Алдоха

Как же они целовались! Утонув в его объятиях, она чувствовала только огромные крепкие руки... и губы... губы чужого мужа, не испытывая и тени страха от того, что рядом в комнате были его жена и её муж, была масса гостей, каждый из которых мог войти в любую минуту.

Елена жадно, как обезумевшая от жажды, приникла к живительному источнику и пила... без насыщения, всем своим существом стремясь только продлить это обрушившееся на её душу состояние. А ведь  ещё несколько минут назад она была совсем другой...

...И без того экзальтированная, она, под воздействием уймы прочитанных романов, мечтала о вечной любви. Мечтала, как будет любить и уважать свою свекровь, угождать ей, ведь эта женщина родила и воспитала для неё единственного и неповторимого, одного на всю жизнь.

Алексей служил участковым в милиции. Однажды он принёс домой толстую книгу - "Преступление и наказание" Достоевского. Елена с восхищением смотрела на молодого мужа: он такой умный, любит произведения классика из классиков. А, может, думает, что она "пустышка" и не читала этого  романа?
- Алёшка, это мне в подарок?
- Нет, это мне для работы нужно.
- Для какой работы?
- Ну, ты же видишь: преступление и наказание за него.
Лену охватило смятение, разочарование и сомнение: не может быть! Он меня разыгрывает! Ведь для работы ему нужны Кодексы и Комментарии к ним...
-А ты хоть заглянул в книгу?
- Да чего там заглядывать?
- Но это же роман. О Раскольникове, возомнившем себя избранным, имеющим право убивать...
_ Да? А ну - ка... Хм... Ну бери книжку себе. Мне такая не нужна.
Всё  ещё надеясь, спросила:
- Лёш, а что ты любишь читать?
- Ничего. В жизни ни одной книжки, кроме учебников, не прочёл. Да перестань ты, собирай обедать.
Но Елена не сдавалась. Она пыталась читать ему  - он мгновенно засыпал. То же происходило и перед телевизором - ни одна передача его не занимала - засыпал.
"Ну, что же, - думала Елена, - ну и ладно. Пусть Алёша неначитанный, зато он будет примерным хозяином и семьянином.

...Вот она, на позднем сроке беременности... носит воду из колонки, дрова и уголь из сарая, в который сама же(!) осенью всё это натаскала.
С рождением ребёнка заботы увеличиваются многократно. Но у Алексея "такая работа" -  он сутками не является домой, а если появится, то только затем, чтобы обмыться и переодеться.

И потекли её годы: работа, дом, хозяйство и... муж, который уже в пьяном угаре поднимал руку не только на неё, женщину, но и на их ребёнка... А Елена терпела: гордая по натуре, стыдилась, что своей волей выбрала такого, что тот, кто должен был стать самым близким...  на всю жизнь... так с ней обращается.

И вот  пригласили их на этот день рождения. Яркая и изящная от природы, принаряженная, она была очень хороша! Из-за Лёхи на торжество опаздывали, но всё же пошли. В прихожей Лёха быстро скинул свою одежду и ушёл в комнату, где шло шумное веселье.

Лена осталась одна в тесной комнате, набитой одеждой и обувью гостей, не зная, раздеваться  ей или поскорее уйти. Обида жгла её, хотелось плакать.
- Да что о же ты тут стоишь? И тебя никто не встречает! И никто не помогает раздеться!
Это гость случайно(?)  вышел в прихожую. Он стал помогать Елене, готовой разреветься, снимать пальто. И вдруг... (как это случилось?) он крепко обнял и поцеловал её, а она не отшатнулась, не возмутилась. Всей своей сутью - человеческой и женской - приникла к чужому мужчине. Её душа и тело устремились к желанной ласке...

Лена вошла к гостям. Лёха допивал "штрафной". Все шумно приветствовали его жену, а он уже шарил вилкой по тарелке.

Эх, ты, Лёха-Лёха, Алдоха!