Колхозы Израиля и СССР. Сравнение

Коммунистическое ведение хозяйства существует уже не одно тысячелетие. Например, монастыри представляют из себя именно коммунистические хозяйства. Конечно, ведь обитатели монастырей имеют общее имущество, не получают никаких личных доходов, всё идёт в пользу общины.

Коммунистические еврейские общины также существовали уже несколько тысяч лет тому назад. Кроме жён, личной одежды мужчины не имели ничего своего в этих общинах. Женщины тоже имели такие же права.

В современном Израиле коммунистические общины появились задолго до образования государства Израиль. Более того, коммунистические общины в современном Израиле появились задолго до нашей Великой Октябрьской революции.

Вообще коммунистические тенденции среди евреев, проживающих в районе современного государства Израиль, были весьма сильны. После образования государства Израиль не только в сельском хозяйстве имелись коммунистические общины, но их было немало и среди промышленных предприятий. Например, Голда Меир, когда прибыла в Израиль из США и заняла должность директора в одной из фирм, имела зарплату меньше своей уборщицы. Дело в том, что в фирме величина зарплаты зависела не от занимаемой должности, а от стажа работы. Если у Голды стаж равнялся году к тому времени, как она стала директором, то, у её уборщицы стаж составлял где-то лет десять, значит и получала уборщица значительно больше своего начальника. Вот такие были порядки. Сейчас такого нет, но колхозы в Израиле существуют и по сегодняшний день. Называются такие колхозы – кибуцы. В этих кибуцах, как и в коммунистических общинах древности, всё общее кроме жён и личного белья. Даже легковые машины кибуца считаются совместной собственностью. И если человеку надо съездить, скажем, в город к родителям, то он должен заблаговременно написать заявление на право использования в личных интересах автомобиля. И распределение доходов происходит на основе равенства, а не должности. В кибуцах и директор, и скотник получают одинаковую зарплату.

Есть в Израиле и свои совхозы, которые называются мошав. Но мы говорим именно о кибуцах, поэтому и сравнивать я буду именно колхозы Израиля с колхозами СССР, что у них общего между собой.


Начнём с земли. В СССР, как известно, земля, её недра, воды и леса, согласно ст. 6 Конституции СССР, являлись государственной собственностью.

А в Израиле? В Израиле кибуцы владели землёй в полном объёме, без всяких ограничений. Это была земля действительно в личной собственности общины.

А теперь вспомним, как организовывались наши колхозы. По сути дела людей в колхозы заставляли вступать силой. Всю скотину и даже порой птицу, весь сельскохозяйственный инвентарь наши крестьяне должны были отдать в колхоз. Насколько это происходило добровольно видно хотя бы из начавшегося поголовного истребления скотины крестьянами. Вспомним, хотя бы, «Поднятую целину» Шолохова. В результате такого массового сопротивления крестьян против обобществления в стране резко сократилось поголовье скота.

Потом, наши колхозы зачастую образовывались на чужой земле, которая до объединения принадлежала помещикам, монастырям. Это был уголовный беспредел. В Израиле землю ни у кого не отбирали, всё было в рамках закона.

Было и другое существенное отличие колхозов от кибуцев. СССР, не просто национализировал землю, нет, власть ещё к тому же и запретила в стране предпринимательскую деятельность. А что это значит? Это значит, что колхозы не могли выращивать, производить продукцию по своему усмотрению, а вынуждены были руководствоваться планом, спускаемым сверху. И продукцию наши колхозники продавали по твёрдым, установленным советской властью ценам. Только цены то эти были столь низкие, что можно с уверенностью сказать, что продукция отдавалась государству практически бесплатно. СССР могло заставить колхоз, к примеру, сеять кукурузу, хотя никаких предпосылок для этого в данной местности никогда и не было. Коммунистическая партия могла бросить кличь о резком увеличении производства мяса. И колхозы начинали выкручиваться как могли. Например, закупали в других областях скот и забивали его у себя. Вообще в колхозах СССР мухлёж был неотъемлемой частью жизни. С отчётностью мухлевали как могли повсеместно. Например, часто скрывали истинное поголовье скота, не учитывая родившийся молодняк. А как распоряжались колхозными деньгами председатели? Зачастую просто разбазаривали. Например, нанимали из других республик строителей, платили им за постройку клуба или коровника по договорным расценкам. А что это значит? Это значит, что такие строители за лето зарабатывали в колхозе больше, чем местный колхозник зарабатывал за десять лет работы в колхозе. Такие строители неизменно брали в долю председателей колхоза, которые в свою очередь делились с вышестоящим начальством: областными партийными работниками и прочее.

