Экзентерация физалиса

     Она очень любила удивительные дни в году, когда лето, словно перезрелая старая дева, наконец, предавало свои принципы и с особенно гипертрофированной страстью отдавалось сентябрю. Ей нравилось, КАК они ЭТО делали: разбрасывали на «постели» пылающие разноцветные листья, занавешивались туманами, от вожделения покрывались каплями росы, стонали гортанными криками перелетных птиц… Потом, когда пик наслаждения заканчивался, и приходило ощущение насыщения, со счастливой грустью расставались, а на поле их любовных сражений, словно доказательство девственности невесты, оставались физалисы – алые капли на разбросанных ветках и смятой листве…
     Она заполняла этими налившимися неприличной краской пузырями весь свой дом. Именно в физалисах Она видела подтверждение открывшейся Ей истины: то, что всем кажется пустой коробочкой, годной лишь на составление сухих букетов (на легкомысленные поступки, безрассудства и полную бесполезность), внезапно оказывалось наполненным! И сколько их таких, искусственно обесцененных полных «пустышек»!.. И как часто встречаются ситуации, когда те, кто привык считать себя значительными, одаренными, влиятельными и высокоразвитыми, воспринимают последних лишь в качестве отражений в зеркале – не серьезно, чуть презрительно и немного свысока. Как, впрочем, все, что зависимо. Ведь отражения всегда не самостоятельны и вторичны: улыбается хозяин – и оно в ответ, хмурится – и оно тоскует… Никакого самоопределения или собственного мнения! Даже стареет в унисон…
     Но Она-то знала: большинство этих «отражений» - настоящие сюрпризы. Непознанные, а потому непонятые зазеркалья. Обманчивые коробочки огненного физалиса с драгоценной сокрытой начинкой… Она таких разыскивала без устали. Отогревала. Заботилась. Укрощала их пугливый, обостренный инстинкт самосохранения. Приручала и полностью овладевала их доверием до той степени, когда оно приобретало определение «безграничное». Точно такое, каким видится коридор, образованный зеркальными отражениями… Потом Она входила в эти «коридоры» на правах хозяйки и приводила в порядок разоренные «жилища». Чистила, скребла, мыла. Экзентерировала: извлекала и выбрасывала хлам низкой самооценки, выскабливала неуверенность в себе – больно, по живому, вызывая яростные протесты, но осознавая, что эта ярость скоро сменится у «пациента» облегчением, а потом – страстной жаждой перемен в собственной жизни. Потому что «физалисы» вдруг обнаруживали, что не бесполезны, не бессмысленны, не бесплодны. Что способны восхищать, согревать, приносить удовольствие и радость, оставаясь при этом нетребовательными и неприхотливыми…
     Время брачных ночей увядающего лета с сентябрем Она любила еще и потому, что начало нового года считала не с той даты, которую навязал великий безумец Петр. Ей казалось, что именно 1 сентября, а не 1 января сама Природа благословила рождение года. С этой даты утра - зябкие, а дни – прозрачные. И дрожат перед наступлением вечеров, которые наваливаются на них все раньше и все меньше оставляют для них времени. И это совершенно оправдано: ведь Год родился, а дети, как известно, растут и набираются сил во сне. Значит, прочь, световой День, и добро пожаловать, мудрая Ночь, где прячутся нетребовательные, но сложно устроенные физалисы, нуждающиеся в экзентерации…