ТОША

- Валентин, возьми телефон, слышишь, звонит, - крикнула Тоня мужу из кухни, занятая домашними делами.
- Это тебе кто-то звонит, - ответил муж, передавая ей трубку телефона, - мужчина, - добавил он шутя.
- Алло- алло, - услышала она в трубке мужской голос, - это сын Петра Михайловича. У меня печальная весть, папа умер. Я там перевод послал, как папа просил…
- Получила его вчера, - сообщила Антонина, и слезы потекли по ее щекам, а муж засуетился, зная, что у нее слабое сердце, накапав капель успокоительных, подал жене.
- Что случилось, чего опять в слезах, - спросил жену.
- Петр умер, помнишь, был у нас в прошлом году в мае, - сквозь слезы проговорила она.
- Жаль, такой бодрый был еще, - скупо по-мужски проговорил Валентин, немного помолчав, заботливо предложил жене прилечь, зная, что после успокоительных ей лучше прилечь и уснуть.
Уже лежа в постели, Антонина будто бы видела перед собой Петра, таким, каким он был в тот день, их памятной встречи, слыша его голос.
9 мая был солнечный, теплый день. Она, как всегда, с утра побежала на митинг, что организовывала коммунистическая партия. Так уж повелось долгие годы. Потом было возложение цветов к мемориалу в память погибших в борьбе с фашизмом. Неугомонной, несмотря на возраст, ей до всего было дело.
Память о той войне жила в ней, пережившей военное детство. Как многим тогда, пришлось перенести и недоедание, и тяжкий, порой непосильный для детей труд. Не обошел он детей.
После митинга у входа в развлекательный центр «Мир» уже начался концерт, выступали не только артисты, но и просто желающие, люди в возрасте, фронтовики делились своими воспоминаниями. Антонина тоже вышла сказать несколько слов о войне, которую знала не по книгам и кино, а потом прочла стихи о войне.
- Тоша, - услышала она мужской голос, от которого вздрогнула.
Военный, грудь которого была увешана орденами и медалями, ухватил ее в охапку.
- Это я, Петр, узнаешь меня, - шептал он Антонине радостно и волнующе.
- Петя, ты откуда, - удивилась она, глядя на этого седого крепкого мужчину, в котором постепенно узнавала того, кого не видела с детства.
Они присели на освободившуюся рядом скамью под рябинкой и начали вспоминать свое детство, войну, минувшие годы.
Они жили в глубинке Алтайского края, в небольшом селе Владимировке. У Антонины было три брата, один из которых был ровесником Петра, а были они друзьями неразлучными. Петька жил по соседству, и Тоня была участницей всех их мальчишеских игр, мелких ссор, росла таким же сорванцом, как и они.
Петька часто пропадал у них дома допоздна, а порой и ночевать оставался. На полатях всем им места хватало. Подолгу шептались, рассказывали друг друга разные смешные или страшные истории, подшучивали друг над другом. За столом тоже всем места хватало. Большие столы тогда стояли в каждом доме, вокруг лавки и несколько табуретов. Все знали, что семья у Петьки большая, 12 детей мал-мало меньше, как говорили, так что старались приветить мальчишку, который будто бы сыном тоже был.
И вот, как-то зимой Петька опять остался ночевать у своего друга, знал, что беспокоиться никто не будет - знают, что соседи любят его, как родного. Но эта ночь стала для него судьбоносной.
Чтобы сохранить тепло, во многих домах заслонку печи закрыть старались пораньше, чтобы тепла больше в доме осталось, чтобы дров израсходовать меньше. Знали, что опасно это, ведь угарный газ мог собраться и отравить, но люди часто надеяться  «на авось», а потому так поступали часто, особенно если очень спать хотелось, проносило. А в эту ночь вся семья, взрослые и дети, отравились угарным газом, «угорели» (так тогда говорили часто) никто не смог проснуться, чтобы открыть дверь и помочь другим.