В кибуцах ничего подобного не наблюдалось. В кибуцах крестьяне сами решали, что им выгоднее производить и по какой цене кому продавать. Как видим, это большая разница. В кибуцах никто не мухдевал с отчётностью. Им этого просто было не надо. Соответственно никто не приезжал к ним с проверками: ни партийные органы, ни органы милиции и прокуратуры.

Притом, как я уже сказал, в кибуцах все получают равную зарплату. В колхозах СССР председатель колхоза и правление колхоза находились в значительно более выигрышном положении относительно рядовых колхозников. Во первых, членам правления платили денежную зарплату и они имели право на пенсию. У советских колхозников не было никакой пенсии вплоть до шестидесятых годов. Да и отпусков у них не было. Другими словами, социальные права колхозников были значительно ниже, чем у членов правления и специалистов: ветеринаров, агрономов, зоотехников.

В советских колхозах крестьяне имели приусадебное хозяйство. В разные годы размеры этого хозяйства варьировались. Но суть оставалась прежней. Колхозники СССР получали столь нищенскую заработную плату, что просто никак не могли обойтись без подсобного хозяйства. В результате чего происходило распыление сил и труда между колхозной работой и своим участком. Разумеется, превалировали интересы собственного участка. Это порождало воровство комбикормов с колхозных ферм. Вообще колхозники СССР воровали всё что ни попадя. Воровство в колхозах имело массовый характер с самого начала существования СССР. Вспомним хотя бы закон о «пяти колосках», по которому крестьянин, уличенный в краже даже одного колоска, не то что пяти, с уже убранного поля, приговаривался на срок не менее десяти лет.

Вообще крестьяне СССР жили очень бедно. По крайней мере, без подсобного хозяйства прожить было невозможно. Об этом можно судить даже и по советской литературе. Взять хотя бы произведения такого известного советского писателя, который и сегодня состоит в коммунистической партии России, как Валентин Распутин. Вспомним его знаменитую повесть «Деньги для Марии». Напомню коротко сюжет. У многодетной продавщицы, работающей в сельском магазине, случилась недостача. Небольшая. Если разбросать её на всех жителей деревни, то получается чуть более четырёх рублей на двор. И что? Практически ни у кого в деревне не нашлось денег, чтобы помочь женщине. Муж вынужден ехать в город, чтобы просить у брата несколько сот рублей для жены. Даже из этой повести видна ужасающая бедность советских крестьян. У крестьян в дому даже копейки денег не было. Недаром с самого начала советской власти крестьяне стремились сбежать из села. Вспомним Павлика Морозова. Ведь его отец как раз и выдавал липовые справки крестьянам, бежавшим из деревни. Вообще побег из деревни имел разные формы в СССР. Парни, уходя на службу в армию, после демобилизации не возвращались в деревню. Девушки стремились выйти замуж за городских. Молодёжь уезжала на учёбу и оставалась в городе. Недаром в СССР у колхозников не имелось паспортов. Они были на положении крепостных. Куда человек мог уехать из деревни без паспорта? Да никуда.

В кибуцах никто не имел приусадебного участка. Еврейским крестьянам это было попросту не нужно. Они вели коллективное хозяйство и имели с него доход. Этим и жили. Зачем им ещё какой-то свой индивидуальный надел? Никто из них не делает запасов на зиму. Еврейские крестьяне и так хорошо обеспечены.

