просто сказка

    Катерине Сергеевне было невкусно.  Не то аппетита не было. Не то повар не постарался. Ела она какую-то  преснятину, политую соевым соусом. За окном стояло межсезонье. То есть непонятно что. Не то зима, не то осень, не то весна. Сказка про двенадцать месяцев. Солнце давно перекачало за границу, наверное, там ему доплачивали за каждый выход, плюс на бис. В России как всегда было хмуро, пасмурно и… скучно. Екатерину Сергеевну уже лет десять не радовало ничего. И совсем не потому, что она бесилась с жиру. Просто ничего не грело. Сын все тянул с женитьбой, а значит перспектива стать бабушкой  ей пока не светила. Развить бизнес не удавалось. Не то из-за лени, не то потому, что развиваться уже было некуда. Надо бы просто сменить сферу деятельности, но Екатерина Сергеевна прибывала в том возрасте, когда от слова «риск» по спине начинали бегать холодные мурашки, а от фразы  «начать сначала» эти самые мурашки превращались в монстров, вызывая псориаз и чесотку. Все о чем мечтает среднестатистическая женщина в арсенале у Екатерины было давно - и бриллианты, и шубы, и машина. Муж жил жизнью сороколетнего ловеласа, по утрам делал пробежку и пил горячую воду натощак, чтобы продлить жизнь кишечника и сохранить его целостность. А по вечерам для тех же целей выпивал стакан нежирного кефира и, отгородившись от жены какой-нибудь ненапряжной литературой, благополучно отходил в мир грез. Желаний полового характера в Кате муж давно не вызывал. Брак был… браком. Семьи не было.  Она от скуки попыталась завести любовника,но не то разучилась она ладить с мужиками, не то слишком привыкла командовать, но романов не получалось. А без , так сказать любовной темы, в постель с чужим мужиком она ложиться не умела. Даже ради здоровья. И сегодня, жуя пресный бизнес - ланч в кабачке недалеко от офиса, она все думала, что скорее всего  проглядела нечто важное в своей жизни. Словно снималась в кино, не тот фильм, не тот сценарист, не тот режиссер. И лишь рождение сына было стопроцентным попаданием в цель, но отцом его точно должен быть не  ее муж, а какой-то другой человек, Юрка даже не был похож на отца, все говорили на деда, но черты сына все время  будоражали память Катерины, кого-то смутно напоминая. А остальное…, остальное   было не ее, не по ней. Естественно, подруги завидовали, и естественно, делали удивленные глаза, когда Катерина, будучи под «мухой», пыталась с ними откровенничать. Подруг у нее, между прочим, тоже не было. Приятельницы. Шумные, пошлые, стареющие. В принципе, таковой была и она сама. Давно в этом  себе призналась, как-то , чистя зубы сороколетней тетке, глазеющей на нее из туалетного зеркала. Сегодня все утро она пыталась вспомнить сон. Сны посещали ее редко. Спала она спокойно, как положено восемь часов. Вставала по привычке «раннего бизнеса» в семь утра. А ложилась не позже одиннадцати. Но сегодня ночью…, сегодня ночью она видела сны, и была уверена, что приятные, потому что проспала - раз, и долго не хотела вставать - два, все пытаясь вновь погрузиться в дрему, вернуть сон во что бы ни стало. За всей этой маетой сон этот выветрился из ее головы, и настроение стало пакостным и пасмурным под стать погоде за окном.
   Вот и сидела она за столиком, жевала и все силилась припомнить хоть что-нибудь.
- Ну конечно Сережка , Сережка  Зайцев., - громко захохотали за соседним столиком милые юные студентки,- только он на такое и способен.
