О любви. Зика

 Желтый лист падает на плечо. Холодный  ветер румянит щеки. Зина чувствует,  как они горят. Осень, но еще ранняя -  золото еще перемешано с яркой зеленью... Сочные красные кисти рябины. Зина вспоминает  цветаевское:
 
  «Красную кистью рябина зажглась,

   Падали листья, я родилась... »

  Зина любит стихи и считает, что нет бездарных поэтов. Есть непонятые, как ее Димка. Когда его озаряет вдохновение, он закрывается в ванной с блокнотом и ручкой.  В такие минуты Зина его не беспокоит. Лишь изредка осторожно стучится в дверь и подает чашку крепкого, очень сладкого кофе: «Пей,милый». А сама садится у зеркала, разглядывая лицо. Голубые глаза, чувственные губы, чуть вздернутый носик... И ни одной морщинки в тридцать пять. Если распустить волосы, можно сойти за молодую девушку и закрутить роман с сотрудником, который работает в ее фирме. Он умен, красив и смешлив! От него бы родился мальчик, тоже красивый, смышленый, веселый! От него бы родился сын, да!!! «Какие дерзкие мысли, -  пугается она, -  и какие сладкие. Нет!  Нет!  Нет...»

  Зина давно занимается бизнесом.  Она много работает, себя не щадит. И все у нее есть. Даже дом построила у озера. Все есть,  кроме ребенка. Кроме самого главного!

  - Зика, -  кричит как обычно из ванной Димка, -  еще кофе и бутерброд. Сегодня я сочинил шедевр. Лет через десять его будут изучать в школах.

  Зина верит, что это шедевр, потому что любит Димку.  Правда, она не понимает, зачем закрываться в ванной,  когда есть удобный кабинет,  ноутбук.  Но у каждого таланта свои странности. Димка - любовь с ясельной группы. Он стройный, хрупкий, с изящными ладонями, большими серыми глазами. Он не работает.  Из - за болезни, которую свекровь называет неврастенией... Сначала его содержала мама. Теперь Зина. Однажды она прочитала в интернете, что такое неврастения и не поняла,  почему из -  за нее нельзя работать. У половины знакомых,  да и у нее самой,  есть подобные симптомы. Но коли Димке нельзя, значит нельзя... Зина не знает,  что он делает,  когда ее нет дома. Не спрашивает, не дергает.  Доверяет,  жалеет! Ведь поэзия это так тонко. Это полет, в который нельзя вторгаться.

  Но как хочется мальчика, сына!  Они бы путешествовали... Она бы показала ему Париж, который так любит. Они бы принесли цветы к прекрасной Эдит Пиаф. Они бы... Только Димку рядом с ними она не видит. Не видит!

  Зина никогда не ждет Димку из ванной. Оторвавшись от зеркала, идет в спальню. Немного читает... Постель уютная. Белоснежное шелковое белье. Это ее слабость! И засыпается легко, как в детстве. А снится ей все тот же мужчина, ее сотрудник. Они гуляют по осеннему парку. Под ногами шуршат листья -  золотые, багряные. Он держит ее за руку. И так хорошо, что ничего больше не надо. Ничего! Только сына!

  По утрам Димка ноет:

 - У нас столько денег, а ты не можешь меня раскрутить...

  Но по утрам Зина деловая, сосредоточенная. В голове у нее контракты, цифры, встречи.

  - Сходи в издательство, -  говорит она мягко, -  мне с тобой ходить некогда. Надо издаваться - ты прав.

  Каждое утро одно и тоже, но Зина не сердится. Это же Димка. Поэт! И как обычно он интресуется:

  - А денег на карте мне хватит?

  - Угу, -  бормочет Зина, на ходу доедая бутерброд, -  пока!

  Она не спрашивает, для чего Димке  так много денег?  Значит нужны.
   
    ***
  Еще один лист упал и коснулся ее руки. «Как хорошо, что сегодня забарахлила машина, -  радуется она, -  давно не ходила по тротуарам  просто так. Не всматривалась в прохожих. И совсем, совсем забыла,  каким бывает небо. Какое же  оно сегодня лохматое!  Дождь пойдет, а зонтика нет...»  Она не замечает, что рядом останавливается машина. Не слышит смешливого голоса... Все хорошо, все славно. Подумаешь, дождь! Чья - то ладонь ложится на плечо.

  - Да что с вами? Зову, зову... Вам плохо?

