Эпилог. Глава 49

               
      
                49

                Эпилог
               

       Через три месяца, накануне Нового 1994 года, состоялись регистрация брака и
 свадьба Андрея и Ирины. Торжественная регистрация прошла в городском Дворце
 бракосочетаний, а для свадебных гуляний была арендована столовая предприятия. Гостей
 набралось человек сорок. Кроме родственников молодожёнов, были приглашены  знакомые,
 соседи, друзья. Конечно же, там были и Илья с Дашей, а с детьми осталась дома мать
 Андрея, Анна Васильевна. Здоровье детей было уже лучше, а, вот, Дашина тётка, которая
 окончательно перебралась к ним жить, постоянно жаловалась на плохое самочувствие.
       День для Андрея и Даши был очень хлопотный, поэтому, когда, наконец, они уселись в
 столовой за стол, накрытый всякой закуской и выпивкой, оба почувствовали как они здорово
 устали, ноги у обоих просто "гудели". И, после первой же рюмки водки, которую никак
 нельзя было не выпить, оба почувствовали, как хмель быстро действует на них.
        Илья не любил большие, шумные застолья, в том числе - и свадьбы, где, как обычно,
 половина, а то и более, присутствующих не знакома друг с другом, или знакома в пределах:
 "Здравствуй! До свидания!" Вот и в этот раз так случилось: родственники и подруги Ирины
 - все приезжие; и у Андрея по работе и по институту новые товарищи. Поэтому Илья и Даша
 подсели за один стол с Михаилом Ивановичем и его новой женой, с которой они были ещё
 малознакомы; женщиной молчаливой, и пришедшей даже на свадьбу в тёмном костюме. А Михаил
 Иванович очень изменился после смерти первой жены: голова его совсем побелела, поседела,
 и он уже не был прежним балагуром-заводилой. Да и на  свадьбе тамадой была женщина,
 громкоголосая, шумная, очень подвижная, несмотря на внушительные габариты.
        - Вот, молодёжь, если надумаете поехать куда-нибудь и будут проблемы с билетами,
 - имейте в виду, что у нас теперь есть свой человек в Агентстве, - кивнул Михаил
 Иванович головой в сторону жены, и улыбнулся.
        - Не-е! - чуть ли ни в один голос ответили Илья и Даша. - В ближайшие несколько
 лет - поездок не предвидится, - уточнил Илья.
        - Да и стреляют везде людей почём зря, - добавила Даша.
        - Как же, слышал о твоём приключении! - воскликнул Михаил Иванович. - Ещё легко
 отделался! Но... я так вам скажу, ребята, - это были только цветочки, а ягодки ещё
 впереди. Скоро, совсем скоро ещё не так стрелять начнут: вся страна застонет - свой
 Афганистан в России откроется. Я вам точно скажу: Ельцин с Дудаевым вместе ни в коем
 случае не уживутся! Да и не дадут им ужиться те, кто стоит за ними. А за Дудаевым - весь
 мусульманский мир с шейхами и нефтедолларами, и с дядей Сэмом, который жуть как любит
 мутить воду по всему миру. Так что то, что постреляли в Москве нынче осенью, - это
 только так... цветочки, детская хлопушка. А бабахнет по-настоящему - на Кавказе. Там уже
 есть и Абхазия, и Осетия, и Карабах, добавится и Чечня. Ребят жалко наших, русских: всё
 время им достаётся разгребать всё то дерьмо, что кто-то... наделает. Когда же, наконец,
 весь мир поймёт, что с русскими можно только дружить и торговать?! Бряцать оружием и
 пугать нас - дохлый номер! Мы это уже сто раз проходили!
          - Ну, хватит тебе, Миша, за столом такие разговоры вести, - одёрнула Михаила
 Ивановича его жена. - Мы всё-таки на свадьбу пришли.
          - Да-да, извини, Катя, - ласково погладил Михаил Иванович маленькую руку жены.
- Но уж больно душа болит вот... за них, за молодых! У них вся жизнь впереди, а мне их
 жаль... Хорошие, ведь, ребята! А - слушайте: у меня насчёт вас кое-какие идеи есть, надо
 подумать и обговорить серьёзно. Эту идею мне как-то Катя подсказала, и она мне
 понравилась. Вот что, Илья... и Даша, конечно... вот что я вам скажу, а вы на ус
 мотайте. У меня есть достоверные сведения, что ваш директор - ещё тот пройдоха! - "лыжи
 намыливает": готовит почву, чтоб обанкротить ваше предприятие, а потом подешевле купить
