Голоса в моей голове

- Ванька, блин, запрашивай набор десять-пятьсот.

"Командир зол, злее некуда. Сперва смена борта, потом задержки с вылетом.  Почти сорок минут в очереди на вылет стояли. Эти, в диспетчерской, тоже мудаки, "ждите, сообщим дополнительно". Ни причины, ни времени, когда нас выпустят. А вот теперь реальная задница. Вылетели в последний момент, сунулись в грозу, а вылезти некуда. Всё закрылось сзади, пока впереди дорогу искали. Капитан вот набор просит, думает верхом проскочить. Ему конечно виднее, но засветки везде, фронт грозовой высоко вспучило. А мы ещё только после взлёта, с топливом и паксами, хрен мы наберём высоту эту. Хрен. Да если и наберём, мало что даст нам этот километр."

- Вятка подход, это Эйс-эйр 711, разрешите набор десять-пятьсот.
- Эйс-эйр 711 набор десять-пятьсот разрешаю, Вятка подход.

"Так, приказ я выполнил, набор нам разрешили. Сейчас Андрей наш Николаич выставит высоту и поползем мы вверх."

>Скажи, зачем ты за ними наблюдаешь, светлый?
>За ними интересно наблюдать, тёмный. У них есть свобода, которой нет у нас. Они свободны в выборе, а мы ограничены целью. Если бы я был человеком, сказал бы что завидую им.
>Это глупо. Ты заранее всё знаешь. Что было, что будет. Зачем наблюдать?
>Это не так. Они называют это вероятностью, а мы промыслом. То что мы видим, лишь один вариантов.
>Ты часто наблюдаешь. Бывает иначе?
>Бывает.
>Напоминаю. Вмешиваться запрещено. Ты нарушаешь правила?
>Нет, не нарушаю. Как и ты, я не имею права ничего делать сам. Но я могу говорить. Правилам это не противоречит.
>Да, не противоречит. Но у них в головах какофония голосов. Вряд ли они слышат в этом гомоне тебя.
>Некоторые слышат. Иногда.
>Я останусь. Понаблюдаю с тобой, светлый.

- Ваня, не спи, ставь набор.
- Выполняю, устанавливаю набор десять-пятьсот.

"Ладно, ставлю набор, пусть автопилот рулит, он умный и если его использовать меньше трясет. Он подруливать умеет. Куда ж мы лезем то... Е-маё... запаса по сваливанию у нас, считай, совсем не остаётся. А вдруг ветер попутный или ещё что?
Да ладно, Николаич, капитан наш, дело знает, он профи. Да и инспектор, которого Дедом кличут, ещё тот небесный волчара... Расслабься Ванюха, вывезут твою нежную задницу их этой передряги, будь уверен.
Что-то хмурится Дед. Может что-то я делаю не совсем так? Мне полёт не зачтут? Угадать бы что... Не, не догадаться. А может просто погода ему не нравится, а не мои действия? Снова отвлекся, вот черт. Так, положение, скорости, курс, движки, всё в норме, порядок. Что на метеорадаре? Ух ты ж мать моя, какая каша. Ладно, мы как на полянке, разгонимся сейчас и вползем как нибудь на запрошенный эшелон. Там, авось, поменьше трепать будет.
О, Дед заговорил, первая фраза со влёта. Так помалкивай Ваня, взрослый тут разговор намечается. Может хоть Дед его урезонит..."

- Николаич, ты не гони, не рви к пупу, успеется. Видишь как болтает, неужели нигде ни прогалочка?
- Да я и не гоню, гроза проклятая меня гонит.
- Ладно, ладно... Поаккуратнее там, а то с тобой летать, язык прикусить можно. Если что, давай лучше назад вернёмся.
- А ты, Лень, и прикуси, язык-то. Некуда нам возвращаться уже, закрылось всё сзади, сам на радар посмотри.
- Да.. дела.... Не ожидал я от неё такой прыти. Стихия, так её растак.

"Не нравится мне вот эта туча впереди. Вон как пучит её, жди беды. Хоть бы Николаич отвернул. О, курс подкручивает, правее берёт, нормально, там по локатору засветка поменьше. Как же болтает-то, страх и ужас. Интересно, как там паксы?
И чего я вообще в пилоты попёрся, летать видишь ли захотелось...
Ленка интересно что сейчас делает, в ванне лежит, поди. Вечер, она всегда вечером по паре часов в ванне любит поваляться. Эх, как же с ней здорово...
Стоп, стоп, куда меня опять уносит. Глаза на панель, смотри давай Ваня, вдруг Николаич с Дедом какую нибудь мелочь упустят, ты пилот или кто?
Да, уж упустят они, жди, ты сколько налетал? А они?
Ну а вдруг всё же... всякое бывает, капитан вон усталый, нервный. Явно ночью спал паршиво. А может и вообще не спал? Всегда жалуется что в чужой постели не высыпается. Говорят у него с женой нелады, разводится, и он с нашей стюрой, Тамарой мутит. Тамарочка хороша, я и сам был бы не прочь с такой замуить, но Ленка...
Вот черт, опять всякая чушь в голову лезет. Приборы, пилот, приборы!
Набираем мы медленно, очень медленно... что то мне этот полёт напоминает. Ведь видел по Дискавери недавно. Ах да, Ту-шка старая, под Донецком упавшая ... Блин, нельзя об этом сейчас даже думать, нельзя, нельзя! Примета плохая! Мы не они, у нас и самолёт новый, и вообще другой тип...
Но очень напоминает. Жуть. Мальчик там тоже за правака сидел, такой же молодой как я. Правда их больше было, тогда экипажи большие были..."

