Ворчания курцхаара по кличке Тарзан

                Порода и воспитание.

     «Умный Тарзан, умный Тарзан…».  – Конечно, я – умный. Это и дворняжка может быть умной. Что тут удивительного? А вот порода и воспитание – у дворняжек этого не бывает. Не видел. Хозяин, конечно, меня любит и даёт мне возможность потренироваться. Курцхаар – порода старинная, охотничья, из легавых. Конечно, след мы берём не издалека, зато изящной и долгою стойкой дичь покажем, и из любого водоёма её достанем, и злость продемонстрируем (на кошках, конечно). Зимой зайца возьмём, и даже лису можем  «загнать». Зимой хозяин мой уже не охотится, зато зять его любит на лыжах за «косым» пробежаться, со мной, конечно.
 
     А вот уж летом мы с хозяином на пасеке живём, в раздольных Приокских заливных лугах, в липовом лесу. Тут и поноситься можно вволю по просторам, и перепёлок погонять, и заприметить, где чирочки гнездятся. Ну, и на сов для порядка полаять, хоть они все днём на ветле прячутся. Ночью-то я их не трогаю, пусть помышкуют. Всё грызуны в «магазин», из старого улья сделанный, за продуктами лезть не будут. А уж когда охота начинается, я при хозяине – самый главный, без меня – никак! А дочка хозяина-то  как рада, когда мы приносим полный ягдташ водоплавающей дичи! Начинает уток ощипывать, потом «палить», потом жаркое из них готовить, тушить. Меня всегда похвалит и накормит вкусн
     Ну, и я её никогда не подвожу. Был такой случай. Крутила хозяйка мясо для котлет на мясорубке, я под столом лежал, от жары отдыхал. А тут соседка Люся в окно во дворе зовёт по каким-то делам. Хозяйка быстро убежала.  Мясом, булочкой, замоченной в молоке, очень вкусно пахнет, а я ещё не ел, живот урчит, слюни наружу просятся. Но мне же такое доверие! Да и воспитание не позволяет взять без спросу. Через какое-то время хозяйка возвращается, а за ней соседка, посмотреть, правда ли, что я не съел фарш?  «Вот видишь, как лежал под столом, сторожил, так и лежит»,- говорит хозяйка,- «надо его покормить. Умный Тарзан, хороший!». Конечно, я – умный, но, главное, –  породистый и воспитанный. Недаром хозяин ставит передо мной еду в миске  и приглашает: «Пожалуйте кушать, Ваше  Благородие». Уважает.

                Как я петуха воспитывал.

     Хозяйка развела курочек. Бестолковые, конечно, птицы, для охоты абсолютно негодные, дичью и не пахнут. Но яйца несут вкусные, хозяин меня иногда ими  угощает. А вот петух при курах – исключительно зловредное существо. Детей стал клевать.  На внучку сзади напал, под коленом клюнул; на внука напасть пытался. Но уж тут я ему показал, кто в доме хозяин! Загнал его в сарай и до вечера не выпускал. Теперь, как только внуки выходят во двор, - зовут меня. Я быстро носом загоняю петуха под насест, а сам уже и не ложусь поперёк двери. Этот бандит знает, что если я во дворе – выходить ему бесполезно. Голову свою бестолковую то в одну, то в другую сторону наклоняет, гребешком потрясает, глазами красными злится, а сделать ничего не может. Фу, беспородная птица, невоспитанная.

     С цыплятами я дружу. Это же не дичь. Когда лежу – они ходят по мне, лапками и клювиками почёсывают. И мне приятно, и им спокойно, и хозяйка довольна: все на месте, под надёжной охраной. Хозяин у меня умный: никогда не сажает на цепь, часто берёт с собой на прогулку и обращается вежливо: «Ваше Благородие». Петух слышит, злится, глаза закатывает. Куры кудахчут: «Как так можно, как так можно?» А внуки никогда не трогают, когда я ем. Тоже воспитанные. Хозяина моего они зовут дедушкой,  хозяйку – мамой, а зятя – папой. И все меня любят, по запаху определяю: от них добром и спокойствием пахнет.

