Поле безмолвия

ХРОНИКИ  ЗАБЫТОЙ ДЕРЕВНИ.

                ЦИКЛ РАССКАЗОВ.


ПОЛЕ БЕЗМОЛВИЯ.

В конце ясного, нежаркого лета, когда в запущенных, ставших ничейными садах, с негромким глухим стуком о землю, падают с отяжелевших ветвей поспевающие яблоки, люблю я бродить по окрестностям, теперь уже бывших деревенек и посёлков.
 Устав от ходьбы, присядешь перекурить на прогретом солнцем пригорке, рядом с чьей-то оставленной усадьбой, на минуту-другую задумаешься о давно минувшем, и вдруг покажется,
Что тени предков окружают тебя со всех сторон. Былая шумная жизнь пригрезится взору.
 Вместо едва приметных развалин, источенных ветром времени, густо поросших бурьянами, предстанут неказистые крестьянские избы и подворья. Послышится мне смех многочисленной ребятни, неторопливый говор мужиков, привидится стадо коров, бредущее с лугов на исходе летнего дня.
 Но нет, всего лишь миг длится наваждение; всего лишь миг – отрывок былого, к которому нет и не будет возврата. Тишина и покой царят вокруг. Бывшие крестьянские усадьбы зарастают травой забвения.
  Я часто задаю себе вопрос; почему мы, молодые, полные сил и здоровья деревенские парни и девчата ещё в юности разъехались по отдалённым городам и весям? Искать своё место под солнцем? Кто мне ответит, где оно?
 Мы сами обрекли наши родные места на медленное умирание. Это вместе с нами, как уходит кровь из вен, утекла по каплям жизнь из родимых краёв.
 В посёлке, где я родился, когда-то было более двух десятков дворов, а ныне – покой и запустение
 Приусадебные огороды заросли лопухами и чертополохом, а ведь это ни много – ни мало несколько гектаров заботливо обрабатываемого чернозёма только в одном посёлке.
Образовалось целое поле – поле безмолвия.
  А кто может сказать,  сколько  таких полей только в одном нашем районе, а в области, а во всём
Черноземье? Страшно подумать, сколько забытых, заброшенных селений на нашей благословлённой и горькой земле. Живу, однако надеждой на то, что когда-нибуть это поле будет вспахано, засеяно новыми семенами и даст добрый урожай. Вот только нашими ли руками оно будет возвращено к жизни? Вряд ли. Потому-то так щемит моё сердце, и неясная печаль тревожит душу.
  Стыдно осознавать, что мы исконные сыновья крестьян, плоть от плоти дети этой земли, так мало уделяем ей внимания. В деревне,  где  я сейчас проживаю, без работы остались молодые мужики.
  Одни были женаты, но покинув семьи в городах, приехали сюда, скрываясь от неустроенности
Быта. Другие так и остались бобылями. Где их будущее? Где их дети – продолжатели рода крестьянского? Нет, и не будет ответа…
  Поле безмолвия простёрлось в душах моих земляков. Многие из моих ровесников уже  нашли себе вечный приют на тихом кладбище за околицей. Отбуянили, отпели, отплакали  навсегда.
  Вечная им память. Какая судьба ожидает других? Кто скажет?
  И всё же, все они дороги мне. Они моя боль и печаль. Их изломанные судьбы навечно  переплелись с моей. Характер каждого из них неповторим и своеобразен. Откроет свою душу иной из них, и такая бездна проглянет изнутри, что хоть стой – хоть падай!
     Пускай мало кто из них задумывается о вечных проблемах бытия, что из того?
 Они просто живут, на доставшейся им в наследство земле, довольствуются тем, что есть под рукой, не претендуя на большее. Они простоваты и бесхитростны, сами того не замечая.
  От того то они и дороги мне.
Я тешу себя надеждой, что в какой-то мере донесу до читателя их мечты и чаяния, по мере сил и способностей, собрать воедино обрывки общего полотна на фоне медленно умирающей деревни.
    Мир Вам, мои земляки!