявила Птахину мать, - Поехали в Пивовариху! Давно хотела «Дачу лунного короля» найти.
Тетка одобрительно молчала и надежды на скандал-раздрай в пенсионных рядах угасали.
Оказалось, что высказанное  мамочкой сказочное название было не меньше чем детский лагерь работников  НКВД, где сестры отдыхали в тридцатых-сороковых годах премированные за отличную учебу.
Шутка Птахина о ситуации «с бородой» успеха не принесла и он решил не портить праздника – крюк-то небольшой – пускай потешатся…
Однако когда мамуля уже на въезде в поселок затребовала, остановиться-спросить у местных о «Даче лунного короля» Михаил взорвался.
- Мама! Когда-что было-то? Любые современники НКВД давно в могилах… Кого будем спрашивать?
Однако настойчивая родительницы заставила-таки Птахина тормознуть на остановке и поинтересовалась у поселковых граждан о загадочном «лунном короле».
Михаил с интересом рассматривал лица селян и впал в полный ступор, когда те хором заблажили:
- По второй улице она … До конца… Там ворота будут…   
- Вперед, - властно скомандовала мамочка, а тетка азартно тыкнул тросточкой в спинку водительского кресла, мол, пошел!
От длительной экскурсии по территории лагеря Птахина спасло одно – ворота лагеря отдыха детей НКВД под выгоревшей табличкой с тем самым названием были закрыты наглухо.
Помаявшись возле заборных щелей и «оценив» запустение «кладоискательницы» забрались в машину.
- На Пшеничную едем, - распорядилась тетка, - Старый дом искать будем…
Мамочка ободрительно молчала.
Понимая, что после победы с «Дачей лунного короля» никакие возражения не помогут, Михаил обреченно рулил на другой край города. Его не покидало стойкое чувство, что неожиданное перемирие  может переплавить многолетние разногласия, закалив-объединив сестренок в стальной булат. Последствия могли быть непредсказуемы…
- Притормози, - командовала уже на улице Пшеничная тетка, - Не скажете где тут  тринадцатый дом? – Вопросила она девушку лет двадцати с флягой воды на колесиках.
Михаил памятуя ситуацию с автобусной остановки обреченно ждал от аборигенки четкого доклада где и что. Но ни она, ни последующие персонажи рабочей окраины со следами похмелья на лице ничего не прояснили.
Накалялась ситуация недолго и через минут десять раздражение неудаче в розыске родового гнезда наконец-то рвануло наружу сметая только-только наведенные мосты легкого перемирия.
Сестры остались себе верны и, завершая поездку в глубокой ссоре, каждая испытующе посматривала на Птахина, мол, видишь, можем же и мы «спокойно» общаться.
P.S.
- Миша, Миша… - звенел в трубке мамочкин голос, - Ты представляешь: начальник мед. отдела опять просит тетку Лилю поработать невропатологом в комиссии пару месяцев.
- Согласилась? – Удивленно интересовался Птахин, переваривая новость.
- А чего ей, - Удивлялась мама, - Восемьдесят восемь же не девяносто… Завтра в институт схожу – вдруг приемной комиссии специалисты нужны…

Ноябрь  2013 г. Иркутск