Обычные Превращения - 18 Глава

 В начало: http://www.proza.ru/2013/10/21/1692

        Глава восемнадцатая             


Пропажа обнаружилась только на заправочной станции. Пабло так расстроился, что в лице изменился – осунулся прямо-таки, взвизгнул нечеловечески, а потом, выкрикивая непонятные, и от того кажущиеся еще более зловещими, ругательства, стал так барабанить кулаками по приборной панели, что Гастон всерьез за него перепугался.
Не тронулся ли умом ни с того, ни с сего?

Стоило немалых усилий хоть немного успокоить не в меру разбушевавшегося бизона. Еще труднее было в потоке нечленораздельных рыданий понять причину непомерного горя.
- И все-то из-за этих бумажек? – изумился Гастон, когда понял в чём дело.
- Д-д-д-а, для теб-б-б-я бумаж-жки, - прерывающимся голосом выдавил Пабло, - а нам даже заправиться н-н-нечем.

Чтобы прекратить истерику и просто доставить удовольствие другу, Гастон взял протянутый дрожащей рукой журнал. Всего-то одного листка хватило на то, чтобы заправить машину; заправить самого Пабло, внезапно изголодавшегося на нервной почве, а заодно и поправить его душевное здоровье.

По правде говоря, он до последнего не верил в то, что у Гастона еще хоть чего-нибудь осталось в заначке, и поэтому испытал неожиданный и полный восторг. Однако для того чтобы почувствовать себя уверенным еще и в завтрашнем дне, он  потребовал – а произошло это сразу после еды - расправиться еще с двумя-тремя листочками из журнала. Только получив то, что хотел, искатель приключений окончательно воспрянул духом.

После чего уже небрежно спросил:
- Ну и куда нам теперь?
 И тут же спохватившись, полез в карман, где должна была лежать та самая копия с заветными цифрами.

Ух, ты. На месте. Не хватало еще, чтобы и она пропала.
Вводимые в бортовой компьютер цифры высвечивались на дисплее одна за другой.
- Вроде всё верно. Ну что рискнём?
Экран заполнило белое пятно: ни города, ни населенного пункта,  ни тебе хотя бы захудалой полоски-дороги, чтобы проехать.

Это, конечно, ничего не значило, а вернее, могло значить всё что угодно. Там, за пустотой, легко могли скрываться проселочные дороги, какие не всегда вводят даже на очень точные электронные карты; или заброшенная деревушка, или, наконец, пещера.
Гадать  можно сколько угодно, а вот проверять… проверять отчего-то не хотелось. Не хотелось – это ещё мягко сказано!

Компьютер проложил маршрут, и довольно-таки приятный женский голосок сообщил, сколько километров нужно проехать до первого поворота. На дисплее помимо координат высветилось ещё и расстояние до конечной точки.
Какая-то безумная цифра с тремя нулями - прямо-таки конец картографии.

Ехать в такую даль? Шутите?! Да что там расстояние? Плевать на расстояние. А вот то, что по пути нет ни одного маломальского Лас-Вегаса, какого-нибудь скромненького Баден-Бадена или хотя бы захудалого Рио-де-Жанейро – вот это настоящая катастрофа.
Пощелкав кнопками, Пабло уменьшил масштаб карты. Сначала из-за края дисплея вылезло здоровенное чернющее пятно (может, конечно, озеро, а может и дыра в Земле). Мелкие буковки над кляксой после мучительного разбора сложились в  отталкивающе – пугающее  Тартар. А при дальнейшем уменьшении показался и ближайший к этому Тартару населенный пункт, название которого уже совсем не читаемо.