>Ну. Что дальше? Их трое. Ты всё всем сказал. Мальчишка чувствует, старик подозревает. Не слушают. Не верят.
>Ты тоже не молчишь.
>Конечно, это моё право. Тоже.
>Скажи, а тебе зачем это?
>Это я тебя должен спрашивать. Мы и так знаем чем всё кончится. Тебе есть за что бороться? Спасать? Они безнадёжны.
>Ты не поймешь. Ты привык видеть только дурное. Это - твоя суть. Я не могу передать тебе, как вижу их я. Иначе. А главное, ты знаешь. Важен не результат, а попытки.
>Ладно. Оставим. Развязка всё равно одна. Как бы долго мы не беседовали. Мне кажется ты их жалеешь. Специально тянешь время.

- Иван, в астрал-то не улетай, твою мать! Делом займись! Давай сообщай им что заняли эшелон.
- Вятка подход, десять-пятьсот заняли, это Эйс-эйр 711.
- Вас понял Эйс-эйр 711, заняли десять-пятьсот, Вятка подход.

"Почти набрали. Уфф. А тут и правда почти не болтает, наверное Николаич таки прав, вон и Дед расслабляется. Что же меня то так трясёт-то, а?
Прямо будто вижу, завертит, закрутит нас, сломает… Гроза - страшная сила, прожуёт и выплюнет, как жвачку изжёванную. Вон та... нет, эта вот туча, будто медведь, огрызается. Уффф... правду говорят, у страха глаза велики. Всё спокойно ведь, теперь влево отвернули. Нормально.
Ааааааааа! Боже, куда? Куда?"

[звук сигнализатора предельного угла атаки]
- Вниз, Андрей! Держи! Скорость! Углы, углы!
- Вижу я, вижу, держу!
...
- Ух, твою ж мать! Вроде проскочили... Что это было такое?

"Вроде проскочили...
Ощущения странные, что-то не так, скорость... да вроде та же... курс слегка  крутится… нос вниз наклоняется…  Николаич на ручное перешёл, к пупу тянет, выравнивает и пытается крен парировать. Не идёт. Почему? Ещё раз, курс, скорость, вертикальная ползёт... Снижаемся? Это же... это похоже на штопор... Мы свалились? Похоже свалились… Очень похоже. а это значит... все? Мы что,  разобьёмся? Паксы, Дед и капитан и... я? Я умру?! Нет, нет, нет, нет... не хочу, не хочу... выпустите, выпустите  меня отсюда, аааааа! Я не здесь, не здесь, это всё нереально, сон, просто дурной сон! Только как бы проснуться? Ущипну себя что-ли. Нет не помогает. Уффф. Спокойно, Ваня, спокойно, дыши, дыши. Вдох, выдох, глаза на приборы. Проверь, может ещё и не штопор, присмотрись. Да и вообще, высота ещё большая, есть время, движки вроде работают, мы ещё можем что-то придумать."

- Ваня, двигатели - номинал. Что ж такое, неповоротливый он, как боров толстый... рули повредили, а Лёнь?
- Андрей, крен смотри, влево возьми... Глянь, как у тебя курс плывёт.
- Не пойму, что за ...

"Капитан и Дед не понимают. Точно, это плоский штопор, потому рули и не эффективны. Нам нос задрало и скорость в момент упала, вот мы и свалились. Нужно же от себя сейчас и педалями, а он к себе тянет. Вертикальная скорость у нас какая? Блин, минуты четыре с половиной и всё. Капец. Объяснить им? Долго. Сразу не поверят. Есть конечно вариант, хлоп приоритет управления изменить, и я сам ручку от себя отдам. Блин, они ж меня за это точно прибьют! Ну и ладно, попробую по ходу объяснить..."

- Я взял.
- Куда!? Ты что, стажёр, сдурел!?
- Штопор командир. Вниз надо, от себя.
- Мать твою, выродок! Какой нахрен штопор, долбаный ты дурак! Какое вниз, угробить нас решил!?
- Плоский штопор. Вертикальный поток нас поднял, скорость потеряли и свалились.
- Да я тебя...
- Стой, Андрюха, молодой может быть прав. На скорости глянь. Вот дерьмо, вот же дерьмо... Выводить надо, мужики! Давай Ваня, давай, всё правильно, от себя и направо крути, по вращению, и педалькой налево работай что бы курс не крутился. Андрюха, помоги ему!

