Не выводите друг друга на чистую воду!

               
(Попытка рецензии на повесть Николай Олькова «Чистая вода»)

С возрастом у меня выработалась своеобразная   способность отличать хорошую литературу от посредственной. Субъективно это, конечно, но иначе не получается. Вот, если заплачу, или хотя бы слеза навернется от сострадания или восторга, тогда по мне произведение. Если нет, то извиняйте, братцы, больше к этому автору не вернусь.

И не скажу ведь, что я слишком сентиментальна, что нервы расшатаны, просто что-то там, внутри, своим оком читает и в нужный момент открывает клапан. Видимо, для того, чтобы, промокнув глаза, справившись с комом, застрявшим в горле, и высморкавшись, перечитала я заново это место в книге и убедилась: хорошо написано, точно и искренне.

Тюменские литераторы, начинающие и маститые, собираются в конце каждого месяца в областной библиотеке, чтобы поделиться новинками, обсудить творчество друг друга. Я тоже зашла из любопытства и получила несколько книг с автографами из свежих изданий, среди которых (без автографа) была тоненькая книжка Николая Олькова  с одной-единственной повестью «Чистая вода».

Автор известен в литературных кругах области, поскольку местный, родился в селе Афонькино Казанского района. Окончил Литературный институт имени А.М. Горького. Работал в районных и областных газетах. Возглавлял районный отдел культуры. Был предпринимателем. Построил православную церковь в селе Бердюжье Тюменской области, где сейчас живёт и работает.

Разумеется, он состоит в  Союзах журналистов и писателей России. Лауреат премии имени К.Я. Лагунова, отмечен дипломом литературной премии Уральского Федерального округа. Издал более двух десятков книг прозы и публицистики. Автор серии «Диалоги о наших временах».

Читать повесть Николая Олькова «Чистая вода» я начала на утро после нашей встречи и прослезилась дважды. О чем это говорит? О том, что тронул  автор читательскую душу, царапнул по живому.

В книге чуть больше ста страниц. Прочитав половину, я отложила в сторону карандаш, которым делала пометки на полях и в тексте (это нравится, это не нравится, а тут споткнулась  о шероховатость), а на последней странице рыдала в голос от жалости к герою и от бессилия.

Да простит меня Николай Максимович!  Для него главный герой,  Григорий Андреевич Канаков, - наверняка, олицетворение стойкости, честности, справедливости, истовый борец за правое дело. Так я поняла  еще в первой главе повести и до последней  была с автором солидарна.

Поверивший в «светлое коммунистическое завтра», Григорий Андреевич всю свою жизнь положил на то, чтобы добросовестным трудом это «завтра» приближать.  Сам был предельно честным и от других того же требовал, в первую очередь, от сыновей своих. Всю  жизнь пытался вывести на чистую воду хапуг, рвачей, приспособленцев,   лодырей. Выступая на   совхозных собраниях, рубил правду-матку, во время выборных кампаний  становился наблюдателем  и требовал справедливости в подсчете голосов. На точные словесные характеристики не скупился, а когда надо (в целях воспитания) мог и в рыло заехать. Одним словом, не простой крестьянин, а  оплот справедливости на селе.

И сильно я симпатизировала Канакову, поскольку разделяла многие его постулаты. Его боль за разваливающееся сельское хозяйство, за пренебрежение к тем людям, которые в военную годину «…ценою собственного недоедания прокормили воюющую с фашистами армию и рабочий класс у станков. Ценою отрешения от будущего оплачивали государственный займы на восстановление разрушенной промышленности, играли с государством в безвыигрышные лотереи несколько пятилеток, сдавали все до зернышка, и при том умудрялись следующей весной сеять…»

Все мои симпатии были и на стороне тех руководителей, которые умели «…провести решение через все рогатки командно-административной системы…не уронить собственного достоинства и не навредить хозяйству…ювелирно лавировать на стыке морального и уголовного кодексов…ворочать миллионами и оставаться бессеребренниками…» Знавала я таких руководителей, ибо так же, как автор, поработала в сельской местности не один десяток лет. Были такие люди! Но кто пришел им на смену?

А на смену-то пришли сыновья нашего правдолюбца – младшие Канаковы. И никуда не денешься, борец за справедливость, хочешь, не хочешь, а выводи теперь на «чистую воду» своих детей! И он выводит. Одному сыну – в зубы, другому – в глаз, третьему – по шее. А не воруйте! Не обманывайте народ! Не кривите душой, стараясь угодить начальству!  Не распутничайте!

Опять же все правильно: не сумел личным примером воспитать подобных себе, достойных людей, попробуй рукоприкладством, как, видимо, и в детстве воспитывал мальчишек. Ан, не проходит уже этот номер! То ли время другое, и бытие всецело определяет сознание. То ли изначально этот метод воспитания был негоден.
 
Кончается тем, что своими поступками загоняет Григорий в гроб любимую жену Матрену (инфаркт от переживаний), отрекается от своих образованных и деятельных сыновей, а сам, будучи махровым  атеистом, раздает нажитое имущество и уходит в монастырь.

Тут-то, у ворот монастыря, и обнаруживает Григорий Андреевич родник с той самой чистой водой, на которую он старался вывести других людей.

Внимательно читая повесть Николая Олькова, обнаружила я в ней четыре основных  линии. Первая: физическое и моральное уничтожение сельского хозяйства. Вторая: пассивное участие сельчан в политической жизни страны. Третья: традиционные противоречия в отношениях отцов и детей. Четвертая: вера в Бога, к которой люди приходят по-разному или не приходят вовсе. Все темы, на мой взгляд,  раскрыты полностью, а, если у читателей возникнут вопросы, им следует прочитать повесть еще раз.

Замечателен язык.  Выразительный и в то же время простой, не перенасыщенный диалектами. Может, кто за пределами Сибири и не знает, что такое строить дом «помочами» или «вставать на дыбки», или «новой раз» что-нибудь сделать, так по тексту вполне может догадаться.
 
Описаний природы, без которых, как утверждают специалисты, повесть – не повесть, у Олькова немного, и они к месту, настроение создают. В самом начале произведения – ветер, ломающий тополиные ветки, рвущий туман над озером и флаг на здании сельской администрации. Ближе к концу – «фантастическая тишина, мертвая, словно окаменевшая вода, стена камыша…» - успокоение или безнадежность.

Хороши портреты, четко выписаны характеры героев. Образы запоминаются легко. Только один герой показался мне лишним. На стр.24 неведомо откуда возник  Матвей, он там же и исчез, упомянутый дважды. Поразмыслив, я решила, что это,  скорей всего, Артем Сергеевич, у которого дочери-близняшки. Видимо, имя вылезло из рукописи с той поры, когда автор раздумывал, как назвать нового героя. Бывает!

Есть у меня незначительные замечания стилистического характера, но это уж мелкие придирки, которые становятся еще мельче, если на них глядеть сквозь благодарные читательские слезы.