                Приятно иметь мудрого хозяина.
               
     Когда бывают праздники, мы с хозяином и внуком ходим гулять. Мне очень нравится прогуливаться с ними по городу, останавливаться со знакомыми. Меня и внука иногда даже угощают конфеткой. Я, конечно, не очень люблю конфеты, но приходиться есть, если хозяин разрешает. Не обижать же дающих.
 
         И вот наступил долгожданный праздник. Внучка с зятем ушли на демонстрацию, хозяйка готовила праздничный обед, а хозяин с внуком надели нарядную одежду и хотели уже идти, но тут дедушку задержал сосед каким-то вопросом. Внук выбежал на улицу в новой шапочке – бескозырке, радостный, но через некоторое время возвращается со слезами. Соседский Сашка хотел забрать бескозырку, не получилось. И тогда он побил внука.  От обиды внучок заплакал, пожаловался дедушке. А хозяин ему совет дал: «Если тебя бьют, не реви, а давай сдачи!» - «А как это – давать сдачи?». – «Да стукни его хорошенько и уходи».  Внук решительно вышел снова на улицу, схватил Сашку  «за грудки», стукнул пару раз по носу, и пошёл домой.  Слышу, Сашка громко завопил, на крик вышла его мать, тётя Маруся, бежит к нашему двору и кричит: «Где ваш парень, он моего избил, из носа кровь хлещет. Я сейчас вашего тоже бить буду!». Я быстро потянул внука за курточку к своей будке, почувствовал, как от него стал исходить запах страха. Носом запрятал его в мой домик, а сам улёгся с краю, морду на лапы положил и наблюдаю. Сколько Маруся и хозяева ни искали мальчишку - по всему дому, по двору и саду, - нигде его не было. Маруся ушла, ругаясь и грозя, а внук не появлялся.
      Мама и дедушка по моему поведению поняли, что с внуком всё в порядке: я же не лаю на чужую шумливую тётку. Они стали звать: «Сыночек, отзовись, она ушла, никто тебя не тронет». Тут мне пришлось выйти из будки и выпустить внука, он прятался за моей спиной. Разве мог я дать его в обиду? Хозяин и хозяйка были довольны. «Ты что же, думал, что мы тебя не защитим? А сдачу надо давать сразу,  «потом»  уже не считается»,- сказал хозяин. Как приятно быть другом такого мудрого хозяина! Внук успокоился. И мы втроём пошли на демонстрацию.

             Охота помогает найти друга хозяину.
               
     Любим мы с хозяином  погулять по горке вдоль берега реки. Он идёт не торопясь, чинно – благородно, а я пробежки совершаю туда и обратно, тренируюсь к охотничьему сезону. Хозяин приговаривает: «Носишься, как угорелый, только уши парусят (парусами, значит, развеваются)». Обычно вся водоплавающая птица на другой стороне реки собирается в стаи, начинает к отлёту готовиться. Тут уж её охотники и выслеживают.

     Гуляем как-то мы с хозяином по берегу. У него-то зрение похуже, а я сразу увидел в лугах стаю гусей. Да таких белых, таких красивых и упитанных, просто загляденье!  Сделал стойку, а хозяин с кем-то разговорился, не видит. Я – в воду, плыву на тот берег, мечтаю дедушке подарок сделать: гуся принести. Правда, некоторое сомнение меня  смутило: охотников-то не слышно, тишина; да и гуси какие-то спокойные. Но страсть охотника во мне взыграла, догнал я птицу, схватил за шею и плыву с ней обратно. Эх, сейчас хозяин обрадуется! А он, как увидел меня с гусем в зубах, так за голову схватился. «Ах, Ваше Благородие, под монастырь ты меня подвёл! Ведь это гуси Павла Малышевского, а у него, как говорят, зимой снега не выпросишь. И денег у меня нет, ему заплатить…».