И в голове у Екатрины Сергеевны что то щелкнуло, и побежали- побежали картинки, цветные яркие. Во сне ей приснился выпускной. Ее школьный выпускной. И Сережка  Зайцев, в которого она была влюблена с  девятого класса. Да так и не осмелилась признаться. Ее воспитывали по-другому. Девушка должна быть гордой, только, что с этой гордостью делать, и с чем ее есть, не объяснили. Как она была счастлива тогда. У нее было такое голубое воздушное платье, которое совершенно ее не полнило, а Катька была пышкой. Тогда. И очень этого стеснялась. А еще  у нее был выдающийся нос. Наследство от грузинских родственников мамы. Хотя мама у нее была красавица замечательная. Видно, Катька не удалась. Пришлось компенсировать отсутствие привлекательности совершенным умом и отличными оценками. Преподаватели были без ума от отличницы Катеньки. Все, кроме физрука. Катя никак не могла подружиться со спортом, ужасно огорчая его этим фактом. Катька все время оказывалась  верхом на « козле», перепрыгнуть его ей так ни разу не удалось. Одноклассницы, а особенно одноклассники, ржали, А вот Серега Зайцев нет. Причину его поведения Екатерина объяснить не могла. Он вообще был парнем особенным. Одиночкой.    Дружил с  Володькой Урмановым,  мальчиком неадекватным, немного не в себе после падения с крыши во втором классе. Сидел на последней парте, и мог поразить учителей блестящими знаниями по истории и  схватить единицу по математике, или наоборот, поэтому у педагогов он слыл  учеником   одаренным, но чрезвычайно ленивым. А Катя, исподтишка наблюдая за Зайцевым, видела, что он всегда где-то далеко в своих мыслях, словно перерос всех своих одноклассников, мечтая о чем -то ином, своем, взрослом. Он и выглядел старше всех остальных. Может потому, что был совершенным брюнетом, кареглазым, смуглым, с удивительным разлетом черных бровей. Форма ему была уже мала, и длинные руки предательски вылезали из рукавов нелепого пиджака, пошитого каким-то изувером на фабрике Чайка где-нибудь в городе Иваново. А может потому, что рос он без отца, воспитывался матерью и бабушкой, и был единственным мужчиной в своей небольшой семье. Девчонки не смотрели в его сторону, боялись. Слишком серьезным и странным был этот парень.  Им бы похохотать, да пофлиртовать. А с Зайцевым ни того ни другого не получалось. Сама Катя его не замечала до того дня, как … влюбилась в него. Сразу и навсегда. Так ей тогда казалось. В девятом классе , зимой, они сдавали кросс на лыжах, Катька , как обычно, была на больничном, чтобы не позориться, и болталась на финише, подпрыгивая на месте, чтобы не мерзнуть. И вдруг она увидела … его, с обнаженным торсом, который мчался с невероятной скоростью к финишу , размахивая лыжными палками, отмеряя семимильные шаги . Это был Зайцев Катька разинула рот, да так и стояла, не слыша ни насмешек , ни  рева подбегающего физрука. Физрук не успел, столкновение было неизбежным. И Зайцев врезался в Катьку со всего размаху, не успев затормозить.
   На минуту Катя отключилась, очнулась…, вокруг стопился весь класс, физрук свесился с высоты своего двухметрового роста, а Зайцев сидел рядом и держал на ее лбу ледяной снежок. Катя, Катерина Сергеевна потрясла головой: « Это я что? В кафе заснула? Это сон?», и она снова потрясла головой.
- Болит?-  спросил ее Сергей.- Сильно я тебя?
Екатерина Сергеевна оглянулась, ее класс, все  точно  такие  как и двадцать пять  лет назад, их не очень дружный девятый «б».  « Надо проснуться! Этого же просто не может быть!» Наверное, во взгляде ее было столько ужаса, что физрук завопил.
- Так срочно в больницу, ей совсем худо. Она же не узнает никого. Ну ты…- и физрук погрозил Зайцеву пальцем, - блин, даешь. Что не видел, куда летишь, Икар, блин!