Кстати, об успешном ведении хозяйства. Мне вспоминаются сводки средних надоев на корову по колхозам, которые печатали в областной газете. Что меня неизменно поражало в этих сводках, так это мизерный надой от одной коровы. Отстающие колхозы имели надой от коровы всего по пол литра. Это что же за корова такая, которая даёт столь мало молока? Да коза даёт молока больше. Кстати, израильские коровы дают молока, как и во всех развитых странах, по тридцать литров в день и это молоко имеет отличное качество.

Вообще низкий уровень жизни в колхозах порождал повсеместную апатию у советских крестьян. Крестьяне не очень то и старались заработать эти бесполезные трудодни. Кстати, трудодни тоже имели разный вес. Если механизатор, скажем, получал за свою работу в день по два трудодня, то были такие работы, где платили всего по половине трудодня в день. Такое отношение немыслимо для еврейского кибуца, где все получали одинаковую зарплату, как я уже говорил. Кстати, неравенство трудодней порождало и взяточничество среди колхозного начальства. Согласитесь, одно дело выполнять работу, которая расценивается в два трудодня и совершенно другое дело, выполнять работу, которая стоит в четыре раза дешевле. А те, кто распределяет работу, этим не пользовались? Да, наверное, пользовались.

Равнодушие колхозников к своему труду можно было наблюдать и по состоянию скотины на фермах: всегда грязная, худая, словно узник концлагеря. Апатия к труду в колхозах СССР была столь велика, что в 1948 году правительство даже издало указ, согласно которому колхозники, не вырабатывающие определённого минимума трудодней, депортировались в отдалённые районы страны вместе с семьями.

Низкая производительность труда в колхозах породила такое явление, как отправка городских жителей на помощь колхозникам. Огромные массы горожан каждый год срывались со своих рабочих мест на заводах, в институтах, ото всюду, чтобы несколько недель, а то и месяцев поработать в колхозе. Насколько такой труд людей, не знакомых со спецификой сельского производства, эффективен? Об этом лучше всего говорит советский рынок, где картошку, мясо можно было купить всегда, в отличие от государственных магазинов. Правда, стоила эта продукция с частных наделов крестьян значительно дороже государственной продукции. Сегодня я купил на нашем ближайшем рынке пакетик израильской редиски. Так вот, скажу прямо, проживая в областном центре, я ни разу в СССР в овощных магазинах не видел, чтобы там продавали государственную редиску. Там её вообще никогда не было. И это в стране с самыми большими сельскохозяйственными угодьями.

Да, чуть не забыл о такой существенной детали, как запрет трудиться в колхозе социально чуждым элементам. В колхоз не могли вступить раскулаченные и прочие ограниченные в правах люди. В кибуцах такой политической дискриминации никогда не было.

Можно с уверенностью сказать, что советские крестьяне колхозы совсем не любили. Недаром во время войны среди местного населения на оккупированных немцами территориях советская власть распространяла слухи о том, что после окончания войны колхозы в СССР будут ликвидированы. Нет, не ликвидировали. Они сами развалились после развала СССР, развалились с невероятной быстротой и повсеместно. А вот еврейские колхозы живут и до сих пор, потому что в них людей не загоняли как скотину, к еврейским колхозникам не применяли методы террора, всё основывалось на добровольной основе.

Впрочем, из колхозов СССР народ бежал всегда. В семидесятые годы, когда паспорта стали выдавать и колхозникам, бегство приняло масштабы бедствия. Из колхозов бежала в основном молодёжь. Об это можно прочитать и в советской художественной литературе о деревне. Советские колхозы всегда представляли из себя жалкое зрелище, а с семидесятых годов советская деревня вообще стала прибежищем стариков. И то, что мы видим сейчас, не есть следствие только лишь нашей тупой перестройки, но во многом является результатом всей советской действительности.