Корабль воспоминаний

                Друзьям моим и близким, и далёким
                Я посвящаю откровений строки.
                О наших днях, о времени прошедшем
                Вам, дорогим, живущим  и ушедшим.

Как драгоценное наследство
По морю жизненных скитаний
В мир моей юности и детства
Летит корабль воспоминаний.
Летит по памяти волнам
К крутым московским берегам.

Мир тот был прост и всем понятен.
Рос средь лачуг и голубятен,
Послевоенных пустырей,
Среди калек больных и сирых,
Героев пьяных, дезертиров.
Колючий, дерзкий, как репей,
Среди таких же малолеток,
В стране великих пятилеток
И безразмерных лагерей.
Признаюсь, жили мы в то время,
«Не то,  что нынешнее племя»,
Что с тёплой ванной и сортиром
Зачахло по своим квартирам.
Простой столичный старый двор,
Где, кто не пойман, тоже вор.

Был быт в расцвете коммунальный,
Где так привольно детворе.
И стойкий аромат фекальный,
Стоял, как смог, в любом дворе.

На табуретках и скамейках
Сидели бабки в телогрейках,
Перебирая, как сороки,
Все сплетни старые и склоки.

Документальное кино:
Бутылки, карты, домино,
Без масла хлеб, картошка в пепле,
Но всё же мы росли и крепли.

На всех углах «отец наш» Сталин,
Его соратники – койоты.
Страна вставала из развалин,
Жизнь набирала обороты.

Наш двор тянул на «образцовый»,
Кто пил, а кто гашиш курил,
И к нам товарищ участковый
Частенько в гости заходил.

Он не спешил, чтоб можно было
Убрать и карты, и вино.
И мы здоровались премило
И вынимали домино.

Картинки детства пронеслись,
И где тот двор, и где та жизнь,
В давно покинутой стране,
Иль это всё приснилось мне?

                **
Где та мальчишеская смелость
И то желание летать.
Когда нам всем до слёз хотелось,
Скорее лётчиками стать.

Где тот азарт и сумасбродство,
К труду стахановская страсть.
Когда любили производство
И ненавидели санчасть.

Когда под музыку блатную
И под гитарную струну,
Бросали дети мать родную,
Чтобы бежать на целину.

Когда героев почитали,
Старались честью дорожить
И за достоинство считали
В Советской армии служить.

И нас несла пред Мавзолеем
Любви и радости волна,
Тогда и думать мы не смели,
Что нами правит Сатана.

Среди тотальной лжи и бреда,
Среди всеобщей нищеты
Была страна, была победа,
Любовь и светлые мечты.

Мы строили свой новый мир,
Тех лет девчонки и мальчишки.
Дымился яростно «Памир»,
Отчаянно стучали фишки.

Был в моде «на троих заход»:
Сырок и поллитровка.
«Наш паровоз летел вперёд,
В коммуне остановка».
               
                **               
Хоть круг воспоминаний тесен,
Хранит седая голова
Мелодии тех звонких песен
И их прекрасные слова.

Куплеты здравиц и воззваний,
Салютов праздничных огни,
Дни всенародных тех гуляний,
Незабываемые дни.

Москва в гирлянды разодета,
А мы – шальное пацаньё
Всю ночь гуляем до рассвета
По пыльным улицам её.

Бесценный памяти подарок,
Я видел это не во сне,
Как лик Вождя, красив и ярок,
Плыл в поднебесной синеве.

Текли колонны демонстрантов
И каждый был безмерно рад,
В строю под сенью транспарантов
Шагать с докладом на парад.

Нести привет ему горячий
Миллионов любящих сердец.
Вот он какой: простой и зрячий,
Учитель мудрый и отец.

Вождь большевистского закала,
Всех лютых недругов гроза.
Дымилась трубка аксакала,
Сверкали желтизной глаза.

Не выходил он, а являлся
И нам с трибуны, как солдат,
В простой шинели улыбался
Наш всенародный депутат.

Он Богом был, к чему лукавить,
А мы – счастливые рабы.
Осмыслить трудно и представить,
Как мы тогда были глупы.

Да, велики были свершенья,
Сплошь даты славные побед,
И три погибших поколенья
Ещё не перечень всех бед.



Крепка советская порода,
Кровь миллионов – не цена,
И всё любимей год от года
И всё желанней Сатана.

Вот, в дали светлые глядя,
Он ставит новые задачи,
А мы не сводим глаз с вождя
И от любви и счастья плачем.

От обещаемых чудес,
Халявные трепещут души
И манна падает с небес
На наши головы и уши.
             
Мы снова верим, снова ждём,
Покорно терпим год за годом,
«Велик народ с таким вождём,
Велик и вождь с таким народом».

 Он вскинул руку для привета,
 В сердцах восторга не сдержать,
 Кто б мог тогда предвидеть это,
 Кто б мог судьбу предугадать.

( продолжение следует )