« Надо же, - подумала Екатерина Сергеевна,- а я всегда думала, что наш физрук тупой , а он про Икара знает.»
-Не надо меня в больницу, - сказала она вслух,- У меня все в порядке.
И поднялась, отряхивая короткое клетчатое пальтишко от прилипшего снега.
- Я тебя провожу, - кивнул ей Зайцев,- Только не уходи, я сейчас оденусь. Не уходи, поняла.
И он даже взял ее за плечи и словно вкрутил в снег для устойчивости, он бы конечно усадил ее, только некуда было. Ребята рассосались. Цирк закончился.
« Как это он не мерзнет, - поежилась  Катька , глядя вслед Зайцеву.- А ведь тогда он меня точно собирался проводить, а я сбежала. И что делать. Что делать-то? Если это сон, то можно остаться…, а если не сон, а я каким- то образом попала в прошлое, то оставаться нельзя. Изменю прошлое, изменю и свое будущее.  А что там в моем будущем? Что? Ничего… пусто и холодно. Наверное, я сплю. В соевый соус точно подмешали какого-нибудь галюцигеного  дерьма. Все прямо как наяву.
- А Зайцев-то , красавец, - Катя оглянулась. Рядом стояла Иринка Полехина, и просто ела спину удаляющегося Зайцева глазами.- Из наших ему в подметки никто не годится.
« Я тебе дам подметки, - Катя просто разъярилась, и что- то такое промелькнуло  в ее взгляде, отчего Иринка попятилась и чуть не шмякнулась на лед неспортивной задницей.
- Да ладно, ладно. Ну ты, Волкова , даешь. Тихоня. Тихоня, а…- и она мерзко захихикала, что- то там домысливая в своей не очень умной кукольной головке, - да я могила. Никому!
И умчалась, т о и дело балансируя руками, чтобы не свалиться, торопилась разнести на всю школу новость- Волкова влюбилась в Зайцева. Вот умора!
 Сергей вернулся очень быстро, забрал у Катерины портфель и зашагал рядом. Не торопясь, то и дело переспрашивая.
- Может быть помедленнее? Ты как?
-Хорошо, - улыбалась Катя, краснея и запинаясь. До дома было рукой подать, но почему -то они пошли кругом, через стадион, не сговариваясь.
- Знаешь, здесь есть такое  местечко, я сюда часто прихожу, - сказала Катя, - летом правда. Сейчас холодно.
- Это у детской площадки?- спросил Сережа,- у заброшенного родника.
-Точно!- удивилась Катя, - а я думала, что только я одна знаю.
- Я с детсада туда хожу. Я там щенков выращивал. Мама мне запрещала домой приносить, я там из коробок им дома сооружал. И еду таскал. Мамка мне бутерброд  даст. А я хлеб съем. А колбасу щенкам. 
Катя взглянула на Сергея снизу вверх: «И почему он всегда казался взрослым , совсем мальчишка, совсем.»
- А мне в детском саду хомячка подарили. Я его домой принесла. Он у нас просто так жил. Без домика. По вечерам выбежит , встанет в стойку и еду выпрашивает, лапки  сложит. Смешно. Потом сбежал.- Катя вздохнула. – а мыши в доме все стали белыми.
- Правда? Надо же.  А у меня хомяк утонул, - сказал Сергей, и голос его дрогнул.- Залез в унитаз и захлебнулся. Я так плакал.
«  Ничего себе, увидеть бы его плачущим, - Катя покосилась на высоченного одноклассника.  – А если я ему сейчас расскажу , что я не совсем Катя Волкова, ну то есть Катя, только двадцать пять лет спустя, поверит? »
- Знаешь, Катерина!- Сергей вздохнул, - я раньше так боялся умереть, потому, что фильмов много не посмотрю. Представляешь.
