О любви. Малиновый шар

    Ах, какая метель! Кружит и кружит. Они падают в сугроб. Она  смеясь, убирает ладонью снег с его усов.

  - Метель подарила мне сказку, - говорит он, - это ты.

  - Какая же я сказка? - удивляется она, - веснушки, рыжие ресницы, рыжие волосы. Гадкий утенок!

  Он целует  россыпь веснушек на ее щеках. Ему почти тридцать, а ей восемнадцать. И она ему нравится. Нравится! Наивная, чистая. Смешная. Может быть, глупая. Он ведь о ней пока ничего не знает. Встретились три часа назад. В гостях. Понял сразу, что чистая, как весенний ручей. Глаза зеленые, доверчивые - неспелый  крыжовник. А смех  звонкий, заразительный.  Ребенок...

  - Сказка, - повторяет он, - я завтра уеду. К работе, к делам. Ты будешь ждать. Да?
 
  Ей хочется закричать: «Да-а-а-а-а-а-а...». Но она стесняется. Он такой красивый. Взрослый. И эти усики, которые так хочется трогать...  Уедет. И она тоже. В свою маленькую деревню, проведать маму. Пока каникулы. Где же они встретятся?

  - Шар! - смеется она, - шар  малиновый...

  - Что? - не понимает он. А у нее перед глазами новогодняя елка, которую класс наряжает. Игрушки, красивые, яркие. И шар большой, необычный. Малиновый с серебристым. У нее замирает сердце. От восторга, потому что он тихонечко и тоже серебристо звенит. Как ее душа, когда она о чем - то мечтает.

  - Опять фантазируешь? - подруга уводит ее от  елки, - о любови, о принце. Сначала смени имидж. Кому ты нужна с веснушками? И волосы надо покрасить!

  ... Тонкий серебристый звон. И малиновая теплая музыка. Среди метели.

  - О чем ты? - повторяет он и называет чудачкой, когда она рассказывает. Помогает встать из сугроба и они бегут, падая, ругая метель. Смеются.

  Гостей в доме много. Все уезжают утром. Ее устраивают на диване. 
 А его на полу -  рядом. Он протягивает руку, находит  ее ладонь, маленькую, гладкую.

  - Иди ко мне, - просит он, - не бойся.

  Она осторожно ложится рядом. Снова он целует веснушки, и под футболкой тихо гладит легкую спину. Блаженное тепло разливается от спины к бедрам, ногам, внутри -  где - то совсем рядом с малиновым, пронзительно -  нежным звоном. Она замирает, ждет и боится. Он понимает. Кутает ее в другое одеяло и шепчет:

  - У нас все будет чудесно. Обещаю.

  Что - то говорит еще, такое волшебное! Перед глазами метель, малиновый шар... Уснет и не услышит, как он уйдет. Не проводит в аэропорт, как собиралась. Тихо всхлипнет. А он позвонит и скажет: «Я тебя жду в субботу, в кафе на набережной. И целую. Целую».

  Она доберется до матери. Ничего никому не расскажет. Только будет каждой мелочи радоваться или удивляться. И смеяться, смеяться. Мать взохнет, влюбилась! Немного поплачет. И благословит: «Дай Бог. Ты у меня хорошая». К субботе снова разыграется метель. И заметет дорогу. Но он позвонит, и она крикнет: «Приеду!»

  - На чем? - удивится мать, - неделю отсюда не выбраться.

  - Дойду, - ответит она и станет собираться, -  двадцать километров! Разве это расстояние? Мы с тобой проходили больше.

  - Не удержать, - подумает мать, - пройдет километра три и вернется. Такая метель! Надо молиться.

  Она пойдет, закутавшись в теплую материнскую шаль. В толстых ее варежках. В валенках. И спотыкаясь, падая, будет шептать: «Шарик  малиновый, милый, веди». Потеряет мобильник. Будет заходить в чью - нибудь избу, согреться, выпить горячего чаю и позвонить: «Я еду. Дорога плохая. Но ты вечером жди. Жди!»

  Он улыбнется. Чудачка. Прилетел. Качало. Едва сели  - такая метель! И на чем  она  едет? Возможно, на лошадях, ведь это деревня. Хотя какие лошади? Но едет же, едет!

  Звонит и матери: «Повезло, мам... Взяли на трактор. Здоровый такой. Дороги чистит».

  Мать верит и не верит. Но звонит, значит жива. Молится, на коленях... А она все идет: «Веди, шарик малиновый. Веди, родной! Я так его люблю. Я так о нем мечтала. Что же ты не звенишь совсем?»

  - Девчонка - то не дойдет, - ахнет женщина в одной из деревень и попросит сына: «Заводи трактор. Довези до города. Сердце у меня не на месте». Парень  не станет спорить. Видел - чай пила, а руки дрожали. Звонила весело: «Еду!» И врала матери про трактор. Хорошенькая, хоть и рыжая. Отчаянная. Жаль таких... Думают, что все могут.

  Он догонит ее быстро. Разотрет руки, напоит чаем из термоса. Заставит переодется в сухие валенки. Носки поменяет. Мать дала. Достанет мобильник: «Звони». Всю дорогу она будет молчать, боясь спугнуть тихий,  едва  слышный, желанный звон.

  - Я приехала, - сообщит  она матери, - хорошие люди встретились. Номер не мой. Потом объясню.

  Парня  на прощанье поцелует в щеку. Скажет: «Заеду в гости. Потом... Обязательно». А метель все кружит  и  кружит. Вспомнятся  его губы... Веснушки целовал, спину гладил. Тепло разливалось и сливалось с малиновым там -  внутри. Как же она его любит!

  В кафе зашла в валенках, сняла платок. Села за столик. Его не было. Никого не было, кроме официантов. Набережная. Метель! Выпила вина. Слезы сдержала. Шарик малиновый, звон серебристый... Обманули.

  Он ждал долго. Беспокоился за нее. Скучал по веснушкам, по маленьким упругим ладоням. В кафе, на другом конце набережной. И не знал, что есть другое. Совсем маленькое. Это был не его город. Он почти ничего в нем не знал.

  Они встретятся случайно. Через два года. На руках у нее будет малыш, рыжий и сияющий, как солнышко, а рядом муж. Он не спросит, почему не пришла. А она не расскажет, как шла той длинной холодной дорогой и вел только малиновый, серебристый звон. Потом появился вот этот парень. И спас! Не дойти бы было. Спас, значит так назначено было. И нечего объяснять.

  Он вспомнит, как гладил ее ладони, целовал веснушки, улыбался, слушая про малиновый шар, как ждал в кафе, волнуясь, словно мальчишка. И загрустит, но виду не подаст. Просто пожелает счастья.

   Опубликован в книге Не уходи. 2014 г.

    Здесь черновой вариант.