Опечатка

Так наше общество еще бы долго катилось! Но тут наступил 1984 год, а с ним – перемены, апрельский  Пленум ЦК КПСС,  XXVII cъезд  партии. Надо что-то менять в экономике и  общественной жизни, но как- никто не знает.
Перемены несли  с собой   активное общественное мнение, происходит разделение на прогрессистов и консерваторов. Идет переоценка не только дня сегодняшнего, но и предшествующего опыта- что из прошлого можно взять в будущее, а что- вредно. И уже факт на лицо -  у нас сложился свой доморощенный бюрократический  социалистический консерватизм. Приветствовалось  только коллективное мышление, любое отклонение от курса- и это уже   деяние антиобщественное, антигосударственное, антисоветское. «Мы победим, или нас победят!»- кричали партийные идеологи. А здесь новая отчаянная струя в политике партии - обсуждение животрепещущих вопросов  развития, создавалась видимость активного участия народа в жизни страны.  В это время я работал в научно- исследовательском институте и сталкивался ежедневно с такими парадоксами нашей жизни вплоть до анекдотических.
В 1985 году поступила директива из нашего Главка подготовить перспективный план развития научно-исследовательских работ   до  2000 года. Наш институт усердно взялся за разработку проектных планов.  С таким же усердием к этой работе подключились еще тысячи институтов Академии наук СССР, ВАСХНИЛ и Академии медицинских наук, все главки и министерства. К середине 1985 года наш Главк сверстал все планы своих подведомственных учреждений, согласовав его с Министерством сельского хозяйства СССР и ВАСХНИЛ и за подписью начальника главка тов. Худякова В.В. направили их в ЦК КПСС и Совмин.
Подписывая сопроводительное письмо, начальник  по привычке подмахнул свою подпись,   не глядя.  Новая секретарь- машинистка, молодая красивая девушка, в чем было ее, пожалуй, единственное достоинство, допустила роковую ошибку: напечатала фамилию без буквы «д», чем невольно покусилась на благозвучие имени важного лица. Так как  сроки отсылки документа поджимали со всех сторон, на эту ошибку никто не обратил внимание, даже первый отдел пропустил. Ранним утром первый отдел и переправил документ в ЦК и Совмин.  В ЦК и Совмине работали неглупые люди, если десятки лет могли дурачить простых людей. Они хорошо понимали, что, если дать ход  всем документам, никакого бюджета страны не хватит на их реализацию. Поэтому они тщательно проверяли каждую цифру, урезали каждую смету, которая как правило была завышена в 2 раза, сверяли каждую букву и запятую со своими возможностями. Задача стояла самая простая: возвратить ряд сомнительных документов по техническим причинам, не обижая тем самым их авторов.
 К этому времени обстановка в стране  накалилась до предела. В соответствии с поручением Политбюро ЦК КПСС на базе научных советов АН СССР была создана временная научно- техническая экспертная комиссия по проблемам повышения эффективности мелиорации под председательством вице- президента АН СССР академика А.П. Яншина. Колоссальный общественный резерв был использован на полную катушку.
Перспективный план развития начал свое путешествие по инстанциям. ЦК и Совмин переправили его в экспертную комиссию. Там его долго перебрасывали от одного эксперта к другому, те делали пометки и незначительные замечания, но ни один не удосужился посмотреть в сопроводительные документы. Наконец, к концу года план с положительным заключением экспертной комиссии возвращается в ЦК и Совмин. Там еще месяц он изучается то в отделе науки, то в отделе сельского хозяйства. В столице хорошо знали Василия Васильевича Худякова: он одно время возглавлял отдел сельского хозяйства, грамотный, добросовестный специалист, да и возглавляемый им Главк занимается серьезной проблемой. Трудно отказать таким людям.  И когда уже не было никакой надежды на возвращение документа  в наш Главк, кто-то из работников Совмина случайно бросает взгляд на опечатку в расшифровке подписи под сопроводительным  письмом. Вот она, спасительная зацепка задержать принятие документа! Прямо находка для ЦК КПСС! Документ вместе с «развращающим» сопроводительным письмом тотчас возвратили в наш Главк с надеждой, что его не успеют переслать  исправленным до конца года. Фамилия начальника была подчеркнута дважды красными чернилами, а в приписке значилось, что такого начальника Главка не существует. Василь Васильевич, увидев такое замечание, угодил с инфарктом в Кремлевскую больницу. Три его заместителя не знали, что делать. Никто из них не горел желанием брать на себя ответственность. Да, консерватор сохранил лозунги прошлых лет, оберегая их. Общество он хотел видеть мыслительно неподвижным, а себя, самого мыслящего, непогрешимым. Именно такое мышление уже никак не совпадало с тем временем. Общество теряло все,  но ведомства, чувствуя скорый крах, приобретали: штаты, кабинеты, оклады, премии.  Все тот же престиж, масштабность и грандиозность своей деятельности в ущерб благосостоянию народа.  Я знал это хорошо и не понаслышке: был членом двух научных советов. Институт, да и Главк в целом, ничего нового не могли дать народному хозяйству. Они еще держались на плаву благодаря старым разработкам. Оборудование устарело,  научные мысли закостенели. Все смотрели на начальника Главка,  как на  спасителя, надеясь на его авторитет. Когда Василий Васильевич вышел из больницы, документы так и лежали  на его столе нетронутыми. До его принятия и рассмотрения в ЦК КПСС оставались считанные дни. Секретарь – машинистка принесла новое сопроводительное письмо на подпись. Василий Васильевич, глядя на красивую молодую девушку, промолвил:
- Что у вас на уме, когда вы печатаете  такие важные документы?
Девушка, явно не страдающая таким пороком, как чинопочитание, но  ценившая свои внешние данные, как самое важное достоинство, заявила:
-Я бы об этом не думала, если бы была замужем!
Ошарашенный  начальник Главка подписав сопроводительное письмо, расшифровку фамилии  прочитал вслух несколько раз: не пропущена ли буква «д» снова.
  Прошло более четверти века, а мы уже наблюдаем новый вид бюрократизма, сдобренный на коррупции. Как жаль!