- Ядрена корень! - это же хрен знает где, - неподдельно сокрушался Пабло. – Слушай, дружище, а может это не те координаты, ну, типа, ошибочные. Или нет, это может вообще не координаты, а так, случайный набор цифр, а?
- Это была твоя идея.
- Ну да, ну да, - моя.
Как все-таки с людьми не просто. По закону подлости им всегда нужно не в ту сторону, что тебе. Как только тебе захотелось направо, так им тут  же и непременно приспичит налево, а когда  тебе до чертиков не хочется вперед, так нет же, именно сейчас  их заклинивает тащиться  только прямо и никуда больше.
Ну что ж, попробуем зайти с другой стороны.

- Дружище, ты же понимаешь, чтобы добраться в этакую Тмутаракань солярки одной нужно сжечь цистерну. Посмотри сам, там еще и пустыня какая-то, а горы – нет, ты видишь, - тут еще и горы какие нехилые… ни черта себе, тут и дороги не везде есть!
- Ничего страшного, - успокаивал Гастон. - Горы и бездорожье нам не помеха, ведь именно для этого ты и приручил нашего замечательного малыша Глендвагена.
- А границы! Ты о границах подумал?

На Гудвина в зеленых очках, прикрученных к его упрямой башке несъемными болтами, и этот довод не подействовал. Видите ли вы, он уже пересек одну границу и ему всё нипочем…
Из-за своего сказочного упрямства он попросту не в состоянии понять, что в этом мире реально, а что нет. Хочет, чтобы все вокруг ходили по его дорожке из желтого кирпича и смотрели на придуманный им изумрудный мир с неописуемыми башенками из слоновой кости и прочей дребеденью через эти его зеленые стеклышки. 
Что же делать, придется ему намекнуть, тонко так, о документах, без которых  невозможно пройти ни одну таможню.
 
- Ну а паспорт твой где?
 Слово «паспорт» оказалось Гудвину незнакомым. И не только это слово, а и всё, что связано с документами он осмыслить не смог, как в него их не впихивай.
О чём с ним после этого говорить?..

Как это часто бывает, проблема решилась сама собой. Помощь пришла неожиданно и оттуда, откуда Пабло её совсем не ждал.

Когда на следующее утро он завел двигатель, а сам выпрыгнул из кабины подышать и заодно размять после сна затекшие плечи, то с бортовым компьютером случилось нечто странное. На дисплее началась настоящая свистопляска: сначала загорелось всё как положено, затем цифры моргнули несколько раз, точно подмигивая кому-то. Женским голосом компьютер сообщил: «сейчас произойдет обновление». После чего крякнул, и все цифры потухли.

За секунду до того, как Пабло вернулся в машину и, расположившись в водительском кресле, успел взглянуть на экран навигатора, дисплей уже светился, как ни в чем не бывало.
И координаты были на месте…

Но совсем другие. Вернее цифры были те же самые, только вот с их последовательностью произошла странная штука: будто чья-то невидимая рука крутанула лотерейный барабан и те из них, что замыкали последовательность, поменялись местами с теми, что её возглавляли. Попросту говоря градусы стали минутами, а минуты - градусами. Кроме того обновленный компьютер проявил неслыханную заботу о своих пассажирах - помимо градусов и минут предоставил еще и недостающие секунды.

Поднаторевший в электронике и всяких компьютерных штучках, Янг, скорее всего, назвал бы случившееся с навигатором банальным программным сбоем, магистр Греже - умышленным проникновением спецслужб посредством внедрения зловредного вируса, а Гастон, если бы конечно узнал, решил, что всё это происки Сера Гора. 

Но Гастон не узнал. А Пабло просто не обратил внимания на такую мелочь. Он даже не придал особого значения тому факту, что уже к полудню им удалось пройти большую часть пути, так и не преодолев ни одной границы и почти не плутая в горах. Об испепеляющей жаром пустыни и говорить нечего…

Впрочем, проселочная дорога, как он и предполагал, была. Дорогой её можно было назвать условно – колея - колеей. Она, то тянулась вдоль оврагов, то петляла между кряжистыми стволами деревьев.
И, поверьте, мне очень хотелось бы сказать, что вот, мол, за этим поворотом путешествие закончится и они, наконец, достигнут цели. Но так бывает только в сказках. А в реальности они продолжали плутать, и плутать, и плутать…

Солнце падало за кромку деревьев по южному стремительно. Колеса все чаще пробуксовывали в грязи, пока колея не истончилась и не превратилась в еле заметную тропинку.
Сквозь монотонный шум двигателя пробился какой-то невнятный звук чем-то напоминающий чавканье воды. При этом впереди было сухо.