     Идём с хозяином домой угрюмые: я себя виноватым чувствую, а он, видимо, раздумывает, чем расплатиться. Смотрю, повеселел, дома положил мёду в банку, мне велел сильно извиняться, и мы пошли к Малышевскому.  Павел нас в коридор пустил, за стол посадил хозяина, а я на передние лапы присел, голову опустил, хвост поджал (прости, мол), и жду, как хозяин всё расскажет. А Павел только мёд увидал, обрадовался, гуся нам подарил, поставил на стол маленькую бутылочку, «чекушку», два стакана и выпил с хозяином за мир, за дружбу. А мне велел дать лапу. Я дал и правую и левую (по очереди, конечно).  Оказывается, Павлу самому эти гуси надоели: то на речку их гони, то – с речки. Его хозяйка сильно строгая и жадная. С этой встречи мой хозяин с Павлом стал дружить, в гости его приглашал. Вместе в домино и в карты играли. И часто вспоминали, как я их познакомил. А Павел мне  в кармане косточку суповую приносил, в газетку завёрнутую. Вот такая у нас получилась дружба…
                Как меня покупали.
                .
     Летом я веду себя сдержанно, редко гуляю по чужим огородам, а вот зимой – раздолье, никто не запрещает по ним бегать в гости к знакомым собачкам. От этих дам я много  чего узнаю: в каких домах кошки живут, в каких – куры, гуси. Какие хозяева богатые, а какие – бедные. Мои оказались бедными: домик у них старенький, ремонта требует, мясо едят не часто, так как косточка мне тоже достаётся только изредка. А хозяин мой очень долго в одних сапогах ходит, зять их ему подшивает. Но зато живут дружно, к ним гости приходят, цветами хозяйкиными любуются, чай с пирогами пьют, к себе приглашают (и меня, кстати, тоже).
 
    И как- то в начале весны, ещё на пасеку не выехали, приходит к хозяину человек, одетый во всё зелёное. Назвали его товарищ полковник. Я подошёл к нему, обнюхал. Пахнет добром и тревогой. Мне стало грустно. Внуки тоже почуяли что-то неладное, стали прислушиваться к разговору. Хозяин попросил накрыть в доме стол: картошечки пожарить, медовухи принести, огурчиков, лучку зелёного.  Дети поняли, что разговор в доме будет проходить и побежали в переднюю, я – за ним. В центре передней стоял большой круглый стол, покрытый длинной, до пола, скатертью. Мы все втроём и забрались туда. Лежим, притихли, слушаем.

      Хозяйка еду принесла, хозяин гостя привёл, и стал ему рассказывать, « какой у нас Тарзан умный, какой хороший охотник, какой воспитанный и породистый». Я решил, что хочет меня продать, чтобы дом отремонтировать, сапоги новые купить, мясо есть часто. А деньги такие огромные полковник за меня предлагал, что у внучки глаза на лоб полезли. Чувствую, от детей горем пахнет, сейчас плакать будут. Лежу тихо-тихо, даже хвостом не бью, даже не вздыхаю, даже не чешусь. Тут хозяин повёл гостя во двор, там стали разговаривать. Внучка гладит меня по голове, плачет, не может остановиться, а внук мёртвой хваткой в ошейник вцепился, весь  покраснел, пыхтит и тихо шепчет: «Не отдам, не отдам». Прозевали, как гость ушёл, только ворота хлопнули. В комнату входит хозяин, поднимает скатерть, смотрит на нас и смеётся: «Эх, вы, дурачьё, разве друзей продают? А я сразу понял, что вы под столом, уж очень тихо было. Ничего, домик мы потихоньку подремонтируем, сапоги опять подошьём, а уж без мяса и так проживём, а уж Тарзану косточку у соседей раздобудем».  Мы все выскочили во двор, и давай прыгать  от радости. А я ещё всех облизал.  «Ну,  Ваше Благородие, совсем расшалился. Не забывай, что ты породистый и воспитанный», - сказал хозяин и засмеялся. Ах, как же я их всех люблю! Даже петуха!
 
КУРЦХААР.