Хоронили всем селом. Это так страшно вспомнить: множество гробов больших и малых одновременно. Так, с горя началась новая жизнь Петьки. Соседи стали его семьей.
После войны о таких, как Петька, заботились, направляли мальчишек в суворовские училища. Туда отправили и Петьку, но так как родных у него не осталось, то отпусков на родину у него не было. После этого училища было другое военное училище, потом академия, служба на космодроме «Плисецкий», где он был не последним человеком. Обо всем этом Петр рассказал Антонине при встрече. Говорил, что пытался искать их семью, когда стал взрослым, но ведь все разъехались, и никто не мог рассказать ему о судьбах каждого. Искал и через передачу «Жди меня», но помнил так мало, чтобы найти их, а Тоня фамилию сменила, и шансы найти ее гасли от письма к письму. Так уж водится, что женщины меняют свою фамилию на фамилию мужа.
Прошло много времени, но Антонина помнила их встречу, будто она была только вчера. Потом Петр был у них в гостях, познакомился с ее мужем, иногда звонил из дома, рассказывал о своей жизни, о семье, о сыновьях, снохах и внуках.
И вот другая сценка в ее памяти.
- Тоня, перевод какой-то пришел на твое имя, глянь, - подавая почтовое извещение, сказал мужчина.
- Что это, не пойму, - разглядывая бумажку, произнесла Антонина и засобиралась на почту, пряча ее в карман вместе с паспортом.
Почта была буквально через три дома, совсем рядом, и скоро Антонина узнала, что никакой ошибки-то и нет. Пришел почтовый перевод на ее имя на значительную сумму, а в сообщении указано: «об этом просило перед смертью папа».
- Петр умер,-  глядя на обратный адрес, прошептала Антонина, и сердце ее забилось с перебоями, - как же так!
Тогда же отправилась Антонина в ближайший храм святого Серафима Саровского, что у вокзала, чтобы заказать на весь год молебен «за упокой» в память о Петре.
- Чем скорее, тем лучше, - думала она, благо совсем мало дней прошло со времени смерти, а слезы бежали по ее щекам, вместе с мыслями и воспоминаниями, что одолевали ее.
Память перебирала события жизни, связанные с Петром, со своим детством. Она перелистывала словно листки календаря, в которых ее жизнь была связана с жизнью Петра.
Сердце ее сжималось от боли.
- Видать, благодарность столько лет жившая в душе Петра долгие годы, в душе Петра вызвала желание отплатить добром хоть так, видал же, что не богато с мужем живут в их однокомнатной «хрущевке».
Сын, контуженный во время Афганской войны часто без работы, помогала ему, чем могла, благо хоть у мужа пенсия приличная. Да и она рядом с ним всем обеспечена. Старший сын помогал тоже, заботился о матери.
Антонина хорошо знала, что люди часто забывают об оказанных им добрых делах, а ей это непонятно. Всегда хочется каждому помочь, чем можно. Кому-то совет нужен, кому-то поддержка какая, услуга. Все в округе ее знали, ведь долгие годы она жила в этом районе, больше полувека.
Как-то пошла о соседях позаботиться, к самому губернатору Алтайского края, Михаилу Евдокимову. С трудом к нему попала через приемную, но не смог он помочь. Сел он рядом, поговорил, выслушал. Вот и его уже нет.
Уходят люди, уходят... остается память... воспоминания и Антонина часто перелистывает их, как страницы книги жизни. С годами ушедших становилось все больше, а тех, кого знала когда-то все меньше. От того часто слышала от стариков желание уйти из жизни к тем, кто им дорог был при жизни. Такие грустные мысли случались и у нее, особенно в дни болезней, но сыновья, внуки, держали в жизни. Сердце прооперировали, но оставить сына без помощи не хотела, он все еще нуждался в ней. Это давало силы жить несмотря ни на что. Жить надо, несмотря ни на что!