  - Мне хорошо, -  улыбается она, -  просто дела, дела. А мир -  то прекрасен!

  Она рада этому своему сотруднику, с которым так хорошо было во сне. Только немного стыдно, но не умеет же он читать чужие мысли!

  - Отвезите меня в парк, -  неожиданно просит она, -  ностальгия по природе.  Бывает, да?

  Мужчине она нравится. Он жалеет ее. Вся фирма знает, что Димка ее бездарь. Что он изменяет и даже снимает квартиру, куда приводит любовниц. Но разве можно сказать об этом ей? Набьет по щекам, не поверит, закричит: «Он лучше всех. Гении всегда были в опале». Было. Было! Кто - то пытался открыть глаза.      
   
  В парке сумрачно. Гуляет ветер.

  - А знаете, Андрей, вы  мне почему - то снитесь. Мы даже целовались с вами,  -  неожиданно признается Зина, -  а я ведь вас  так мало знаю. Странно устроен человек, да?

  Он не знает, что ответить. Обнять бы! Или  взять на руки и унести! От  Димки, от вечных ее дел. И нарожать детей. Она ему нравится. Да что там  «нравится». Он ее любит. С тех пор, как увидел. Но разве реально?

  Голубые Зинины глаза мягко сияют: «Это будет грех, если вы  меня поцелуете?» В сердце Андрея плавится нежность, а еще он с жалостью думает: «Как она трогательна и наивна, хотя и  деловая женщина».

  - Так не бывает, -  ошеломленно говорит Зина после долгого поцелуя, - колдовство какое - то. Привез меня в лес... Зацеловал! Голова кружится... Домой, домой!

  У нее  кроме мужа и не было никого. Все ждала, когда Димка обратит на нее внимание. А поцелуи с ним были торопливыми, ласки короткими, даже когда поженились. Зине казалось, что так и надо. И вдруг, словно солнечный удар!

  - Я люблю тебя, -  не выдерживает Андрей, -  давно.

  - У меня есть Дима,  -  тихо отвечает она и идет к машине,  хотя очень хочется прижаться к нему. И целовать! И обмирать от его губ.

  Димка хмурый. И все тот же вопрос: «Почему ты не можешь меня раскрутить?»

  - Димочка, -  спрашивает Зина, -  а как твой шедевр?

  Ей почему - то нисколько не стыдно за поцелуй в парке.

  -З - и - и -к - а - а, - небрежно и чуть по - детски тянет Димка, - давай не будем говорить сегодня о стихах. Нужен настрой, вдохновение, а это по заказу не приходит. Надо расслабиться. Ты не против, если я поеду сегодня к друзьям?

  Она не против.  Если ему так нужно, зачем она будет спорить, ссориться, запрещать. Он взрослый человек. И поэт! Ночью ей снится тот же сон. Осенние листья, поцелуй...

  Зине кажется, что любовь  это то, что у них с Димкой, а все остальное наваждение!  Пройдет... Но почему же не стыдно? Андрей настойчив и нежен. И свидания уже не в парке, а в его квартире.

  - Знаешь, -  признается однажды Зина, -  я представила, что родила от тебя мальчика. Давно! Мы еще тогда не встречались.

  - Ты меня любишь! Любишь, - радуется Андрей, -  давай поженимся.

  - А Димка? -  недоумевает Зина, -  мы же ходили за руку с трех лет. Кроме того я должна его поддержать. Талант так тонок и хрупок!

  - Ты придумала любовь к нему и талант тоже, -  голос Андрея уверен, спокоен. Руки бережны, а губы родные! В эту минуту Зина забывает обо всем на свете.

 - Я рожу мальчика, - сообщает она Димке, -  и все в моей жизни изменится, - глаза ее сияют.

               СЫН... ОН У  НЕЕ БУДЕТ! ВЕСЕЛЫЙ И СМЫШЛЕНЫЙ.

  - От кого, -  лицо у Димки ошарашенное, недоуменное, -  мы не спим больше года. С моей неврастенией это вредно. И вообще, а как же я, Зика?

  Зина пожимает плечами. Она вдруг понимает, что ей все - равно, как он будет без нее. А еще думает: «Как  хорошо, что тогда  сломалась машина».

  - Зика! -  надрывается Димка.

  Она его не слышит, вспоминая совсем другой голос...

  Опубликован в книге Не уходи 2014 г.

    Здесь черновой вариант.