- И я,- засмеялась Катя, - и я боялась того же. А знаешь, в будущем этого добра  будет  завались, а не только вечером по телевизору, а когда  захочешь и сколько захочешь. И нашего, и американского. Еще выбирать будешь. Наскучит.- проболталась Катька и тут же прикусила язык.
- Думаешь?  Не. Я могу телевизор смотреть с утра до вечера, - Сергей пожал плечами,- все подряд. И читать люблю. Фантастику. По ночам с фонарем под одеялом. Если бы не школа. Только этим бы и занимался. Или работать пошел, мать не пускает. Учись, говорит, остолоп.
« А лет через двадцать будешь сидеть перед «компом» по уши в соцсетях, лысый, небритый, в драных щтанцах,»- подумала Катя. Рассказывать правду ей почему-то  расхотелось, скажет еще , что у нее бред от того, что головой приложилась. А ей так было хорошо. И идти вот так вдвоем. Держась за руки, и болтать про все на свете,  не стесняясь. Она никогда не разговаривала с мужчиной про милые пустячки, а о детстве  и думать забыла. А сейчас воспоминаний было столько, словно все было только вчера. «Точно галюцагены, - подумала сороколетняя Катя, но юная Катюша цыкнула на нее,- молчи, сейчас мое время.»
Катя остановилась. Поковыряла носком сапога замерзшую лужу.
-Слушай, Сереж. Тебя после уроков всегда как ветром сдувает. И учебников не носишь? Почему?
- А я школу не люблю,- Сергей переложил портфель Кати в другую руку, его полупустая сумка болталась котомкой где-то за спиной. – Физкультура. Военное дело еще туда сюда. А остальное…
- А как же институт?- удивилась Катя. – Не поступишь.
-А я служить пойду. На  флот. Для начала. А потом посмотрим.. Может заочно куда-нибудь. Жизнь она большая…
«Если бы, - грустно усмехнулась Екатерина Сергеевна сорока с лишним лет отроду внутри шестнадцатилетней Катьки Волковой.- Если бы!»
- И будешь стандартным инженером со стандартной зарплатой, - улыбнулась она.- Как все.
- Нет, - зло ответил Зайцев, - инженером не буду. У меня отец был инженером. Сбежал. Я его даже не помню. Я служить буду. Родине. И семья у меня будет большая и крепкая. И двое детей. Девочка и мальчик.  Отцом буду хорошим. А для матери с бабулей все сделаю, чтобы  из нищеты этой выползли…Вот увидишь!
Катя примолкла, и еще крепче сжала руку одноклассника, горячую, как батарея. Вот он какой, этот загадочный мальчишка Серега Зайцев. Все знает наперед, чего хочет, кем будет,  как жить. « А я то там есть?- думала Екатерина Сергеевна, - или я просто сошла с ума?»
И ей снова безумно захотелось рассказать все и прямо сейчас  , пусть принимает ее за безумную, но кто-то должен ей посоветовать, что же делать. И она уже открыла рот…

   - Эй, любимая, мы тебя внизу ждем, а ты здесь. Спишь что ли, заяц?- Катя раскрыла глаза.
 Перед ней стоял … Зайцев. Только не мальчишка совсем, а настоящий стопроцентный мужчина. Здоровенный, черноволосый, с улыбкой от уха до уха.
-Зайцев? – Катерина Сергеевна широко раскрыла глаза.
- Я!- кивнул Зайцев, - или ты еще кого ждешь?
-В смысле?- Катерине пришлось  прищуриться, поморгать, не помогло.  Голова болела страшно.
- Зайчище, ты мне не нравишься. Дай- ка нос, - И Зайцев прикоснулся к кончику ее носа губами.  Холодный, но не мокрый. Заболела?
- Н-не знаю,- Екатерина Сергеевна зажмурилась, потрясла гудящей головой и даже поводила руками, пытаясь разогнать наваждение.
- Катька, ты давай свои фокусы заканчивай. Нас люди ждут. Банкетный зал простаивает. Не пойдешь – понесу, - Зайцев был явно настроен решительно, и уже протянул свои лапища к щуплому тельцу Волковой.