"Ох спасибо Леонид Филатович, быстро сориентировался. Как мы там учебный выводили? Я же только трижды это делал! Аааааа, я не смогу, не смогу! Остановить вращение надо, а нос вниз... нужно скорость набрать, что бы крылья снова нас держали.
Как же страшно, как страшно! Уже почти минута прошла! Я наверное скоро умру! А я успею что-то почувствовать? На что это похоже? Больно будет? Лишь бы сразу!
Так... Вращение не останавливается, только я в одну сторону тормозну, он в другую поворачивается.
Ааааааааааааа! Мы все умрём! Умрёёём!
Нет, нет, нет, ещё не всё, ещё можно, нужно бороться, высота ещё есть, нужно его разболтать что бы перевести в пикирование. Господи, ещё три с половиной  минуты, только бы высоты хватило!"

- Эйс-эйр 711, по моим данным вы снижаетесь, подтвердите снижение, Вятка подход.
- Вятка подход,  Эйс-эйр 711 вы снижаетесь, что у вас случилось?
- Вятка подход вызывает Эйс-эйр 711.
- О господи, Эйс-эйр 711 пропал с радара! Мужики, похоже, они  разбились! Вызывайте спасателей кто нибудь!


Из отчета Международного Авиационного Комитета по авиационному происшествию рейса AceAir 711:

Авиационное происшествие произошло в процессе линейного полёта по маршруту. При попытке обойти сплошной грозовой фронт самолёт попал в восходящий поток воздуха что привело к мгновенному значительному увеличению угла тангажа и потере скорости, что в свою очередь, привело к сваливанию воздушного судна в плоский штопор.
Для выхода из штопора экипажем был предпринят ряд приёмов пилотирования не описанный в РЛЭ к данному типу воздушных судов. Данные действия позволили экипажу стабилизировать воздушное судно и перевести его в пикирование. После набора скорости при попытке вывода воздушного судна из пикирования в следствии нехватки высоты произошло столкновение воздушного судна с землёй.
Местность в районе места авиационного происшествия равнинная. На месте авиационного происшествия находится поле, принадлежащее совхозу "Зарянский" (рис. 1). Превышение над уровнем моря составляет 150…170 метров. Место авиационного происшествия представляет собой не вспаханное поле с характерным следом от падения самолета длиной около 212 м и шириной около 15 м (рис. 3).
В момент столкновения с землей самолет имел большую горизонтальную и значительную вертикальную скорость. Шасси и механизация крыла были выпущены. Первое касание земли произошло стойками шасси, на расстоянии 19 м от основного следа воздушного судна на земле. От удара произошло разрушение стоек шасси, отлом и дальнейшее разрушение обоих полукрыльев вместе с мотогондолами двигателей, а так же отлом хвостовой части самолёта. Передняя часть фюзеляжа продолжила поступательное движение, постепенно разрушаясь.
Из-за  разлива топлива на месте авиационного происшествия возник пожар.
В результате грамотных действий бортпроводников из кабины воздушного судна были эвакуированы 92 пассажира. Прибывшие через 48 минут пожарные расчёты произвели тушение пожара и эвакуировали пострадавших пилотов из кабины воздушного судна. Дальнейшая эвакуация и поиск тел погибших производилась силами прибывших расчётов МЧС.
Травмы полученные экипажем воздушного судна оцениваются как тяжёлые.

>Ты доволен своим вмешательством, светлый?
>Нет, тёмный. Ещё многие могли быть спасены. Многие сразу забыли обо всём, как только оказались в безопасности и ни во что не верят. Как раньше.
>Твои попытки не меняют баланса, светлый. Ты и так всё знаешь. Зачем пытаться?
>Мы не знаем будущего, только промысел, тёмный. Я говорю и надеюсь быть услышанным. Всегда.

"Боже, как болит голова... Ужас как болит, мысли не собрать никак, не сосредоточиться... Ладно это пройдёт. Пройдёт, говорят доктора. И летать буду. Опять буду летать!
Выжили ведь, получилось! Каким-то чудом мы это смогли, сделали. Чудом.
Как я летел, не летел, порхал! И как мне вообще удалось лайнер из штопора вывести, а? Не было таких случаев раньше, следователь из МАК, который приходил к нам, так и сказал. И ведь в голове миллион мыслей было разных. На разные голоса. Кто укоряет, кто вспоминает что-то неуместное, кто пугает, кто просто от страха визжит, кто подбадривает и успокаивает... Разные голоса...
Эх, как выпустят отсюда, Ленке сразу предложение сделаю. Хрен с ним что в ванной любит часами валяться, и не всегда тюбик с пастой закрывает, ерунда это всё. Она, похоже, за меня взаправду переживала. Два дня в больнице ночует уже, вместе с матерью моей. Хорошая она баба... А мамка как сдала, прям усохла вся. Всё плачет… Да ладно, я же жив...
И вот ещё что, если это всё же чудо… значит есть Бог не небе. Надо бы в церковь сходить, что ли... Ха-ха, и что я там делать буду, отродясь не ходил, не знаю там ничего... И всё же схожу, а там разберёмся."