Жара

                Жара.


Испепеляющая  жара  стояла  уже  на  исходе  второго  месяца,  и   эти  два  месяца  были  подобием  ада.  В  тени  до  сорока  градуса,  практически  выше  температуры  человеческого  тела.  И  это  значит,  любое  усилие  приводило  к  дополнительному  выделению  теплоты,  разогревая  тело. 

Спасения  не  было  ни  в  тени,  ни  в  многоэтажных  коробках  домов  которые  нагревались  так,  что  в  квартирах  воздух  прогревался,  впитывая  в  себя  все  миазмы  современной  химии  и  это  был  отравляющий  газ,  почище  применяемого  нацистами  в  Освенциме  или  Дахау. 

Бедная  земля  пересохла,  сильно  растрескиваясь  страшными  шрамами  глубиной  до  двадцати  пяти  сантиметров.
Казалась,  в  этих  ужасных  трещинах  виден  Ад. 

Боль  и  горечь  когда  смотришь  на  высохшие  деревья,  эти  безвольно  опущенные  засохшие  ветви  со  скрученной  пожухлой  листвой.  И  эта  печать  смерти  ещё  сильнее  контрастировала  с  некоторыми  загородными  участками,  которые  имели  собственные  артезианские  скважины,  и  могли  себе  позволить  полив. 

Было  неловко  и  стыдно  за  эту  жизнь  среди  опустошения  этой  адской  жары. 
Умирали  преждевременно  старики  и  больные.  Неужели  это  генеральная  репетиция  Судного  дня. 

Я  был  за  городом,  когда  стал  свидетелем  того,  что  затем  произошло.  Небо  было  пепельным,  неприятно  серым  в  мареве  восходящих  потоков,  солнце  выглядело  беловато-грязным  расплывшимся  желтком.  Пот  градом  тёк  по  мне,  я  сел  в  тени  старых  берёз  и  безотчётно  посмотрел  на  небо. 

С  Северо-востока  что-то  стремительно  двигалось.  Притом  сплошным  фронтом,  стена  непонятно  чего.  Это  не  было  похоже  на  облака.  Низ  чёрно-багровый,  а  верх  серебристый.  Такое  я  ещё  ни  разу  не  видел  и  это  пугало,  пробирая  спазмами  до  желудка. 

По  нарастающей,  скрежет  с  визгом  усиливаясь,  перекрыл  все  другие  звуки.  Многие  по-выскакивали  из  домов  со  страхом  в  глазах,  от  этого  ужасного  звука.  Неожиданно  солнце  померкло,  небо  стало  фиолетово-пурпурным,  этот  ненормальный  звук  прекратился.  И  на  всё  небо  возник  лик.  Такое  прекрасное  мужское  лицо  в  чёрных  кудрях  мелкими  завитками,  глаза  были  закрыты. 

Потрясённый,  я  не  мог  оторвать  глаз  от  этого  лица.  Неожиданно  глаза  открылись,  сопровождаясь  таким  грохотом  и  сполохами  гигантских  молний.  Глаза  смотрели  обвиняющие,  жёстко,  с  негодованием. 

От  канонады  громов  сотрясалась  земля.  Моё  сердце  билось,  как  ненормальное,  мне  взрослому  мужику  ещё  никогда  так  не  было  страшно.  Обняв  старую  березу,  найдя  в  ней   хоть  какую-то  опору,  я  смотрел  в  эти  обличающие  глаза. 

Резко  и  от  этого  я  затрясся,  как  в  падучей,  навалилась  жуткая  тишина.  Огромная  рука  с  перстом  вперёд  вперилась  в  каждого  из  нас,  кто  стоял  и  смотрел  на  происходящее.  Рот  раскрылся  и  одно  слово,  сказанное  этим  ликом  своей  мощью  ужасным,  подавляющим  обличением  швырнуло  всех  на  землю. 

-Армагеддон!!!
Лик  исчез,  и  сплошная  стена  воды  рухнула  на  землю, смывая  мгновенно  разъяренными,  грязными,  пенистыми  потоками  всё.  В  ужасе  смотрел,  как  с  неба  падали  вместе  с  водой  окровавленные,  обнажённые,  корчащиеся  тела  людей  и  всё  это  смешиваясь  с  вывороченными  деревьями,  постройками,  автомобилями  понеслось  прямо  на  меня. 

Дико  истошно  заорал  так,  что  оглох  от  своего  крика.  Грязный  несущийся  бурун  опрокинул  меня,  и  меня   закрутило.  Ничего,  не  видя,  меня   жутко  трясло.  Откуда-то  издалека,  услышал  своё  имя. 
-Серёжа,  Серёжа. 
Весь  мокрый,  по  мне  текли  обильные  струйки  пота,  меня  трясла  моя  жена. 

-Серёжа,  тебе  что  плохо?  Ты  перегрелся,  да? 
Я  лежал  под  берёзами  на  траве,  у  меня  был  тепловой  удар.  Мне  всё  это  привиделось.  И  я  как  мальчишка  расплакался  навзрыд  от  облегчения,  это  всё   было  больным  видением.


24  июля  2010