- Какие люди?- Екатерина уже поняла, что это и не сон, и не наваждение, а самое настоящее настоящее. Только вот не помнила она из этого настоящего  ни черта.
- Гости, родители, дети наши.. ,сегодня серебряный юбилей.. у нас.- Зайцев похоже испугался, потому что не мог понять, что такое происходит с его любимой женой Зайцевой Катенькой. В девичестве Волковой.
- А мы сразу после школы поженились? Что ли?- Катя уставилась на мужа взглядом пациента психиатрической клиники.
- Может  тебя еще что то интересует. Кать, хорош прикалываться. Ну не сегодня… потом поиграем… Одни.- И Сергей подмигнул ей. – После банкета.
- Дети, ты сказал, дети…
- Дети. Дети. Юрка да Настя. Наши дети.
Катя прикусила губу, пытаясь удержать слезы умиления: « Все. Как он хотел, надо же!»
-Так, Зайцева. Я тебя понесу. И сорву спину. И ты будешь гладить ее утюгом вместо того, чтобы заниматься полноценным здоровым сексом. – Сергей уже не шутил. Сердился, и меж его бровей пролегла упрямая складка.
Катя вскочила. И чмокнула его в эту морщинку.
- Я поняла, Зайцев, я поняла,  на кого похож Юрка.
- Да ну?- Сергей заулыбался.- Только сейчас осенило?
- Юрка похож на тебя!
- Знаешь. Если бы он был похож на соседа, я бы обиделся. И ты удивишься, но Настюха тоже похожа на меня. Они близнецы. Это я так для справки. Ну? Все допрос с пристрастием окончен. Можем идти!
- Нет…- Катя сложила молитвенно руки, – еще один вопросик. Малюсенький. Я кто?
- В смысле?- Сергей озадаченно уставился на жену.- Жена моя!
- Нет, это я уже поняла, -Катя отмахнулась .- Кем я работаю.
- А! - Сергей завел глаза у потолку.- Ты у нас известная всему миру бизнеследи.  Самая крутая на свете.  Печешь ватрушки, торты и блины в перерывах между заседаниями, совещаниями, переговорами.
- Правда? – Катя запрыгала от восторга. Правда? Значит. Это не изменилось.  Домохозяйкой бы она быть не смогла, ни в том настоящем. Ни в этом, лучше повеситься.-  А ты? А ты? На флоте? Плаваешь?
- Кать, вот никак не усвоишь. Я не плаваю, хожу я .. хожу. И все никак не дойду… до пенсии.
- Какой пенсии, любимый, - Катька повисла на шее у мужа.- ты у меня просто этот… орел! Орлище. Морской дьявол. Кит! Ну, кто там еще плавает… то есть ходит в море.
-У-У!- и Зайцев покосился на столик, за которым недавно прикорнула Катя. Вроде спиртного там не наблюдалось. – Понеслась…
Катя смотрела на мужа и.. чуть не плакала. Наверное, так  бывает, амнезия.  Внезапная. Бац. И все плохое стерто. А осталось только хорошее.  И не пойдет она к врачам. И никому ничего не расскажет. Пусть все  будет как будет. Только назад она не хотела. Ни в какую. Ни за какое золото мира. Ей здесь нравилось. И кафе это нравилось . и муж. И, если  она в психушке, и ей все это кажется, она хочет остаться здесь навсегда.
Зайцев снова потрогал кончик ее носа.
 - Ну, вот холодный и… мокрый. Практически  здорова.  Если не считать, что немного не в себе. И все- таки пить сегодня буду я, а ты за рулем. И бранись не бранись  потом – на диван не пойду. Спать буду только с тобой. Надеюсь, свои супружеские обязанности ты не забыла?
- Вспомню!- засмеялась Катерина.- Делов-то!