 его в личную собственность, или "прихватизировать", а со временем - если ничего стоящего
 у него не получится - продать вас каким-нибудь инвесторам подороже, да в столицу
 смотаться. Понимаете - о чём я? Только - я вам ничего этого не говорил!.. Так вот - я к
 чему это: идея у меня насчёт вас есть. У Кати брат живёт в городе Р., город не большой,
 всего несколько предприятий. Но зато каких! И брат Катин в том городе далеко не
 последний человек, поможет и примет вас, как родных, можете не сомневаться. Вот, и Катя
 подтвердит. А места там - обалденные, заповедные! Сам подумываю: на пенсию пойду,
 непременно туда подамся. Но я сейчас - не о том. Так вот, заводы там - не простые: на
 них производится и ремонтируется всё, что в шахтах и над шахтами крутится и вертится,
от буровых штанг до комбайнов проходческих. А моя интуиция подсказывает, что по России в
 ближайшие года "большой мор пройдёт", большинство предприятий развалится и обанкротится,
 уже есть примеры: где выпускали ракеты - сейчас кастрюли штампуют. А вот, полезные
 ископаемые, всегда, во все времена нужны были и будут: и уголёк нужен, и газ, и нефть,
и золотишко. Так что, если вы туда переберётесь, а устроиться мы вам поможем, то - и вы
 нужды знать не будете, и детей своих на ноги поставите. А здесь - скоро ловить будет
 нечего. Я Андрею, тоже, эту идею подал - да он тугодум, вы куда легче на подъём. А я
 знаю - если вы тронетесь в путь - он за вами потянется, как когда-то за тобой, Илья,
в институт пошёл.
          - Миша, потише! - одёрнула мужа Екатерина Петровна. - Мы ж на свадьбе, а не на
 митинге.
          - Да-да, мы подумаем над этим! - наклонился к Михаилу Ивановичу и прошептал,
 чуть ли ни в ухо ему Илья.
          - А мне Илья рассказывал, что его уже приглашали в заповедные места, в
 лесничество. Даже избу новую обещали срубить, и средствами помочь, - полушутя,
 полусерьёзно заметила Даша.
          - Да, один хороший человек звал в лесничество на Телецкое озеро, - добавил
 Илья. - Там заповедник, природа - и никакой цивилизации. Лучшее лекарство для души, как
 мне сказали. - Так сказал Илья, но в то же время подумал иначе: "Вновь бежать?.. Бежать
 от всех и от всего? А как же - всё вот это, что вокруг?.. Зарыться головой в песок, как
 страус? Жить только для души, для себя?.. А смогу ли я?!" И каково же было его
 удивление, когда он услышал то, что сказал Михаил Иванович; тот будто мысли прочитал,
 будто в тайники души его заглянул.
           - Эх, Илья! Жаль, что я стихов писать не умею!.. Да, в то время, когда другие
 за государственный счёт пять лет учились в университетах ямб от хорея отличать - я
 братским народам помогал заводы строить, и обучал эти народы работать на тех заводах.
А написал бы я поэму... Знаешь, о чём? Я бы сравнил Советский Союз с материком, например,
 - равным Африке, по площади и населению. А нынешнюю Россию сравнил бы с островом,
 большим прекрасным островом. И назвал бы этот остров - "Островом надежды"... Только
 работы на том острове - непочатый край, отсиживаться некогда! Придётся заново
 благоустраивать Россию...
          А свадебные торжества шли своим чередом со всякими традиционными и
 вновьпридуманными  играми, забавами, розыгрышами. Шампанское, вино, коньяк и водка
 "лились рекой", музыка и танцы прерывались всё реже и реже, всё громче были крики:
 "Горько!" И неприятно было видеть и слышать как "Новые русские" бизнесмены похвалялись
 друг перед дружкой: кто "круче" кого подарок преподнесёт, больше денег бросит на поднос.
         И вот, ближе к вечеру, когда все уже "хорошо набрались" и, даже один из гостей
 успел "выступить": побить посуду и стёкла в окне, с криками: "Да я в Зоне отсидку имел!
 Да мне теперь и тюрьма, и сума - пофигу!" - незаметно в уголку зала на табуретке,
 появился Павел Евстратович - сосед по бараку, где жили родители Андрея - со своей
 старенькой, потёртой гармошкой. Ему было уже далеко за семьдесят, и он был совершенно
 слеп от рождения, но крупный и сильный телосложением, с большими мясистыми пальцами на