Остановив машину, Пабло толкнул дверь и ступил на изумрудный ковер изо мха и короткой травы. Нога  утонула в мягком ворсе. Слева поднимались густые заросли. От них и шёл этот звук - бормотание ветра в листве, которое на усталую голову так легко было принять за хлюпанье воды под колесами.

Заботливый голос навигатора настойчиво требовал продолжить движение. Подбадривал тем, что до цели осталось совсем чуть-чуть. Но беспокойство, выползшее из-за кустов, уползать назад не хотело.

Всё же пришлось  вскарабкаться на водительское сидение и, воткнув пониженную передачу, двинуться потихоньку вперед.
- Послушай, Гасти, -  взялся он вновь за обладателя бутылочных стекол в очечной оправе, - не разумнее ли было бы добраться до ближайшего населенного пункта и там спокойно всё разузнать? Тут как раз имеется один милый городок. Там можно расспросить кого следует,  собрать необходимую информацию и уже тогда… Нет!?  Ну, какой же ты!
- Какой?

- Такой! Ничего не понимаешь, а туда же… Знаешь ли ты, что для того, чтобы координаты были полными нужны еще четыре цифры? А их у нас нету! - веско заявил Пабло, так и не поинтересовавшись тем, что заботливый компьютер уже предоставил полный набор цифр. – И знаешь ли ты, что это значит? А это значит, что радиус поиска у нас с тобой не пару шагов, а несколько квадратных километров! В лесу при совершенно неясной конечной цели – может быть, конечно, это и башня, как ты говоришь, а может быть и пещера, ведь верно? – так вот, это грозит нам ядреной тучей часов бесполезного шатания. Прибавь к этому еще приближающуюся темноту и вот тебе полное фиаско.
Гастон задумался, а Пабло, окрыленный промежуточной победой, продолжил:

- Подумай сам, ведь мы с тобой не какие-нибудь там «дети капитана Гранта». Не герои какой-нибудь подобной сказочки. А это реальный мир! Смотри сам. Во-первых, у нас нет стольких добровольных помощников, чтобы рыскать тут по лесам. Во-вторых,… да если бы и были, вряд ли бы нам помогло. Это Жулю Верну было легко отправлять своих подневольных героев на поиски папаши Гранта, не дав им в дорогу нормальных координат. И знаешь почему?.. Потому что он-то точно знал, где искать. Поэтому и шли эти бедолаги по джунглям так уверенно, будто бы одна минута по широте это как раз та самая тропинка, по которой они плетутся. А, на самом деле, знаешь, сколько в одной градусной минуте?.. Почти два километра! Ты что, не веришь?
- А кто такие эти «дети капитана Гранта»? – ответил вопросом на вопрос Гастон.
- Ты еще спроси: кто такой Жюль Верн?
- А кто такой Жюль Верн? - спросил Гастон, ничуть не смутившись.

Дорога понемногу сползала под откос. Цифры на дисплее, показывающие расстояние до конечной точки, тоже уменьшались пока не стали двухзначными. Кусты внезапно оборвались, машина вскарабкалась на небольшую возвышенность, перевалила через бугор и заскользила вниз – туда, где среди коряг  и ряски отражался золотой медальон падающего солнца.
- Вы прибыли в конечную точку выбранного маршрута, - сказал нежный голос и следом за ним в салон проник запах тины.