 руках. Но как он играл на гармошке! Вся округа знала Павла Евстратовича и ни одна
 пьянка-гулянка не обходилась без него. И, если б не он - то на этой свадьбе, возможно,
с Ильёй ничего бы особенного и не случилось. А тут - сошлось: заводная игра на гармони,
 от которой ноги сами "в пляс идут", и - здоровозахмелевший Илья.
         Чуть ли ни при первых звуках гармони - Илья сначала "навострил уши",
 прислушался, и... вышел на середину зала. И... откуда что взялось!? Где, когда, кто
его научил этому!? - он и сам не знал! Илья пустился в пляс! Да как плясал-то! Какие
"кренделя выделывал"! И хорошо получалось: никто не засмеялся, не "осудил", даже
 подбадривали, хлопали, даже Михаил Иванович похвалил. Даша сначала напугалась не на
 шутку, уж встала из-за стола, чтоб мужа урезонить, увести от стыда. Да Михаил Иванович
 удержал её за руку. А потом и она увидала: как вокруг все с интересом и, даже с завистью
 и восторгом, смотрят на такую пляску. А потом и осмелевшие и "охмелевшие" стали выходить
 из-за столов и тоже пытаться что-то "изобразить", даже женщины закружились с платочками
 вокруг топающих и приседающих неуклюже мужчин. И Даша успокоилась на время, пока не
 заметила, как Илья стал слабеть, пошатываться, даже чуть не упал. И она подхватила его,
 поддержала, и - с помощью Андрея, и по просьбе самого Ильи - увела его в столовскую
 подсобку подальше от посторонних глаз.
         - Пусть отдышится, отдохнёт немного, - сказал Андрей Даше. - Немного потерпи -
и он придёт в себя. А сейчас не тревожь его, но побудь с ним.
         И "трезвые" Андрей и Даша не обратили никакого внимания на слова невесты Ирины,
 которая оказалась тут же, рядом, а пьяный Илья хорошо расслышал и запомнил:
         - Если б Андрей так напился - я б убила его! - сказала Ирина и ушла к гостям,
и Андрей послушно последовал за ней.
         Но не прошло и минуты - как Даша напугалась ещё больше прежнего: по щекам Ильи
 потекли необыкновенно крупные слёзы, и он зарыдал! Закрыл лицо руками - и зарыдал! Даша
 бросилась его успокаивать, но у неё ничего не получалось. Она его и обнимала за плечи,
и гладила по голове как ребёнка, приговаривая ласковые слова, и целовала его в мокрые
 руки - ничего не помогало! Растерялась Даша, испугалась: не знала она ещё Илью таким...
          И "списала" она этот случай с её мужем - на "пьяные слёзы"; слышала, что
бывают такие...
          И невдомёк ей было, даже в голову не пришло, что Илья плакал - обмывал слезами
 свои прожитые двадцать пять лет, и то, что накопилось за это время у него на сердце,
на душе, и тёмной тенью тянулось за ним. Обмывал он слезами далёкие солнечные, светлые
 острова в бескрайнем лазурном океане, которые так и не открыл и не побывал на них. Ему
 было до боли в сердце жаль, что не будут ему более сниться сны, в которых он мог ходить
 к своему счастью через море, пешком, прямо по воде и не тонуть при этом... Он рыдал от
 того, что знал, что завтра утром проснётся - а за окном будет самый обыкновенный день,
и всё будет так, будто ничего особенного и не было в его жизни за все эти года, и он
 будет  жить дальше изо дня в день - как живут ВСЕ...
         А через минуту Илья ещё больше удивил жену: и лицо его, и глаза - уже улыбались!
 Он вспомнил, как много лет назад он ходил из школы домой через парк, и ему было обидно,
 что над ним смеялись, что у него нет ни слуха, ни голоса... А в парке морозный воздух
 был так звонок, что он слышал, как во всю мощь гремит оркестр! И Илья, что есть силы,
 насколько хватало воздуха в груди - пел:
                Эй!.. Вы, товарищи! Все по местам!
                Последний парад наступает!
                Никому не сдаётся наш гордый "Варяг"!
                Пощады никто не желает!

                Не скажет ни камень, ни крест, где легли
                Во славу мы русского флага...

                Никому не сдаётся наш гордый "Варяг"!
                Пощады никто не желает!


                Конец


              1994г., авг.2011 -  2013 г.