Под ногами захлюпала вода. Пабло, жутко ругаясь, врубил заднюю передачу. Но сколько он не костерил навигатор, это позволило сдвинуться от силы на полметра - метр. Колеса окончательно увязли, вода уже добралась до колен, а он всё продолжал выжимать педаль акселератора. Похоже, не стал бы останавливаться и дальше, если бы не заглох двигатель.
Все это время Гастон не выказал ни малейшей нервозности. Зашевелился только тогда, когда  прозвучало:

- Все! - попандос.
К совершенно невозмутимому прежде выражению его лица прибавилось такое движение бровей: неужели всё так серьезно. Серьезность положения стала для него вполне ясна, когда повернув голову к командиру, он увидел, как тот отчаянно борется с чем-то скрывающимся под водой.
 - Одно к одному, - скрипел зубами Пабло, - теперь еще и ремень заело.
 Он рвал, дергал, но ремень удавом стягивал живот. С каждым резким движением все сильнее врезался в кожу, по всей видимости, таким образом,  реализуя свое представление о безопасности.

 Каким-то чудом Гастон в этом переполохе вспомнил-таки про амулет. Рванул с груди и  острой гранью отчаянно полоснул по ремню. Раз - другой и удавка отпустила своего пленника.
Малыш Гелендваген медленно уходил под воду. Промокший с ног до головы Пабло сидел на коряге.
- Как чувствовал, нет, как чувствовал, -  повторял он прерывающимся от приступов икоты голосом. К груди он крепко прижимал сухую стопку журналов. - И ведь предупреждал тебя.
Гастон не реагировал на причитания. Затаив дыхание, он смотрел на тонущего жука. 
- Ну, давай же, давай, - подбадривал он.

С надеждой взывал, ни на минуту не сомневаясь в том, что вот сейчас малыш соберется с духом и рванет. Но по мере того как вода затягивала угловатые бока, тонула и уверенность.  Когда же над малышом Гелендвагеном сомкнулась вода вперемешку с тиной, Гастон почувствовал себя так, будто он утонул вместе с ним.
Утонул! Утонул, так и не сделав ни единой попытки спастись, не позвав на помощь.
О, если бы он только позвал!..

Как же это? Как такое вообще возможно, чтобы живое существо сдалось без боя? Перед лицом смерти все живое борется изо всех сил. Рвет жилы, мечется или, в крайнем случае, визжит от ужаса и беспомощности, но чтобы так - не шелохнувшись, не выдав ни единым звуком страха. Так может умирать только то, что и так было мертво.

В предвечерних сумерках поднимался туман и расползался вширь, поглощая лес, воду и саму тропу. Темнота навалилась внезапно и только где-то вдали мерцали невнятные огоньки. Голоса сначала застенчиво, а потом все нахальнее и громче стали тянуть в разные стороны. Невозможно было понять, откуда их доносит ветер или они рождаются в голове. Один – тот, что поначалу показался вороньим карканьем – всё кар да кар, становился всё назойливей. В пику ему еле слышный шелест, будто над ухом копошилась крыльями бабочка, пробуждал далекий  голос - такой знакомый теплой своей хрипотцой. Звуки не сразу складывались в нечто осмысленное - поначалу доносились порознь и только потом скручивались во фразу точно в льняной канат. Более-менее можно было разобрать: «лярвы », потом что-то  вроде «не кушай» или «не слушай» и наконец:  «…когда желаний много, они всего лишь выберут те, что устраивают их и исполняет».

Иканием выдавал свое присутствие Пабло, его рука тянула за собой. Из-за темноты казалось, что рука тянет куда-то вниз, точно это бесконечный спуск или неимоверно медленное падение. А каркающий голос взялся монотонно инструктировать: «При падении многие напрягаются и от этого получают тяжелейшие травмы. На самом деле оптимальным в подобной ситуации будет полное расслабление…

________________
Следующая глава:http://www.proza.ru/2013/11/05/547
...